Да и Иванова таким способом легализовать в статусе и звании проще всего можно будет, но это уже вопросы компетенции Хацкилевича. Трофимов ему свои соображения доложит, а тот пусть принимает решение.
По привычке записав в блокнот тезисы идей Иванова и свои дополнения к ним, Трофимов созвонился с Хацкилевичем и попросил принять его до утреннего совещания, чтобы сообщить новую информацию по Иванову.
Хацкилевич пригласил Трофимова сразу же, в кабинете вместе с ним находился и дивизионный комиссар Титов, который пил с генералом чай и обсуждал планы действий особого отдела корпуса в связи с изменением оперативной обстановки и организацией Белостокского укрепрайона. Когда дивизионный комиссар услышал, что Трофимов пришел поговорить о лейтенанте Иванове, он еле заметно поморщился, чем подтвердил вчерашние подозрения бригадного комиссара о почему-то возникшей у Титова неприязни к Иванову. А это было совсем нехорошо – им всем еще и работать, и воевать вместе.
Поэтому, после доклада Хацкилевичу идей Иванова, а потом совместного обсуждения вопросов его легализации и статуса в этом мире, Трофимов, выйдя вместе с Титовым из кабинета Хацкилевича, в пустом коридоре слегка придержал старого друга и боевого товарища за рукав. И в лоб спросил того о причинах негативного отношения к Иванову. Время поджимало, а до совещания этот вопрос желательно было успеть прояснить. И, к своему облегчению, выяснил, что легкая неприязнь Титова не имеет под собой объективных причин, а вызвана только его специфическими профессиональными заморочками.
Ведь начальник особого отдела корпуса и по натуре был человеком весьма недоверчивым, да еще выработанная с годами профессиональная подозрительность. А тут – невероятная история появления этого самого Иванова то ли из другого времени, то ли вообще из другой реальности, его информация и предсказания об этой войне, причем достоверность его слов быстро проверить либо невозможно, либо очень сложно. И это все на фоне сумасшедшего напряжения первых дней войны, резко возросшей нагрузки на сотрудников особых отделов, обусловленной взрывным ростом количества диверсантов и шпионов Абвера в прифронтовой полосе и ближних тылах. Какое уж тут спокойное и благосклонное восприятие факта появления этого загадочного и к тому же довольно наглого в общении со старшими по званию лейтенанта Иванова? Хотя он говорит, что там, у себя, целым подполковником был… Но все равно – наглый и подозрительный тип этот Иванов!
Успокоенный бригадный комиссар отправился в свой кабинет готовиться к совещанию, по пути обдумывая пришедшую в голову идею, как помочь Титову убедиться, что лейтенанту Иванову из будущего можно доверять…
Сам Сергей, обрадованный согласием Трофимова помочь в реализации всех просьб, отправился обратно в казарму – ждать вызова на совещание. Там, найдя младшего лейтенанта Петрова и старшину Авдеева, довел последние новости, а затем принялся руководить:
– Я только что от Трофимова, сегодня после совещания вопрос с группой и всеми вами в ее составе будет решен, и, скорее всего, положительно. До этого момента вас, после допросов, по частям распределять не будут – оставят в резерве. Чтобы время зря не терять, слушайте первоочередные задачи. Игорь, на тебе сегодня вопросы обучения и боевого слаживания. Пока все вы будете в резерве после допросов особистов, проведешь с бойцами занятие по вооружению – тактико-технические характеристики, конструкция, разборка-сборка, обслуживание и смазка. Оружие советское и трофейное, обязательно СВТ и пулеметы. После обеда проведешь стрельбы на полигоне – тоже из всего, патронов мы в трофеях набрали достаточно. Результаты и предпочтения бойцов по видам оружия фиксируй, для этого возьми у старшины немецкий офицерский планшет из наших трофеев, и чтобы потом он всегда при тебе был. Потом пусть отдыхают – ночью или рано утром в новый рейд пойдем.
Теперь ты, Павел Егорович. У тебя на сегодня основная задача по твоему профилю – с интендантами общаться, знакомства заводить да разведывать, где какое добро, для нас нужное и полезное, лежит. Желательно к обеду мне подготовить список того, что нам положено по штату, и того, что еще интересного у них тут есть, включая трофеи. Для облегчения процесса знакомства зайди сначала в госпиталь, найди там нашего врача Танечку Соколову, скажи, что от меня, и попроси у нее немного медицинского спирта – для проведения внутренней дезинфекции организма в процессе разговоров. Чем запивать и закусывать, я думаю, найдешь.
Увидев хитрую и довольную физиономию старшины, Сергей сначала осекся, а потом догадливо предположил:
– Что, уже?
– Так точно, товарищ лейтенант, уже. – Старшина, продолжая довольно улыбаться и смотря на Сергея честными глазами, ловко открыл свой вещмешок, с которым он, кажется, никогда не расставался, и показал несколько полных фляжек, одну из которых тут же переложил в ящик тумбочки Сергея, сказав при этом: – Пусть тут полежит, товарищ лейтенант, вдруг срочно понадобится, а меня рядом не будет.
– Ну, Павел Егорович, вижу – ты настоящий старшина, – рассмеялся Сергей, окончательно понявший, что пройдошистый старшина вряд ли нуждается в любых дополнительных указаниях по организации снабжения группы. Но кое-что все же уточнить надо. – Ладно, Павел Егорович, я понял, что учить тебя, как и что делать, не надо. Но в своих сегодняшних изысканиях учти несколько дополнительных важных моментов. Обязательно заведи знакомства в ремонтных подразделениях дивизии и в станционных ремонтных депо. Крайне желательно найти там местных «Кулибиных», которые нам технику не только быстро и качественно ремонтировать смогут, но и модернизировать ее, а то и значительно переделать – есть у меня несколько идей.
Найди, где можно раздобыть мешки – причем много, чтобы их не жалко и бросить было на позициях, в случае чего. Мешки ищи сразу с завязками, чтобы потом не возиться и пришивать. Нужны также шнуры различной толщины и тонкие тросы, чем больше, тем лучше – они нам для многих дел потом пригодятся.
Найди также швейный цех или мастерскую, узнай, какая оплата за работу их устроит, потом с тобой вместе сходим, закажем для нашей группы разгрузочные жилеты. И последний, но важный вопрос. Очень хотелось бы знать, есть ли сейчас на складах дивизии крупнокалиберные пулеметы ДШК. Если есть, сколько из них пока ни за кем не зарезервировано. И кто ведает их распределением.
Разогнав своих помощников, сам Сергей, пока оставалось время до совещания, достал чистый лист бумаги и принялся вспоминать содержание «Памятки по сбору трофейного вооружения и имущества», в его реальности выпущенной Военным издательством НКО СССР в 1943 году. Там, правда, речь шла о сборе трофейного вооружения и имущества, а здесь сейчас самый насущный вопрос – это сбор собственной техники и имущества, брошенного при отступлении, но ничего, основные принципы сбора те же.
В результате адаптации текста памятки из его реальности к современным условиям у Сергея получилась следующая «Инструкция по правилам поиска, осмотра и транспортировки найденной техники и имущества».
Осмотр найденной, обнаруженной или захваченной техники и имущества необходимо производить с соблюдением всех мер предосторожности, так как они могут быть заминированы.
Меры предосторожности заключаются в следующем:
– При осмотре машин, орудий, танков и иного имущества обязательно присутствие специалистов-минёров. В особенности тщательно должна проводиться минная разведка танков, подорвавшихся на минных полях.
– Двери кабин брошенных автомашин, если они закрыты, и откидные крышки капотов надлежит открывать лишь после тщательного осмотра. При подозрении на установленные мины-ловушки («сюрпризы») двери кабин и крышки капота открываются при помощи верёвки длиной не менее 25 метров. Признаком ловушек будут служить тонкие проволочки, которые при внимательном осмотре можно обнаружить через окно кабины или если осторожно открывать капот автомашины, при наличии проволочки чувствуется небольшое сопротивление открыванию.
– Обнаруженные на поле боя мины, снаряды, гранаты и взрывчатые вещества можно собирать только после тщательного их осмотра и обезвреживания артиллерийским техником. Он же устанавливает порядок сбора боеприпасов.
– Найденные автомашины, имеющие исправный задний скат и неисправный передний, можно транспортировать на места сосредоточения на задних колёсах, погружая переднюю часть транспортируемой машины на кузов транспортирующей. Таким способом можно транспортировать легковые и грузовые машины весом до 2,5–3 тонн.
Всё обнаруженное имущество сортируется на следующие группы:
– исправное или требующее мелкого ремонта;
– Обнаруженные на поле боя мины, снаряды, гранаты и взрывчатые вещества можно собирать только после тщательного их осмотра и обезвреживания артиллерийским техником. Он же устанавливает порядок сбора боеприпасов.
– Найденные автомашины, имеющие исправный задний скат и неисправный передний, можно транспортировать на места сосредоточения на задних колёсах, погружая переднюю часть транспортируемой машины на кузов транспортирующей. Таким способом можно транспортировать легковые и грузовые машины весом до 2,5–3 тонн.
Всё обнаруженное имущество сортируется на следующие группы:
– исправное или требующее мелкого ремонта;
– требующее среднего ремонта;
– требующее заводского ремонта или негодное.
– Исправным считается такое вооружение и имущество, которое сразу же может быть пущено в эксплуатацию (например, автомашины, танки, тракторы и мотоциклы на ходу, орудия, пулеметы, автоматы, без повреждений и в полной комплектности).
– Под имуществом, требующим мелкого ремонта, следует понимать имущество, которое может быть отремонтировано на месте силами приданного разведгруппе техника (например, автомашины с простреленными баллонами, со снятыми аккумуляторами, карбюраторами или другими мелкими частями).
– Требующим среднего ремонта является вооружение и имущество, для восстановления которого необходимо ремонтное оборудование и квалифицированная рабочая сила. Если такой ремонт не может быть произведен прямо на месте, силами приданного группе специалиста и с использованием имеющихся запасных частей – с такой техники и вооружения, особенно с транспортных средств, обязательно должны сниматься годные детали и агрегаты, которые потом могут быть использованы как запасные части при ремонте и восстановлении других единиц техники, транспорта и вооружения. Также в обязательном порядке с оставляемой техники следует демонтировать ее вооружение и снимать боекомплект.
Сергей едва успел закончить с инструкцией, как появился посыльный, который сообщил, что его ждут на совещании…
Бригадный комиссар Трофимов снова встретил Сергея на входе в особый отдел дивизии. И, пока они вместе шли к кабинету, выделенному генералу Хацкилевичу на время его пребывания в Сокулке, вполголоса сообщил Сергею о существующей негативной окраске в восприятии и его, и его информации из другого времени со стороны начальника особого отдела 6-го мехкорпуса Титова. А потом так же тихо дал совет, как прямо на совещании можно попытаться выправить ситуацию.
Глава 16
Прибыв на совещание, Сергей застал там Хацкилевича и Титова, уже сидевших за столом для совещаний, и с огромным для себя облегчением убедился, что от вчерашних сомнений и неуверенности Хацкилевича сегодня не осталось и следа. Сегодня генерал-майор излучал спокойную решимость и уверенность в своих силах. Увидев Сергея, он указал ему на место за столом напротив себя и с ходу, что называется, взял быка за рога.
– Ну, здравствуй, «Нострадамус» ты наш, – шутливо поприветствовал он Сергея. – Как видишь, все по-твоему получилось. Приказ штаба Западного фронта об отступлении отменен, вместо этого другим приказом образован Белостокский укрепрайон, командующим с самыми широкими полномочиями Павлов меня назначил. В Белостоке, на базе штаба 10-й армии, по указанию все того же Павлова, уже штаб укрепрайона организовывается, сегодня мы с дивизионным комиссаром Титовым туда выдвинемся. В общем, все, как ты хотел и предлагал.
Более того, по моей просьбе Павлов направил в мое распоряжение 214-ю воздушно-десантную бригаду из состава 4-го воздушно-десантного корпуса. Сегодня-завтра бригада со всем своим имуществом и техникой сюда, под Белосток, самолетами переброшена будет. Ну, что – ты доволен?
Сергей, услышав, новость про 214-ю десантную бригаду, еле сдержался, чтобы, по примеру известного сказочного персонажа, не воскликнуть: «Да это просто праздник какой то!»
214-я воздушно-десантная бригада, да еще полностью укомплектованная обученным и опытным личным составом, а также вооружением и техникой, и особенно применяемая здесь, в немецких тылах, по ее прямому назначению – для разведки, диверсий, террора противника, – это на сегодняшний день, настоящее «вундерваффе», как наверняка потом будут жаловаться потерпевшие от действий этой бригады немцы.
Созданная летом 1938 года путем переформирования из 47-й авиадесантной бригады особого назначения Белорусского военного округа, 214-я воздушно-десантная бригада использовалась для проведения боевых операций в польской кампании, зимней войне и походе в Бессарабию. Где неоднократно вводилась в бой в самые критические моменты обстановки, в результате приобрела значительный боевой опыт и высокий уровень подготовки командного состава всех уровней.
На сегодняшний день, после всех реорганизаций, бригада имела по штату 1689 человек личного состава и включала в себя:
– три парашютных батальона по 500 человек;
– один мотомеханизированный батальон – 189 человек, 24 малых плавающих разведывательных танка Т-37А (первый серийный плавающий танк в мире!), 9 легких разведывательных пулеметных бронеавтомобилей Д-8, 32 автомобиля и 6 мотоциклов, а также 6 пушек (45 мм) и 18 миномётов (82 мм).
Сергей настолько замечтался, вспоминая характеристики и боевые возможности 214-й воздушно-десантной бригады, что даже слегка выпал из разговора, поэтому на вопрос Хацкилевича ответил только после того, как Трофимов слегка толкнул его под столом коленом.
– Простите, товарищ генерал, задумался от такого обилия хороших новостей. Конечно, доволен! То, что отступление остановлено и здесь будет организована оборона, может при удачном стечении обстоятельств, весь ход начального, – неудачного для нас – этапа войны изменить. А то, что сюда 214-я бригада перебрасывается, так это просто отлично, с ней можно таких дел в немецких тылах наворотить – весь их Генеральный штаб и все службы организации снабжения горючими слезами умоются.
– Вот-вот, как раз об этом сейчас речь и пойдет, – внимательно посмотрел на Сергея Хацкилевич. Потом выдержал небольшую паузу и снова уставился Сергею прямо в глаза.
– Ты ведь наверняка понимаешь, что теперь, когда командование Западного фронта согласилось с твоими идеями по изменению хода войны и даже оказало в этом не только организационную поддержку, но и помогло самыми боеспособными войсками, мы с тобой должны приложить все силы, сделать все возможное, – и невозможное тоже, – чтобы все это оказалось не зря. Чтобы оправдать оказанное нам доверие и предотвратить те страшные для армии и страны последствия, о которых ты вчера ночью рассказывал.
Да, благодаря твоей информации и идеям, уже многое делается. Удалось почти на две трети сохранить мой механизированный корпус и более половины 33-й танковой дивизии. По линии особых отделов начат сбор сведений об оставленных при отступлении ресурсах, технике, вооружении, продовольствии и иными материальными ценностями. Ты и здесь оказался прав, если у нас получится все это собрать, Белостокскому укрепрайону этих ресурсов на полгода, а то и на год хватит, без всякого дополнительного снабжения. Уже сегодня все отступающие войска начнем останавливать и приспосабливать для построения оборонительных рубежей. И по сводкам из штаба Западного фронта, 39-й моторизованный корпус из состава немецкой 3-й танковой группы генерал-полковника Гота, вышедший к Минску и завязавший бои на его подступах, ощутимо снизил темп и огневую мощь наступательных боев. Вероятно, прекращение, в результате уничтожения тобой моста, движения по железной дороге из польского города Сувалки, где у них база снабжения, до Гродно серьезно снизило темпы подвоза топлива и боеприпасов. Так что твоя идея и тут тоже доказала свою эффективность – я уже дал команду готовить несколько диверсионных групп для действий на коммуникациях железнодорожной магистрали Брест – Барановичи.
Но все это, к сожалению, пока полумеры – так ни войну не выиграть, ни немецкое наступление на Минск, и далее на Москву, не остановить. И поэтому у меня к тебе сейчас три основных вопроса. Как быстро ты сможешь подготовить информацию о ходе и основных ошибках войны хотя бы на ближайшее будущее, до конца 1941 года – для отправки в Минск и Москву? И сразу дополнительный вопрос по этой теме: необходимо как можно скорее подготовить не схематичную, как ты вчера набросал, а максимально подробную карту Западного фронта с указанием расположения, состава и действий немецких войск в твоей реальности.
Что еще из знаний и опыта твоей реальности, а также твоего собственного опыта, ты можешь предложить для организации эффективной обороны Белостокского укрепрайона? Как ты видишь наше с тобой дальнейшее сотрудничество и взаимодействие?