Первые дни, когда Тутанхамон очутился не в своем времени, он чуть на стену не лез, умолял друзей: Ивана и любимую Машу, - вернуть его обратно. Но, увы, это было не под силу даже богам. Так и остался экс-фараон в Москве без паспорта и прописки. Он оказался способным мальчиком, и быстро привык к жизни в другом мире. А Иван, обучая парнишку некоторым премудростям, несколько раз даже упрекнул свою младшую сестру: 'Он научился, а ты нет!' Самое интересное, что после подобных высказываний Маша взяла себя в руки и осилила математику, стала лучше работать на компьютере, и чуть было не освоила езду на автомобиле. Однако последнего Тутанхамон просто не допустил: он запретил своей девушке садиться за руль 'Оки'. Это друг и сосед Ивана Дурака, Кирилл Илларионов отдал на металлолом свою развалюху.
Жизнь развеселой компании складывалась как нельзя лучше. У Ивана налаживались отношения с Иркой Семеновой. А Тутанхамон придумывал себе имя, чтобы заказать паспорт, только ни одно ему не нравилось.
И вот Дурак решил сделать Ирке предложение. Как всегда оригинально: в скором поезде 'Минск-Москва'. Родители ждали домой, в Бобруйск, и Машу. Но она никак не могла оставить Тутанхамона в одиночку: ну, не научила она еще парня зажигать газовую плиту и готовить яичницу на сковородке. Да что там бытовуха - скучала бы она без любимого. Вот и решил Иван отвезти гостя из прошлого на каникулы домой, с родителями познакомить.
Все бы хорошо, но Белоруссия, хоть и дружественное государство, но все равно заграница, а у фараончика паспорта не было. Ира, конечно, могла провезти зайца по России, но на таможне поезд проходил досмотр. Нелегала от вездесущих таможенников не утаишь. Тут Иван Дурак и решился на страшное преступление.
Парень проник в квартиру пропавшей Юли Шаулиной и выкрал паспорт девушки. Потом Дурак купил черный парик и кучу девчачьей одежды и нарядил в нее Тутанхамона. Коли своих документов нету, решил программист, будешь Юлькой. Фараон сначала стеснялся своей личины, но быстро вошел в роль. Единственное, что выдавало в лже-Юльке парня, было его отношение к слабому полу: все время за ручку с Машенькой ходил и все норовил поцеловаться при людях. Иван, конечно, одергивал его: 'Ты что, лесбиянка у нас?' Пристыженная (или пристыженный) девушка краснела и делала серьезное лицо.
Конечно, в плечах Тутанхамон был пошире настоящей Шаулиной. Но и узковатые мужские бедра, и вовсе не дамские ручищи удалось скрыть под пышной юбкой и совершенно бесформенной кофтой. В итоге вышла весьма симпатичная девушка. А когда подвели губки и ресницы накрасили, осветлили кожу на лице и надели парик, привязав красивой ленточкой, то экс-фараон от Юльки уже почти и не отличался. Одна несостыковка: глаза у него серые, а у Шаулиной черные. Но парень наотрез отказался от линз. Проблема была решена проще и куда изящнее - солнцезащитные очки.
Голосок парню 'поставил' бог хитрости Локи. А что, никто не знал, что тот слыл умелым конструктором? Хитрый инженер, обитающий в теле маленького мальчика, переделал магическую реликвию Эхнатона, золотое ожерелье, под голос Шаулиной. И теперь все, что бы ни сказал Тутанхамон, тут же преобразовалось, и окружающие слышали голос Юли.
В качестве проверки на 'подлинность' Иван за день до поездки в Белоруссию притащил девушку на пересдачи пропущенных экзаменов. Никто из преподавателей не знал о магических способностях Шаулиной, и она очень удачно все списала и ответила на вопросы, словно сто лет занималась программированием. Невдомек было профессорам, что на подол юбки лже-Юли находчивый студент Дурак пришил стопочку шпаргалок, которые она телепатически читала. Зато фейс-контроль был пройден на 'отлично'. Ни один из преподавателей не усомнился, что перед ним сидит Юлия Антоновна Шаулина.
Все складывалось как нельзя удачно. Но на Белорусском вокзале, когда Иван, Маша и лже-Юля шли к вагону, наша замечательная троица напоролась на сотрудников ОСЯ. Проводница так и не дождалась авантюристов.
Шаулин расплылся в улыбке, когда два мордоворота привели под руки его дочь. Поначалу счастливый папашка не обратил внимания на то, что она выглядела как-то не так. Естественно, романтическое путешествие в Бобруйск у Ивана сорвалось.
В итоге лже-Юля была поселена в собственную квартиру и удостоена такой отцовской ласки, коей настоящая Шаулина никогда не знавала. Маша Дурак, естественно, тем же вечером приехала к 'подружке' и осталась ночевать. А Иван стал смиренно ждать два дня, когда вернется Ира. Все это время он пытался сочинить план, как бы отвязаться от босса с костюмированным шоу и не попасть под суд.
Никаких идей в гениальную голову Дурака не приходило. Но тут все разрешилось само-собой. Это задание в детском лагере оказалось хорошим предлогом смыться из-под пристального отцовского взгляда, устроить трагическую гибель Юли внутри гроба на колесиках и вернуться в Москву с относительно чистой совестью и Тутанхамоном.
Агенты вышли из здания секретного ведомства и сети в Тойоту, некогда принадлежащую настоящей Юле.
– Звали? - спросили парней с заднего сиденья.
Там уже успел расположиться Семенов-младший, держащий в руках дорожную сумку.
– Да, - уверенно сказал Иван. - В Потьме нечисть разбушевалась, нас наняли…
Программист покосился за заводящую машину лже-Юлю.
– Знаю, - протянул Локи, - Бастет мне позвонила, сказала, что Баба Яга к ним на телевидение явилась и заявила, что типа только Иван Дурак сможет помочь.
– Ну, спасибо, во второй раз суперменом заделываюсь, - несказанно 'обрадовался' программист.
Через полчаса чёрная иномарка уже мчалась на полной скорости по Волгоградскому шоссе.
Гаишник, ругнувшись под нос, бросил полосатую палочку под ноги. Очередные нарушители правил дорожного движения ушли у него из-под носа. Крутые, небось, богатые, хоть и на Тойоте российской сборки, а не на шестисотом 'Мерседесе': мчатся на ста пятидесяти километрах в час и никого не замечают. Эх, такая добыча ушла. И дорожный инспектор передал коллеге по рации.
– Скоро мимо тебя пролетит черная тачка, состриги с них двести-триста баксов, Васек, договорились?
Услышав утвердительный ответ, страж порядка принялся высматривать очередных жертв милицейского беспредела.
А в это время, не подозревающие о заговоре пассажиры Тойоты спорили о скоростях.
– Тутен, разобьешся! - вопил Иван, вцепившись обеими руками в кресло. - Не забывай, я на месте смертника.
– При лобовом столкновении, - хихикнул водитель, - а я не собираюсь в аварию попадать, разве что сзади пусть въезжают, там Локи, у него статус бога. Да и права у меня есть.
– Эй, фараон, обнаглел! - бог хитрости лежал на заднем сиденье, словно на диване, используя чемодан в качестве подушки.
Тутанхамон оглянулся и подмигнул маленькому богу. Мол, не бойся, с детства на колесницах ездил, неужели с этой жестянкой не справлюсь.
– Предел девяносто, а мы, стопудово, больше сотни несемся! - выл Иван, который никогда сам не садился за баранку. - И вообще…
Программист ткнул в окно. Прямо на них с поросшей травой проселочной дороги выехал милицейский жигуленок, преграждая путь. Экс-фараону ничего не оставалось, как резко затормозить. И тут же в окошко перед ним влезла наглая рожа стража порядка.
– Девушка, ваши права.
Тутанхамон лукаво улыбнулся и достал из нагрудного кармана пластиковые карточки.
– Юлия Антоновна, - протянул милиционер, демонстрируя датчик, кстати, вверх ногами, - нарушаете правила. Согласно показаниям радара ваша скорость составляла сто пятьдесят, плюс-минус пять километров в час, в то время как на данном отрезке разрешено движение не больше шестидесяти.
– Ноль пятьдесят один километр в час, - протянул Локи, - чего врать-то, будто раза в три больше.
Гаишник фыркнул и перевернул радар.
– Еду как могу, - надулся фараон, - месяц назад только научился. Медленно как-то.
Иван и Локи нервно посмотрели сначала на водителя, потом на гаишника. Неладно дело. Юленька не замечает, что говорит о себе как о личности мужского пола, но купится ли теперь страж порядка на то, что…
– А права, гражданочка, вам выданы три года назад. И у меня такое чувство, что сегодня - последний день в их жизни.
– Все правильно, - нашелся водитель, - эта развалюха у меня чуть меньше месяца, я до этого на колеснице ездил…
Тутанхамон закрыл рот рукой, поняв, что ляпнул не то. Но гаишник, посмеявшись, чмокнул его в щечку и прошептал на ушко:
– Триста долларов, дамочка, и езжайте дальше. Можно в рублевом эквиваленте. По курсу, так сказать, Центробанка.
Водитель подмигнул стражу порядка и, продолжая отыгрывать прекрасную даму за рулем, заявил:
– Поцелуй моей особы в щечку стоит пятьсот баксов. Можно в золотом эквиваленте. Так что, вы мне должны.
Иван прыснул в кулак, но потом высунулся в окно, чтобы не испортить представление.
– Все правильно, - нашелся водитель, - эта развалюха у меня чуть меньше месяца, я до этого на колеснице ездил…
Тутанхамон закрыл рот рукой, поняв, что ляпнул не то. Но гаишник, посмеявшись, чмокнул его в щечку и прошептал на ушко:
– Триста долларов, дамочка, и езжайте дальше. Можно в рублевом эквиваленте. По курсу, так сказать, Центробанка.
Водитель подмигнул стражу порядка и, продолжая отыгрывать прекрасную даму за рулем, заявил:
– Поцелуй моей особы в щечку стоит пятьсот баксов. Можно в золотом эквиваленте. Так что, вы мне должны.
Иван прыснул в кулак, но потом высунулся в окно, чтобы не испортить представление.
– А если не секрет, - гаишник уже вовсю флиртовал с Юлей Шаулиной, то есть, с тем, кто выдавал себя за нее, - что же вы за особа такая.
Она сделала серьезное лицо и заявила:
– Владыка Верхнего и Нижнего Кемета, Небхеперура Хекайнушейма[1].
Этой фразой водитель вогнал дорожного инспектора в глубокие раздумья. Таких тот еще не встречал. Самое время давить на газ и сматываться подальше, да вот автомобиль гаишника поперек дороги мешается. Поэтому пришлось дожидаться ответной реакции стража порядка.
– Эээ… психбольница находится… - но Тутанхамон ему не дал договорить.
– Мы прекрасно знаем. И, представьте себе, туда и торопимся. А вы задерживаете…
Гаишник, отдав честь придурковатой водительнице, откатил свой автомобиль на обочину дороги, и та тут же умчалась прочь.
– Симпатичная девочка, жаль, что сумасшедшая… И как таким права выдают, - буркнул инспектор себе под нос, а потом отрапортовал наводчику-коллеге и начал жаловаться на то, что якобы у него грабители пятьсот долларов украли.
А затем он сообщил еще одному гаишнику, что стоял на посту через двадцать километров, номер подозрительной Тойоты, за рулем которой…
Но, увы, игра в 'накрути штраф' окончилась. Потому что до следующего поста жертвы не добрались.
– Давайте вот здесь свернем, - вдруг предложил Тутанхамону Локи.
Но вопросы 'зачем это надо' он безапелляционно заявил, что там милиции меньше и до лагеря, судя по GPS-навигатору, быстрее получится. А, возможно, хитрец и чувствовал, что дорожные инспекторы так просто выходку с 'Владыкой Верхнего и Нижнего Кемета' не оставят.
Так и начала скакать иномарка российской сборки по проселочной дороге, разгоняя коров, овец, коз и гусей. -…и сказала мама девочке, - голосом рассказчика из фильмов ужасов шептал Локи. - Не вешай на окно черные шторы. Но девочка не послушалась и повесила. А занавески те были с носом, глазами, руками и ногами. И как только девочка спать легла, они слезли с окна и задушили ее.
– Нет ничего повеселее? - зевнул Иван. - А то уже два часа мелешь: сняла девочка гольфики, а там вместо ножек косточки. Или это: когда мама вернулась домой, то нашла труп девочки, а во рту у ребенка - колёсико от гробика.
– А по мне так весьма познавательно! - пихнул его в бок Тутанхамон.
– Ну, с вами не договоришься, - обиделся Локи, - значит, в черном-черном городе есть черная-черная улица…
К вечеру вожатые-агенты добрались до лагеря, образованные на предмет жуткого фольклора, но уставшие.
Смеркалось, когда их иномарка подъехала к высоким деревянным воротам. Сверху они были украшены фанерными шлемами и копьями из русских сказок, а на покосившемся столбе красовался знак: 'Осторожно! Дети!' Все трое вышли из машины и вытащили чемодан Локи. Иван с Тутанхамоном отправились в такой спешке, что никаких вещей с собой не захватили. Даже девушкам своим любимым в пути позвонить пришлось. Однако, для того, чтобы выглядеть правдоподобно, оба взяли в секретном отделе два пустых чемодана, набили их старыми газетами да спрятали в одном из них пистолет с серебряными пулями.
Только успели агенты поставить машину на сигнализацию, как к ним вышел начальник лагеря.
Это был немолодой человек, далеко за пятьдесят. Он носил черные джинсы, серые кроссовки и длинную клетчатую рубашку навыпуск. Парни так и не смогли разглядеть его лица: и темновато было, и из-под большого козырька кепки высовывались лишь длинный нос и козлиная бородка.
– Ипполит Кощеев к вашим услугам, - протянул он руку Ивану.
– Иван Дурак, - представился тот, - вожатый третьего отряда, а это Юля Шаулина, моя напарница, мы студенты пятого курса Московского государственного тех…
– Не важно, - отмахнулся Ипполит, - какая разница, где вы учитесь, главное, чтоб люди были хорошие. Вот ребенок, ваш, что ли?
– Ну да, - ляпнула Шаулина, - то есть, он с нами. Это брат нашей общей знакомой.
– Мы его решили сами привезти. Он в пятый отряд, - закончил Иван, испугавшись, как бы Юля не ляпнула чего лишнего.
Начальник пригласил только что прибывших на территорию лагеря и проводил их в свой кабинет. Коле-Локи он дал ключи от палаты мальчиков в корпусе отряда и отправил устраиваться.
Когда Иван с ряженой Юлей зашли к директору, там уже сидело восемь молодых людей. То были вожатые, прибывшие на работу на новую смену. Похоже на то, что ни одному из них не поведали о странных происшествиях. Иван взглядом сыщика осмотрел четырех парней и их девушек-напарниц, но ничего подозрительного не заметил. Обычные студенты.
Он искоса глянул на Тутанхамона. Тот кивнул, мол, понял, начал сканировать. Но и он ничего интересного не выяснил. Все обыкновенные люди, без каких-либо магических способностей. Парни, когда ловили на себе милый взгляд невысокой вожатой, смущались и краснели, а девушки внимательно изучали свою коллегу на предмет 'какова наша конкурентка'. Хорошо, что у них не было взгляда-рентгена. А внешне - Тутанхамон отыгрывал обычную скромную девушку. Юбка у него не вызывающая, до середины бедра, кофточка - закрытая, а то, что грудь восемьдесят пятого размера за меткой D девкам на зависть, так это же весело.
– Итак, - Ипполит сел за стол, пристально рассматривая десятерых студентов, - завтра у вас начинаются три недели ответственной работы. Ключевое слово - работы. Вам тут не Адлер-курорт. Запомните, дети - это наше будущее, и тому, кто станет учить их неподобающим вещам, я обеспечу такую характеристику… Впрочем, не пить при детях, не курить, слов бранных не произносить, друг друга не любить. Ну… вы поняли, порнофильмы не инсценировать!
– Как же, как же, - глядя в потолок, чуть не смеялся высокий рыжий парень, - в прошлом году я от своего четвертого отряда так лексикон пополнил…
– Значит, их кто-то до вас обучить успел, - вздохнул Кощеев, - Метелкин, не надо равняться на несознательных личностей. У нас в 'Березке' принцип есть, из года в год я его практикую - 'К детишкам с любовью!' Начальник прошелся по комнате и, глянув на маленькую девчушку в розовом блестящем топе, буркнул:
– Чугуева, это вас в первую очередь касается, вы со своим дружком, эххм, впрочем, еще раз увижу…
Иван Дурак, прикусив губу, хихикал про себя. Лагерная жизнь не изменилась за десять-пятнадцать лет, с тех пор, как он 'вырос' из подобных мест массового детского отдыха. Зато Юля Шаулина, широко открыв рот, внимала каждому слову уважаемого товарища Кощеева.
– В прошлой смене, - продолжал тот, а Иван и Юля навострили уши, начиналось самое интересное, - у нас произошло несколько инцидентов, связанных с неподобающим поведением ваших коллег, молодые люди. 'Интересно, - думал программист, - неужели все эти гробы на колесиках и простыни - происки начальника в борьбе за нравственность молодежи? При чем тут тогда Баба Яга и Бастет? Странно все это'.
Студенты хотели было спросить, что именно произошло, но начальник умело ушел на обсуждение других вопросов, что молодые люди вскоре забыли, о чем интересовались. Когда Кощеев закончил речь, и все вожатые разошлись по корпусам, досыпать перед завтрашним отъездом в Потьму для встречи детей на вокзале.
– А вас, Дурак, я попрошу остаться! - фразой из одного известного фильма остановил уходящего программиста директор.
– Да, чего? - обернулся тот.
Юля успела уйти, так что он остался наедине с начальником. Фамилия Кощеев не вызвала у парня никаких подозрений. А чего такого? Она довольно распространена в современном обществе.
– Скажу честно, не нравишься ты мне, Дурак.
Если бы это была не фамилия, Иван навеки бы обиделся на директора за такую фразу. Тревожный звоночек раздался в душе у парня. Нечисто дело.
– Фамилия у тебя странная, - с улыбкой закончил Кощеев, и напряжение студента спало. - У меня тоже нехорошая, ну ничего, шестьдесят лет с ней прожил, привык. Но ты мне не нравишься. И девка твоя - тоже.
И опять сердце начало колотиться в груди программиста.
– Ты никогда у нас не работал. Это раз. В 'Березку' вожатых просто так не берут, а ты с напарницей своей по какому блату пробился? Москвич, деньги заплатил?
– Белорусский подданный, - парню нечего было врать, - Юля москвичка, но мы не платили, мы по конкурсу прошли. Не подведем.