И вот тогда-то становится очевидным присутствие третьего, который тащится, как обкуренный подросток, наблюдая за первыми двумя. Этот третий и есть «я», он — бессмертен. Но почти не умеет жить (как все бессмертные). Надо бы научить деточку ходить, что ли, для начала.
Нет ничего труднее некоторых элементарных вещей. Но оно того стоит.
Вторник, 11 апреляВ некоторых (не обязательно южных) городах хозяева кафе станут с утра выносить на улицу столы и стулья, на радость любителям делить завтрак с солнечным лучом и белым, словно бы из капучиновых пенок рожденным, котом. Можно, можно наконец-то плюхнуться на плоскую, сотнями чужих задниц сплющенную, зато и согретую подушку, потребовать минеральной воды с газом, не пить ее, а лишь взбалтывать в стакане, чтобы искрилась на солнце, пенилась и шипела, не хуже шампанского. Можно сидеть, подставляя макушку нежным пока еще солнечным лучам, писать длинные SMS приятелям, гадать на куртках прохожих: «Если сейчас из-за угла выйдет кто-то в красном, все у меня получится, а если в синем… если в синем, все равно получится, но не сразу, а вот если в зеленом, тогда, пожалуй, не выйдет ничего (невелик риск, мы-то знаем, что в этом сезоне не носят зеленое), а если вовсе без куртки, тогда со мной скоро случится какое-нибудь чудо и все станет неважно…»
Как-то так.
А жителям тех городов, где летние кафе все еще закрыты, придется придумать себе какое-нибудь другое развлечение. Например, заказать билет на самолет, дождаться конца рабочей недели и в пятницу вечером улететь туда, где…
Где.
Среда, 12 апреляКак ни крути, а 12 апреля — День космонавтики, такую дату из памяти палкой не выбьешь, да и не надо ее выбивать.
В детстве мы всерьез верили, что скоро-скоро, когда мы вырастем и закончим школу, наши мальчики будут проходить срочную службу в космических войсках и, возможно, даже воевать с инопланетянами, а потом, когда они всех победят, мы полетим переселяться на какие-нибудь другие планеты и устроим там все как нам нравится. Это была эпоха великих надежд и пустых хлопот; лучшие из нас до сих пор готовы все бросить и рвануть на какую-нибудь другую планету, пусть только позовут.
И ведь, что самое смешное, иногда зовут.
Однажды, когда мой почтовый адрес еще болтался в открытых источниках, мне пришел дивный спам, всего одна строчка: В КОСМОС ДЕШЕВО. И контактный телефон таинственных благодетелей. Телефон, на всякий случай, переписан в блокнот, но размещать здесь бесплатно чужую рекламу я, пожалуй, все же не буду. Приберегу полезную информацию для себя, воспользуюсь, если что.
«В космос дешево» — что за дивный эпиграф к научно-фантастическому роману! Покойный Роберт Шекяи вполне мог бы написать такой роман, и покойный Станислав Лем, пожалуй, мог бы, и… а вот, честно говоря, не знаю, кто еще.
Любимых писателей-фантастов нашего детства больше нет, зато остались книжки. Для нас они — единственный шанс попасть в космос дешево, а то и вовсе бесплатно, не затрачивая никаких усилий, не слезая с дивана, даже чашку с жидким чаем в сторону не отставив.
Четверг, 13 апреляЛюди, я знаю, делятся на тех, кто побаивается числа 13, и тех, кто его обожает. Такой безобидный бытовой демонизм, вреда от него никакого, зато удовольствия, говорят, море.
Впрочем, у некоторых людей число 13 не вызывает вообще никаких эмоций. Их арифметикой не проймешь. Такая стойкость заслуживает уважения.
Арифметика арифметикой, но 13 апреля у нас еще и полнолуние. Оборотни, которых с каждым годом становится все больше на улицах наших городов, выйдут на охоту, не дожидаясь темноты. Зачем остерегаться тем, в кого никто не верит — даже первые четыре секунды после укуса не верит, хотя казалось бы.
Оно и неплохо, потому что всякий укушенный получает дивный шанс в кои-то веки превратиться во что-нибудь иное. Неважно, во что именно. Хуже, чем есть, вряд ли будет.
В последнее время, однако, знакомые оборотни жалуются, что на охоте все чаще попадаются экземпляры столь невосприимчивые, что им даже самый страстный укус до лампочки. Не желают превращаться, болваны.
Ну, сами виноваты.
Пятница, 14 апреляПятница, говорите вы? Конец рабочей недели? Офисные страдальцы вырвутся на волю и поставят на уши центральные улицы и питейные заведения больших городов, все как всегда?
А что ж. Очень даже может быть, что и поставят.
Потому что 14 апреля в некоторых городах установится наконец такая прекрасная погода, что головы пойдут кругом с утра пораньше, задолго до начала пятничных возлияний. В этот день будет зафиксировано рекордное число прогулов среди школьников и студентов, да и взрослые серьезные люди постараются отпроситься с работы. Ну хоть на полчаса раньше уйти, если иначе — никак.
А в некоторых других городах будет по-прежнему холодно, слякотно и промозгло, потому что жизнь — чертовски несправедливая штука, а климат в наших широтах подходит скорее для выживания, чем для жизни. Ничего не попишешь.
В связи с климатом вспоминается одно из сочинений австралийских школьников о России. В каком году и в каком журнале оно было опубликовано, не помню. Зато цитату до сих пор воспроизвожу безошибочно, слово в слово: «В России очень длинная и холодная зима. Русские зимой сидят дома, пьют водку и играют на балалайках и в шахматы. Поэтому среди русских так много великих шахматистов».
А вы и не знали небось.
Суббота, 15 апреляВ этот день держите нос по ветру и будете вознаграждены. Из окна непременно пахнёт влажной землей и свежей травой, которая, скорее всего, еще не выросла. Травы нет, а запах есть, так бывает. Из дома напротив донесутся ароматы жареного мяса и гиацинтов; в вашей власти сделать так, чтобы у вас на кухне запахло не хуже. Например, свежим кофе, кардамоном и имбирем. И еще розами. Этой весной в нашем супермаркете появились в продаже жестяные коробки с сухими розовыми бутонами; если кинуть такой бутон в кофе, получится натуральное приворотное зелье, поэтому не давайте его незваным гостям, лучше уж выпейте сами. Головокружительный роман с собственным зеркальным отражением — не худшее начало дня. А потом, после обеда, можно отыскать и другой какой-нибудь объект желаний. Вовсе не обязательно смутный.
Воскресенье, 16 апреляВеткой на песке можно начертить рожицу. А можно написать что-нибудь. Например, желание. Мимолетное, сиюминутное, пустяковое — а иных лучше вовсе не иметь. Потом надпись следует стереть, быстро-быстро, пока никто не увидел, а желание — забыть. Мы же договорились, что желание у нас мимолетное, сиюминутное, пустяковое, верно? Ну и незачем с ним дольше пяти минут носиться.
А потом нужно отправиться дальше. И ну ведь вы не специально во двор, к детской песочнице выходили, а просто шли мимо, если я все правильно понимаю. По каким-нибудь делам. Мелким, необязательным воскресным делам, например, сыр купить, или сигареты, или, ну не знаю я, в книжный магазин на углу.
И вот, так и не добравшись до этого самого угла, вы вдруг увидите, что из трамвая или, ладно, маршрутного такси чуть ли не на полном ходу выскакивает ваш старый друг, с которым сто лет не виделись, бежит к вам, заключает в объятия, бормочет что-то восхищенно-бессмысленное, как всегда в таких случаях, и зачем-то сует надкусанный вафельный стаканчик с пломбиром — дескать, хочешь мороженого?
Ну да, все правильно. Вы что на песке прутиком чертили? «Мороженого хочу».
То-то и оно.
Понедельник, 17 апреляВ некоторых городах это будет четвертый, а то и пятый дождливый день кряду. Так что даже любителям сырости вроде меня надоест. В такие дни надо с утра разжигать огонь в камине или хоть на плите, греть чайник — тяжелый, темного металла, или медный, сияющий, или прозрачный, из огнеупорного стекла, но только вот никаких этих ваших пластиковых электрических уродов, в них вода перекипает вечно, да и глазам никакой радости. Заваривать крепкий черный чай, добавлять сухие лесные ягоды, цветочные лепестки, жгучий сок умученного при помощи терки свежего имбирного корня, лить тонкой струйкой в чашку, улыбаться рассеянно, потому что когда дождь пятый день кряду, в голову лезут самые что ни на есть дурацкие светлые мысли. К примеру — а не уехать ли навеки в Аргентину, или может просто велосипед купить — вот прямо сегодня, позвонить на работу, сказать: «Болею» — и пойти купить велосипед, а то ведь опять до осени не соберусь.
Надо пить чай, смотреть на огонь (мы же договорились, что будет огонь, не в камине, так хоть на плите, или, ну не знаю я, свечку в кладовой разыщите, придумайте что-нибудь) и внимательно прислушиваться к дурацким своим утренним понедельничным мыслям. Среди них встречаются вполне пригодные к немедленной реализации.
А нет — так нет. Зато чаю попьете по-человечески, а не как всегда, на бегу. Не худшее начало недели.
Надо пить чай, смотреть на огонь (мы же договорились, что будет огонь, не в камине, так хоть на плите, или, ну не знаю я, свечку в кладовой разыщите, придумайте что-нибудь) и внимательно прислушиваться к дурацким своим утренним понедельничным мыслям. Среди них встречаются вполне пригодные к немедленной реализации.
А нет — так нет. Зато чаю попьете по-человечески, а не как всегда, на бегу. Не худшее начало недели.
Вторник, 18 апреляВ школе у меня был самый-самый нелюбимый день недели — вторник. Не потому даже, что по вторникам — какое-то необъяснимое, почти роковое совпадение! — всегда было самое противное расписание уроков, и ненавистное черчение из года в год непременно ставили на вторник, хоть убейся. Но это как раз ладно бы. Хуже было другое.
Понедельник сулил надежду. То есть, конечно, было жаль, что воскресенье закончилось и выспаться не удастся еще целых шесть дней кряду. Но как-никак новая неделя, после короткого, а все-таки перерыва. Казалось — а вдруг теперь все будет немножко иначе? Что-нибудь случится, что-то вдруг чудесным образом переменится, почему бы и нет.
Но понедельник, ясное дело, не приносил вожделенных перемен, а за ним наступал вторник. Ужасный день в самом начале недели, когда до единственного выходного, еще ой как далеко, а света в конце тоннеля нет и не предвидится. Все мрачно, безнадежно, и нет выхода. Кошмар.
Ненависть ко вторникам переросла постепенно в настоящую фобию. Мне стало казаться, что все неприятности, какие мне суждены, непременно будут случаться только по вторникам. Какое-то время так оно и было, потому что, известное дело, какую реальность себе придумаешь, в такой и живешь.
Но потом школа закончилась, а на первой моей работе, в библиотеке, у меня было два выходных — суббота и, собственно, вторник. Оказалось — прекрасный день. Ну уж точно ничем не хуже прочих дней недели.
С тех пор у меня было великое множество работ и еще больше случайных заработков. Чего в моей жизни уж точно больше не было — так это необходимости подолгу подчинять свою жизнь одному и тому же расписанию. Расписание — вот это и есть персональный ад почти всякого современного человека. А вторник — что вторник? Хороший, в сущности, день.
Среда, 19 апреляСписок добрых примет на сегодня:
Проснуться у себя дома — к счастью.
Впрочем, проснуться не у себя дома — тоже к счастью.
Вообще, проснуться девятнадцатого апреля две тысячи шестого года (время суток не имеет значения) — к счастью. Если уж все так прекрасно сложилось, что вы ухитрились как-то сегодня проснуться, вам теперь ничего не страшно. Все будет хорошо. А если вдруг что-то снова пойдет не так, имейте в виду, это тоже — к счастью. Примета такая, ага.
Четверг, 20 апреляУ меня много лет не было наручных часов, а если и появлялись, долго не задерживались. Почти сразу останавливались или просто терялись, чтобы, значит, без дешевой мистики. В лучшем случае трубили свой срок где-нибудь в шкафу, на дне коробки с «сокровищами», до тех пор, пока не находился кто-нибудь, кому их можно подарить. Между прочим, достойного кандидата найти в таких случаях непросто, потому что не всякому можно отдать время — пусть плохонькое, а все же свое.
И вот наконец нашлись идеальные часы для меня. Черный кожаный ремешок, в серебряном обрамлении круглый, гладкий каменный циферблат цвета спелой вишни. Камень называется гранат, если мне не соврали. И никаких, упаси боже, стрелок, никаких делений — вообще ничего. Неподвижное время, вернее, даже полное отсутствие времени, гранатовая вечность. Именно то, что требуется.
Я это все к тому, что сегодня можно (и нужно) попробовать не спешить. Мудреная это наука, не всякому она дается и не сразу. Но полчаса даже начинающий может продержаться. А то и целый час. Просто надо стараться.
Пятница, 21 апреляЗадание на сегодня будет такое: ходить по городу, внимательно глядеть по сторонам, читать надписи, разглядывать картинки. Это, как известно почти всякому горожанину, самый простой способ получить ответы на все самые важные вопросы. Вот мы с приятелем один раз шли по городу, хихикали, глупости говорили, вспоминали старые фильмы и книжки, в связи с чем вопрошали друг дружку глумливо: «Есть ли жизнь на Марсе?» И вдруг чуть не впечатались в стену, исписанную огромными черными: «ДА! ДА! ДА!»
А вы говорите…
Суббота, 22 апреляНадеюсь, в этот день многие хорошие люди все-таки смогут выспаться. Суббота как-никак.
Сон по нынешним временам сокровище куда более ценное, чем любая валюта. Голодных довольно мало, голых граждан на улицах больших городов еще меньше, зато выспавшихся практически нет. Потому что сон — почти обязательная часть платы за вот эту самую еду и одежду. И за крышу над головой, разумеется. И за прочие необходимые вещи. Лег за полночь, вскочил за час до рассвета, с квадратной головой, воспаленными глазами и мировой скорбью в районе солнечного сплетения — считай, уже заслужил корм. Молодец.
Мне довелось сменить немало профессий и еще больше мест работы. Чем более престижной и высокооплачиваемой была работа, тем сильней становилось ощущение, что мне платят не столько за профессиональные умения, не за светлый ум, не за красивые глаза даже, а просто за время моей жизни, которое можно было бы потратить на куда более приятные (и полезные для здоровья) вещи. В частности, на сон.
Настоящая роскошь — не мордой в икру падать в холле отеля «Ритц», а спать сколько влезет. Хоть до полудня, хоть до заката — как пойдет. Мало кто может себе это позволить, да и то, пожалуй, не каждый день. Потому что даже богатых бездельников одолевают порой житейские дела, и тогда выясняется, что банки закрываются сразу после обеда, стоматолог принимает до полудня, а, к примеру, консул далекой республики Батата — и вовсе с восьми до девяти утра. Я не говорю уже о расписании поездов и самолетов — не о чем тут говорить. Мрак и ужас.
Все это похоже на какой-то кошмарный заговор, хоть роман-антиутопию садись писать. Словно бы вся человеческая цивилизация — специальный такой инструмент для поддержания населения планеты Земля в невыспавшемся состоянии. Зачем — тут может быть великое множество версий. Я ж говорю, пора звать романиста. Желательно, невыспавшегося, чтобы прочувствованно писал, от души.
Воскресенье, 23 апреляСамая любимая наша еда обычно не такая уж и вкусная, зато она непременно о чем-то, не столько еда, сколько сентиментальная композиция для зубов, языка, памяти и нёба.
Вот бутерброд с докторской колбасой, если запивать его сладким чаем, — история о том, как родителей нет дома и не будет до вечера, зато есть двухтомник Уэллса, читаный-перечитаный, заляпанный этим самым сладким чаем в особо захватывающих местах.
Жареная рыба — это о том, как папа вернулся с рыбалки, а мы его ждали-ждали, даже волноваться начали, потому что никаких мобильных телефонов в то время и в помине не было, позвонить, узнать, как дела, — невозможно. И вот он пришел наконец, пропахший морем, с красным от солнца индейским лицом, и весь кухонный стол в чешуе, и на раскаленной сковороде шипит масло, и ужин у нас будет почти праздничный, и хорошо.
Или, скажем, компот — восхитительная история о первых летних каникулах, когда всякий день казался бесконечным, а пляжное безделье было увлекательней любой игры. Родители волокли с рынка фрукты — ведрами. Сидели на кухне, перебирали, поругивая лукавых крестьян: вот, дескать, сверху, напоказ, вишня хорошая, а снизу — вся подавленная. И абрикосы битые. Из всего этого битого-давленого варили компоты, какие должны бы, по-хорошему, фонтанами бить из земли в раю, а иначе вообще непонятно, зачем этот рай нужен.
А, к примеру, свежий белый батон — история о том, как два человека семнадцати, что ли, лет от роду опоздали на последний троллейбус и бродили всю ночь по городу, потому что расходиться по домам не очень-то и хотелось, а такого дома, куда можно было бы вернуться вдвоем, не было, конечно — откуда? Когда закончились сигареты, стали подбирать бычки, азартно соревнуясь, чья добыча длиннее; потом увидели, как к булочной подъехал грузовик с горячим хлебом, наскребли по карманам какую-то мелочь, купили горячий еще батон, разодрали на куски, по-людоедски урча.
А пирожки с капустой…
Нет. Пора взять себя в руки и остановиться.
Я это все к чему. Все эти наши сентиментальные пиршества — они, конечно, по большей части чудовищная, вредная для организма пакость, с точки зрения всякого разумного диетолога. А с точки неразумого диетолога — и вовсе смертельно опасный яд, похуже ядерных отходов. Так вот. К черту диетологов. Все, что делает нас счастливыми, полезно, по крайней мере изредка.
Идите, идите уже за пирожным. Или за селедкой. Или за батоном и докторской колбасой. Ибо каждому свое.