Он знал, что Стёпа будет ждать его через час в ресторане, где они договорились. Ехать было недалеко, но вечерние пробки удлиняли дорогу на непредсказуемое время. Миша злобно ударил по рулю кулаком, а следом включил радио.
– …Как раз в этом году мне пришлось дирижировать Брюссельским королевским симфоническим оркестром, – услышал он чей-то бархатистый голос. Этим голосом звучала Мишина любимая радиоволна. На этой волне много говорили о культуре, политике, рассуждали о спорте. – Помню, я прилетел в Брюссель и тут же, прямо с самолёта, поехал на репетицию, – продолжал говорить бархатный голос. – А прилетел я из Нью-Йорка, сильно устал. Может быть, из-за этого я не сразу заметил, что в оркестре какая-то тягостная атмосфера. Чувствовалось, что музыканты никак не могут…
– А напомните, что вы тогда репетировали? – раздался голос радиоведущей.
– О-о! Это была сложнейшая программа. Знаете ли, Шостакович, Стравинский и два современных бельгийских композитора. Для меня их партитуры были новостью, но в Брюсселе хотели услышать и своих авторов. Но проблема была не…
Миша выключил радио.
– Проблема у него с Брюссельским оркестром! И из Нью-Йорка ему было трудно лететь! – в машине Миша говорил сам с собой в полный голос. – Вот ведь, блядь, у человека проблемы! А мы тут с Петрозаводском размудохаться не можем. Он с самолёта прямо на репетицию, а я сегодня напьюсь… Юля, милая, ну чего тебе не жилось-то, а?!! Видишь, у людей какие проблемы? Партитуры незнакомые, оркестры хуёвые… А ты? Ну зачем ты так?! Господи! Чем мы тут занимаемся?…
***
Миша ехал, и желание напиться становилось всё более отчётливым. Это было редкое для Миши желание. Он мог и умел выпить. Но мог обходиться без выпивки и без малейшего желания выпить по нескольку месяцев. А мог напиться неожиданно для себя и других, имея определённое желание не напиваться ни в коем случае. Но конкретное желание напиться, не выпить, а именно напиться, было очень редким для Миши. А в этот раз оно было сильным и отчётливым. И оно усиливалось.
Миша хотел не отключить сознание и мысли, не забыться, нет. Он хотел с удовольствием выпить, быть сильно пьяным и весёлым. Он хотел почувствовать радость, такую давно не приходившую к нему радость. Голова его была вполне ясная, усталость бессонной ночи как-то забылась и не давала о себе знать. Вот он и хотел ясность эту замутнить. Он ждал скорейшей встречи со Стёпой, чтобы отдаться Стёпе всецело. Чтобы Стёпа заказывал еду, закуски, выпивку, чтобы Стёпа руководил процессом. Миша хотел, чтобы кто-нибудь, хотя бы ненадолго, им поруководил.
Он доехал до места раньше назначенного времени и стал искать, где бы оставить машину так, чтобы она могла простоять там до следующего дня. Он знал, что будет пьян, когда выйдет из ресторана, а стало быть, машину нужно бросать. Миша, при этом, грустно подумал о том, что завтра он будет обязательно сильно болеть, и для него станет мучением поездка за машиной и возвращение домой. Но поделать уже ничего было нельзя. К водителю, который бы его возил в любое время, Миша привыкнуть не мог и считал личного водителя для себя излишеством и чем-то чересчур взрослым. Отогнать же машину домой и вернуться было долго и страшно неохота.
Ресторан, который выбрал Стёпа, находился на бульваре. Ресторан был модный, и возле него скопилось много больших, одинаково чёрных машин. Миша нашёл подходящее место не сразу и довольно далеко от ресторана. Он заглушил двигатель и посидел в тишине с полминуты. Было ясно, что Стёпы на месте пока нет. Стёпа не отличался пунктуальностью, точнее, он всегда и обязательно хоть маленько опаздывал. К тому же Миша приехал раньше назначенного.
Он посидел в тишине, набрался решимости и позвонил Ане. Аня была уже дома. Миша сказал, что он не знает, во сколько вернётся, но точно не скоро и наверняка пьяный. Аня выслушала его спокойно, сказала что-то вроде: «Что же теперь уже с этим поделаешь…» Но сказала не укоризненно и не равнодушно, а как-то именно спокойно и понимающе сказала. Мише сразу стало легче. Он понял, что по крайней мере проблема возвращения домой и дачи каких-то объяснений решена, а стало быть, эта проблема отпала. Миша почувствовал себя почти благородно за то, что нашёл в себе смелость предупредить Аню, а стало быть, он избежал лжи.
Миша вышел из машины, выдохнул облако белого пара. Секунды три он размышлял, идти ли ему в ресторан с портфелем или нет. Без портфеля было непривычно, а с портфелем бессмысленно. Он бросил портфель в багажник, чуть дольше обычного посмотрел на машину, понимая, что оставляет её надолго. Миша даже успел быстро подумать: «А чего на неё смотреть? Что я высмотрю? И когда куда-нибудь в отпуск еду, как-то особенно тщательно дверь закрываю и смотрю на неё так же. А чего смотреть-то?… Всё! Хватит цепляться за всякую мелочь и хватит уже думать на сегодня… Надо выпить…»
И тут, будто почувствовав эту Мишину мысль, позвонил Стёпа.
– Мишенька, родной, ты где? – услышал Миша Стёпин радостный голос. – Ты можешь мне не верить, но я уже на месте, сижу, тебя жду…
– Не может быть, Сёпа! А я тоже уже подъехал, но заходить не спешу. Я был уверен, что ты задержишься, как обычно…
– А я, как видишь, – засмеялся Стёпа, – сам себе удивляюсь. Ну давай же, подходи уже. Чего без толку толковать?
– А как я тебя найду? – говорил Миша и шёл к ресторану.
– Да я тебя встречу. Давай, заходи, – сказал Стёпа и отключился.
Миша шёл к ярко освещенному входу в ресторан. На бульваре и так хватало огней, но там, куда шёл Миша, было совсем ярко. Машины подползали ко входу плотной, блестящей вереницей. Но Миша издалека заметил стоящую чуть в стороне от входа женщину.
Эта женщина привлекла Мишино внимание прежде всего тем, что она сама смотрела в Мишину сторону. Миша приближался к ресторану, говорил по телефону со Стёпой, а женщина смотрела. Когда же Миша подошёл на такое расстояние, что стало более-менее видно её лицо, он убедился в том, что она смотрит не в его сторону, а именно на него.
Женщина, кроме этого взгляда, выделялась из общей ситуации тем, что была в платье и без верхней одежды. Она стояла, курила и внимательно смотрела на приближающегося Мишу. А он как раз закончил разговор со Стёпой, сунул телефон в карман, шёл, смотрел в ответ на незнакомку и не знал, продолжать смотреть ей в глаза или отвести взгляд в сторону.
А женщина была явно красивая. Скорее высокая. Платье на ней было, как мог оценить Миша, классное. Серое такое платье, с поясом на талии, с рукавами, внизу не очень длинное, до колен. Миша в этом не очень разбирался, но ему, в целом, образ понравился. Понравились ему и прямые, длинные, тёмные волосы. Лицо он ещё не успел разглядеть и сделать предположения о возрасте тоже. Он шёл. А она, вдруг, бросила сигарету и шагнула ему навстречу, глядя Мише прямо в глаза. Он растерялся и замедлил шаги.
– Извините, пожалуйста! – сказала женщина, быстро приближаясь.
Лицо её было очень озабоченным и даже напряжённым. Лицо оказалось красивым и совсем молодым. Большие, тёмные глаза, выразительные брови, нос не маленький, не большой, может быть, чуть тонкие, но красивые губы. Улыбки, даже вежливой, на губах не было.
Она была ростом с Мишу. То есть не маленького роста. Миша успел обратить внимание на тонкие сапоги на высоком каблуке. Но молодая женщина была совсем не маленького роста. Фигура же её была по всем меркам и на всякий вкус красивая.
– Вы меня? – задал нелепый вопрос Миша. Было очевидно, что ни к кому другому она не могла обращаться.
– Да, простите! – быстро ответила молодая женщина. Голос её заметно дрожал. Она, очевидно, сильно замёрзла и была чем-то взволнована. – Вы не могли бы мне помочь?
Они стояли совсем рядом. Миша разглядел небольшой, белый косой шрам у неё на переносице, совсем небольшой, но очень заметный.
– Конечно, помогу, – быстро ответил он. – Вот только каким образом?…
Он успел подумать, что у него сейчас попросят денег. Второе моментальное предположение было то, что незнакомка попросит её куда-то отвезти.
– Можно, я быстро воспользуюсь вашим телефоном? – прервала она цепь его предположений. – Один короткий срочный звонок. Не беспокойтесь, это звонок не в Америку и не в Японию. Просто местный звонок. Это очень важно…
– Да бога ради! – сказал Миша, уже вынув телефон из кармана. – Вот, возьмите. Разберётесь сами или помочь?
– Спасибо! Разберусь. Это же телефон… – сказала она и изобразила губами что-то похожее на улыбку.
– Вы совсем замёрзли, – сказал Миша, отдавая телефон незнакомке, – может быть, лучше…
Как только она взяла телефон, она уже не смотрела Мише в глаза. Она почти схватила телефон и сразу стала набирать номер.
– Не беспокойтесь! – не глядя на Мишу, сказала она. – Я очень коротко… Подождите буквально минутку.
Говоря это, она отходила от Миши в сторону. Закончив набирать номер, она приложила телефон к уху и повернулась к Мише спиной. Он же, в свою очередь, из деликатности отошёл на пару шагов и тоже отвернулся. Миша старался не прислушиваться, но какие-то фразы долетели до него.
– Не беспокойтесь! – не глядя на Мишу, сказала она. – Я очень коротко… Подождите буквально минутку.
Говоря это, она отходила от Миши в сторону. Закончив набирать номер, она приложила телефон к уху и повернулась к Мише спиной. Он же, в свою очередь, из деликатности отошёл на пару шагов и тоже отвернулся. Миша старался не прислушиваться, но какие-то фразы долетели до него.
– Я не буду разговаривать с тобой сейчас… – долетела до Миши фраза. Незнакомка сказала это громко. Сначала она говорила тихо, и Миша ничего не слышал… – Не ори на меня! Будешь орать… – Миша оглянулся на неё и увидел, что она отчаянно жестикулирует свободной рукой. – …это совсем не шутки. Я больше не шучу! И с собой шутить не позволю… не ори на меня!…
Мише стало неудобно слушать этот разговор, он громко откашлялся, отвернулся от незнакомки совсем и, чтобы чем-то себя занять, поднял воротник куртки, а потом стал её застёгивать на все пуговицы. Он утром, зная, что вечером пойдёт как минимум ужинать со Стёпой, оделся не как обычно одевался на работу. Миша оделся утром не в костюм, а нацепил чёрные брюки, светлую рубашку и пуловер. Вместо любимого пальто Миша надел нелюбимую, но тёплую куртку. Вот он и стоял, застёгивал её, шелестел и старался не слышать того, что говорила незнакомка в его телефон.
Миша подумал, что у неё очень сильный и даже низковатый голос, не очень совпадающий с её внешностью и образом. А она сказала ещё несколько громких и резких фраз, и за спиной у Миши возникла тишина. Секунд через десять этой тишины Миша оглянулся.
Незнакомка стояла, повернувшись к нему, и производила какие-то манипуляции с его телефоном.
– Не беспокойтесь, – сказала она, коротко взглянув на Мишу. – Я стираю номер, на который звонила.
– Ну что вы, я бы не воспользовался, – вежливо улыбнулся Миша и сделал шаг к ней.
– Спасибо вам большое! Вы меня очень выручили, – голос её звучал как-то отрешённо. Слышалось, что она думает не о том, что происходит. Она протянула Мише телефон. Он его взял. Показалось Мише или нет, но у неё в глазах стояли слёзы, а в ушах её сверкнули серьги. Сверкнули дорого.
– Да не за что! Но вы совсем замёрзли…
– Спасибо, не беспокойтесь, – сказала она, глядя мимо Миши. – Всего вам доброго!…
На последних словах она махнула рукой кому-то, кто был у Миши за спиной. А за спиной у Миши была проезжая часть. Она махнула и шагнула туда, куда смотрела.
– И вам всех благ, – успел сказать Миша, но она его уже не слышала.
Она почти бросилась к дороге. Миша глянул в ту сторону, куда поспешила незнакомка. Он увидел большую, чёрную угловатую машину, которая медленно ползла по дороге, возвышаясь над рядом припаркованных автомобилей. Незнакомка спешила явно к этой машине. Миша отвернулся. Он не хотел глазеть. Он сказал себе в этот миг, что это совершенно не его дело, и нечего даже глядеть в ту сторону.
– Мишенька! Родной! – услышал Миша громкий Стёпин голос со стороны входа в ресторан. – Ну сколько можно тебя ждать?! А куда девушка от тебя побежала?…
Стёпа шёл навстречу Мише, слегка разведя руки в стороны, и радостно улыбался.
***
Вскоре они уже сидели за столиком. Стёпа сказал, что он всё закажет сам. Он внимательно читал меню и всё комментировал.
– Нет! Борща здесь или соляночки мы с тобой не найдём. Даже пытаться здесь их найти бесполезно, – ворчал Стёпа. – А тыквенный суп с лангустином и крабом под водочку не годится. Можно, конечно, но я не сторонник. Главное, обидно, Серёга настаивал именно на этом ресторане, а сам, видите ли, спорт пропустить не может. Сейчас там один за троих отрабатывает… А мы тут из-за него нормальной правильной еды найти не можем. Но ничего, Мишенька, найдём! А Серёга приедет, пусть ему будет стыдно за то, что мы нашу водочку морскими гадами закусывали…
А Миша сидел и думал о том, что же его взволновало в том совершенно незначительном событии, которое произошло возле ресторана. Что было в той молодой женщине такого, что заставляло его о ней думать? Что? Опасность? Да, Миша сразу почувствовал в ней и исходящую от неё опасность. Опасность чего? Этого Миша не понимал. Но он не мог забыть маленький, косой белый шрам у неё на переносице. Казалось, вся опасность и была сосредоточена в этом шраме.
Но незнакомка уехала, а стало быть, опасность миновала. Об этом не было смысла думать. Однако та опасность, которую Миша почувствовал, как только поймал на себе взгляд незнакомки, ушла не до конца. Он продолжал ощущать опасность, как след от несостоявшегося приключения. Приключения, которое прошло стороной.
– Мишенька! Мне кажется, я уже всё придумал, – продолжал свои изыскания Стёпа. – Я начинаю исходить слюной. У тебя есть какие-то особые пожелания?
– Мне всё, как себе, Сёпа, – решительно ответил Миша, – я полностью в твоей власти.
– Тогда ты не пожалеешь, – сказал Стёпа гордо, – даже в самом модном ресторане русский человек найдёт способ выпить и закусить, – он громко хлопнул в ладоши и аппетитно потёр руки. – Та-а-ак!… – Стёпа позвал, официанта. Тот быстро подошёл. – Дружище! Как тебя зовут? – спросил его Стёпа.
– Андрей, – быстро ответил парень и указал пальцем на медную табличку у себя на груди. На той табличке были буквы: «АНДРЕЙ».
– Андрюша, милый! – сладко начал Стёпа. – Значит, нам вот эту рыбку на двоих, в одну тарелочку. Икорки принеси, пожалуйста, маслица, хлебушка, как положено. Ну, ты понимаешь?!
– Я вас понял, – любезно ответил парень.
– Два вот этих супчика, – продолжил Стёпа.
– По целому или по половинке? – последовал вопрос.
– Андрюша! Мы с моим другом не ели со вчерашнего дня. Давай по целому. Кому нужны полумеры… И ещё нам вот этого ягнёнка с картошечкой…
– Прекрасный выбор! – сказал официант Андрей.
– Тебе понравился мой выбор?! – прищурился Стёпа.
– Да, очень! – убедительно сказал Андрей и кивнул в доказательство.
– То есть ты тоже всегда это же заказываешь? – веселился Стёпа.
– Ну-у… В общем, я здесь обычно… – замялся официант.
– Да ладно тебе! – усмехнулся Стёпа. – Интересно, что я должен заказать, чтобы кто-нибудь сказал мне, что мой выбор плохой?… Ладно… А теперь главное, Андрюша! Триста грамм водки. Это главное.
– Какую предпочитаете? – серьёзно спросил Андрей.
– Самую простую, хорошую и холодную! – быстро ответил Стёпа. – Но без закуски водку не приноси. А то принесёшь раньше, мы не удержимся да и выпьем без закуски. А это некрасиво и по сути неправильно. Это всё. Мы голодные, Андрей! Поторопись, пожалуйста. И мы очень хотим выпить!
– Вас понял! – ответил официант, церемонно поклонился и ушёл.
– Так скажи мне, Мишенька, что же это за красотка так быстро от тебя ускользнула при моём появлении? – спросил Стёпа Мишу, как только официант отошёл. – Такая барышня!
– Сёпа! Она просто попросила телефон, чтобы позвонить, – отмахнулся от него Миша.
– Нет! Так просто ничего не случается. Вот у меня никогда такие шикарные женщины ничего не просили на улице. Собачонок своих и кошек они ко мне лечить приносят. Но чтобы приставать на улице – никогда. Миша, она тебе таким образом оставила свой номер. Ты не заглядывал в телефон?
– Да брось ты, Сёпа! Не говори глупостей! – усмехнулся Миша, но подумал, что в телефон он, действительно, не заглядывал с того момента, как незнакомка его ему вернула.
Он тут же захотел достать телефон и проверить слова Стёпы, но не стал. Во-первых, он знал точно, что никакого номера ему незнакомка не оставила, а во-вторых, не хотелось показывать Стёпе, что он относится к его словам хоть сколько-нибудь серьёзно. И тут телефон в кармане зазвонил. Миша вынул его и, когда подносил аппарат к уху, отчётливо почувствовал исходящий от телефона аромат. Этот запах оставила незнакомка. А позвонил Сергей.
– Привет! – услышал Миша в трубке запыхавшегося Сергея. – Я уже скоро заканчиваю, проплыву свой километр – и к вам.
– Здорово, – ответил Миша, – ты решил нам на личном примере доказать преимущество здорового образа жизни? Серёга, это не по-товарищески. Но знай, я сегодня целый день не курю.
– Ого! Это заявка на победу! – сказал Сергей, всё так же тяжело дыша. – Я присоединяюсь. Не курим вместе. Я через часок приеду. Подождите!
– А что нам остаётся? – пожал плечами Миша. – Ждём.
***
Миша специально понюхал телефон. От него, действительно, шёл цветочный запах. Запах был не сладкий, какой-то именно цветочный, но холодноватый. Миша понажимал на кнопки. Разумеется, никакого номера от незнакомки не осталось.
– Ну конечно, Мишенька! – наклонившись к столу, сказал Стёпа. – Забудь про эту женщину. Это не твой формат. Это скорее мой случай.
– О чём ты, Сёпа! Вот ведь ты не уймёшься-то никак! Увидел девушку издалека, а уже всё понял.
– Всё, Мишенька! – решительно сказал Стёпа и даже мотнул головой. – Решительно всё! – сказав это, Стёпа поймал рукой проходящего мимо официанта. – Дорогой мой, принеси нам, пожалуйста, водички с газом, – при словах «с газом» он растопырил пальцы обеих рук и пошевелил ими. – Я сразу всё понял, Мишенька, – закончил он фразу, отпустив официанта.