– Это Полин, и она видит мое сияние, – сказал Флавин своей жене, когда они поравнялись с Полин. Женщина нахмурилась, ожидая подвоха. – А это Габу, – сказал Флавин Полин, указывая на свою жену. Полин кивнула. Женщина напротив нее все еще хмурилась. Хмурился и ребенок, которого она держала на руках, словно чувствуя сомнения матери.
– Ты что, не говорил ей обо мне прежде? – спросила с укором Полин. Флавин качнул головой. – Нужно было сказать.
– Что, черт возьми, все это значит? – вмешалась в разговор Габу.
– У вас тоже очень странное имя, – сказала ей Полин. – Как и у вашего мужа.
– А сияние? – Габу требовательно уставилась на Флавина. – Это что, шутка?
– Нет.
– Так она знает, откуда мы?
– Сомневаюсь.
– Тогда зачем ты привел нас сюда?
– Я обещал ей.
– Эй! – не вытерпела Полин. – Я все еще здесь. Забыли? Хватит говорить так, словно вокруг никого нет! – Габу повернулась к ней, смерила внимательным взглядом.
– Чего ты хочешь от нас? – строго спросила она.
– Подружиться.
– Подружиться?
– Разве это плохо? – Полин увидела растерянность на лице Габу и улыбнулась. – Расскажите мне, как вы познакомились?
– Как познакомились? – Габу растерянно посмотрела на Флавина. Он пожал плечами.
– У вас много друзей в этом городе? – снова спросила Полин, но уже их обоих. Ребенок на руках Габу заинтересованно протянул к Полин руку. – Кажется, я ему нравлюсь.
– Да. Кажется, – согласилась с ней Габу. – Хочешь подержать ее?
– Подержать?
– Не бойся.
– Да я и… – Полин замялась. Габу передала ей ребенка. – Такой легкий!
– Это плохо?
– Я не знаю, – Полин смотрела в голубые глаза ребенка. – Наверное, нет.
– Я тоже думаю, что нет, – впервые за время знакомства Габу улыбнулась. – Можно тебя спросить?
– Конечно.
– Зачем мы тебе?
– Я не знаю. Просто интересно и… – Полин бросила короткий взгляд на Флавина. – Никто из моих друзей больше не сияет.
– И на что это похоже? Я имею в виду видеть человека из другого мира.
– Мира?
– Города, если тебе так проще.
– Необычно.
– И все?
– Наверно, – Полин нахмурилась. – Вот только…
– Хочешь спросить, много ли нас?
– Да.
– Думаю, что много. Даже для такого большого города, как ваш много.
– Тогда почему мы ничего не знаем об этом?
– Потому что твой мир самый чистый из всех остальных. Здесь есть только люди…
– И скука, – добавил Флавин, обрывая ее на полуслове. – Серая, мрачная скука.
– А твой мир был интересней? – спросила его Полин, стараясь не обижаться на критику родного города.
– Мой мир жил, знал, что живет и старался взять от этой жизни, как можно больше. А здесь все словно пропитано смертью, неизбежностью, фатализмом. И что самое странное, люди, кажется, привыкли жить с мыслью об этом. – Он отыскал взглядом уток на начинавшей замерзать глади пруда. – Да. Именно так. Весь этот мир, словно это озеро. А люди – утки, которые знают, что скоро придет зима, но почему-то не улетают.
– Вообще-то, обычно они улетают, – сказала Полин, возвращая ребенка Габу. – Вам тоже не нравится мой город?
– О, нет! – рассмеялся Флавин. – Габу без ума от него. Думаю, она всегда мечтала найти нечто подобное. Она и этот ребенок!
– Он не хотел идти сюда со мной, – сказала Габу, словно желая извиниться перед Полин за слова Флавина, попытаться оправдать его. – В своем мире он чувствовал себя нужным, знал свое место, свою роль, а здесь… здесь он чувствует себя чужаком.
– Почему бы тогда ему не вернуться?
– Потому что он не может.
– Из-за тебя?
– Из-за этого чертового города! – подал голос Флавин, продолжая с отвращением разглядывать уток. – Габу знала, как пройти сюда, но вот как вернуться в мой родной город – нет.
– Это правда? – Полин бросила на Губу озадаченный взгляд.
– Ни одной карты, ни одного трамвая, ни одного чужака… – продолжал Флавин.
– Ты чужак, – как-то растерянно напомнила ему Полин. – Да и трамваи у нас есть… – она вздрогнула, услышав смех.
– Серый, печальный город! – помрачнев, сказал Флавин и, не поднимая головы, пошел прочь. Полин хотела поспорить, но для этого ей нужно было бежать за ним следом.
– Не обижайся на него, – сказала ей Габу. Ребенок на ее руках стал вдруг по-взрослому серьезным и задумчиво смотрел, как уходит его приемный отец.
– Вы такие разные с Флавином, – сказала Полин.
– Возможно.
– Могу я узнать, как вы познакомились?
– Он вел дело моего брата в суде.
– Так он адвокат?
– Причем очень хороший адвокат.
– Не люблю адвокатов.
– В вашем городе нет адвокатов. Вернее нет тех судов, где могли бы найти свое место хорошие адвокаты, – Габу примирительно улыбнулась. – Только не подумай, что я ставлю это тебе в укор. Нет. Так, неверное, даже лучше, – она задумалась, устремила взгляд к уткам.
– А за что судили твоего брата? – спросила ее Полин.
– За убийство.
– Убийство? – Полин невольно передернула плечами. – Это была… была случайность?
– Нет. Ему нравилось убивать.
– Зачем же тогда Флавин его защищал?
– Затем, что это было громкое дело. А громкое дело – хорошая реклама. Для адвоката это главное – фотографии в газетах, имя по телевидению.
– По-моему, это мерзко.
– В городе Флавина – это естественно.
– Тогда мне не нравится его город.
– Мне он тоже не очень нравился.
– Из-за таких, как твой брат?
– Не только.
– Есть что-то еще?
– Многое.
– А люди? Они такие же, как здесь или… злее?
– Злее? – Габу едва заметно улыбнулась. – Не думаю, что они злые, просто…
– Просто такая жизнь вокруг них?
– Да.
– И поэтому ты захотела растить ребенка здесь? Захотела спрятать его, оградить?
– Отчасти.
– И уговорила Флавина последовать за тобой?
– Уговорила? О, нет! Сомневаюсь, что кто-то мог уговорить его покинуть свой город. Просто так сложились обстоятельства. Просто… – Габу замолчала, не желая продолжать.
– А ребенок? – спросила ее Полин. – Он родился уже здесь или же там, в другом городе?
– Здесь.
– Значит, его отец мужчина из этого города?
– Нет.
– Но…
– Иногда все становится очень сложным, Полин.
– Или странным.
– Или странным, – согласилась Габу.
– Моя мать ушла от нас с отцом три года назад, – сказала Полин после минутной паузы.
– Ушла в смысле умерла или просто ушла?
– Просто ушла.
– Тогда не страшно.
– Но обидно.
– За отца?
– За себя, – Полин улыбнулась младенцу на руках Габу. – Ты ведь не бросишь его?
– Нет.
– А Флавин? Думаешь, он сможет стать ему хорошим отцом?
– Сомневаюсь.
– Тогда зачем живешь с ним?
– Куда же его теперь денешь?! – Габу вымучила усталую улыбку. Полин заглянула ей в глаза.
– Ты ведь не любишь его? – спросила она.
– Кого? Ребенка? – растерялась Габу.
– Флавина.
– Ах, Флавина… – ее взгляд устремился к супругу. – Нет. Наверное, уже нет.
– А раньше? Там, в другом городе.
– И раньше, тоже нет.
– Понятно… – протянула Полин и отвернулась, чтобы Габу не смогла разглядеть в ее глазах сомнения.
– Вспоминаешь мать? – спросила ее Габу.
– Думаю, вы с ней очень похожи.
– Потому что она тоже не любила твоего отца?
– Любила. Когда-то давно, наверно, любила. Но потом бросила. Ты тоже бросишь Флавина. Обязательно бросишь. И бросишь намного раньше, чем мать бросила моего отца. Найдешь кого-то поинтересней, или вернется настоящий отец твоего ребенка…
– Не брошу.
– Почему?
– Потому что он знает меня. Знает мою историю, а с другим… С другим все будет снова сложно. С другим все придется начинать заново.
– Заново? – Полин хмурилась около минуты. – Но ведь это глупо.
– Это жизнь. Когда-нибудь ты тоже поймешь.
– Не пойму, – Полин увидела снисходительную улыбку на лице Габу и почувствовала, как начинает злиться. – Так нельзя. Так не хорошо, – она тряхнула головой. – Когда я видела вас втроем, то думала, что вы настоящая семья, а так… так вы…
– Самые обыкновенные? – помогла ей Габу. Щеки Полин вспыхнули румянцем. Она открыла рот, пытаясь что-то возразить, задыхаясь подступившим к горлу гневом, поджала губы, снова открыла рот, резко крутанулась на месте, пошла прочь, собираясь догнать Флавина, рассказать ему обо всем. Габу перестала улыбаться, потеряв к новой знакомой интерес. Ребенок ухватил ее за волосы, причинил боль. Габу улыбнулась ему и пригрозила пальцем. Девочка улыбнулась в ответ беззубым ртом. Девочка, которая сейчас была похожа на своего отца. На своего настоящего отца. Отца, который остался где-то далеко. Недосягаемо далеко. В другом городе, другом мире, другой реальности. Запрокинув голову, Габу устремила взгляд к серому, хмурому небу. Вся ее жизнь была где-то там. Ее брат был где-то там. Брат безумец. Брат убийца. Брат, из-за которого она едва не оказалась в тюрьме, если бы не появился Флавин и не спас ее. Ее, а не брата. Здесь она соврала Полин, но мотивы, по которым Флавин защищал ее вначале, были прежними. Слава и известность. Адвокат жаждал их так же, как их жаждал ее брат. Брат, из-за которого она оказалась здесь. Брат по имени Пилс.
Глава вторая
Ожившие воспоминания заставили Габу вздрогнуть, словно прошлое могло вернуться, схватить ее за горло. Снова захотелось убежать. Из парка, из города. Убежать туда, где никто ничего не знает. Перед глазами появились забытые картины. Ужасные картины. Картины ее безумного брата. Картины, которые перед судом печатались во всех газетах Андеры – чудесного города, в который Габу приехала к брату, надеясь начать новую жизнь, начать все с чистого листа. Но брат изменился. Он жил в мастерской, где не было ни одной картины. Лишь запах краски и пыли. Жил ночью. В городе огней и порока. А днем спал. Его кровать стояла у дальней от окна стены. Для сестры он выделил диван. Габу распаковала чемодан. Чемодан, в котором почти не было личных вещей. Все осталось позади, в прошлом. В нежеланном прошлом, на фоне которого даже пыльная мастерская брата казалась раем. Да и сам мир, что остался позади не мог соперничать с миром Андеры. Здесь все казалось глянцевым, светящимся, словно оказался в сказочном сне, где все мечты могут исполниться. А мечты были простыми и нетребовательными. Мечты Габу. И даже брат, который спал весь день, а на ночь уходил куда-то, не говоря ни слова, не мог развеять веру, что все будет хорошо. Хорошо в этой новой жизни. И это были не вера и надежда, Габу знала, что все будет именно так. Знала, с того самого момента, как увидела Андеру. Знала, убираясь в мастерской брата. Знала, открывая дверь высокому незнакомцу, который назвался другом брата. Брата, которого снова не было дома. И это имя… Это необычное имя, которое еще тогда показалось ей странным.
– Юругу? – спросила она, меряя статного незнакомца оценивающим взглядом. – Из каких ты мест, Юругу?
– Отовсюду, – он улыбнулся. У него были крепкие белые зубы. В голубых глазах играло, переливаясь, небо.
– Тогда не удивлена, что ты сошелся с моим братом. Он тоже отовсюду, – попыталась пошутить Габу. Незнакомец снова улыбнулся, спросил, может ли он войти и подождать Пилса в мастерской.
– Конечно, – Габу спешно отступила в сторону. Мужчина принес за собой запах морской свежести и цветов. – Всегда хотела сходить на пляж, – сказала ему Габу. – А то уже неделю в городе, а моря так и не видела.
– Это можно исправить. – Юругу подошел к окну. Узкие бедра, широкие плечи – Габу буквально любовалась им. – Вечер только начинается, – он распахнул шторы, открыл окно. Исходивший от него запах морской свежести, сменился свежестью остывающего дня. – Земля все еще прогрета. Воздух теплый и вода. – Юругу обернулся. Взгляд его стал доверчивым, как у ребенка, но… Но где-то там, за глазами, Габу казалось что она видит что-то еще. Что-то глубокое. И это ей нравилось.
– Никогда не была на пляже ночью, – призналась она.
– У тебя есть купальник?
– Есть ли у меня купальник?! – Габу рассмеялась. – Мы ведь на Андере! – она смутилась, увидев на лице Юругу снисходительную улыбку. – Разве люди приезжают сюда не ради моря и развлечений?
– Возможно.
– Да, ладно! Даже мой брат оказался здесь, потому что не смог найти лучшего места для отдыха!
– Возможно, – взгляд Юругу стал колким. Габу казалось, что еще немного, и она начнет чувствовать его на своей коже.
– Пойду, переоденусь, – сказала она, подошла к ширме в дальнем углу, остановилась, обернулась. – Я ведь правильно поняла тебя? Мы пойдем на пляж?
– Ты правильно все поняла, – заверил ее Юругу. Его голубые глаза вспыхнули хищным огнем. Огнем, который понравился Габу. «И брата, нет! – думала она. – Так рано, а он уже ушел, словно знал, что придет этот голубоглазый красавец!» Габу раскрыла чемодан. Вещи высыпались, словно специально издеваясь над ней. Она попыталась их собрать, но размер неестественно увеличился. Чемодан хлопал беззубой пастью, из которой настырно торчали то полы платья, то пояс, то футболка. Габу выругалась себе под нос, пнула чемодан ногой, вынырнула из-за ширмы, замерла. Незнакомец стоял у окна, разглядывая ее, наклонив на бок голову.
– Что? – растерялась Габу, невольно оправляя подол юбки. – Что не так?
– Ты знаешь, что твой род самый древний? – спросил ее Юругу.
– Это брат тебе рассказал? – Габу покраснела. Не знала почему, но чувствовала стыд. Стыд за брата, за его хвастовство, заносчивость, его ложь. – Не слушай его. Он всегда врет, – сказала она Юругу.
– На этот раз он не врет.
– Так ты поэтому здесь? – тень разочарования заставила Габу нахмуриться.
– Новый мир начался с таких как ты и твой брат, – примирительно улыбнулся Юругу.
– Только было это тысячи лет назад, а мне и четверти века нет.
– Но, тем не менее, ты маланин, – Юругу подошел к двери. Его взгляд пленил, запах – увлекал за собой. Габу увидела, как открылась дверь. Открылась, словно Юругу и не прикасался к ней. – Ты идешь?
– Конечно! – она тряхнула головой, взяла его под руку. Вопреки ожиданиям, волнение не прошло, а лишь усилилось. – Ты странный, – призналась Габу. – С тобой странно. Такое чувство… – неожиданно ее осенило. – Ты тоже маланин?!
– Никогда раньше не обнимала маланина?
– Только брата.
– Но с братом не так?
– Нет.
– А со мной?
– С тобой волнительно. Это всегда так?
– Обычно да.
– И много у тебя было таких, как я?
– Малани не редки. Не так редки, как флориане.
– Флориане? Я думала, их давно уже нет.
– Многие так думают.
– А ты нет?
– Нет.
– Значит, ты видел одного из них? Или просто так говоришь об этом, чтобы произвести впечатление?
– Видел.
– А меня познакомишь?
– Зачем?
– Ну, это ведь Андера. Говорят, здесь сбываются все мечты. А кто не мечтает познакомиться с флорианом?
– Это из-за легенды?
– Какой легенды?
– Говорят, ни один мужчина не сможет сравниться с ними в искусстве любви.
– Так уж и не один?! – Габу натянуто рассмеялась, затем поджала губы. – А ты думаешь, что это правда?
– Конечно.
– А как же малани?
– Малани тоже не плохи, но до флориан им далеко.
– Не всем женщинам нужен в отношениях лишь секс.
– Вот как? И что нужно тебе?
– Пляж.
– И все?
– Возможно, – Габу бросила на Юругу косой взгляд и улыбнулась. – Ну, а о женщинах малани, что ты можешь сказать? Какие мы?
– Древние.
– Древние?!
– Древние и чистые.
– Не самый лучший комплимент, который я слышала.
– Это не комплимент, – Юругу махнул рукой, остановил такси. Габу заглянула в желтый кэб, убедилась, что водитель – человек, забралась в салон. Юругу сел рядом. По дороге на пляж он все время смотрел за окно, но Габу так и не смогла понять, местный он или нет.
– Странный город, – осторожно протянула она, надеясь, что по реакции Юругу сможет наконец-то определить отсюда он или нет.
– Все города странные, – также на распев сказал Юругу. – По-своему, странные. – Такси остановилось. Поток пешеходов хлынул с тротуара на дорогу. Многоликий поток, многонациональный. Рука к руке, плечо к плечу. Мужчины и женщины. Монстры и герои. Десятки видов и рас. Сотни лиц, которые начинают напоминать натянутые на голый череп маски. Вместе. Днем и ночью. В искрящемся танце жизни.
– Иногда мне хочется, чтобы все было проще, – призналась Габу. – Хочется, чтобы вокруг были только люди, хочется, чтобы все открытия и технологии замедлились, застыли, вернулись на пару тысячелетий назад.
– Ты тоже не человек, – осторожно напомнил ей Юругу.
– Но я, по крайней мере, похожа на них, в отличие от… – она взглядом указала на проходившего перед машиной уродца с четырьмя руками.
– Когда-то все были – малани. Даже люди.
– Жалко, что те времена прошли.
– Твоему брату нравится этот мир.
– Я не мой брат.
– Это правда, – на лице Юругу появилась едва заметная улыбка. – В этом мире он нашел свое признание.
– Сомневаюсь, что его картины когда-нибудь станут продаваться, – критично скривилась Габу. – Даже в безумном хороводе этого города.
– Не ставь на нем крест.
– Не ставлю, но, боюсь, другие это уже сделали за меня, – Габу бросила на Юругу косой взгляд. Кто он? Откуда? – А ты, случайно, не агент? – спросила она. – Если агент, то сразу разочарую тебя – ничего у тебя с Пилсом не выйдет. Он не поддается контролю. Ему нужно все и сразу. Быстро. – Такси тронулось, бесшумно поползло дальше, вперед, к морю.
– Тебе нужно верить в брата, – тихо, но твердо сказал Юругу. – Поверь мне, не пройдет и года, как он заявит о себе, как художник, заставит говорить о себе, писать в газетах.
– Ты оптимист! – Габу попыталась рассмеяться, но не смогла, испугавшись, что обидит своего нового знакомого. – Хотя, это, возможно, и не так плохо, – поспешила она сгладить углы. – Не люблю людей, которые во всем видят только плохое.
– Я не человек, – напомнил ей Юругу, заставив вспомнить чувства, которые вызывало его прикосновение. – И не говори, что тебе не понравилось, – добавил он.
– Что не понравилось? – растерялась Габу.