Собачьи условия. Непривычный климат. Дикое зверьё — в количествах, немыслимых в Европе. Дикие отношения между людьми — далеко не только аборигенами. Болезни. Каторжная работа. Возможность пропасть ни за грош и получить нож в бок или пулю в живот. Авантюристы всех мастей и типов. Бандиты. Воры. Проститутки.
Политики — хуже, чем все авантюристы, бандиты, воры и проститутки, вместе взятые. Вне зависимости от должности, партийной принадлежности, вероисповедания и цвета кожи. Ну и шансы на богатство — такие же призрачные, как любые шансы. Хотя есть где развернуться.
Калифорнийская золотая лихорадка. Золотая лихорадка на Аляске. Поиски серебра в Неваде. Торговля мехами с индейцами. Земельный бум. Строительство железных дорог. Спекуляции недвижимостью. Биржевые спекуляции. Коммивояжёрство.
Торговля неграми. Торговля женщинами. Разведение кошек. Собаководство: ездовое, охотничье и декоративное. Выращивание хлопка, пшеницы, кукурузы, бобов, подсолнуха. Производство консервированной фасоли, муки, масла, бекона. Производство сахара, пива, виски, джина, табака. Изготовление сувениров, патентованных лекарств, кока-колы, керосина, свечей, подков и прочих товаров широкого пользования.
Уголь, нефть, сланцевый газ. Металлургия. Химическая промышленность. Оружейное дело. Контрабанда. Торговля акциями и прочими ценными бумагами. Скачки. Перевозка нелегалов через границу. Скотоводство. Кража скота — почтенное и выгодное, между прочим, было дело. Если не поймают.
Плантации. Фермы. Посёлки и города. Электростанции. Строительство маяков. Походы к полюсу. Покорение гор. Постройка буксиров, пароходов, чайных клиперов, авианосцев. Шитьё джинсов. Охота на китов, бобров, бизонов и медведей-гризли. Охота за скальпами и беглыми рабами. «Пони-экспресс».
Азартные игры. Курильни опиума. Торговля марихуаной, героином, кокаином, крэком. Военные поставки. Государственные поставки. Розничная торговля, оптовая торговля, торговые сети, торговля по Интернету. Туризм. Автомобильные заводы. Бензоколонки. Мало?
Торговля с Южными морями и Карибами. Трансатлантические гонки. Поиск сокровищ. Поиск затерянных городов. Ловля крабов, лобстеров, лосося и трески. Ловля большого марлина и тунца. Рестораны, бары, салуны. Рубка леса. Сплав леса. Лесопилки. Поиск бигфута и НЛО.
Бутлегерство. Пиратство. Разбой на большой дороге. Карманные кражи. Создание банков. Ограбление банков. Издание газет. Телевидение. Реклама. Та самая, которая двигатель торговли, от мелкого коммивояжёра до сети «Уол-Март». Политическая реклама. Заказные убийства.
Самолёты. Воздушные шары. Полёты в космос. Телескоп Хаббл. Школы, колледжи, университеты. Вест-Пойнт. Бесчисленные академии несуществующих наук. Голливуд. Театры на Бродвее и просто театры. Сбор денег на благотворительность — фандрейзинг. Коммерческая охота за преступниками.
Большая литература. Бульварные издания. Женские романы. Детективы. Мистика. Фантастика и фэнтези. Детская литература. Литература для сексуальных меньшинств. Афроамериканская литература. Художественные альбомы. Порнография. Журналистика. Комиксы. Политика — местная и федеральная.
Церкви — всех религий, сект и направлений, включая несуществующие. Синагоги и прочие места для отправления тысяч религиозных культов. Лоббистская деятельность. Высокие технологии. Эксплуатация мексиканских и китайских нелегалов. Строительство дорог и плотин. Наркоторговля. Мафия. Профсоюзы.
Изобретения — от телефона и лампочки накаливания до лифта и самолета. Библиотеки и музеи. Национальные парки в США и сафари в Африке. Раскопки, от палеонтологических до археологических. Блошиные рынки и аукционы. Мало ли на чём и на ком найдёт возможность заработать предприимчивый человек?
Как говорил про своего еврейского папу выросший в Бруклине радио— и телеведущий Ларри Кинг: «Приехав в Америку, он понял три вещи. В Америке улицы не вымощены золотом. Они вообще не вымощены. И мостить их предстоит именно ему». Что, в общем, соответствует любой истории американского успеха.
Родители, приехав в США как эмигранты, в большинстве случаев автоматически опускаются на дно местного общества. Если они готовы вкалывать как каторжные, то поднимутся до среднего уровня. Построят дом. Их дети окончат школы и, при большом везении, университеты. А вот внуки…
Схема более или менее общая. В науке это называется — переселенческое общество. Ну, есть и исключения: Эйнштейн, Гелл-Ман и Оппенгеймер. С годами Америка сократила путь от нового эмигранта до президента страны до одного поколения: пример Барака Обамы заразителен.
Точнее, теперь для этого можно даже не становиться американцем. Хватает и того, что тебя родили на территории Соединённых Штатов и хотя бы один из родителей имеет гражданство страны. Как в случае того же самого Б. Х. Обамы. А дальше хоть батюшка твой кенийский алкоголик-коммунист, а дедушка знахарь, хоть отчим из Индонезии — неважно. Америка позволит тебе стать номером первым, хотя ты лично для неё ничего не сделал. Лишь бы ты играл по её правилам.
Шварценеггеру в этом не так повезло: этнический австриец может рассчитывать только на губернатора. Будь он хоть семи пядей во лбу — Терминатор или нобелевский лауреат, неважно. Но богатство заработать можно неслыханное. Миллиард? Не вопрос. Десять миллиардов? Тоже. Про миллионы уже никто и не вспоминает.
Опять же, президентом ты не станешь, но встать во главе Калифорнии или концерна мирового уровня — мало чем от этого отличается. Лишь бы вписался в соответствующую отрасль и проявил соответствующие таланты. Поскольку вкалывать в Америке надо не просто много — очень много. Вне зависимости от того, какую сферу жизнедеятельности выбрал. В том числе политику — к вопросу об Обаме.
Надо быть начеку — всегда. Справляться с конкурентами — всегда. Иметь здоровый вид и хорошую прессу. Быть образцовым семьянином, любящим мужем и заботливым отцом. Или женой и матерью — это уже про Хилари Клинтон. Не поддаваться на провокации. Не грешить на публике и правильно каяться, если поймали за руку.
Стоять у микрофона как влитой. Уметь опускать соперников и вести дебаты так, чтобы зрителям было интересно. Поскольку это шоу. А шоу должно быть интересным. Держать публику в напряжении. Развлекать. Надо выиграть праймериз в собственной партии, более напряжённые, чем финальная гонка за Белый дом. И это только для начала.
Надо понравиться спонсорам. Понравиться избирателям. Понравиться детям, которых пихают в руки на встречах с избирателями и подсовывают на каждом митинге. Провести все нужные обеды и ланчи со всеми нужными людьми. Сформировать сбалансированную команду. Чтобы и ветераны были, и женщины, и представители меньшинств.
Пожать тысячи рук, надписать тысячи открыток и всё время держать себя под жёстким контролем. Идеальный костюм, идеальная улыбка, правильные слова, точно рассчитанные жесты. Тогда есть шанс. Или нет. Тут уж как сложится. Причём понятно всем, кроме, разумеется, избирателей, что всё это театр. Ничего более. Но в качестве приза — очень большие деньги и по-настоящему большая власть. Точнее, колоссальная.
Америка является экономикой мира номер один, может позволить себе иметь самые мощные вооружённые силы на планете и делает что хочет далеко не только из-за того, что она печатает наиболее популярные в мире деньги — доллары США. О чём с упорством идиотов твердят отечественные пропагандисты всех времён. И советских. И нынешних. Хотя на самом деле печатает, печатает. И это ей явно не мешает.
Но американцы ещё и вкалывают больше прочих. Кроме разве что немцев, во многом составивших население Соединённых Штатов, — был в XIX-м столетии период, когда немецкий мог стать государственным языком страны. На обсуждении в Конгрессе сторонникам именно такого решения этого не столь лингвистического, сколь политического вопроса не хватило всего нескольких голосов.
Чрезвычайно любопытно, хотя сегодня это носит чисто академический характер: на чьей стороне Америка воевала бы в ходе Первой и Второй мировой войн в этом случае? И как сложилась бы современная история, если бы Вашингтон и Берлин стали союзниками с самого начала ХХ-го века, а не после разгрома Третьего рейха?
Пожалуй, слава Б-гу, что история не знает сослагательного наклонения. По крайней мере, с точки зрения Парижа, Лондона или Москвы. Не хватало Сталину такого счастья — вместо ленд-лиза в 41-м получить союз Гитлера с Рузвельтом. О котором тогда в Штатах многие мечтали.
Как бы то ни было, США как минимум в одном, но чрезвычайно существенном для многих людей вопросе на самом деле оказались землёй обетованной. В эту страну любой мог и до сих пор может приехать, оставаясь тем, кто он есть. На чём она страной и стала.
Воспитывать своих детей в любой вере. Жить так, как хочет. Добиться всего того, что сможет. Немыслимо подняться — благодаря личным качествам или поддержке общины, неважно. Причём какой бы ни была исходная дискриминация группы, к которой новичок принадлежит, она будет погашена со временем и, не исключено, перейдёт в свою полную противоположность.
Воспитывать своих детей в любой вере. Жить так, как хочет. Добиться всего того, что сможет. Немыслимо подняться — благодаря личным качествам или поддержке общины, неважно. Причём какой бы ни была исходная дискриминация группы, к которой новичок принадлежит, она будет погашена со временем и, не исключено, перейдёт в свою полную противоположность.
«Позитивная дискриминация» потомков африканских рабов, инвалидов и сексуальных меньшинств в Америке часто приводит к дискриминации всех тех, кто к этим группам не относится. Она разрушила афроамериканский социум в гораздо большей степени, чем похороненный ею расизм. Критикуют её, критикуют…
Но поди попробуй отнять халяву у избирателя, который к ней привык. Что само по себе постепенно роет Америке могилу. Но пока дороет — когда ещё это будет? А пособия на детей, талоны на бесплатное питание — фудстемпы — и всё прочее дают здесь и сейчас.
Однако суть Америки не только и не столько в том, что она не даст пропасть никому, кто в ней живёт. Ни пьянице и наркоману. Ни бомжу. Ни матери-одиночке. Ни инвалиду. Ни одинокому старику. Ни тому, кто оступился, всё равно где и на чём. А в том, что она может себе это позволить. Есть на что. Поскольку всемирно распространённая сказка о стране, где всё можно и, главное, ты можешь быть кем хочешь, дала свои плоды.
В эту страну несколько столетий со всего мира собирались самые активные и деловые. С шилом в мягком месте. Готовые сорваться и рискнуть. И продолжают туда ехать до сих пор. Причём многие в итоге преуспевают и добиваются того, что им на исторической родине и не снилось бы. И как минимум их дети или внуки преуспеют, если захотят. Что есть, то есть.
Плюс колоссальный. То есть это ж надо было, имея исходно дичайшую из диких стран, которая распласталась на половину Североамериканского континента, освоить всё это колоссальное пространство, став магнитом для огромной толпы народу со всего света! Который, впрочем, хотел в основном одного и того же.
Чтобы у него и над ним не было начальников. Ни в каком смысле. И чтобы всё, что он сумеет положить в свой карман, там оставалось. К чему это в конечном итоге привело — другое дело. Но стартовым капиталом Америки и американцев было и остаётся убеждение всего человечества в том, что именно эта страна — обетованная. Страна воплощённой мечты. Страна свободы. Во многом справедливое. И для многих воплотившееся в жизнь.
Закон границы
О том, как на американскую действительность повлияло наличие фронтира — вечно перемещающейся границы, за которой нет ни закона, ни цивилизации, а есть сплошная, не ограниченная никем и ничем свобода, написаны библиотеки. Точнее, свобода ограничена была возможностью освободившегося от условностей американца получить за линией фронтира петлю на шею.
Ну не петлю, так стрелу или пулю в спину. Свёрнутую шею. Поломанный хребет. И вообще шанс расстаться с жизнью всеми мыслимыми и немыслимыми способами, кроме смерти от старости в собственной постели. Так как тайга — закон, медведь — хозяин. Поговорка русская, но ровно про то же самое.
И не из той страны, но тоже про фронтир. Шедший навстречу американскому и канадскому. Не на Дикий Запад, а на Дальний Восток. И не в Аризону, Нью-Мексико и Техас, а на Кавказ и в Центральную Азию. Но тоже как можно дальше от больших городов, цивилизации, полиции и прочего начальства.
Хотя и с другими аборигенами. Вместо команчей и апачей — китайские хунхузы, абреки всех мастей и кашгарские басмачи. И в качестве друга белого человека не последний из могикан, а последний из удэге. Дерсу Узала на месте Чингачгука. А так — что в лоб, что по лбу.
Отчего русские, при всей своей национальной специфике, так похожи на американцев. Закон границы — отличное воспитание для настоящих мужчин. Первыми в прерию и пустыню, тайгу и тундру, горы и джунгли идут именно они. Потом про них пишут книги, которыми зачитываются поколения подростков.
Джеймс Кервуд и Фенимор Купер, Редьярд Киплинг и Джек Лондон, капитан Майн Рид и капитан Мариэтт в литературе англоязычной. Александр Городницкий и Владимир Арсеньев, Владимир Обручев и Пётр Козлов, Николай Миклухо-Маклай и Юрий Сенкевич — в отечественной.
Именно приключения на свежем воздухе и путешествия природных бродяг по белым пятнам географической карты создают большие страны. Никаким другим способом их не создать. Опасности и приключения, проявления человеческой природы в самых лучших и самых худших её качествах, трудности и лишения, и в итоге — есть страна. А иначе никак.
Россия и Китай, Бразилия и Аргентина, Южно-Африканская Республика и Австралия, Канада и Соединённые Штаты — страны большие. Точнее, очень большие. С гуляющей по их территории границей фронтира. С одной стороны которого действует закон городов, с другой — закон границы.
Это разделение на то, что можно и нельзя, существует до сих пор. Как говорили англичане, с которых оно, собственно, и пошло, когда Британия ещё была центром империи: «Джентльмен к западу от Суэца не отвечает за то, что делает джентльмен к востоку от Суэца».
Чем американцы, кстати, в огромной мере и руководствуются за пределами того мира, который полагают цивилизованным. Хорошо воспитанные, благопристойно ведущие себя в Европе, Канаде или, упаси Г-ди, самих США люди в Латинской Америке превращаются в записных авантюристов. Что же до Африки или Азии…
Откуда и проистекают военные эксцессы и преступления во Вьетнаме, Афганистане, Сомали, Ираке, Ливии и прочих странах, где, с их точки зрения, действует закон границы. В Сайгоне и Паттайе, Найроби и Герате, Багдаде и Бенгази они могут не воевать, а отдыхать от войны, но и там они находятся за линией, где нужно соблюдать правила. Что многое объясняет в отношении Америки к окружающему миру.
Мир для американца состоит из стран, где вести себя нужно по правилам. И если нужно обойти закон, то обходить его надо так же, как и в США. Осторожно. Во-первых. Стран, в которых никакого закона нет и всё, что ты прихватил, — твоё. Во-вторых. Ну и третья категория, промежуточная. Не часть своего собственного мира. Расслабиться вроде бы можно. Но особо не разгуляешься. Дороговато обойдётся и мало кто поможет.
Причём тут всё по-честному. Это то самое, про что пишут, почти шутя, журналисты в рекламе американской армии: «Вы посетите экзотические страны, увидите прекрасные места, познакомитесь с интересными людьми и убьёте их». В каждой шутке есть доля шутки. Особенно в такой.
Отчего и возникает в душе среднего американца, а также американского законодателя, который, вообще-то говоря, такой же средний американец, как все те, кто его делегировал в Вашингтон, округ Колумбия, некоторое внутреннее неудовольствие. Начинает свербеть. Мучит несовершенство окружающего мира, который ждёт и просит, чтоб его исправили.
И возникает острое желание страны, не подходящие под определение цивилизованных, до этого уровня дотянуть. В американском понимании того, что должна представлять собой цивилизация. Ну а страны, которые цивилизованными по-американски, или, если угодно, демократическими, быть не хотят и вообще устроены как-то иначе, проще занести в список тех, которые с той стороны границы, за фронтиром. И — «доброй охоты, братец»!
Именно этим объясняется не объяснимое ни с какой рациональной точки зрения ничем, кроме вожжи, попавшей под хвост всей стране, мессианское желание Америки исправить и улучшить мир. В том числе бомбёжкой и оккупацией. Американец плохого не хочет и в этом искренен, как дитя, отрывающее бабочке крылья. Он хочет всем помочь. И для этого готов разнести тех, кому помогает, вдребезги и пополам.
Поскольку вне зависимости от того, как критикует американец своё правительство, он точно знает, что страна у него — лучшая из всех возможных. И по доброте душевной хочет, чтоб весь мир был на неё похож. Для чего на многое готов. Ну и ещё чтобы не заморачиваться местными особенностями. Лень — двигатель прогресса. В том числе в международных отношениях.
Коллективное миссионерство, как правило, заслуживающее лучшего применения, — не исключительно американская черта. Но американская особенно. Для протестантских обществ оно вообще свойственно более, чем для прочих. Уверовавшие в Б-га неофиты с упорством истинных фанатиков просвещают и обращают дикарей, попутно уничтожая попадающиеся по дороге аборигенные культуры.
Точно так же политики, уверовавшие в благостность демократии, разутюживают под асфальт кого и где угодно. Лишь бы система выборов везде была такой же, как в их странах. Не понимая и не желая понимать, что у каждого своя история, своя система отношений власти и населения и насильно мил не будешь. Впрочем, то же самое касается отношения американцев к сексуальным меньшинствам и прочим кунштюкам современной практической социологии.