— Рад слышать тебя. Ты где? — проговорил тот.
— Там же, где и вы, в буферной зоне. Спешу обрадовать, цель вы поразили. Все люди, находившиеся в автобусе, уничтожены. Я сбросил информацию по обстрелу господину Дагару. Он доволен.
— Приятно слышать. Мне довели, что ты присоединишься к нам.
— Так точно, после того как вы обоснуетесь на новом месте. А до этого мне велено находиться там, где я сейчас, и ждать приказа на выдвижение.
— Я понял. Думаю, что до полуночи мы успеем оборудовать это место, а расстояние здесь небольшое.
— Я подожду. Это куда лучше, чем рисковать шкурой в логове курдов.
— Да, твоя работа заслуживает высокой награды.
— Работа как работа. До связи, господин лейтенант!
— До связи!
Сабих вышел из внедорожника, прошелся вокруг него, увидел скорпиона, придавил его ботинком. Он покурил, посмотрел, что в сумке водителя, убитого им, нашел там куски мяса и зелень, завернутые в тонкую лепешку. Сержант съел все это, запил водой. Потом он занял прежнее место, опустил спинку сиденья, включил кондиционер, выставил нужную, комфортную температуру и спокойно уснул.
Сабих не знал, что такое муки совести или просто сожаление. Для него эти чувства отсутствовали. Даже о Висаль он не думал. Сержант практично решил, что вытащат ее агенты разведки — ну и хорошо. Он поживет с ней какое-то время, пока не надоест. Не вытащат, найдет другую забаву. Слава Всевышнему, женщин в Турции хватает.
Поэтому Сабих и спал спокойным крепким сном младенца в памперсах.
Жилин увидел грибы разрывов, затем услышал грохот и воскликнул:
— Все! Твою мать! Опоздали.
Демир побледнел.
— Может, это не автобус? — Он тут же взял себя в руки и приказал: — Всем в машины! Едем к месту разрывов.
— Не спеши, — остановил его порыв Жилин.
— Что такое?
— А если командир вражеской установки только и ждет, чтобы к автобусам подошли группы из Афрани, медики, просто местные жители? Террористы часто практикуют нечто подобное. Они ставят несколько машин, забитых взрывчаткой, в разных местах, чтобы не произошло детонации, затем подрывают одну. Когда около этого места собирается приличная толпа, рвут остальные машины. В итоге сотни убитых и искалеченных. Почему бы командиру расчета не последовать подобной тактике? Благо это место наверняка контролируется корректировщиком. Он, скорей всего, где-то на холмах буферной зоны. Мы подъедем, корректировщик свяжется с командиром установки, и тому останется только провести повторный залп по прежним координатам. В этот момент не будет ни тебя, ни меня, ни группы спецназа.
Демир взглянул на Жилина. Он понимал, что тот полностью прав, но и бездействовать не мог.
— Что предлагаешь?
— Во-первых, свяжись с Афрани, прикажи командиру тамошнего ополчения ни в коем случае не высылать людей к месту обстрела. Жители Афрани видели дым и наверняка поняли, что произошло.
— Что во-вторых?
— Во-вторых будет после того, как ты свяжешься с Афрани.
Скрипя зубами, Демир набрал номер Сахади.
— Земар, это Авраз!
— На связи! Проклятые турки уничтожили журналистов!
— Скорее всего, да. Ты пробовал связаться со старшим охраны?
— Конечно, но Ибрагим молчит. Собираюсь сам с группой выехать к месту подрыва.
— Я запрещаю кому бы то ни было покидать Афрани. В селении объявить тревогу, женщин и детей отправить в подвалы, бойцов — на позицию и в укрытия. Установка может провести повторный залп и по Афрани. Так что занимайся своим участком. По установке будет работать русский спецназ! Ты понял меня, Земар?
— Понял, командир. Когда ситуация прояснится, сообщите, уничтожили ли турки журналистов и моих ребят. Предположение — одно дело, подтверждение — совсем другое.
— Хорошо. Я сообщу тебе правду.
— Благодарю, до связи!
— До связи! — сказал Демир, повернулся к Жилину и спросил: — Ну и что во-вторых?
— Во-вторых, я забираю твою машину, сажаю туда своих разведчиков и высылаю их к месту подрыва. Тебе надо проинструктировать водителя, чтобы высадил парней где-то за холмами, не доезжая дороги, вне прямой видимости из буферной зоны. Пусть там ждет. Дальше они осмотрят место обстрела, возможно, за что-то зацепятся. Пока будет проводиться разведка, еще двое моих ребят проедут по дороге от Будри. Их проинструктирую я. И последнее. Пора связаться с твоим помощником. Он уже должен разобраться с сестрой иорданского благотворителя. Нам надо знать, кто он на самом деле. Очевидно, что документы на какого-то Раймони — это прикрытие. А вот если он ее брат, пусть и сводный, то женщина должна была жить в доме его родителей. В том, что этот самый тип и есть корректировщик огня, у меня нет никаких сомнений. Все это надо сделать быстро, Авраз!
Демиру не осталось ничего, как согласиться с тем, что ему было сказано. Он убедился в том, что командир российского спецназа действительно знал, что и как надо делать в сложившейся обстановке.
— Хорошо. Будь по-твоему, майор, — сказал Авраз, вызвал водителя внедорожника и приказал: — Юнис, надо незаметно проехать в район обстрела! Так, чтобы со стороны буферной зоны машины не было видно. С тобой отправятся русские. Высадишь их в безопасном месте и будешь ждать там.
— Разведка?
— Да.
— Я понял, господин Демир, сделаю все как надо. Мне неплохо известна эта местность.
— Откуда?
— Так я же родом из Варке.
— Да? Не знал. Упущение. А скажи, Юнис, от Варке отходит дорога влево?
— Да, грунтовая. Она сразу же идет в район холмов. — Он посмотрел на своего командира и продолжил: — По ней можно выехать как раз к месту, обстрелянному вражеской установкой. Черт возьми, неужели?..
Демир еще раз оценил профессионализм русских, прервал водителя и заявил:
— Оставь мне станцию и садись в машину. Разведчики сейчас подойдут.
— Понял, господин Демир.
Жилин в это время приказал группе строиться. Команда была выполнена за считаные секунды. Бойцы серьезны, сосредоточенны, во взглядах холодная решительность. Боевая машина готова к применению.
— Старший лейтенант Смирнов!
— Я!
— Прапорщик Соболь!
— Я!
— Во внедорожник командира ополчения! Водитель довезет вас к месту разрыва снарядов, высадит там, где невозможен визуальный контроль со стороны буферной зоны. Задача — разведка. Вы должны иметь в виду, что за местом подрыва может вести наблюдение корректировщик, скрытно выйти к автобусу… к тому, что от него осталось, осмотреть все. Теоретически кто-то из пассажиров мог выжить. Тогда оказать помощь.
— Это вряд ли. Там четыре снаряда РСЗО рванули. Мы и от самого автобуса ничего не найдем, может, лишь железки оплавленные да…
— Много говоришь, — прервал его Жилин. — На это у тебя еще будет время. Кроме автобуса или того, что от него осталось, надо посмотреть заграждение, обозначающее границу буферной зоны со стороны Сирии, и местность за холмами. На открытых участках не оставаться. Сами все знаете. Не вас мне учить. Теперь вопросы.
— Как осуществлять связь? — осведомился старший лейтенант Смирнов.
— Возьми с собой вторую спутниковую станцию.
Смирнов повернулся к прапорщику.
— Слышал, Соболь? Взять спутниковую станцию и беречь ее как собственную задницу!
— Смирнов!.. — повысил голос Жилин.
— Разрешите выполнять, товарищ майор?
— Вперед!
— Есть!
Смирнов и Соболь — неразлучная парочка как в мирной жизни, так и на боевых выходах. Они захватили станцию, нырнули во внедорожник, и тот тут же скрылся за ближайшим холмом.
Жилин продолжил:
— Старший лейтенант Федоров и сапер прапорщик Юрченко! Вы на автобусе едете до селения Варке, от него — по дороге, уходящей влево. Она выходит к месту обстрела, но вам туда не надо. Как свернете, начнете осмотр местности. Задача — обнаружение трупа водителя внедорожника, на котором перемещался корректировщик. Он должен был убить его где-то в начале пути. Осмотритесь, скорей всего, там же будет и оружие. Его забрать. Возможно, на нем остались следы убийцы.
— Если он их не стер, — проговорил Федоров. — Да и что нам дадут его отпечатки?
— Это не твоя тема, старший лейтенант. Задача ясна?
— Так точно!
— Выполнять! Остальным находиться у холма.
В это же время Демир вызвал Хайдура.
— А я только что хотел сам связаться с тобой, — заявил тот.
— Есть что-нибудь интересное?
— Есть. Висаль, вдову Бахи Джамара, умершего в день обстрела, мы застали дома. Внешне все так, как и положено. Женщина в трауре. Я задал вопрос о брате. Она замешкалась, испугалась. Сказала, приезжал, побыл день-другой и уехал. Куда ездил с Джамаром, не знает, чем занимается брат, тоже не в курсе. Мол, у меня своя работа по дому. Хотя детей нет, особо заниматься нечем. Тут наши ребята встретили Тимура Озмера. Он старший патруля, несущего службу на базаре.
— Знаю его. Что сказал?
— На момент обстрела Джамар и брат его жены очень активно показывали себя на рынке.
— Создавали алиби?
— Думаю, да. Но главное могла сказать Висаль, а она уперлась. Мол, не знаю, ничего не замечала. Приезжал сводный брат, но уже уехал. Куда, неизвестно. Документы не видела. В общем, все отрицала. Пришлось надавить.
— Каким образом?
— Сказал, что сегодня из могилы достанут труп мужа и отправят на экспертизу. Если он умер не своей смертью, то медики обязательно найдут яд. Тут-то она и прокололась, воскликнула, что не сумеют они. Ну и пошло. В общем, растерялась. Я слегка нажал. Мол, ты же не хочешь предстать перед трибуналом как враг собственного народа? Раскололась. Конечно, всю правду не сказала, это очевидно, но главное выложила. Брат этот никакой не Намир Раймони из Ирбида. Он сержант турецкой армии, зовут его Нури Сабих. В детстве, когда турки уничтожили семью Висаль, полковник Сабих пощадил ее, взял в свою семью. Вовсе не из благородных целей. Он готовил ее для агентурной работы. У полковника сын, этот самый Нури Сабих. Вот он-то и приезжал по документам Раймони.
— Короче, Вессам.
— Он корректировщик, Авраз. Специально был направлен к нам. Баха тоже работал на военную разведку Турции. Он возил Сабиха в Афрани. Затем, ночью перед обстрелом, тот уходил к деревне. Маршрут женщине неизвестен. Вернулся под утро. Усталый. Днем с Джамаром был на базаре. Но того испугали жуткие последствия удара, нанесенного по Афрани. Посему Сабих решил его убрать. Подсыпал в кумыс яд. Кстати, я уверен, что это сделала Висаль. Хотя доказать уже ничего не удастся.
— Посмотрим. Что еще узнал?
— Да, в общем-то, это все.
— Как Сабих связался с Бахрамом Азиром?
— Да, это вопрос. Пока могу сказать, что Азира видели у дома Джамара перед похоронами. Именно Бахрам увез оттуда Сабиха и поселил его на улице Абеде, сорок семь. Из этого дома турка забрал водитель Азира, и он оказался в сопровождении автобуса с журналистами.
— Ясно. Висаль Джамар в изолятор! Что по жене Азира?
— Ее нет в городе. Она уехала накануне, куда, неизвестно. Видимо, помогала мужу в работе на турецкую разведку.
— С ума сойти! У нас под носом действовала целая сеть турецких агентов, а мы о ней не имели ни малейшей информации. Надо делать выводы.
— Надо. Что дальше, Авраз?
— Проверяй город, может, еще кого из агентуры турок вычислишь. Здесь ты мне не нужен. Да, передай Исламу, главе администрации, приятную новость. Он ответит за то, что держал при себе предателя. Надо немедленно отстранить его от должности!
— Это не в наших полномочиях.
— Делай, что говорю. В районе военное положение. Не спрашивай, кто его объявил. Народ. Родственники тех людей, которых похоронили в Афрани, семьи бойцов охраны, уничтоженной турками. Все!
— Понял! До связи.
— Будет что-то новое, вызывай меня.
— Да, командир.
Демир выключил станцию и поделился с русским офицером результатами работы своего помощника в Хамене.
— Вот так, майор, — сказал он. — Я не заметил целую сеть турецких агентов. Подам в отставку. Такой ротозей не имеет права командовать отрядом ополчения.
— Не суетись, Авраз, — заявил Жилин. — Для того чтобы обнаружить агентурные сети, необходимы люди, обладающие навыками работы в контрразведке. Как я понимаю, таких у вас нет. Агентов, внедренных давно и грамотно, обнаружить не так-то просто даже профессионалам. Так что не вини себя. В данном случае ты был бессилен, не мог ничего сделать. Приходи в себя. Интуиция подсказывает мне, что нам совсем скоро предстоит главная работа.
— Интуиция — это веский довод!
Жилин серьезно посмотрел на Демира и сказал:
— Меня, мой друг, она еще никогда не подводила, а я провел десятки самых разных боевых операций. Будь уверен, моя разведка найдет, за что зацепиться. А дальше видно будет.
— Сообщать в Хмеймим о гибели журналистов не будешь?
— Буду, но не сейчас. Нам не хватало только шумихи. Нет, кому надо, тот узнает о произошедшем. Всем прочим это необязательно. Пока не выйдем на эту блуждающую установку.
— А выйдем?
— Нам, Авраз, ничего другого не остается. Да и счеты у меня очень серьезные к этим подонкам из расчета РСЗО. Вообще к туркам. Сейчас они лишили жизни двух русских журналистов. Прежде сбили «Су-24». При спасении экипажа погиб наш солдат. Анкара спонсирует ИГИЛ. А в Пальмире мы потеряли авианаводчика. Отличного парня, жена которого была на восьмом месяце беременности. Я должен найти эту установку и обязательно разыщу ее. — Жилин замолчал, выбил из пачки сигарету и отошел к холму.
Демир посмотрел ему вслед и подумал:
«А ведь русские, и в самом деле, найдут установку. Такие парни, как они, не могут не добиться своего».
Он присел на валун, пододвинул к себе спутниковую станцию. Вся группа временно осталась без техника. Но это ерунда. Главное, чтобы были результаты. Судя по решимости русского майора, они появятся совсем скоро.
Глава 9
Старший лейтенант Смирнов и прапорщик Соболь вышли из внедорожника, остановившегося перед крупным холмом. За ним поднимался черный дым. Он уже был не сплошной, а рассеивающийся, но направление определял.
Смирнов отпустил водителя и сказал Соболю:
— Давай, Дима, на вершину холма, посмотри, далеко ли до места, которое было обстреляно, определись, как нам туда добраться, оставаясь незамеченными для наблюдателя, засевшего в буферной зоне.
— А я тебе и сейчас скажу, что никак. В зоне сплошные холмы, поросшие кустарником, как, впрочем, и здесь. На каждом из них может сидеть наблюдатель.
— На какой хрен террористам сажать здесь специального наблюдателя?
— А хотя бы для съемки.
— Чего? Того факта, что к развороченному автобусу подъедут люди? На какой черт им это надо? Сам обстрел они заснять могли, а тех, кто подойдет, — нет смысла. На холме может сидеть только корректировщик, да и то вряд ли. Он дело свое сделал и отошел. Может, вообще уже в Турции пьет кофе.
— Нет, не успел бы добраться. Но если ты говоришь, что смотреть за местом обстрела некому, то зачем командир послал нас сюда? Чего разведывать?
Старший лейтенант взглянул на прапорщика.
— Жилин тебя не спросил, великого стратега. Теперь о том, какой смысл снимать людей, подъезжающих сюда. Ответ прост как дважды два. Они хотят посмотреть, кто здесь появлялся.
— Кто тут, кроме курдов, оказаться может?
— Мы!
— Откуда туркам знать, что мы помогаем курдам?
— Так, Соболь, я сейчас старший, поэтому лучше кончай базары и лезь наверх! Не доводи до греха.
— Чего Жилин не послал с тобой кого-нибудь другого?
— Так ты сам напросился бы.
— Не важно.
— Мне долго ждать? Приказ не ясен?
— Да все мне ясно. — Прапорщик пробормотал себе под нос что-то еще, а потом все-таки шустро поднялся на вершину.
Смирнов присел на валун, развернул станцию, вызвал командира группы:
— На связи, — ответил майор.
— Прибыли на место. Расстояние до буферной зоны точно указать не могу, это сейчас выясняет напарник, но думаю, что не больше километра. Виден дым. Он рассеивается. Его несет в сторону Афрани.
— Ты послал Соболя на высоту?
— Так точно. По результатам осмотра местности с холма определим маршрут дальнейшего скрытного продвижения, начнем сближение с местом, подвергшимся обстрелу.
— Принял. Работайте!
— Работаем. — Смирнов перевел спутниковую станцию в режим ожидания и проговорил: — Куда же мы на хрен денемся.
Он достал из пачки сигарету, прикурил, пустил дым по земле. Прошло десять минут. Соболь не появлялся и не выходил на связь.
Смирнову недоело ждать, и он постучал по микрофону переговорного устройства.
— Да, — тут же ответил прапорщик.
— Ты там, случайно, не уснул, пригревшись на солнце?
— Уснешь тут!
— Что?
— До буферной зоны не более трехсот метров, холмы невысокие, вижу дорогу и то, что осталось от автобуса. Еще наблюдаю смятую проволоку. Ее протаранил внедорожник.
— И не порвал резину?
— Видимо, нет, раз не стоит за проволокой на дисках.
— Что же это за колючка такая?
— Или что же это за колеса у внедорожника. Спускаюсь.
— Давай.
Через несколько минут прапорщик вернулся.
— Ну и что?.. — спросил Смирнов.
— Жесть, Боря!
— В смысле?
— В прямом. У остова автобуса две воронки. Третий снаряд попал точно в цель.
— Было три выстрела?
— Может, и четыре, но я видел две воронки. Еще одна может быть за остовом.
— Буферная зона?
— Потому и задержался. На останки журналистов и охраны мы с тобой еще насмотримся. Посему я наблюдал за холмами, но нигде никого не обнаружил.
Смирнов сплюнул и заявил:
— Этот факт совершенно не означает того, что на холмах никого нет.