– Почему не доложила? – строго спросил директор.
– Потому что вернулась поздно вечером. Я отнесла черепаху к себе в кабинет, дала ей воды, овощей и фруктов, и черепаха с удовольствием поела, а потом заснула. Я решила, пускай отдохнет. Но уже на рассвете следующего утра вы приказали мне немедленно отправляться в царство Офир в Африку. Чтобы притащить оттуда забытую Пронькиным видеокамеру-пуговицу. Я ее искала три дня подряд. А за это время моя несмышленая Клеопатра сумела выбраться из кабинета и пошла гулять по институту... Где вы ее нашли?
– В чулане Синей Бороды, – сказала Алиса.
– Конечно, там темно и тесно.
Тогда из толпы зрителей вышел знаменитый филолог, специалист по древним надписям, и спросил:
– Простите, а что же это за надпись на панцире?
– Да, надпись я заметила и даже подумала: ну кто мог шалить на берегу океана в пустыне Калахари десять тысяч лет назад? – ответила Елена.
– Сколько? – спросил директор института. – Десять тысяч?
– Но ведь тогда еще никакой письменности на Земле не было! – воскликнул филолог.
– Вот именно! – ответила Лена. – Это меня и удивило.
– Наверное, она инопланетная, – сказал пират Сильвер, который всегда находится в курсе всех новостей. – Прилетела, ищет братьев и сестер по разуму, а их еще нету. А на ней нарисовано послание нам от отдаленной цивилизации.
– Значит, так, – сказал директор института, – черепаху отправить на исследование, спасательнице младшему научному сотруднику института Простаковой Елене Сергеевне объявить выговор с упоминанием в приказе. Это же надо – тащить в институт черепах и не докладывать начальству! Чтобы в следующий раз такое не повторялось!
– Хорошо, – мрачно ответила Елена, – в следующий раз я разбужу вас, Эдуард Эдуардович, в три часа ночи, чтобы сообщить, что привезла с собой детеныша гиены. И оставлю его у вас в прихожей.
На этом все разошлись.
Черепаху взял профессор Селезнев, директор Космозо. Он, как все знают, не только директор зоопарка, но и папа Алисы. Так что Алиса была довольна: теперь, если понадобится, она знает, где искать черепаху.
А в том, что черепаха ей понадобится, она не сомневалась.
Что-то подсказывало ей, что тайна черепахи скрывается где-то в недрах чулана Синей Бороды. Такое у Алисы было предчувствие.
Ведь недаром же черепаха сама проползла через весь институт и забралась в подвал – именно в чулан. Может быть, ее что-то туда влекло?
Глава двенадцатая
ШЛЯПА НАПОЛЕОНА
Как только Алиса с бабушкой возвратились в чулан и встали в дверях, чтобы решить, за что браться, они услышали в коридоре знакомое постукивание деревянной ноги.
– Алиса! – позвал пират Сильвер, входя в комнату за ними. – Дело есть!
– Какое дело?
– Виноват я перед тобой, очень виноват, по-человечески. Но не я виноват, а одна птица. И прошу эту птицу уничтожить.
В комнату влетел попугай и устроился на верхней полке между книгами.
– Имеется в виду ваш покорный слуга, – пояснил он. – Самая безобидная птичка на свете.
– Я обращаюсь к тебе, – проникновенно сказал пират, глядя на Алису, – как человек к человеку. И к тебе, бабуся, тоже. Помнишь, у меня была шляпа мореплавателя Магеллана?
– Помню, – ответила Алиса.
– Нет больше этой шляпы, – сказал пират и всхлипнул. – Этот шулер выиграл шляпу в карты.
– Но честно! – закричал попугай. – Честно!
– Честно ты играть не умеешь, – возразил пират. – Ты жулик.
– А докажи!
– И доказывать не надо, мы не в суде. Отнимите у птицы шляпу. У меня голова мерзнет.
– Ну и ну, – покачала головой бабушка. – Эти хулиганы, по-моему, забыли, что шляпа Магеллана – ценная историческая реликвия. И ее дали поносить Сильверу на время, чтобы потом отправить ее в Исторический музей. А ну немедленно возвратить шляпу!
– Еще чего не хватало! – закричал попугай и вылетел в коридор. – Я ее знакомой вороне подарил!
– Сейчас же вызываю директора! – сказала бабушка.
– Только не это! Не надо! – закричали сразу Алиса и пират. Они-то знали, что виноваты оба.
– Я немедленно отправлюсь к Магеллану и попрошу у него другую шляпу, – предложила Алиса.
– И я с тобой! – обрадовался пират Сильвер. – Но птичке на свете не жить!
– Какой позор! – сказала бабушка. – Взрослый человек, пожилой... Тебе сколько лет, Сильвер?
– Прожил или проехал? – уточнил пират. – То есть сколько мне лет или сколько лет назад я родился?
– Всего, – сказала бабушка. – Всего!
– Всего мне лет пятьсот, но большинство этих лет я на свете не жил, а путешествовал во времени.
– И вот такой пожилой, опытный человек играет в карты на шляпу Магеллана. Ну хоть в достойную игру играл?
– В подкидного дурака, – признался пират и густо покраснел.
– Вот этого-то я и боялась, – сказала бабушка. – Вот в этом и заключается главный позор. В подкидного дурака!
– В преферансы не обучены! – обиделся пират Сильвер.
– Тогда иди к себе, – строго велела бабушка, – и жди. Мы с Алисой поищем, может быть, найдем тебе достойный головной убор.
– Не врешь?
– На глупые вопросы не отвечаю, – отрезала бабушка.
Сильвер ушел.
– Ну дети, право же, дети, – сказала бабушка. – Давай приниматься за дело.
– Я займусь книжками, – сказала Алиса.
– А я вещами, – согласилась бабушка.
Алиса стала брать с полок книги, проглядывать их и раскладывать – что в библиотеку, а что неизвестно куда.
Бабушка гремела посудой, рыцарскими шлемами, каменными дубинками, костями мамонтов и прочими загадочными и неожиданными вещами.
– Нет, ты погляди! – кричала она Алисе. – Ты можешь себе представить?
Алиса подходила к ней. И на самом деле интересно!
Вот отравленный кинжал, так и написано на этикетке:
Отравленный кинжал, принадлежал Лукреции Борджиа.
– Кто такая Лукреция Борджиа? – спросила Алиса.
Робот-тележка Грузик включил справочный экранчик и через минуту ответил:
– Так звали одну красавицу-итальянку. Она жила в эпоху Возрождения, и ее имя связано со смертью многих знатных людей.
– А что такое Возрождение? – спросила бабушка. – Что они там возрождали?
На этот вопрос ответила Алиса. Про Возрождение они учили в школе.
– Возрождение, – сказала она, – это такое время после средних веков. Кончились темные времена, люди стали ездить по всему свету, открыли Америку и Африку, построили чудесные дворцы и даже Кремль в Москве. Тогда жили знаменитые художники – Леонардо да Винчи, Рафаэль, Микеланджело и Дюрер. Коперник догадался, что Земля – не центр мира, а Галилей сказал: «Все же она вертится!»
– Это о ком он так сказал? – удивилась бабушка. – Кто там вертелся?
– Земля, – ответил за Алису Грузик. – Об этом каждый робот знает.
– А я не робот! – обиделась бабушка. – Я живой человек с недостатками. Я родилась так давно, когда еще школ не было.
Конечно, бабушка лукавила, не так уж давно она родилась. Но Алиса не успела ей ответить, потому что с полки упала черная треугольная шляпа.
– Надо отдать Сильверу, – сказала бабушка, – а то он, бедный, так переживает.
Сильвер уже бежал по коридору, стуча деревянной ногой.
– Дуся, – крикнул он на бегу, – ты меня звала?
– Возьми шляпу, – сказала бабушка, – только не проигрывай больше этой белой курице. И вообще, поклянись мне, что больше карт в руки не возьмешь.
– Не поклянусь, – честно ответил пират Сильвер. – Ты меня прости, дуся, но где ты видела, чтобы пират в карты не играл? Сегодня я брошу карты, а завтра ты мне запретишь ром пить? Ну признайся, запретишь?
– Запретила бы, – ответила бабушка, – но, боюсь, не получится.
– И я так думаю, – сказал пират и протянул руку за шляпой.
– Подождите, Сильвер Джонович, – сказала Алиса. – Я только прочту, что там на этикетке написано.
– А может, не стоит? – с надеждой спросил пират. – Мало ли какой хулиган там баловался?
Но Алиса не послушалась его и все-таки прочитала надпись на этикетке. Вот что там было написано:
Шляпа.
Возможно, принадлежала Наполеону в 1812 году. Найдена в снегу после бегства Наполеона из России.
– Вот видишь, – сказал Сильвер. – Никому не нужная шляпа, кинули, выбросили, хорошо еще, что не утопили.
Но Алиса не спешила возвращать треуголку. Она увидела, что изнутри на донышке было еще что-то написано и нарисовано.
Но от времени рисунок, сделанный, видно, чернилами, истерся, хотя можно было понять, что это – какая-то географическая карта или схема.
– Алиска, ты вечно будешь грязную шляпу рассматривать? – сердито спросила бабушка. – Так мы никогда уборку не кончим.
Алисе не хотелось отдавать треуголку, чуяло ее сердце, что в ней таится загадка, но Сильвер буквально вырвал шляпу из рук Алисы и напялил на голову.
– Ну что, похож я на Наполеона? – спросил он. – В молодости нас часто путали.
Алисе не хотелось отдавать треуголку, чуяло ее сердце, что в ней таится загадка, но Сильвер буквально вырвал шляпу из рук Алисы и напялил на голову.
– Ну что, похож я на Наполеона? – спросил он. – В молодости нас часто путали.
Попугай влетел в комнату и с полки закричал противным голосом:
– Все равно выиграю ее у тебя! Ты шестерки от валета не отличишь, старый разбойник!
Сильвер хотел схватить попугая, тот улетел, и Сильвер погнался за ним по коридору.
– Я одного не понимаю, – сказала бабушка. – Зачем попугаю головные уборы? Они же ему велики!
– Он их продает знакомой вороне, – объяснила Алиса.
– А той они зачем?
– Чтобы гнезда делать, – сказала Алиса.
– Ты шутишь? – спросила бабушка и сама себе ответила: – Ну конечно же смеешься над старой глупой женщиной. Я же понимаю, что попугаи не дружат с воронами.
Бабушка принялась дальше раскапывать груду одежд разных времен, а Алиса стояла возле стола и думала. Когда надумала, спросила у бабушки:
– Зачем Наполеон стал рисовать на подкладке своей треуголки? Разве у него бумаги не было?
– Может, и не было, – ответила бабушка. – А ты не отвлекайся, времени в обрез. Уже вечер наступает.
– И что же человек рисует на подкладке? – спросила Алиса.
И сама себе ответила:
– Тайный план! Который нельзя потерять и нельзя никому показывать.
– Ты о чем? – спросила бабушка.
– Я о том, что надо отобрать шляпу у пирата. Потому что пираты любят планы кладов.
– Каких кладов?
– Бабушка, поработай без меня, – попросила Алиса, – а я сбегаю к Сильверу.
Не ожидая ответа, Алиса побежала к выходу из института.
И конечно же она оказалась права.
Сильвер сидел за своим столом, перед ним подкладкой кверху лежала треуголка, по столу ходил попугай и тоже заглядывал в шляпу.
– И не такие загадки мы с тобой щелкали, – говорил Сильвер попугаю. – Пятнадцать человек на сундук мертвеца, йо-хо-хо и бутылка рому! А ну-ка, старый бандит, достань мне бутылку!
– Не отвлекайся, дедушка, – сказал попугай.
– Что мы видим? – сказал пират. – Мы видим реку средних размеров. На ней не написано названия, но видишь, как она изгибается? Давай, я скопирую эту карту, и мы загоним ее в компьютер. И пускай он нам сообщит, голубчик, какая река в России вот так изгибается.
– Ты голова, Сильвер, – похвалил друга попугай. – Удивительно даже, что до сих пор на свободе.
– Сажали меня, приговаривали и даже голову рубили, – признался Сильвер, – но я, как всегда, уходил.
Он открыл ящик стола, вытащил лист бумаги и карандаш. Только Сильвер приготовился снимать копию с карты, как Алиса, которой надоело следить за пиратами, вышла из-за угла и подошла поближе.
– Руки вверх! – сказала она. – Ваша карта бита!
Попугай завопил и взлетел к потолку, а пират Сильвер послушно поднял вверх руки и сказал:
– Старый Сильвер знает, когда игра проиграна.
Но тут же он увидел Алису, понял, что никого, кроме нее, поблизости нет, и совсем другим голосом заговорил:
– Совсем не ясно, кому руки поднимать, а кому прощения просить! А тебя, пигалица, я выпорю, чтобы ты пожилых людей, инвалидов труда, не смела запугивать. Уходи, пока жива!
– Ну ладно, – засмеялась Алиса. – Это не ваша шляпа, Сильвер Джонович. Показывайте, что вы там увидели, а то директору позвоню.
– Значит, ты еще не звонила?
– Я сама люблю клады искать, – призналась Алиса. – Но если мы его найдем, то потом обязательно директору расскажем.
– Директору? Расскажем? Ну конечно же расскажем, – обрадовался Сильвер. – А я боялся, что отнимешь.
– И с карандашом я лучше вас умею управляться, – сказала Алиса. – Ведь речку надо точно нарисовать.
Попугай снова опустился на стол, заглянул в треуголку и сказал:
– Юнга дело говорит. Берем ее в долю.
– А я и не сомневался, – согласился Сильвер. – Давай рисуй, только учти, что восемьдесят процентов добычи мне, а тебе и попугаю – по десять.
– Это почему мне десять? – возмутился попугай. – Без меня ты ничего не сделаешь. Да и долететь мне до директорского кабинета – раз плюнуть.
– И чего же ты желаешь? – спросил пират.
– Половину мне, половину тебе, а остальное девочке Алисе, – предложил попугай.
– Это что же мне достанется? – засмеялась Алиса.
– Как что? Третья половина, – ответил попугай.
– Немного, – сказала Алиса. – Но я вам хочу серьезно сказать – хотите клад искать, ищите, и я с вами этим займусь. Но все, что найдем, отдадим в институт или в Исторический музей.
– Ах так! – Сильвер схватил шляпу, поднялся и заковылял к черному ходу из института.
Попугай за ним.
– И что дальше? – спросила Алиса.
– А дальше мы скроемся в лесах и будем партизанить.
– А как же клад?
– Мы будем менять золото на сало и ветчину у мирных поселян, – сказал попугай.
Они уже покинули институт, когда их настиг голос Алисы:
– А где вы будете клад искать?
– Где надо...
– И где вы компьютер найдете?
– Где надо...
– Скатертью дорожка! – ответила Алиса и вернулась в холл.
И опять оказалась совершенно права, потому что через пять минут дверь медленно растворилась и в ней возникла красная физиономия Сильвера.
Следом пешком вошел попугай.
– Ах, ты здесь? – спросил пират, глядя на Алису.
– А где же ей быть! – сказал попугай.
– Ну, иди, давай план рисовать, – сказал пират, как будто ничего раньше и не было. И протянул шляпу Алисе.
Глава тринадцатая
ПОРТРЕТ В ПОДАРОК
Алиса не доверила Сильверу и попугаю отнести копию схемы из треуголки компьютеру. А когда увидела робота-тележку Грузика, передала записку ему.
Сильвер обиделся и сказал:
– А где доверие к человеку? А где гуманитарный гуманизм?
Но Алиса не стала его слушать, а поспешила в чулан. Ведь день клонился к концу, пора домой, а она совсем о бабушке забыла.
Бабушка, оказывается, ждала Алису с нетерпением.
– Я, конечно, не уверена, – сказала она, увидев внучку, – может быть, я неправильно прочитала. Здесь, наверное, на греческом языке написано, а я с детства не дружила со Спиро из соседнего двора.
Алиса подошла к бабушке.
– Я это отыскала под нижней полкой, завернутое в крокодилью шкуру.
Бабушка протянула Алисе круглую костяную пластинку. На ней был нарисован портрет молодого человека очень приятной наружности. Под портретом располагалась надпись на древнегреческом языке:
«Дорогая Лена! Дарю тебе на память мою персону. Если нравится, храни, а не нравится – сожги. Твой друг до гроба Александр, царь Македонский».
– Ну и что? – спросила Алиса. – Может быть, Александр был знаком с Еленой Прекрасной?
– Ах, если бы речь шла только о Елене Прекрасной! – возразила бабушка. – Но боюсь, что возлюбленная великого греческого полководца и завоевателя всего мира Александра Македонского, про которого даже я в школе учила, сейчас совсем не так далеко от нас, как Елена Прекрасная.
– Что ты имеешь в виду, бабушка?
– А ты поверни портрет!
Алиса повернула пластинку и прочла на обороте:
«Елене Простаковой от Александра Македонского. IV век до вашей эры».
– Ты хочешь сказать...
– Вот именно, – ответила бабушка на вопрос, который Алиса не успела задать. – Вот именно! Получается, что сотрудница института во время командировки в отдаленное прошлое не только познакомилась с древним полководцем, но и подружилась с ним, сообщила ему свою настоящую фамилию и, может, даже...
– Ну что еще? – спросила Алиса.
– Может, даже целовалась! – воскликнула бабушка. – А потом взяла у него на память фотографию...
– Портрет, бабушка.
– Ну пускай портрет. А что скажет директор, когда об этом узнает?
– А он об этом не узнает, – сказала Алиса, – если ты, бабушка, не наябедничаешь.
– Я? Наябедничаю? Ты с ума сошла. Я даже в детском саду ни разу ни на кого не пожаловалась! – Бабушка обиделась.
И бывают же такие совпадения! Именно в тот момент в чулан вошла Лена Простакова, спасательница и милая девушка, остановилась в дверях и смущенно произнесла:
– Вы тут убираетесь... У меня к вам будет просьба.
– Какая просьба? – Бабушка чуть не подпрыгнула от неожиданности. Она поняла, о чем будет просить их Лена Простакова.
– Я как-то возвращалась из командировки... от Александра Македонского. Вы слышали о таком полководце?
– Слышали, – подтвердила бабушка.
– Он очень хороший, добрый человек, несмотря на то что царь и завоеватель. Просто приличный человек. Мы с ним много разговаривали... и он подарил мне одну вещь.
– Какую? – поинтересовалась бабушка.
– Он подарил мне на память свой портрет. Красками. Маленький такой портретик.
– Почему? – строго спросила бабушка.
– Потому что мы... ну, мы подружились!
– А вы целовались? – еще строже спросила бабушка.
– Ну что вы! – Лена Простакова так покраснела, что ее щеки стали светиться вишневым светом.