После завтрака родители сказали, что хотят помочь в прополке картошки.
– Да и колорадских жуков много, – вздохнула бабушка. – Может, Танюша соберет их?
Я поморщилась, так как с детства не любила это занятие. Жуки казались мне противными на ощупь, а их личинки были мягкими и пухлыми. Я надела тряпичные перчатки, взяла пластиковое ведерко и пошла на огород. Дед уже был там. Он тяпал между рядами картофельных кустов. Его вид в застиранной рубашке и мятых старых брюках был обычным для деревни. На голове белела полотняная кепка.
«Странно все-таки распоряжается судьба», – подумала я, подходя к нему.
– Ага! – усмехнулся он. – И тебя заставили!
– Обязанность, – вздохнула я и сняла с куста жирного полосатого жука.
– Сегодня будет очень жарко, – сказал дед. – Так что долго не работаем. И сходи на речку.
– Обязательно! – обрадовалась я.
После обеда все отправились отдыхать, а я, надев купальник и сверху накинув сарафан, отправилась босиком на речку. Деревня располагалась на вершине длинного холма. Я прошла между домами, периодически морщась и подпрыгивая на донельзя раскаленном песке.
«Черт! Надо было надеть шлепанцы!» – подумала я, ускоряя шаг.
Дорога вывела меня на начало спуска, и я на миг замерла, любуясь открывающимся простором. Склон холма порос высокой травой, в основном коноплей. Узкая тропинка, ведущая к реке, терялась в этих, выше моего роста, зарослях. За блестевшей лентой реки виднелись поля, за ними возвышался темно-зеленый сосновый бор.
– Чего застряла? – услышала я позади насмешливый голос и обернулась. – Может, подтолкнуть?
Ко мне приближались два парня типично деревенского вида. Один, сильно загорелый, со светлыми кудрявыми волосами и ярко-голубыми глазами, смотрел на меня, улыбаясь.
– А вам что, места мало? – в тон ему спросила я.
Его спутник, сын наших соседей Лешка, с которым я часто играла в детстве, небрежно, но явно смущаясь, проговорил:
– Да это Танька, внучка деда Митяя, нашего соседа. Привет! Давно приехала?
– Привет, Леш! Вчера.
– Познакомься, это Стас, – сказал Леша и отчего-то смутился еще больше.
– Здравствуйте, – официальным тоном поздоровалась я и отвернулась, спускаясь по тропинке.
Ребята двинулись за мной. Только мы вошли в заросли конопли, многочисленные комары тут же с противным тонким писком кинулись на нас. Я максимально ускорила шаг и через несколько минут вылетела на открытое пространство. Не оглядываясь, припустила к речке. На небольшом песчаном пляже народу, к моему удивлению, оказалось мало. В основном деревенские ребятишки, прыгающие и визжащие возле самого берега на мелководье. Чуть в стороне на полотенцах лежали две незнакомые мне девушки и подбадривали громкими криками двух парней, переплывающих речку наперегонки.
Я сбросила сарафан и устремилась в воду. Она оказалась такой холодной, что я невольно вскрикнула и быстро поплыла вперед.
– Помочь? – услышала я и резко обернулась.
Стас плыл рядом.
– Интересно как? – спросила я, шумно отфыркиваясь.
– Ну, ты так жалобно вскрикнула, что я подумал об оказании необходимой помощи, – усмехнулся он.
– А ты что, доктор? Или спасатель? – спросила я, поворачивая обратно.
– Первое, – ответил он и стремительно поплыл вперед.
Я увидела, что Леша все еще стоит на берегу и медленно расшнуровывает кроссовки.
– Как вода? – спросил он, когда мы вышли на берег.
– Супер! – ответил Стас и искоса на меня глянул.
– Не верь ему, – засмеялась я, – вода холоднющая.
Стас ничего не сказал и вновь пошел в воду.
– Он что, действительно доктор? – спросила я нарочито безразличным тоном.
– Да, ветеринар, – серьезно ответил Леша. – Еще поплаваешь? – спросил он, направляясь к воде.
– Попозже, – ответила я и, расстелив сарафан, улеглась на него, устремив взгляд на серебристую поверхность воды.
Белокурая голова Стаса была уже довольно далеко от берега. Леша стремительно двигался за ним, размашисто загребая руками.
«Ветеринар! – усмехнулась я. – Коровий доктор. Что-то я такого среди друзей Лешки и не помню».
Я перевернулась на спину и погрузила взгляд в бездонное небо. Но солнце было настолько ярким, что эта чистая синева ослепляла, и я невольно прикрыла глаза.
«Хотя, – лениво думала я, – какое мне дело до этого парня? Ну, ветеринар и что из этого? Чего я о нем думаю? Все равно через три дня уезжаем, и неизвестно, когда я еще сюда вернусь».
– Не спать! Сгоришь заживо! – раздался надо мной смех, и ледяная вода пролилась на мое уже обсохшее тело.
Я тут же невольно взвизгнула и вскочила.
– Дурак! – закричала я, глядя на смеющееся лукавое лицо Стаса.
– О тебе же забочусь, – быстро проговорил он. – Остудил немного.
Я, не отвечая, пошла в воду. Стас поплелся за мной. Мы нырнули практически одновременно и поплыли к кувыркающемуся в воде Лешке. Он встретил нас веселым смехом и предложил поднимать друг друга на скрещенные руки и кидать в воду. Вдоволь напрыгавшись и нахохотавшись, я вышла на берег. Ребята остались в воде. Я накинула сарафан на холодное влажное тело и побрела не оглядываясь к дому.
Вечером я вышла за ворота и присела рядом с бабушкой на скамеечку ждать прихода коровы из стада. Скоро к нам присоединилась мама. Мы щелкали семечки и болтали ни о чем. И вот в конце улицы начали появляться медленно бредущие коровы. Возле некоторых шли хозяйки, подбадривая их легкими шлепками по бокам. Неожиданно из-за угла показалась чрезмерно резвая телка. Она взбрыкивала ногами, потом галопом неслась по улице. Сзади нее я, невольно прыснув, увидела разъяренного покрасневшего Стаса. Он бежал за телкой с хворостиной в руке и что-то угрожающе выкрикивал. Промчавшись мимо нас, он скрылся за поворотом улицы, а я повернулась к бабушке.
– А кто этот парень? – спросила я. – Местный ветеринар?
– Да вроде нет, – ответила она равнодушно. – Что-то я такого не помню. В гостях тут, наверное. Дачников много понаехало. В городе-то никому не охота париться.
Когда появилась наша, как всегда, невозмутимая корова, бабушка и мама загнали ее и начали доить. Я в этом процессе участия никогда не принимала и вновь вышла за ограду. Зайдя в палисадник, где у бабушки между кустами сирени были высажены различные цветы, я забралась под старое дерево черемухи и начала пощипывать еще не дозревшие ягоды.
– Пойдем погуляем, – раздался звонкий голос, и разлохмаченная голова Стаса просунулась меж густых ветвей.
«И чего пристал?» – подумала я и не ответила, старательно вытирая губы после ягод.
– Выбирайся из своих зарослей, принцесса, – сказал он и скрылся.
Я постояла в задумчивости под черемухой, потом покинула палисадник. Стас сидел на нашей скамейке со скучающим видом и крутил в руке стебелек чистотела.
– Руки соком испачкаешь, – заметила я, подходя к нему.
– Подумаешь! – пожал он плечами и встал. – Ну? – спросил он и заглянул мне в глаза.
«Надо же, какие ярко-голубые! – подумала я, не отводя взгляда. – Или это от сильно загорелой физиономии?»
– А Лешка где? – спросила я.
– С велосипедом возится, – ответил Стас. – Что-то там со сцеплением.
– Хорошо, пошли, – решилась я. – Только переоденусь.
– Да уж будь добра, – неожиданно усмехнулся он. – И не забудь к вечернему платью надеть бриллиантовое колье.
«Ишь ты, деревенские как изъясняться научились», – подумала я и в тон ему ответила:
– Принцессе негоже гулять с ветеринаром. Так что учтите оказываемую вам милость.
Я надела красный спортивный костюм из тонкого трикотажа и, сказав маме, что пойду погуляю, быстро покинула двор. Стас тут же встал, и мы отправились по улице под пристальными взглядами деревенских, сидящих на лавочках возле домов.
– Пошли к роднику, – предложила я.
– Пошли, – легко согласился он. – Только нужно было взять бутылки под воду.
– А мы так попьем, – улыбнулась я и повернула к нему голову.
Стас смотрел на меня со странным выражением. Я заметила, что его ресницы немного темнее волос, сильно выгоревших на солнце неровными прядями. И глаза от этого кажутся глубже и ярче.
«Интересный парень, – решила я. – И говорит не по-деревенски».
– Леха сказал мне, что ты – столичная штучка, – тихо проговорил Стас. – И чем занимаешься?
«Ага, так я тебе и сказала», – ехидно подумала я и ответила после паузы:
– Преподаю в танцевальной студии в русско-японской школе.
– Японской? – тут же оживился он. – То-то я думаю, что ты очень похожа на японку. Кстати, как и твой дед.
«Можно подумать, он их когда-нибудь видел!» – подумала я, улыбнувшись, но промолчала.
– Ну, просто японская принцесса из сказки! – добавил он.
– А ты чем занимаешься? – перевела я разговор и невольно пошла быстрее по пологому спуску, ведущему в овраг.
«Ага, так я тебе и сказала», – ехидно подумала я и ответила после паузы:
– Преподаю в танцевальной студии в русско-японской школе.
– Японской? – тут же оживился он. – То-то я думаю, что ты очень похожа на японку. Кстати, как и твой дед.
«Можно подумать, он их когда-нибудь видел!» – подумала я, улыбнувшись, но промолчала.
– Ну, просто японская принцесса из сказки! – добавил он.
– А ты чем занимаешься? – перевела я разговор и невольно пошла быстрее по пологому спуску, ведущему в овраг.
На дне протекал ручеек, и росла все та же огромная конопля.
– Я же говорил – ветеринар, – сказал Стас, перепрыгивая через ручеек и подавая мне руку.
Но я отрицательно покачала головой и легким летящим движением перепорхнула на другую сторону.
– Ух ты! – непритворно восхитился Стас. – Прямо мотылек! Ах да, – добавил он, – ты же танцовщица!
– Руководитель танцевального коллектива, – поправила я. – Не путай!
Я и правда отчего-то почувствовала себя легко и свободно, словно только еще училась в культпросветучилище и приехала на летние каникулы. И ни Петра, ни нашей безумной любви, ни всего, что за этим последовало, в моей жизни еще не было. Впервые за последнее время я поймала себя на этом ощущении и улыбнулась от легкой радости, заполнившей душу.
Скоро мы вышли на край деревни. Вид с холма здесь открывался необычайно красивый. Солнце уже садилось, и яркие розовато-красные краски заката придали небосводу необычайно чистые и сочные тона. Мы стояли на дороге, круто спускающейся вниз. Справа от нас в густой высокой траве тихо журчал родник. Тонким ручейком он стекал в небольшое озерко. Вода, отражая небо, казалась красной. Слева поверхность холма заросла различными цветущими травами. Розовые шишечки клевера, белые соцветья ромашки, сиреневые низкие кустики чабреца, сероватые зонтики тысячелистника издавали сильный и терпкий аромат, и я вдохнула его полной грудью. Потом спустилась к роднику и присела возле тонкой беспрерывно текущей струйки. Кто-то воткнул в землю узкий кусок шифера, струя стекала по его углублению и звонко падала в небольшую ямку, полную прозрачной воды. Я наклонилась и, отмахиваясь от комаров, набрала в ладони ледяной воды. Ее вкус был по-прежнему изумительным. Никогда и нигде я не пила такой чистой и вкусной воды.
– Хотят пригласить священника из соседнего села, – сказал Стас, подошедший в этот момент ко мне, – и освятить этот родник.
– Зачем? – удивилась я.
– А бог его знает, – пожал он плечами и подставил руки под беспрерывно текущую струйку.
Напившись, мы вернулись на дорогу. Стас зачем-то взял меня за руку. И от прикосновения его теплых пальцев я почувствовала странное томление.
– Пойдем искупаемся? – неожиданно предложил он. – Смотри, луна уже встала.
– Комары заедят, – недовольно сказала я, но сердце екнуло.
Меня отчего-то начало неудержимо тянуть к этому парню, и такое развитие событий немного пугало.
«Хотя чему удивляться? – подумала я, глядя на его красные улыбающиеся губы. – Столько времени сидела на «сухом пайке», природа требует свое».
– А у меня мазь от комаров есть, – сказал он и достал из заднего кармашка джинсов какой-то тюбик. – Не бойся, гипоаллергенная и без запаха.
«И к тому же, – продолжала я рассуждать, – я вижу этого парня первый и последний раз».
– Но у меня нет купальника, – вслух сказала я и невольно на него посмотрела, ожидая, что из кармана его джинсов появится купальник.
Стас сморщился, но потом засмеялся.
– А мы просто окунемся, не глядя друг на друга, только и всего. Знаешь, принцесса, я давно мечтал поплавать в лунной дорожке.
Я не ответила и быстро спустилась, направляясь к поблескивающей невдалеке воде. Речка здесь делала крутой поворот, и в излучине образовался довольно большой песчаный нанос. Мы забежали на него, утопая по щиколотку в песке и скидывая одежду. Несмотря на поздний вечер, было по-прежнему жарко. Я без стеснения осталась в одних трусиках и повернулась к явно смущенному Стасу. Он замер, глядя на меня. Его футболка валялась на берегу. Джинсы были расстегнуты. Я с изумлением заметила, что он без трусов. Вставший «нефритовый стебель» беспрепятственно выпирал из ширинки. И это зрелище невыносимо меня возбудило.
Я приблизилась и тихо спросила:
– И где твоя чудодейственная мазь? А то комары сейчас съедят принцессу.
Стас торопливо открыл тюбик и осторожно начал намазывать мои плечи, потом спустился ниже. Когда его пальцы коснулись моих сосков, я не выдержала и тихо застонала, закрыв глаза. Пальцы сжали мою грудь и начали медленно ласкать. И вот горячие губы припали к одному соску, затем к другому. Я обхватила Стаса за талию и прижалась к нему, чувствуя прилив желания и необычайную и странную для меня нежность.
Когда он опустил меня на все еще теплый песок и развел ноги, я с изумлением увидела, что он достает презерватив, и отвернулась.
«Надо же, заранее подготовился, – подумала я, и на душе стало немного неприятно. – А может, они у него всегда при себе? Все-таки врач, хоть и ветеринар».
Но тут же я забыла обо всем и просто отдалась ощущениям, наслаждаясь жарким вечером, мириадами зажегшихся звезд, льющих серебристый свет на мое запрокинутое лицо, теплым шершавым песком под голой спиной, горячей тяжестью тела, навалившегося на меня, и беспрепятственно входящим и быстро движущимся во мне «нефритовым стеблем».
Потом мы долго плавали, разбивая телами лунную дорожку и беспричинно смеясь. Я вернулась домой за полночь, прошла через огород и осторожно открыла дверь незапертой калитки во двор. Затем проскользнула в дом. Судя по тишине и темноте, все давно спали, и это меня немного успокоило. Я забралась на свой топчан, спихнув Тимофея, и закрыла глаза, счастливо улыбаясь.
Плачете на лугу.
Словно вам тоже знакома,
Цикады, тоска любви?
Если б могли ответить,
Я бы спросил у них.
На следующее утро все встали как обычно. И никто мне ничего не сказал, словно и не заметили, что я отсутствовала допоздна.
«А может, и правда не заметили? – предположила я. – Хотя дом был открыт».
Я не стала сама затрагивать эту тему и вела себя как ни в чем не бывало. После завтрака мы, кроме отца и деда, пошли в лес за ягодами. В сосновом бору находились огромные земляничные поляны, и мы долго собирали красные крупные ягоды, передвигаясь на корточках. Я наелась до оскомины и села на землю, привалившись спиной к толстому стволу огромной сосны. Чувствуя приятную усталость, закрыла глаза, и в памяти мгновенно всплыло лицо Стаса.
«Он все-таки очень симпатичный парень, – лениво подумала я и улыбнулась. – Приеду в Москву и буду вспоминать его как приятное летнее приключение. К тому же он мне помог осознать, что я полностью излечилась. А это главное! Тень сомнения, что я могу заниматься сексом только с господином Кобаяси, омрачала мое выздоровление», – попыталась я оправдать себя.
– Устала, Танюша? – услышала я голос мамы и открыла глаза.
– Немного с непривычки, – ответила я и встала, поправляя сползший на лоб платок.
– И не выспалась, – лукаво добавила она, и я невольно покраснела.
– С ребятами загулялась, – ответила я.
– До трех ночи, – заметила мама.
– Ага, – легко подтвердила я, подхватывая ведерко, почти доверху заполненное земляникой.
После обеда бабушка и мама взялись перебирать ягоды, чтобы подготовить их для варки, а я вышла во двор, не зная, чем заняться. Купаться почему-то не хотелось. А может, я просто боялась нечаянной встречи со Стасом. Я вышла в огород за морковью и увидела деда, сидящего на скамейке у колодца со своей неизменной трубкой. Я обрадовалась и тут же подсела к нему.
– Что, стрекоза, – сказал он и улыбнулся, – устала ягоды собирать?
– Ага, – ответила я и прижалась к его плечу, как в детстве.
Потом улыбнулась и тихо попросила:
– Деда, расскажи про «Масу».
Он развернулся ко мне и рассмеялся, выпустив трубку изо рта.
– Что, все еще не забыла сказку про Аматэрасу?
– Конечно, нет!
– Хорошо! Только вкратце. У Аматэрасу, богини Солнца, был брат Сусанно-о, бог Урагана, – начал рассказывать дед. – И вот отец разгневался на него за плохое поведение и решил изгнать с неба. Сусанно-о захотел попрощаться с сестрой и сообщить ей, что уходит в Страну мертвых. Но поднимался он к ней на гору с таким грохотом, тряской земли и разрушением людских жилищ, что Аматэрасу испугалась и спряталась в грот на своей горе. Сразу наступила тьма на земле, и злые духи выползли из своих убежищ. Собрались боги и стали решать, как им выманить Аматэрасу и вернуть свет на землю…