— И в ней тоже работают ученые?
«Вот пристал!» — мысленно ругнулся Луций и, оглядевшись, поспешил перевести тему разговора, а заодно и своих мыслей в другое русло:
— Какая у вас чистота! Я бывал во многих городах и столицах, но нигде не видел таких чистых и ухоженных улиц. Будет теперь что рассказать о Пергаме дома, моим любопытным соседям! — доверительно обратился он к носильщику, стараясь вызвать его на откровенный разговор.
Но реакция носильщика на похвалу оказалась совершенно неожиданной.
— Как?! — изумленно вскричал он. — Господин считает, что Пергам — это всего лишь богатый порт и чистые улицы? А наш алтарь Зевса?! Наши дворцы, храмы?!
Носильщик резко повернул тележку в проулок.
— Стой! Куда?! — попытался остановить его Луций, но пергамец не слышал его.
— Вот — наш гимнасий, термы, городской колодец! — кивая по сторонам, объяснял он. — Это — Верхний рынок, центр всей гражданской жизни Пергама. А это — библиотека! В ней двести тысяч свитков! Разве она хуже Александрийской, которую незаслуженно причисляют к одному из семи чудес света?!
— Сумасшедший город! Сумасшедшие люди!.. — бормотал Пропорций, с трудом поспевая за носильщиком и бросая беглые взгляды на красивый мраморный портал над городским колодцем, огромное здание библиотеки, скалы, угрюмо нависшие над Верхним рынком.
Внезапно глаза его оживились: Луций заметил на возвышении дома знати. Один из них вполне отвечал его будущему положению сенатора.
— А ну поворачивай вон к тому дому! — приказал он. — Я попрошу его хозяина взять меня на постой!
— Ты можешь даже не мечтать договориться с ним! — усмехнулся носильщик.
— Что ты можешь понимать в делах достойных людей! — возмутился Луций. — И в твоем Пергаме любят золото!
— Он не примет от тебя даже все золото Рима!
— Тогда я одарю его своей дружбой!
— Дружить с ним — опасное дело! Однажды он пригласил на пир всех своих друзей и советчиков и велел охране перестрелять их из луков!
— Кто же он? Городской судья?
— Бери выше!
— Ближайший друг царя?
Носильщик оглянулся и весело оскалил зубы:
— Еще выше! Это — сам царь!
— Не может быть... — пробормотал Луций, оглядывая дом. — И здесь живет ваш Аттал?!
Он невольно вспомнил, как знакомый египетский купец водил его по дворцу Птолемея в Александрии. Это был действительно царский дворец, в котором не побрезговали бы жить даже боги! Это был целый город: гигантский роскошный дворец с просторными залами для торжественных приемов и бесчисленными рядами комнат для придворных и сановников, побочных жен царя, евнухов, любимых мальчиков фараона; великое множество слуг окружали десятки зданий, разместившихся вокруг дворца.
И все равно Птолемей был недоволен и требовал надстроить дворец...
— А вот и алтарь Зевса! — торжественно сообщил носильщик, выкатывая тележку на просторную площадь.
Луций нехотя проследовал за ним и ахнул, так же, как и часом назад, в пергамской гавани. Но теперь все эти корабли с гербами и значками казались песчинками по сравнению с тем, что открывалось его глазам.
Небольшие статуи и колонна с носами захваченных в морских битвах кораблей были не в счет. Огромный, но несмотря на это удивительно легкий, почти невесомый мраморный квадрат с вдавленной серединой, заполненной стремящимися к жертвеннику ступенями, высился перед ним. Ионические колонны, образующие порталы... легкокрылые площадки... и снова — ступени, ступени...
Всю северную сторону двора занимали многочисленные статуи из бронзы и мрамора, каждая из которых была столь великолепна и знаменита, что удостоила бы чести как афинский Парфенон, так и римский Форум.
Но Луций даже не взглянул на них — так захватили его внимание фризы с изображением смертельной битвы богов и гигантов.
Они выступали отовсюду — из углов, карнизов, и были так могучи, что им уже не хватало отведенного волей архитекторов пространства, в ход шли море, земля, небо... Обрушивающий молнии на восставших гигантов Зевс, казалось, достает взметнувшейся рукой до самого солнца.
Афина, как и ее отец, повернутая к Луцию лицом, порывистым движением указывала на горную вершину, где хорошо было видно ее святилище. За грозной фигурой Посейдона переливалось всеми красками море.
Радость победы, ликование сквозило в фигурах и лицах Аполлона, Диониса, Океана...
Растерянностью и смертельным ужасом веяло от чудовищ со змеиными телами и головами быков и львов...
Луций никогда не видел более страшного и впечатляющего сооружения, созданного руками человека. И дело было не в размерах — египетские пирамиды были куда выше алтаря, но они вызывали лишь уважение, страх перед ничтожеством человека. Не в мастерстве: одно из семи чудес света — статуя Зевса работы Фидия в греческой Олимпии была пределом совершенства по сравнению с этими небрежными, а кое-где даже наспех сделанными скульптурными картинами...
И уже совсем ни в какое сравнение с алтарем не шла гробница царя Мавзола Мавзолей, которую Луций видел мельком, проезжая через Галикарнас. Так что же в нем все-таки было, что просто леденило душу?..
Скорее всего — полное равнодушие богов к нему, простому смертному человеку.
Им совершенно было не до него. Они были заняты своими делами.
И тут он понял, что нашел то самое последнее, недостающее звено в цепи его рассуждений, которые и минуту назад не давали ему покоя.
«Да, наши боги сильнее даже таких могучих богов. Но дело вовсе не в этом! А в том, что всем им — не до нас! Не до людей! Станут они устраивать нашу подземную участь, когда и земную-то толком для каждого не могут устроить! А раз так, то, значит, и нет после жизни никакого царства теней! И я могу без оглядки на него делать все, что хочу! И никто, ничто не остановит меня!»
Радуясь, словно приобрел весь мир, Луций повернулся к зачарованно глядящему на алтарь носильщику и вдруг заметил, что тележка его пуста.
— Эй! — вскричал он, озираясь и видя вокруг одни восторженные лица. — Где мои вещи?!
— О, Афина!
Носильщик бросился вправо, метнулся влево. И — возвратился с разведенными руками.
— Господин, не губи!.. У меня пятеро детей... Неужели ты хочешь, чтобы они стали рабами?
Кто-то из окруживших Луция зевак злорадно прошелся по адресу ограбленного римлянина.
Тучный купец прошагал мимо, больно толкнув его в плечо, и пробурчал:
— Развелось в Пергаме римлян, шагу уже ступить нельзя, чтобы не натолкнуться на них!
— Так ему и надо!
В другой раз Луций нашел бы, что ответить всей этой толпе, дружно поддерживающей носильщика, у которого по щекам уже текли слезы. Но сейчас ему было не до этого. Суеверный ужас, что он ошибся, и его остановили сами эллинские боги, пронзил его с головы до пят. К тому же в сундуках лежало несколько кошелей с серебром и золотом для закупки оливкового масла и роскошная одежда для визита к царю. Но главное — там была легация!
Кто он теперь здесь, в этом ненавидящем его городе, без документов, без денег, без достойной римской одежды?!
Да, в Пергаме есть римляне, которые должны знать его. Но вся беда в том, что они знают Луция Пропорция, а не Гнея Лициния. А если здесь прозвучит его имя, то все для него будет кончено: и провинция Азия, и сенаторская туника, и будущее консульство... А потом, скорее всего, и жизнь…
Луций был в отчаянии.
— Негодяй! — закричал он, с трудом удерживаясь, чтобы не ударить носильщика. —Ты нарочно подвел меня к этому алтарю, чтобы, пока я смотрел на возню богов и гигантов, твои дружки утащили мои сундуки! Ты не оплатишь мне тысячной доли всего того, что было в них, если даже тебя с детьми сто, двести, триста раз продать в рабство! И все-таки я проучу тебя! Где стража?!
— Господин! Пощади...
— Нет, я воздам тебе по заслугам! Готовь свою мерзкую шею к рабскому ошейнику! Ты станешь моим личным рабом, и я каждое утро, каждый полдень, каждый вечер буду напоминать тебе о сегодняшнем дне! Стража!!
Толпа пергамцев, услышав угрозы римлянина, подалась вперед, еще секунда — и Луций был бы раздавлен, растоптан, истерзан ею...
Спасение пришло неожиданно. Где-то рядом послышался властный голос:
— А ну, разойдись!
Полтора десятка вооруженных рабов, стоящих перед появившимся, словно из-под земли, вельможей, бросились вперед, оттесняя пергамцев обнаженными мечами. Узнав в чем дело, вельможа дружелюбно сказал Луцию:
— Не отчаивайся! Сундуки твои тяжелы, и воры вряд ли успели далеко унести их. Эй! — хлопнул он в ладоши, подзывая рабов. — Быстро в погоню! Каждый, кто принесет сундук, получит свободу!
Рабы стремглав бросились в разные стороны.
Не прошло и пяти минут, как шестеро из них появились с тремя сундуками, держа их за обе ручки.
Луций подскочил к ним, проверил печати: они были целы...
— Ты спас меня! — поднял Луций сияющие глаза на вельможу. — Ты спас мою жизнь, нет... больше, чем жизнь! Клянусь Ромой, я найду, как мне отблагодарить тебя!
Плачущий на этот раз от счастья носильщик подполз на коленях к вельможе и исступленно принялся целовать край его расшитого золотом халата, умоляя в знак признательности за спасение семьи взять его жизнь.
Знатный пергамец, не обращая на него внимания, подозвал принесших сундуки рабов и сказал:
— Вы оказались хитрее, чем я ожидал: вшестером принести то, что легко могли донести трое! Но я прощаю вас! Радость римского гостя для меня дороже. Поэтому вы свободны. Только прежде отнесите эти сундуки ко мне домой! А ты, — наконец, заметил он мигом вскочившего на ноги носильщика, — сегодня вечером придешь ко мне. Жизнь твоя мне не нужна, оставь ее детям, но разговор к тебе еще будет. Как там тебя по имени?
— Демарх, мой господин, да не обойдут тебя всеми милостями боги!
— Де-марх! — запоминая, повторил вельможа и повернулся к недоумевающему Луцию:
— Меня зовут Эвдем. Ты, кажется, говорил, что хочешь отблагодарить меня? Так знай — лучшей для меня благодарностью будет, если ты почтишь мой дом своим присутствием и пробудешь в нем столько, сколько потребуют твои дела в нашем славном Пергаме!
«Теперь-то я точно отравлю Аттала и подарю это царство Риму! — выдержав его приветливый взгляд, ликуя, понял Пропорций. Он с благодарностью во взгляде, но, чуть наклонив шею, как подобает послу великого Рима, поклонился своему нечаянному спасителю. И, радуясь тому, что на этот раз — кажется, ничто больше в душе не останавливало и не упрекало его, несмотря на то, что впереди было еще великое множество трудностей, с облегчением выдохнул: — Я — уже победил!»
1 Провинция — досл. «Побежденная страна» — территория за пределами Италии, управляемая римским наместником.
2 134-й год до нашей эры.
1Филоромей — дословно, «любящий римлян», титул, который носили некоторые раболепствующие перед Римом монархи.
1 Мина — денежная счетная единица в Древней Греции, состоявшая из 100 драхм; 60 мин составляли один талант. Покупательная способность этих денег была очень высока — на одну драхму семья из пяти человек могла прожить целый день.
2 Хитон — мужская и женская одежды др.греков, род рубашки, чаще без рукавов.
3 Центурион — начальник центурии, т.е. сотни; сотник в римском войске.
1 Тетрадрахма — крупная серебряная монета в 4 драхмы.
2 Обол Харона — медная монета, которую клали свободнорожденным афинянам в рот в качестве платы Харону — мифическому перевозчику душ в подземное царство.
3 Аид — в греческой мифологии бог подземного царства теней, а также название самого этого царства.
4 Древние греки вели отсчет времени по Олимпиадам. Третий год 161-й Олимпиады соответствовал 134-му году до н.э.
1 Антестерион — аттический месяц, примерно с 15 февраля по 14 марта.
2 Консул — высшая государственная должность в Римской республике, избираемая сроком на один год. Консулов было два, в мирное время оба управляли государством в Риме, в военное — командовали войсками.
3 Пракситель — древнегреческий скульптор; Тимомах — античный живописец.
1 Нумений — первое число каждого месяца, когда в Афины привозили на продажу рабов.
1 Эранос — дружеский беспроцентный заем.
1 Лутерий — большой глиняный таз для умывания.
2 Агора — рыночная площадь в Афинах.
3 Городской претор — должностное лицо, ведавшее судебными делами и следившее за порядком в городе. В случае отсутствия обоих консулов считался главой Рима.
1 Парафраза известной римской пословицы «То, что дозволено Юпитеру, не дозволено быку».
2 Закон запрещал брать в армию неимущих граждан Рима.
3 Туника — древнеримская нижняя одежда, имевшая вид длинной рубашки с короткими рукавами. Носилась под тогой.
1 Птолемей YIII был женат на своей сестре Клеопатре II и ее дочери Клеопатре III.
2 Римская поговорка, т.е. попал в точку.
3 Марк Порций Катон — римский цензор, инициатор разрушения Карфагена.
1 Сестерций — древнеримская серебряная монета времен республики, ходившая наряду с серебряными денариями и медными ассами.
1 Ликторы — почетная охрана высших должностных лиц, исполнявшая все их распоряжения. У претора она состояла из шести человек, державших на плече пучок прутьев, связанных красным ремешком, как символ государственной власти, у консула — из двенадцати. В провинциях в фасции втыкался топор.
2 Клиент — бедный или незнатный человек, отдававшийся под защиту богатому или родовитому патрону, обязываясь, в свою очередь, хранить верность и послушание, помогать в случае надобности и отдавать ему свой голос на выборах.
3 Один из видов наказания у древних римлян за особо тяжкие преступления, означавший лишение гражданских прав и изгнание, т.е. лишение священного огня и люстральной воды, употребляемой при жертвоприношениях.
1 Луперкалии — праздник в честь бога Фавна-Луперка, во время которого приносились очистительные жертвы в пещере Луперкаль у подножия Палатинского холма, где, по преданию, жила волчица (по латыни — «лупа»), вскормившая Ромула и его брата Рэма.
1 У Сципиона Эмилиана и Семпронии не было детей.
2 Вето — досл, «запрещаю!»: право народного трибуна отменить уже принятое постановление, приговор или закон, если, по их мнению, они идут вразрез с интересами народа.
3 В письме Корнелии упоминается Птолемей YI, который лично ездил в Рим просить сенат защитить его от нападок Антиоха IY.
1 Авгуры — жрецы, предсказывающие будущее государства по полету и поведению священных птиц.
2 Квесторы — в Др. Риме должностные лица, основной функцией которых было заведование гос.казной.
1 Блоссий — философ-стоик из Кум, воспитатель и друг Тиберия Гракха.
1 Раб-письмоносец.
1 Внутренним в древности называлось Средиземное море; Эвксинский Понт — Черное море.
1 Кикеон — смесь вина с ячменной мукой и тертым сыром, любимейший напиток греков.
2 Сомата — часть афинского рынка, где торговали рабами.
1 Перикл — афинский государственный деятель Y века до нашей эры, периода высшего расцвета Афин.
1 Венки на головах предназначенных к продаже рабов означали, что они взяты в плен на поле боя с оружием в руках.
2 Войлочная шляпа на голове раба означала, что торговец не ручался за его поведение.
1 Сарматы — кочевые племена, жившие в районе Азовского моря.
1 Прокуратор — главный управляющий и надсмотрщик за рабами в доме.
2 Римское имя Гермеса.
1 «Венерой» римляне называли выигрышный бросок, когда каждая из четырех костей падала с разною цифрой; наиболее неудачный бросок, когда выпадали четыре единицы, назывался «Собакой»
1 Закон IY в. до н.э. Лициния и Секстия запрещал отдельному лицу иметь больше 500 югеров государственных земель. 1 югер равнялся приблизительно 1/4 га.
1 Заимствовано из подлинных источников.
1 Эргастерий — тюрьма для рабов в доме римлянина.
1 Метеки — вольноотпущенники из рабов или чужестранцы, переселившиеся в Афины из других земель и городов; они находились в неравноправном, униженном положении.
2 Триера — древнегреческое судно с тремя рядами весел.
1 Параситы — люди, жившие в Афинах подачками и ходившие в гости без приглашения.
1 Гинекей – женская половина древнегреческого дома.
1 Квирит — так с гордостью называли себя граждане Рима.
1 В Афинах не было принято пить вино в первой части ужина.
2 Ойнохойя – сосуд для вина; кратер — сосуд для смешивания вина с водою.
1 Мина - 18 процентов годовых.
1 Рудники, где добывалось серебро для афинских монет.
2 Истрихида — длинный сыромятный бич с вплетенными в него колючками, оставляющими в теле занозы.
1 Мифическая река подземного царства Аида.
1 Келевст — начальник гребцов на греческих суднах.
2 Акростолий — оконечность корабельного носа, украшенная головами богов, животных или рыб.
1 Пентера — судно, на котором гребцы в отличие от трехъярусной триеры, располагаются не в три, а в пять рядов.
1 Стадий— 184,97 м.
1 Долон — малый передний парус корабля.
1 Митра — малоазийское божество, голова которого нередко изображалась на монетах.
1 Декурия — отряд из десяти человек.
1 Тантал — мифологич. Малоазийский царь, совершивший страшное преступление. Он убил своего сына и, желая узнать, всезнающи ли боги, предложил им мясо своего ребенка. В подземном царстве его терзали вечный голод и жажда. Отсюда выражение — «танталовы муки».
2 Данаиды — согласно мифу, 50 дочерей аргосского царя Даная, которые, по наущению отца, убили своих мужей, за что должны были в подземном царстве вечно наливать воду в бездонную бочку.