Понурив головы, друзья вышли на свет Божий.
– Что ж, специалисты нам не помогли. Будем опираться только на свою молодую энергию и классовую ненависть.
АО «Инвалидник»
Время шло своим чередом, а группа товарищей под предводительством Николая так и не вступила в пределы сказочной страны Эльдорадо – финансовый вопрос по-прежнему оставался открытым. Николай бродил в дядиной квартире по замусоленному ковру и разглагольствовал:
– Что ж, времена фальшивых авизо мы благополучно пропустили, с алмазами и кокаином тоже как-то не заладилось. Прочие дела по независящим от нас обстоятельствам, развития не получили. И когда же мы доберемся до находящегося в Одессе рубероида и, наконец, узнаем его цену?! Но ничего, есть еще масса разрешенных государством путей обогащения. В особенности для граждан, этого очень желающих.
Коля и его команда уже плотно обжились в квартире Виктора Степановича и съезжать, судя по всему, не собирались. На его расплывчатые намеки, что Николай-де селился один, без компании, и только на месяц, тот резонно заявлял:
– Да, на месяц. Но я же не уточнял, на какой именно из двенадцати возможных. Сейчас как раз определяюсь с названием, если это для тебя так важно. А по поводу того, что не один… Ты поселял к себе племянника в единственном числе. Так вот он один и есть. Прочие – друзья. Так что все сходится, милейший Виктор Степанович.
Тот бурчал и шел на Красную площадь – там он был Буденным, а им быть приятней, чем дядей непослушного племянника.
Славик и Алоизыч тоже прижились на дядиной жилплощади. Более молодой член ТОО «Хотим денег» во время вынужденного безделья перечинил все находящиеся в доме механизмы и приборы, включая валяющуюся в чулане с 1966 года рейсшину. Сергей Алоизович перечитал все книги из обширной библиотеки хозяина и даже стал пописывать статьи на социальные темы для одного из московских еженедельников.
Чтобы хоть на дневное время избавиться от загостившейся троицы, Виктор Степанович внес предложение:
– Чем без толку тут сидеть, делом бы занялись.
– Пробовали уже. Куда ни ткнемся, везде уже занято. В бизнес лезть – смысла нет. Там все бывшая партноменклатура и «теневики» захватили. Все алмазы – под «Де Бирсом». Наркотики международная мафия контролирует. Везде коррупция, взятки. Чем ты нам рекомендуешь заняться?
– Начните то, что до вас еще никто не делал. В России, по крайней мере.
– Например?
– Коль вы мошенники, так мошенничайте по-крупному. Создайте акционерное общество, лучше с налоговыми льготами и упрошенным контролем – под маркой инвалидов или спортсменов. Заключите договоры с торгово-закупочными фирмами на поставку продуктов с условием товарного кредита. Товар получили, продали, объявили о банкротстве своего акционерного общества и с деньгами смылись.
– И откуда ты, дядя, такие вещи знаешь?
– Такое на Западе лет сто назад проделывали. А мы идем по их пути, вот только с отставанием на тот же век. Так что, племянничек, идею дарю, пользуйся. Только не тяни. Не будешь первым – не будешь никаким.
Живцов быстро загорелся идеей, как деревянный дом в сухую погоду.
Офис сняли в центре для солидности. Внутреннее убранство должно было соответствовать поставленным высоким целям, а потому пришлось раскошелиться. Деньги взяли у автора идеи.
На общем собрании было решено избрать «инвалидный», а не «спортивный» путь развития, ввиду того, что «инвалиды», все-таки, не так успели испортить себе имя, как «спортсмены».
Подходящего калеку нашли на Курском вокзале. Это оказалось не простым делом, поскольку подавляющее большинство не только не имело инвалидных удостоверений, но и было абсолютно здоровыми людьми.
Дядю Васю, на которого, собственно говоря, и оформлялась фирма, в детали процесса не стали посвящать, ограничившись лишь выдачей аванса и обустройством рабочего места.
– Новые времена – новые песни, – только-то и сказал инвалиду Николай.
Отмытый и приодетый дядя Вася в приобретенной для него никелированной коляске выглядел вполне презентабельно.
Когда офис был обустроен и обжит, документы выправлены, лже-коммерсанты приступили к делу. Оставив в конторе одного Васю, остальные члены АО «Инвалидник» разбрелись по городу, расположенному на семи холмах, в поисках баранов с густо разросшейся шерстью. У всех в свежекупленных папках лежали бланки договоров и небольшие суммы для подкупа.
К вечеру друзьям было, чем похвастаться. Алоизыч принес три подписанных контракта. Славик – пять. Последним пришел Николай. У него было десять договоров с торгово-закупочными фирмами, и еще с семью он назначил встречи на завтра.
– Первая часть подвигов Геракла завершена. Завтра начинается другая. Поскольку склада у нас нет, все поступающее продовольствие надо тут же распихивать по продуктовым базам. Предельный размер дисконта 15 %. Объясняйте, что скидываем цену потому, что нужно срочно заплатить рэкету. Вас поймут.
Дядя Вася мирно сидел в углу в своем современном инвалидном кресле и хлопал, как не выспавшаяся сова, глазами.
Следующий день выдался жарким. Уборка того, что было посеяно накануне, шла интенсивно. В подходящие машины садился кто-нибудь из рядовых членов АО «Инвалидник» и мчался к ближайшей базе.
Сам генеральный директор сидел в никелированном кресле, почесывал обрубок ноги и жутко чадил «Беломором». О том, что он является руководителем фирмы, ему не сообщили, и он со спокойной душой взирал на кутерьму вокруг себя, считая себя простым вахтером.
Вечером жутко усталые, но довольные работники сферы мошеннических услуг собрались в офисе. Не обошлось без некоторых накладок, но они не в счет. Главное сделано – деньги были. Но… Коля провел рукой по потному лбу и сказал:
– Все суммы переведут на наш счет в течение трех дней. Сразу после получения оных, закрываем фирму и валим.
Все так и получилось, как и предполагал Николай – валить пришлось. Но получить деньги не удалось – банк «Московский-М» лопнул, унеся в пропасть, в которую он рухнул, и деньги, на которые очень рассчитывало АО «Инвалидник».
Коля бегал по квартире Виктора Степановича, махал руками, посылая в нокаут невидимых врагов, и кричал:
– Что же это за страна такая?! Все друг друга кидают! Кто же в выигрыше? Кто?! Покажите мне этого человека, и я не буду его душить, а пожму ему руку. Наверное, он очень хитер! А может быть он, вообще, инопланетянин?! Не зря же столько НЛО в последнее время развелось.
Дядя на кухне застенчиво мыл посуду и чувствовал свою вину перед племянником, и потерянных денег было жалко.
Славик в десятый раз перебирал пылесос «Ракета» и молчал. Алоизыч просматривал сегодняшние газеты.
– О, вот и про нас написали! – воскликнул он, – «Очередной мыльный пузырь».
– Пусть пишут! – задиристо крикнул Николай. – У дяди им нас не найти, здесь мы, как в бомбоубежище. От дяди Васи они узнают только тайны Курского вокзала, да и то, лишь в период перестройки.
Славик оторвался от «Ракеты» и задал ставший уже традиционным вопрос:
– Что будем дальше делать, Коля?
– Не знаю. Мой творческий потенциал на данный момент не имеет реализации. А это, сами понимаете, чревато!
Дефолт
В один из погожих августовских дней Николаю наконец-то удалось дозвониться до банкира – одиночки Альфреда Ухаря:
– Алло! Уважаемый, вы так долго не выходили на связь, что я, грешным делом, подумал, что вас запустили на околоземную орбиту, и вы стали искусственным спутником.
Трубка зашипела и захрюкала. Стало понятно, что должник все еще находится на Голубой планете и весьма огорчен этим фактом.
– Ну что, бессовестный собиратель купюр, пора и честь знать. Где наши деньги?!!
– Я…я… выполню все свои обязательства. Но только… только… несколько позже.
– Сука, падла, заколю! Уже довольно большое количество людей узнали, почем в Одессе рубероид. Вы, видимо, горите желанием пополнить их число?
Ухарь ничего не понял про рубероид, но трубку предусмотрительно хотел бросить. Однако, Коля, предчувствуя подобный ход оппонента, крикнул:
– И не вздумай класть трубку! Это обойдется тебе в лишних 50 %. Так что, вы готовы огласить график погашения задолженности? И не забудьте про обещанные вами бешенные проценты. Саквояж для наличности я уже приготовил.
– В силу сложившихся обстоятельств я не могу гарантировать вам…
– Что ты там плетешь? Какие обстоятельства?
– А вы разве не в курсе?
– Не в курсе чего?
– Резкое падение курса рубля. В стране кризис.
Коля сам повесил трубку и задумчиво посмотрел в окно.
Страну потрясали первые безжалостные удары дефолта, а Николай и его команда попросту проморгали это событие.
Коля сам повесил трубку и задумчиво посмотрел в окно.
Страну потрясали первые безжалостные удары дефолта, а Николай и его команда попросту проморгали это событие.
Надо было срочно что-то делать. Ухарь, несмотря на угрозы, вряд ли мог бы что-нибудь вернуть.
Друзья вышли на улицу, где тут же попали в водоворот людей, мечущихся по магазинам и скупающих все и вся. Торговые точки выполняли годовые планы за полдня.
Рубль неукоснительно падал, доллар издевательски рос и превращался в безобразного великана, закрывающего солнце надежды над Россией. Страна погружалась в сумерки безнадеги.
Состояния рушились, как песчаные замки. Разваливались семьи и разбивались судьбы. По телевизору несли какой-то бред политики и финансисты. Простой народ в очередной раз выживал.
– Как же нам не везет! И почему мы такие несчастные! Хоть бы одно предприятие закончить удачно, – Славик стонал, упиваясь своим пессимизмом.
Коля увесисто хлопнул товарища по плечу и прервал этот словесный парад невзгод:
– А кто тебе сказал, что прямо вот раз – и все у нас получится? Везенье оно ведь тоже глаза имеет: тем, кто ноет, оно не помогает. Только упорством можно ему понравиться.
– Да мы и так упираемся, как волы. Бьемся, бьемся и все на одном месте.
Навстречу им бежал человек, обвешанный сумками и пакетами. У него было такое перепуганное выражение лица, что казалось, будто он только что избежал виселицы. Николай остановил метущегося простым взмахом руки и спросил:
– Простите, уважаемый, неужели вы собираетесь набрать продуктов на всю оставшуюся жизнь? Либо вы собираетесь мало жить, либо мало есть.
Гражданин временем свободным не располагал, а посему вопрос Николая проигнорировал.
Нефть
В конечном счете Коля признался сам себе в том, во что никак не хотелось верить: судьба, несмотря на его титанические усилия, не хочет бросать богатства в его давно подставленные руки. Но и жить в нищете не хотелось. Было, конечно, довольно много способов легального зарабатывания денег. Можно было завербоваться на продуваемую всеми ветрами норвежскую нефтедобывающую платформу. Или устроиться матросом на судно под иностранным флагом. Либо возить тряпье из Турции или Китая. Но эти пути были не для него.
– Деньги могут принести радость только тогда, когда явятся сразу и во множестве. Иначе нету драйву, – говорил он.
Уже и Славик, в общих чертах, определился в жизни – гонял раздолбанные тачки из Германии и впаривал их неискушенным российским автолюбителям. И Сергей Алоизович вновь приобрел социальный статус – путем сомнительных комбинаций и прямого подкупа избирателей он занял пост председателя ревизионной комиссии какого-то там комитета. Федор Феликсович бросил милицейскую службу и создал совместное предприятие. Его дочь подалась в актрисы. Ее редкий по глубине голос, врожденная пластика и приобретенная беспринципность позволяли ей с оптимизмом смотреть в будущее. Виктор Степанович устроился сторожем в Третьяковку и обрел душевный покой.
Один Коля не унимался – искал свой кусок от общественного пирога.
Наступила очередная осень. Хлынули такие сильные дожди, что даже кроты мокли под землей. Небо хмурилось тучами и загоняло солнце туда, откуда его не было видно. Ветер злобно рвал зонты и приобретал видимость благодаря окуркам и целлофановым пакетам. Для многих настало время ответственных решений.
В конце сентября Николай Николаевич Живцов, бесцельно шатаясь по Москве, забрел на Арбат. Уличные торговцы художественными изделиями уже были не те, что пару лет назад. Они приобрели лоск и наглость, непременные сопутствующие атрибуты легких денег.
Высокий мужчина в пышных усах громко требовал от студента в стоптанных кроссовках отчета. Тот моргал глазами и слушал плеер.
Коля узнал усатого даже без красноармейской шинели и потрепанных штанов-галифе. Это был Евгений. Судя по нахальному и крикливому голосу, тот был на коне: разросся, имел несколько точек и своих реализаторов.
Николай, с трудом сдерживая желание тут же вцепиться ему в горло, подошел сзади и тихо спросил:
– Как торговля? На полмиллиона наторговал?
Евгений, поняв по голосу, кто у него за спиной, стал медленно разворачиваться, все еще не веря в постигшее его несчастье.
– Или, может быть, международный союз ювелиров признал серые алмазы исключительно ценными?
– Я… я…я…, – замямлил Женя…
– Сука, падла, заколю! – крикнул Коля и молниеносно провел болевой прием.
Находясь в неподобающей ему позе на глазах своих «крепостных», Евгений густо покраснел и взмолил:
– Отпустите, больно! Давайте поговорим! – Поговорить, конечно, можно. Но запомни – если не будет денег, ты узнаешь почем в Одессе рубероид. Причем, во всех деталях и до мельчайших подробностей.
Николай ослабил хватку и отвел задержанного в сторону.
Коля недобро улыбался и прикидывал куда бы нанести первый удар, чтобы было побольнее.
Евгений наскоро придумывал отмазки, но ничего путного не выходило. В голове каменной глыбой сидело воспоминание об утреннем визите рэкетиров.
– Итак… – Николай прервал тишину и, предварительно посмотрев вокруг, нанес хлесткий удар в солнечное сплетение Евгения.
Тот по-бабьи охнул и закрыл руками лицо.
– Николай, не бейте, прошу вас! Я сам – жертва. У меня все отобрали. Я – нищий.
– Если все так плохо, значит и с жизнью будешь расставаться без особого сожаления. Не так ли?
– Пощадите! – взвыл вор и обманщик, – у меня любовница – инвалид детства и тетя в Мурманске. И, к тому же, вам от меня мертвого проку никакого…
– И от живого, я смотрю, тоже ничего не прибавляется.
– Я знаю, знаю, чем оплатить долг! – неожиданная мысль пришла Евгению в голову, – У нас здесь на Арбате часто бывает девушка. Она – дочь банкира. Отца ее недавно киллеры убили. Денег у нее и ее матери очень много.
– И что, ты мне предлагаешь их ограбить?
– Боже упаси! Женитесь на ней!
Коля задумался. Подобные мысли – о выгодной женитьбе – иногда посещали его.
– А ты не врешь, скотина?
– Нет, что вы! Она и сегодня придет. Живописью интересуется. Заказала у меня картины современных московских авторов. Я подготовил. Должна забрать.
– Ладно, пойдем, посмотрим, что за птица. Как зовут?
– Саломея.
– Что?!!
Отойдя от легкого шока, Николай сделался серьезным и спросил:
– А папа у нее до банкирства не дипломатом, случаем, был?
– Был, был, я это точно знаю. Потом как-то в финансисты выбился. Говорили, друг по МГИМО помог. Да и Саломея сама в Африке послом работала. Сейчас деньги есть, дома сидит. По миру бегать смысла теперь нет.
– Ну что же, пошли, невесту показывать будешь.
Евгений, радостный от того, что так легко отделался, семенил рядом с идущим уверенным шагом Николаем и нес околесицу о счастье в семейной жизни.
Ждали девушку недолго. Коля ее едва узнал. Беззаботная жизнь, хорошее питание, массажисты, косметологи и стилисты сделали из весьма посредственной раньше девушки красавицу.
Она Николая признала, но испуг не омрачил ее лица.
– Сегодня прямо-таки передача «От всей души!» – столько встреч радостных. Но счастье будет неполным без одной единственной твоей фразы, – издалека начал Николай.
– И какой же это? – Саломея, к удивлению Живцова, вовсе не стушевалась, а спокойно и уверенно смотрела на давнего приятеля.
– «Коля, я возвращаю тебе то, что я подло украла».
Евгений, понимая, что в разгорающемся споре ему ничего хорошего не светит, тихо слинял, не забыв собрать выручку со своих точек.
– А ты думаешь, что те деньги были твоими на законных основаниях?
Фехтование фразами могло бы далеко завести, но ни к чему бы не привело. Это довольно быстро понял Николай и тут же решил попробовать осуществить первоначальный план.
– Саломея, а не задумывалась ты о том, почему тебе так легко удалось от нас сбежать с деньгами?
– Потому что все продумала и действовала быстро.
– Вовсе нет. Потому, что я не захотел тебя догонять. Иначе бы мои орлы тебя бы в клочья разорвали.
– Ой-ой-ой! Откуда такая доброта?
– Потому что я тебя любил и люблю, дура!
Саломея, как и всякая умная девушка, не имела привычки разбрасываться подобными признаниями.
– Врешь, – неуверенно проговорила она…
…Снежным комом прокатилась по одной шестой части света зима. Веселыми ручейками зажурчала весна. Из окон небольших комнаток отделения ЗАГСа поселка Мышкино, такого же маленького, как и сам серый зверек, снимали вторые рамы и выковыривали из щелей утеплители. Николай и Саломея стояли в слегка прогретом помещении ЗАГСа и сочетались браком.
* * *…Жить на земле Коле понравилось. Дом, после Саломеиного отца, остался обширный, и в нем нашлось место и для тещи, на которую, собственно говоря, он и был оформлен.