Такая вот проблема отцов и детей в межгосударственном восточноевропейском формате. Балканская базаровщина и толковище на вече новгородском. Только вместо лягушек режут, выясняя отношения, живых людей. Безжалостно и, судя по истории недавнего распада Югославии, в большом количестве.
Скорее всего остаточные европейские проблемы помогла бы решить только намного более серьёзная, чем сегодня, кантонизация Европы. Учитывающая претензии, амбиции и особенности не только европейских стран как таковых. Но и основных, или вообще всех без исключения, составляющих эти страны провинций. На общеевропейском уровне.
Однако это означает перераспределение полномочий и важных функций центральных правительств не только в пользу Брюсселя, с чем они под давлением обстоятельств как-то примирились. Но и в пользу находящихся под их сегодняшним контролем регионов.
То есть в такой Европе в перспективе государства могут просто отмереть. Либо их вес понизится до уровня, никак не сопоставимого с уровнем сегодняшним. И зачем им такая конструкция? Ну, устойчивость Европы будет вроде бы как повыше. А если наоборот? И кто тут что-то может гарантировать?
Если Каталония, Эльзас, Шотландия, Бавария или Пруссия будут решать свои вопросы с Фландрией, Австрией, Чехией, Пьемонтом и Тосканой, что будут представлять собой нынешние европейские тяжеловесы: Великобритания, Франция и ФРГ? Кому в Лондоне, Париже и Берлине это нужно? Да и Брюссель, который ещё как-то справляется с союзом двадцати восьми государств, что будет делать с парой-тройкой сотен составляющих их территорий?!
Так что единственное государство Европы, которое живёт кантонами, как жило всю свою историю, — это Швейцария. Немецко-, франко— и италоговорящее население которой, разбавленное ретороманцами, остаётся островом консервативного устройства в центре левого европейского колхоза, во многом печально напоминающего СССР.
Поскольку любому центральному правительству, пусть даже такому слабенькому, как общеевропейское, палец в рот не клади. Схарчит всю руку. Это в Европе знают все. Что с печальной последовательностью непрерывно подтверждают евробюрократы. То есть все те, кого мы видим в качестве официального Брюсселя.
Последние, вопреки всем исходным преимуществам своего положения, умудряются превратить европейские плюсы в минусы, а достоинства в недостатки. Вроде бесконечных инструкций, правил, норм и стандартов, не пойми отчего и зачем введённых ограничений и прочего маразма, для отечественной публики памятного по временам советской власти.
Хотя было в ней много чего хорошего. Как есть много хорошего и в единой Европе. И похоже, что пока больше, чем плохого. Иначе вся эта единая Европа просто перестала бы существовать. Уж очень разное в ней население. Что вызвано самыми что ни на есть объективными историческими причинами.
Европейцы западные и восточные, северные и южные
Когда СССР завершал свой исторический путь, перестав быть «империей зла», он ушёл из стран, взятых Москвой под контроль по результатам Второй мировой войны. Оставляя на произвол судьбы союзников и сателлитов. Не пойми с чего разваливая всё мировое и европейское мироустройство. Но в Германии тогда царила большая эйфория.
Берлинская стена обрушилась. Любимец мировой элиты душка Горби сдал всё, не им завоёванное и отстроенное, ни за грош. С одной стороны. Однако разделённая на три части Германия получила шанс объединиться. И в полной мере этот шанс использовала. С другой.
Что было не только гуманно и хорошо, но и по-человечески понятно. По крайней мере, с точки зрения тех, кто всю свою жизнь прожил под советской властью. Десятки лет восточные немцы бежали на Запад, к родственникам и нормальному человеческому существованию. Под пулемётами. Или под страхом тюремного заключения — в лучшем случае.
Притом что в ГДР они жили в самом комфортном бараке социалистического лагеря. Самым весёлым из них была кадаровская Венгрия, но и Хонеккера старшие товарищи тоже не обижали. И ещё как не обижали! Слишком уж важной ГДР для соцсодружества была страной.
По сравнению с Советским Союзом даже соседняя Польша была очень даже ничего. Чехословакия и Венгрия — прекрасны, как утро на Средиземном море. Ну а Германская Демократическая Республика — это была совсем уже мечта. По крайней мере, исходя из уровня жизни и комфорта.
Даже если забыть о берлинском кабаре «Фридрихштадтпаласт», знакомом советским телезрителям по ежегодным новогодним «Голубым огонькам». Киностудии ДЕФА. Фигурном катании и прочем спорте мирового уровня. А также о главном всесоюзном индейце Гойко Митиче. Который в этой самой ГДР и жил.
Ну вот, настало людям счастье. Сбылась мечта страны, состоящей из двух половинок и одного Западного Берлина. Взошла заря свободы. Накрылись медным тазом тирания и Хельсинкский заключительный акт совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе от 1975 года.
Гражданская война, распад и геноцид в Югославии были ещё впереди. Царил оптимизм по поводу светлого будущего Европы. И немцы впервые с 1945-го ощутили себя единым народом. За что они должны благодарить не столько М. С. Г., сколько своего Гельмута Коля.
Великий был канцлер. И человек большой. Не только в прямом смысле, но как политик и государственный муж. Хотя и физически не самый мелкий: размерами примерно с Ельцина. Хотя и покорпулентней в районе корпуса. Точнее, того места, которое на Востоке называют «барханом мудрости».
Благодарность он от немцев получил примерно такую же, как Уинстон Черчилль в своё время от своих англичан, а Шарль де Голль от французов. Ну, плебс он и есть плебс. Избиратель по определению быдло. Хоть где. Хоть в какие времена. Недоброжелатели, конкуренты и личные враги останутся недоброжелателями, конкурентами и врагами. А справедливости в мире не было, нет и не предвидится. Расклад не тот.
Так вот, немцы встретились, обнялись и объединились. И кто был в курсе, дружно похоронили сборники Института этнологии и антропологии РАН СССР под редакцией Соломона Брука и Юлиана Бромлея, в которых на голубом глазу утверждалось, что в Германии сформировались две немецких нации. Социалистическая немецкая нация в ГДР. И капиталистическая — понятно где.
Чушь? А то! Ясно же, что чушь! Идеология. Советская пропаганда. Но никак не наука. Что единственное немцам было в этом всём непонятно, где тут одно, а где другое. Хотя они на идеологии собаку съели. И на пропаганде. И кстати, на науке. Правда, до того, как страна занялась пропагандой идеологии. Сначала при Гитлере, а потом при социализме. Ну или при капитализме. С другой стороны границы.
Однако же этой границы, разделяющей единый и морально, а также исторически неделимый немецкий народ, больше не было. Капут настал границе. Так что не надо нам лохматить бабушку, как в своё время говорили в оккупированной, правда, не немцами, а союзными им румынами Одессе.
Вот только очень скоро выяснилось, что выраженная учёными по-совковому, то есть, увы, по-идиотски, мысль есть объективная истина. Выраженная в том, что до сих пор, через четверть века после объединения Германии, в этой самой Германии есть «осси» и есть «весси».
То есть на самом деле существуют немцы восточные и западные. И они, холера им всем в бок, разные. Одинаковыми никак не становятся. Не очень довольны друг другом. Предъявляют с обеих сторон друг другу вполне обоснованные претензии. И что с этим делать, совершенно непонятно, так как недовольны все. И те. И эти.
На самом деле случай аналогичен королевству Лотарингия из предыдущего примера. Там все в одной стране пожили совсем недолго. И сохранили отличия от соседей на следующую тыщу с гаком лет. Тут жили врозь лет сорок с небольшим — практически не срок.
И? А вот то-то и оно, что срок. И, как выясняется, ещё какой! Причём относится всё это далеко не только к временам не столь давним, как в случае Германии, которая вообще-то объединилась едва-едва позавчера, при канцлере Бисмарке, но и чёрт знает к каким. Есть масса прецедентов.
До средневековья. Для античности. И для тёмной римской древности, в сравнении с которой и Римская империя была светлое будущее. Или не очень светлое, а самое что ни на есть тёмное. Невидимые границы Европы продолжают делить её там, где когда-то шли пограничные рубежи забытых государств и племён, сталкивались в схватках их патрули и стояли таможенники — у кого они были.
Причём часто все эти границы совпадают или почти совпадают. С древности, иногда от каменного века, до сего дня. Учёные на эту тему поломали много копий. Насчёт влияния факторов географии на современную геополитику и этнографию. Преинтереснейшие получились результаты.
Хотя они так ни к чему окончательному и не пришли, понятно, что плоскогорье и река, горы и степь, пустыня и оазис, остров и морское побережье с удобными бухтами придают смысл попыткам анализа исторических процессов. Это не единственные факторы, которыми можно объяснить то, что без учёта особенностей местности объяснить не удаётся. Но учитывать их надо непременно. Так как в итоге можно многое понять.
Хотя они так ни к чему окончательному и не пришли, понятно, что плоскогорье и река, горы и степь, пустыня и оазис, остров и морское побережье с удобными бухтами придают смысл попыткам анализа исторических процессов. Это не единственные факторы, которыми можно объяснить то, что без учёта особенностей местности объяснить не удаётся. Но учитывать их надо непременно. Так как в итоге можно многое понять.
Границ этих было… Социалистическая система и Запад. Российская империя и Австро-Венгрия. Оттоманская Порта и Речь Посполитая. Священная Римская империя германской нации и Франция. Католические Испания и Португалия. Протестантские Скандинавия, Нидерланды и Швейцария. Англиканская церковь Великобритании и католики Ирландии. Православные и мусульмане Балкан, Поволжья, Причерноморья и Прикаспия.
А также государства, контролируемые православной Византией с её подконтрольными басилевсам патриархами, и страны, подчинявшиеся католическому Риму с его папами, отлучавшими королей и враждовавшими с императорами. Да и просто Западная Римская империя и её близнец-конкурент, Римская империя Восточная.
Наконец, земли джихада и крестовых походов. Распространявших веру — и в Христа, и в Магомета — огнём и мечом. Или торговые империи, оседлавшие порты, горные перевалы и оазисы на трансконтинентальных и международных путях. По которым религия распространялась постепенно, хотя и не менее эффективно.
Мало? Ну, кому как. Европейцам более чем достаточно. Вот и выходит, что на самом деле нет и не может быть никакой единой Европы. В том примитивном смысле, который вкладывает в это понятие, в меру своего разумения, официальный бюрократический Брюссель.
Как нет единой Азии или Африки. Или Латинской Америки и Ближнего Востока. Или Индии, Китая и Индокитая. Ну, в цивилизационном плане тут ещё можно говорить о каком-то единстве. И находить общие черты. Не более чем. Но единство это — в немалом многообразии. В каждом из упомянутых выше случаев.
Не растекаясь мыслию по древу с перечислением сотен регионов Европы и присущих им европейцев, что превратило бы настоящую книгу в этнографическую энциклопедию в несколько тысяч страниц, пройдём дальше. Что-что, а этнографические энциклопедии по Европе изданы давно.
Зафиксируем для себя само присутствие существенных отличий на этом уровне и то, что в целом европейцев как население данной конкретной части света можно разделить на четыре большие группы. Точнее, очень большие. Не особо оригинальничая, скажем тривиальное. Европейцы бывают западные и восточные, северные и южные.
Не потому, что есть только четыре стороны света, а потому, что это действительно так. И отличаются они друг от друга существенно. В каком случае что именно на что повлияло — не суть важно. Границы государств. Конфессий и субконфессий. Этнических групп. Во всей их прихотливой изменчивости на протяжении длинной европейской истории.
Со всеми исключениями, подтверждающими названное выше правило. Что-то из всего этого даже сегодня определить и понять можно. Разыскать корни. Проследить причины. Взять на себя смелость предсказать возможные следствия изменения статус-кво. Хотя любимая фантастами машина времени тут бы более чем не помешала.
Можно бесконечно долго спорить, какие именно этнические и этноконфессиональные группы составляют общеевропейский пазл. Сколько в нём национального, религиозного или политического. Как влияют на формирование народов границы государств, которые то столетиями существуют в неизменном виде, то «дышат», непрерывно двигаясь туда-сюда. В результате чего создаются смешанные этносы, языки, культуры.
Можно спорить, что именно европейцев объединяет, а что разделяет. Чем похожи или не похожи друг на друга южные и северные, западные и восточные европейские католики, протестанты, православные и мусульмане. Фантастически интересный кроссворд — для настоящего учёного.
Однако его тенденциозная интерпретация политиками с попыткой выявить, кто в Европе главный, обосновав исключительность тех или этих, привела к расовой теории, гетто и концлагерям. Надолго отбив охоту у настоящих учёных заниматься всеми этими вопросами вообще.
В итоге тот простой, понятный и совершенно нейтральный факт, что все люди разные и отдельные их группы отличаются друг от друга, оказался вне закона. Хотя и в рамках не расизма как такового, а его антипода. Современной выхолощенной до полной потери изначального смысла политкорректности. Ничуть не менее косной и фанатичной, чем расизм.
Что с этим делать, кроме как, не обращая внимания на истерику с обеих сторон, собирать и анализировать факты, автору непонятно. Умение пасти оленей не обязательно должно присутствовать у тех, кто умеет выращивать виноград. И наоборот. Пастухи-кочевники и оседлые земледельцы, моряки и горцы, горожане и деревенские видят мир по-разному.
Отношение к жизни, близким родственникам, детям, Б-гу, самим себе и друг другу у всех более или менее одинаковое, но культуры, обычаи и традиции у всех разные. И даже на первый взгляд одинаковое порой принимает абсолютно различные формы. Благо всё это ещё и меняется из-за исторических процессов. Вследствие которых одни народы и религии исчезают, а другие появляются. Да и заимствования много что значат.
Причём этнографы и культурологи, как правило, рассматривают любое население, в том числе европейское, без привязки к его истории. Либо опираясь исключительно на историю письменного периода, который в Европе занимает едва три тысячи лет — и то у немногих.
Притом что люди современного типа в Европе живут не один десяток тысяч лет. Да и историю письменной, цивилизованной эпохи мы разбираем на ощупь. Примерно так же, как слепой нанизывает бисер. С громадными лакунами и пробелами. Поскольку от времён древних до нас дошло лишь кое-что. И не факт, что чем ближе к нам, тем больше знаний о прошедшем. Тут всё гораздо хуже. С пробелами размером в половину Европы.
Так что любой апломб в разборе этих полётов более чем смешон. Тем более, говоря о национальных идеях, понятно, на каком уровне они существуют у племени. Союза племён. Или народа. Защита своих, противостояние чужим. Охрана своей территории, захват чужой.
Семья — большая семья — клан — род — племя — союз племён — народ — нация. С одной стороны. Свои-чужие — с другой. То есть свой может быть врагом, например из-за кровной мести. А чужой своим, если он союзник или просто хороший сосед. И если во внутренних распрях он не замешан, значит, его можно звать к себе на правление. Будет объективен и беспристрастен.
Откуда вся история с призванием варягов, которую патриоты на дух не переносят. По собственной их безграмотности и общей тупости этой социальной группы. «Земля наша велика и обильна, а порядка в ней нет» с приглашением «придите и владейте» — это не от принижения своего положения сравнительно с чужим, как они думают, болезные.
Думают, опираясь на своё личное отношение к жизни. Связанное преимущественно с тяжёлым ущемлением тестикул и разжижением мозгов с раннего детства. Но увы — это следствие всего того объективного в родной истории, чего они не знают и не понимают. И уже не поймут. Понимать нечем. Там мозга нет. Там кость. И комплекс неполноценности.
Ну, поругались на людей и будет. Им по барабану, но на душе полегче. Тем более что во всех странах во все времена к трону, в правительство и в начальство вообще, к сожалению, прорывается с квасным, пивным и каким угодно патриотизмом наперевес оно. Описанное выше. Тем, которые по-настоящему умные и талантливые, интриговать и подсиживать недосуг. А унижаться, так и попросту противно. Так что скоро сказка сказывается…
В завершение отметим: восточные и западные европейцы — это примерно по линии границ Оттоманской Порты в пределах её максимального распространения на Запад, где эта Порта хоть сколько-нибудь задержалась, и недозавоёванной турками Европы. А также германских народов и славян.
Или — православия с одной стороны и католичества с протестантизмом с другой. То есть с цивилизационной точки зрения Польша, хоть она сто раз славянская, — это европейский Запад. И Венгрия — Запад. С некоторыми небольшими поправками на остатки оттоманского наследия в виде паприки. И Прибалтика.
Россия же, Украина и Белоруссия, не говоря уже о Румынии, Болгарии, Греции и Кипре, — европейский Восток. Ну а родственные венграм ханты и манси так и вообще чистая Азия. Но с точки зрения языка и бытовой культуры населения упомянутая Польша и не упомянутая до сих пор Чехия — это Восток Европы. Хотя и подвергшийся на протяжении последней тысячи лет сильнейшему онемечиванию.
Чего, кстати, при первых восточноевропейских евреях, забредших на Киевскую Русь из Хазарского каганата, не было. И евреи-кнааниты включали тогдашнюю Чехию в состав восточноевропейских славянских земель. Которые, согласно историческим параллелям, они назвали Кнааном. Он же — Ханаан.