На асфальте (на середине комнаты?!) лежит искореженный страшным ударом труп. Сквозь пелену проступило понимание, что это тело того самого гика, которого он месяц назад приказал загнать, а тот кретин сбросился с крыши! Кажется, что причиной "загона" послужили такие же очки, что сейчас открыли эту картину ему...
Неясное движение заставило его оторвать взгляд от трупа. Из четырех углов невидимой комнаты вдруг шагнули тени. Сердце Виктора остановилось, а в живот будто опустили глыбу льда.
Черные призраки шагнули к нему, окружая. Разгорелись на черных лицах багровые огоньки глаз.
Виктор услышал гневный хрип:
-- Ну, здравствуй, мразь!
-- Не-ет!
Завопив, он сорвал очки с переносицы. Страшное видение исчезло, он снова очутился в своем пентхаузе. Снова в укрытой ночью спальне!
На миг пришло облегчение, но кровь опять застыла в жилах. Призраки рядом! Только теперь он их не видит! Он без очков беспомощен!
Больно ударив дужкой по переносице, он рывком надел очки. Тени разразились сатанинским хохотом.
-- Кто вы!?
Виктору показалось, что ощутил на шее холодное дуновение, оно донесло слова:
-- Мы те, от кого ты нигде не скроешься, в наших силах достать тебя даже из ада! Мы те, кто пришел мстить. И сегодня ты умрешь...
Слова странным образом перекрывали бушующую внизу музыку. Почему-то это поразило Виктора больше всего. Но спустя миг он вспомнил, что в дужки очков вмонтированы динамики. Вместе с этой мыслью пришло и понимание -- этого ничего нет! На самом деле теней нет в его доме! И они ничего не смогут сделать...
Новый взрыв сатанинского хохота разрушил все надежды. А в следующую секунду что-то изменилось. Виктор не понял что именно. Все его тело вдруг сотрясла дикая дрожь, а душу наполнила паника. Он завопил в страхе, и его крик раздробил в пыль мысли. Ужас завладел им, странный, животный, беспощадный ужас, которому, казалось, просто неоткуда взяться.
Не прекращая визжать, Виктор заметался по комнате. Натыкаясь на невидимые предметы обстановки он не чувствовал боли. А споткнувшись, сразу взметнулся на ноги. Раздирая на себе одежду, а вместе с ней и расчесывая до мяса кожу, он метался, как животное в лесном пожаре. Везде была смерть. Он не видел ее, не понимал, но чувствовал ее присутствие. Зажимая ладонями уши, что режет до самого мозга дикий скрежет, Виктор кричал так, что скоро горлом пошла кровь.
В непонятном, но страшном безумии он метался по комнате, видя лишь "московскую улочку". Судорожно пытался вырваться из окружения теней, однако, их будто становилось только больше. И все кричат, хохочут, ругают его!!
Потом все поглотил скрежет. Уже не было ничего. Размытые очертания перед глазами, и дикий, дикий ужас. Бесконечный, бездонный, неуклюжий и всепоглощающий. Виктор будто растворился в нем, и это причиняло невыносимую боль.
Через пару минут, показавшихся ему вечностью, посредине "московской улочки" вдруг появилось окно. Просто повисло прямо в воздухе.
На раздумья и сомнения уже не было сил. Ужасающий скрежет выжег нервы, до основания разрушил его личность, все, что было в нем от человека.
Нужно было прекратить это безумие!!!
-- Хватит!!! Пожалуйста!!!
И, не прекращая хрипеть, Виктор рванулся к окну.
Стеклянный звон принес резкую боль, на миг давшую странное облегчение. Почти такое же, какое подарил ударивший в лицо ветер...
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
Звери на охоте
Глава 13
Кошкин дом
Королев, 11 октября
По случаю очередного затяжного дождя и получения гонорара, как и следовало ожидать -- весьма солидного, Даля устроила себе выходной.
Утренний уход за "тайным садом" сегодня продлился недолго. Из-за бетонной серости облаков за окном и монотонной капели по подоконнику было тоскливо. В такой обстановке рассуждения о высшей мудрости жизни слишком депрессивны.
Позавтракав, Даля затеяла стирку. Потом немного поиграла в любимый гоночный симулятор, а, когда поймала себя на том, что заваривает чай уже в третий раз, решила проветриться. Развесив белье после стирки, быстро оделась и подхватила ключи от машины.
На прошлой недели они с Викторией Павловной неплохо посидели. Даля даже позволила себе немного вина. Но от ее взгляда не укрылась пустота в аптечке старушки. А ей все равно нужно пополнить запас необходимых мелочей. Почему бы еще не заскочить по пути в аптеку? Тем более что скоро по графику Дале и самой понадобится кое-что.
В легком сером спортивном костюме из стопроцентного стрейча, и в черных кедах с белыми звездами, она быстро и с удовольствием сбежала по лестнице. Ее натура требовала немедленных действий.
В холле подъезда примостились на отопительной батарее четверо молодых парней, лет по девятнадцать каждому. Пол под ними уже стал покрываться блестящей от слюны семечковой шелухой, в воздухе повисли вонючие клубы табачного дыма. Чтобы не дышать этой гадостью, Даля решила проскочить побыстрей. Однако, все-таки недостаточно быстро. Когда подъездная дверь была уже на излете, в след Дале донеслось ломкое:
-- Капец... видал, Вован, не девка, а настоящий пацан. Доска гладильная!
Хоть в груди и кольнул призрак обиды, Даля виду не подала и шагнула под дождь, в ответ на сигнал с ее брелока отозвалась сигнализация машины.
"Пусть ругаются, наоборот, это не меня, а их и характеризует, -- подумала она. -- Может, проблемы у них какие-то, вот и срывают злость на других... нельзя на людей обижаться".
Вроде бы чуть помогло, настроение портиться не стало.
Пробежав дождливую полосу, отделявшую ее от машины, она упала на сиденье полуспортивного хэтчбэка. С поворотом ключа зажигания взрыкнул мощный двигатель. Заиграл когда-то забытый в магнитоле диск "Мумий-тролля", Даля даже немножко приободрилась.
Пропустив на выезде из двора въезжающий черный внедорожник с тонированными стеклами, Даля нажала на газ. Подъездная неприятность стала мало-помалу забываться.
Набрав в аптеке необходимых старушке препаратов, взяла и себе упаковку гигиенических средств, а, подумав, добавила еще комплекс мультивитаминов. Зима впереди, нужно запастись.
Уже когда подъезжала к рынку, вдруг зазвонил айфон. Не глядя на экран, Даля приняла звонок.
-- Далия Верникова?
От спокойного тона почему-то веяло жестокостью и неприятностями. Даля поспешно сбросила скорость, сзади тут же засигналили, а, проезжая мимо, грубо обозвали тупой курицей.
-- Да, это я, -- пролепетала Даля. -- А кто...
-- Следователь Рыбак, полиция.
Точно... вот и неприятности!
-- Что-то случилось? -- прошептала Даля в испуге.
Для человека никогда ранее не нарушающего закон, любое Далино столкновение с блюстителями правопорядка было неприятно, и она всегда пугалась.
-- Мне нужно с вами встретиться. Это касается вашей работы.
-- Работы?
Удивление было настолько велико, что Даля пропустила взмах жезла, и теперь могла увидеть в зеркале заднего вида сине-красные огни.
"Бли-и-ин! -- застонала Даля мысленно. -- И наличности-то нет, все на карточке! Будет штраф!"
-- Да, нам нужно срочно поговорить. Когда вы сможете явиться в отделение?
В испуге Даля забыла обо всем. Покорно согласилась на назначенное время, и, только после окончания разговора, поняла, что совершила глупость. Ведь ничего плохого она не делала. Пусть бы сами шли к ней...
Настроение все-таки стало портиться, и дорожного инспектора она встретила слишком мрачно и резко. Тот мгновенно насупился, высушил тон. И исправить ситуацию привычными для девушки "улыбка-выстроить глазки-и пообещать, что это в последний раз, и разговаривать по телефону за рулем она больше никогда-никогда не будет!" уже не получилось. Не помогла и отговорка, что звонили ей из полиции, и трубку телефона она не могла не взять.
Получив копию квитанции о штрафе, Даля глубоко вздохнула. Что ж за день сегодня? В подъезде обругали, потом на дороге еще. Выписали штраф, из полиции позвонили...
"Что им было нужно? -- снова похолодело у Дали под сердцем. -- И ведь, как назло, не сказали ничего!"
Не успела додумать, айфон зазвонил снова. Деревянными пальцами она приняла звонок. Теперь ее хотел услышать шеф.
-- Алло?
-- Что там за херня?!
Далю аж передернуло от неожиданности.
-- Шеф?..
-- Что происходит?!
-- Я не знаю... а что происходит?
-- У нас в офисе маски-шоу утром было! Сейчас следаки заявились, контакты твои взяли. Офис опечатали, меня два часа допрашивали!
-- Шеф?..
-- Что происходит?!
-- Я не знаю... а что происходит?
-- У нас в офисе маски-шоу утром было! Сейчас следаки заявились, контакты твои взяли. Офис опечатали, меня два часа допрашивали!
-- Шеф...
-- Далька, твою мать, ты что натворила?
Как-то неожиданно потекли слезы. Даля хлюпнула носом, протянула несчастно:
-- Не кричите на меня...
-- Даля! Что происходит?!
-- Иван Сергеевич, я ничего не знаю! Правда. Мне самой только что из полиции звонили! Что делать?..
В трубке возник другой голос, что-то властно потребовал. Шеф отвлекся и выругался матом в ответ. Потом уже ей рявкнул:
-- Чтобы через полчаса была у меня в кабинете!
И бросил трубку.
В оцепенении Даля некоторое время держала айфон у уха, потом бессильно уронила на пассажирское сидение.
Почему-то от такого наплыва неприятностей в голове зазвучала дурацкая песенка: "Тили-тили, тили-дон! Загорелся кошкин дом...".
Глава 14
Дом тысячи трупов
Москва, 11 октября
От нечего делать, Данил занялся убийством времени. Наугад проверял возможность доступа к чужим веб-камерам. На полсотни недоступных стандартно находились несколько свободных из службы наблюдения за улицами города, и одна -- частная. Именно последняя категория его интересовала больше всего. Любил он иной раз заглянуть в чужую жизнь. Особенно, если это молоденькая девушка, только начинающая понимать, как еще можно использовать пальцы, когда одиноко по вечерам.
К сожалению, с последним пунктом везло редко. Особенно мала возможность везения сейчас, когда в столице только-только забрезжил рассвет. Поэтому Neo_Dolphin переключился на блогосферу.
Сделал пару записей для своего журнала "Записки выжившего при зомби-апокалипсисе", где написал, что большинство выживших будут не качками из спортзалов, а компьютерными задротами. Именно они не станут зомби с первой волной атаки живых мертвецов, более того, переживут еще и остальных, ведь у них дома всегда большой запас полуфабрикатов и лекарств.
Потом он проверил почту, и снова вернулся к блогам.
На интересную и полезную информацию набрел почти сразу, профессиональное чутье сказалось. Он наткнулся на записи о каучсерферах. Вспоминая знакомое название, сунулся на их международный сайт и ощутил гордость.
Нет, только интернет-пользователи в нынешнем сумасшедшем мире еще знают такие слова как "дружба", "бескорыстие" и "жажда знаний". Только они, каучсерферы, могут создать международное сообщество по любительским путешествиям. Очень просто и с радостью они размещают на собственном сайте объявления о том, что могут принять гостей. И каждый человек из любой точки планеты может запросто откликнуться и прилететь в гости. Не понадобится ни туристических агентств, ни головомойки с отелями и экскурсиями. Новые друзья, которых ты никогда и не видел, совершенно бесплатно тебя повозят по своей стране, дадут пожить у них, поведают новости и интересные факты, а заодно еще и можно подучить иностранный язык. Благодать!
И все абсолютно безопасно, взаимопроверяемо и по-товарищески.
Сразу вспомнилась Cherry. Судя по ее неуклюжим придумкам, она никогда не выезжала из страны, но чувствуется ее страстное желание это сделать. Определенно, каучсерфинг для нее.
Neo_Dolphin вздохнул. Отхлебнув "порошковой радости", снова сунулся к веб-камерам.
Мельком проглядывая камеры уличного наблюдения (и в тайне выглядывая, не ходят ли где зомби), он вдруг наткнулся на знакомый адрес. Где он его слышал? Откуда знает этот элитный дом на Остоженке? И почему его двор забит автомобилями.
Сердце вдруг ускорило бой. Ощущая какой-то необычный озноб, он увеличил изображение.
Его взгляд скользнул по машинам скорой помощи, полицейским седанам. А эти, элитные "майбахи" и "мазератти", явно депутатские, недаром на крышах синие ведра мигалок.
-- Что вас так прижало? -- со злым удовлетворением спросил Данил. -- Чего паникуете, людишки?
Обводя объективом камеры двор, он вдруг заметил кровь на асфальте, даже в рассветной серости октября ее невозможно ни с чем спутать. Присмотревшись, увидел желтую ленту, какой-то мелкий мусор.
Это же стекло!
Одним движением он вздернул объектив камеры, увеличил разбитый зев окна на десятом этаже...
И тут вспомнил, откуда знает этот адрес.
Internet Hate Machine! Для них он его нашел.
С утроенным интересом он обводил цифровым взором двор. Пожалел было, что не может подключиться к их внутренней сети, вот бы глянуть, что в самом доме делается, но тут же забыл об этом.
Громадные мужики в костюмах, с лицами, напоминающими ангелов или актеров голливудских псевдо-боевиков, в поспешности распахнули двойные двери подъезда. Neo_Dolphin тут же сосредоточился на этом квадрате.
Сердце встрепенулось, а по позвоночнику скользнул предательский холодок, когда в проем вынесли закрытые простыней носилки. Данил уже хотел было направить камеру вслед им, но тут понесли вторые. Потом третьи. Правда, на этих уже распростерлись люди без накрытых лиц, что значит -- живы, но интереса это не умаляло.
Холодея, Данил бросил считать раненых после двадцати, а люди в белых халатах все продолжали тащить носилки. Снова и снова.
"Сколько же их?.."
В предрассветном дворе появились мрачные бодигарды, злобными взглядами обводили территорию, ища, на кого выплеснуть ярость. Их хозяева прятали лица в ладонях, у них вздрагивают плечи.
Глядя на эту кавалькаду разрушения, Данил ощутил злую радость, словно от хорошо сделанной работы.
"Получите-распишитесь! -- только и подумал Данил. -- Вот и вам свой дом тысячи трупов!"
Глава 15
Фас!
Москва, 11 октября
Звонку посреди ночи Волошин почти не удивился. Он мгновенно распахнул глаза, и, еще не сняв трубку, понял, что произошло нечто страшное.
-- Да?
Голос, кажется, принадлежал одному из телохранителей Хозяина. Из тех, посвященных, знающих о существовании Устранителя Проблем.
-- Дом Виктора. Ситуация критическая. Выезжайте немедленно!
-- Еду.
Некоторое время Волошин продолжал лежать, глядя на квадрат света на потолке от уличных фонарей. В голове было пусто и холодно, как всегда бывает, когда долго ждешь чего-то страшного, и вот оно случается. Так и он ждал, интуитивно понимал, что должно произойти нечто, и вот...
Волошин поднялся, пошел голышом по квартире, зажигая свет в каждой комнате. Осенняя тьма почему-то особенно подходила под ночной звонок, и нужно было избавиться от ее гнетущего присутствия.
Слишком торопиться к дому Виктора он не пытался. Если звонил не Хозяин, и ситуация "критическая", если не дают подробностей -- бежать сломя голову не нужно. В конце концов, он не телохранитель, он Устранитель Проблем, а проблемы устраняются уже после того, как они появились. Скорость его приезда никому не поможет. Сейчас главное все сделать по уму.
После недолгого ледяного душа Волошин надел чистое белье, потом шагнул к письменному столу. Его пальцы легли на ручку выдвижного ящика, слегка огладили. Почти беззвучно сработало папилляторное устройство и щелкнул, открываясь, скрытый замок. Волошин достал из ящика пачку документов, сделанные Хозяином почти на все случаи жизни. Заключительным аккордом стало появление сверхлегкого FN Five-seveN. Любимый пистолет Волошина, способный пробить бронежилет навылет. Да и обойма радовала -- вмещает тридцать латунных друзей.
Взвесив пистолет, Волошин на всякий случай достал и уже положительно зарекомендовавший себя австрийский Glock-17.
Собираясь, один в пятикомнатной квартире, Волошин вспоминал жену. Ей категорически не нравилась его работа. Внезапные вызовы, часто из отпуска, даже из заграницы; ночные отлучки, оружие в доме, громадная зарплата за непонятные дела. Терпела она только из-за детей, сейчас трудно вырастить ребенка со счастливым детством. Но потом она узнала, и дернул же его черт проговориться, кто ему приходится Хозяином.
В течение суток она уже покинула их дом. Просто забрала детей, и исчезла.
Конечно, ему не составило труда их найти, но разговаривать с ним попытались через адвоката. Вспомнить стыдно... То был один из немногих случаев, когда Волошин утратил самоконтроль. Схватил этого лощеного типа с адвокатской корочкой, отволок в уборную и долго макал головой в унитаз, всякий раз окуная так, что бедняга разбивал голову о керамику, потом ему диагностировали сотрясение мозга и наложили пятьдесят швов на лицо и голову. А эта дура, будто назло, закрылась детьми, причитая, что их отец чудовище и цепной пес. Так они его и запомнили: взбешенного, покрытого чужой кровью.