– Если не хочешь, мы не настаиваем!.. Оставайся!.. Думаю, твои чебураторы будут тебе очень рады!..
С этими словами Валера встал и, обращаясь к Шуре:
– Ну, а ты идёшь или остаёшься?
Шура поднялся и прошептал на ухо Алику:
– Давай пошли, а то, – он показал в сторону материка, – они с тобой церемониться не будут. Да и один ты тут не выживешь.
Алик обречённо и неуверенно поплёлся сзади, оглядываясь.
Подойдя к скале, Валера подтащил плот к воде и обратился к Алику:
– Давай садись на плот.
И тут началось: никакие уговоры, доводы, примеры, угрозы не могли заставить его взойти на плот.
– Так!.. – наконец психанул Валера, стоя на плоту, – мне это надоело! Шура, садись. Пусть он остаётся!
Шура нехотя зашел на плот и сел. Валера оттолкнулся от берега, и плот закачался на воде.
Алик по мере удаления плота стал ходить быстро по берегу туда-сюда. Через минуту он стал бегать.
Первым не выдержал Шура:
– Валера! Его нельзя оставлять, пропадёт же! Ну, придумай что-нибудь.
– Бл-и-ин!.. – прошипел Валера. – Значит так, не мешать, а помогать. Берём его в мешок и переправляем. Понял?
При этом он приготовил мешок.
– Какой ужас!.. – проговорил Шура.
– У тебя есть другие варианты?
Они подогнали плот к берегу, Алик обрадованно подбежал к Шуре. Валера тут же, не теряя времени, набросил сзади на него мешок. На удивление, Алик абсолютно не сопротивлялся.
Переправились они довольно-таки быстро.
Глава пятая
На берегу их уже встречали. Это был маленький заливчик, окруженный по бокам скалой. В глубине стояло сооружение, напоминающее хижину. Сбоку по скале, тянулась верёвка с нанизанной на ней сушившейся рыбой. Недалеко горел костёр.
Стали знакомиться: самого старшего звали Стас. При этом он добавил:
– Местный рыбак… единственный, наверное, тут.
– Не поверишь, Стас, я, как только тут оказался, ты мне всё время снился. Я Шуре про тебя все уши прожужжал. Мы тебя-таки искали. Кстати, знакомьтесь – Шура, это тот самый компьютерный гений, которого я вам обещал.
– Меня – Аркадий, – сказал второй, протягивая левую руку, правая у него была перебинтована, также у него были перебинтованы голова и нога.
– А это что тут у вас в мешке? – спросил Стас.
– Ой, мы о нём забыли, – сказал Валера, развязывая мешок и улыбаясь. – У нас тут чебуратор.
– Кто? – с удивлением и интересом заглядывая туда, спросили почти в один голос Стас и Аркадий.
– Ну, это я так назвал местных аборигенов – чебураторами. Правда, этого мы назвали Аликом. Оставлять нельзя было, пропал бы.
Валера взглянул на Шуру и продолжил: – Панически боялся воды, вот и пришлось засунуть сюда.
Из мешка, наконец, показался Алик. Он, как ни в чём не бывало поднялся и приветственно поклонился всем.
– Его вместе с Шурой выкинули в море, ну, а я их спас.
– Я не смог заинтересовать ихнего самого главного, – объяснил Шура, – Алик мне помогал, кормил, даже пытался спрятать.
– А вот я тут примерно уже года три живу, – с некоторой гордостью сказал Стас. – И, можно сказать, официально живу.
– Как это официально? – спросил Валера.
– Я смог ихнего главнюка заинтересовать. И могу там у них спокойно ходить.
Валера многозначительно взглянул на Шуру и спросил у Стаса:
– Ну, и чем ты его заинтересовал?
– Не поверите – рыбой. – И, увидев на их лицах удивление, добавил: – Да-да, рыбой. Ловить они её не могут, а их главнюк, как оказалось, её обожает. Тутошние аборигены, как я потом понял, страшно боятся моря. И самое главное: у них в пределах берега отсутствует способность видеть что-либо. Я вот Аркашу нашел недавно на берегу. Можно сказать, вовремя успел. Еле отходил: сотрясение было сильное, рука сломана, весь в глубоких ссадинах и ушибах. Его аппарат упал прямо на берег. Поэтому его эти… как ты их назвал, чебураторы?.. И поэтому они его не смогли отследить. Как оказалось, Аркадий перевозил медикаменты, еду и питьё. Так вот, это богатство нам тут очень пригодилось. Было чем лечить, пить и кушать.
– Я… не отказался бы… попить… – взмолился Шура, – если можно?
– Да-да, конечно. – Стас вытащил бутылки с водой и раздал.
– Если не устали, то пойдёмте, мы покажем наш аппарат.
– С удовольствием.
Алик категорически отказался идти и остался их дожидаться, усевшись на камушек.
Обогнув скалу неглубоко по воде, они вышли на берег и там сразу же увидели аппарат. Подошли.
– Повезло Аркадию: ещё чуть-чуть – и врезался бы прямо в скалу. – Стас показывал на скалу, которая была примерно в двухстах метрах от крушения. – Сейчас мы с Аркашей пытаемся его до ума довести, но рук не хватает, их у нас всего три. Да и не оклемался он еще как следует. Вы как раз вовремя. Нужно, думаю, вылазку на материк сделать. Шурик, конечно, не пригодится, а вот ты, Валера, как раз.
– А почему это я не пригожусь? – обиженно прогудел тот.
– А потому, что по тебе мешок плачет, – тут же сразу вставил Валера.
– Можно подумать, что по тебе не плачет, – возразил тот.
– Для непонятливых объясняю: мне ещё мешок не сшили, так как моё время ещё не пришло, а твоё, Шура, уже истекло, и мешок твой сейчас Алик охраняет. Ладно, не обижайся, каждый умеет то, что умеет хорошо делать. Давай залезай и посмотри электронику, это же в твоих силах?
– В моих, – пробурчал Шура и скрылся в аппарате.
– Тебе помощь нужна? – крикнул ему вслед Стас.
– Нет пока.
– Ну-ну.
Они уселись на песок, и Стас стал рассказывать, как он тут жил, как нашел этот заливчик, естественно, стал питаться рыбой, выпаривал для рыбы соль, а заодно и воду опреснял. Ходил к аборигенам, выменивал рыбу на какую-нибудь другую еду, посуду или ещё что. Не все брали рыбу, не понимали, что это такое. Но одного нашел. Что он с ней делал, не знаю. Видел, она у него в углу валялась. Наверно, из жалости брал, но бартер был постоянный. Когда прошел мой год пребывания тут, эти чебураторы схватили меня и притащили к ихнему главнюку. Я как раз шел менять рыбу.
Стою, гляжу на него, думаю: «Ну, всё, конец!» А потом меня вдруг осенило: взял и вывалил ему эту сушеную рыбу, которая была у меня с собой. Если бы вы видели, как у этого чебураторского главнюка в глазах стало крутиться, уши аж засверкали. В отличие от своих соотечественников, он знал, оказывается, что такое рыба. Этот проглот напал на рыбу как кошка и прямо с костями стал её поедать у меня на глазах. Охрана меня схватила и, пока вела по коридору, я прощался с жизнью. Но те вывели меня на улицу и оставили одного, а сами быстро вернулись обратно. Ну и тут я понял, что нашел в лице этого главнюка хорошего партнёра по бартеру. Теперь всё, что мне надо, я вымениваю у него на рыбу.
Самое интересное то, что я не сразу понял: тут, около берега, они меня не видят, а то бы…
– Нам кстати Алик объяснил: что в пределах пятидесяти метров от берега эти чебураторы нас не видят, – прервал его Валера.
В это время показался Шура:
– Ну, что вам сказать?..
– Ты толком, конкретно скажи, что там? – поднимаясь, спросил Стас.
– Ну, я и пытаюсь вам сказать… – Шура многозначительно замолчал.
– Ну-у, говори.
Шура продолжал молчать.
– Он что у тебя, всё время такой? – повернувшись к Валере, спросил Стас.
– Ну, извини, какой есть, другого, нет и пока не предвидится – И, повернувшись, закричал, – Шура-а!.. тебе же конкретный вопрос задали!
– Подожди, Валера, – перебил его Стас. И, обращаясь к нему, как можно спокойнее спросил:
– Понятно, там что-то накрылось. Ты скажи… что нужно для того чтобы это заработало?!.
– Много чего… – Шура опять замолчал, взгляд у него был какой-то странный.
– Шура-а… я тебе сейчас в твою голову гвоздь забью!.. Говори, что нужно? – не выдержал Валера.
– Ну-у… не надо так нервничать! Если бы вы дали мне водички попить, ну и покушать что-нибудь сварганили?..
– Что?..
– Да успокойтесь! Всё там уже нормально. Всё будет работать. Только нужны солнце и подзарядка. Тут солнце хоть и целые сутки, но оно очень тусклое.
– И что теперь?
– Долго будет подзаряжаться.
– Ну и?
– Что «и»?
– Когда начнёт подзаряжаться?
– Уже.
– Ладно, – сказал Стас, – пошли, раз оно уже…
Обогнув скалу, они увидели Алика, который лежал на песке. Около него валялись головы от рыб.
– Обожрался твой чебуратор, – заключил Стас, подойдя и глядя на лежащего Алика. – Это же надо… всю рыбу сожрал, проглот. И как она в нём вся поместилась?
– А он не помрёт? – забеспокоился Шура, стоя перед ним.
– Нет, они живучие.
– Дай ему водички.
– Если мы всё-таки улетим отсюда, то его куда? – спросил Стас у Шурика.
– Я думаю, мы его с собой возьмём?
– Куда?
– Странный вопрос. На Землю, конечно.
– И что он у нас там будет делать?
– Ну, я точно не знаю. Думаю, просто будет жить.
– Где? В зоопарке?
– Нет, не в зоопарке. Можно и у меня дома.
– Думает он… Ну-ну…
– Думает он… Ну-ну…
***
Через две недели, не без приключений, конечно, они улетели к себе на планету. Алика опять пришлось помещать в мешок. Да он и не очень возражал. После непродолжительных уговоров подал мешок и сам туда залез. Над его поведением, завязывая мешок, всё смеялись…
Стив
Пробуждение было долгим и мучительным. Он лежал и ждал, когда его тело наберёт сил. Наконец, по телу пробежала долгожданная судорога, и Стив открыл глаза. Было темно, но его глаза, приспособленные к темноте, видели всё. Приподняв голову, он оглядел своё туловище, поджал под себя ноги и сел. В животе ощутил дискомфорт. Ощупал себя. Отодвинув складку живота, он увидел яйцо. Оно было обтянуто кожей и слегка пульсировало. Он ещё раз, но уже нежно, потрогал то место, где оно находилось. Глаза его налились нежностью, и он погрузился в истому счастья и гордости за себя. Ведь не каждому, далеко не каждому выпадал такой счастливый жребий.
«Теперь у меня будет ребёнок, мой собственный. И ещё, наконец, я выберусь с низов. Ну, надо же, в мои годы я уже и не смел мечтать об этом. Скоро прилетит за нами корабль. И какое будет изумление, когда они увидят, что я не один. Что у меня сын! Правитель нас благословит. Теперь я буду стоять с правой стороны. Я буду в элите. И мне будут прислуживать такие же, как я был раньше.
Надо своих найти. Где же они»?
Всего их было высажено на Земле трое. После того, как выполнив задание и найдя себе безопасные и укромные места, они погрузились в долгий сон, который продлился 105 лет. И вот до прихода корабля остался примерно год. И надо было его как-то прожить. Стив сидел и, не переставая, телепатически, посылал сигналы, ища своих. Ответа не было.
«Неужели спят ещё? Не может быть! Они должны пробудиться раньше меня. Так как в моём положении естественно пробудиться позже. Может, они ушли на очень большое расстояние? Но зачем им это делать? Да и глупо думать, что не услышат где-то там, далеко. Эти сигналы можно услышать хоть на другом конце этой планеты. А может?..»
Очень сильно захотелось кушать. Слышно было, как заурчал желудок.
«Надо выйти подкрепиться свеженькой травкой, попить водички из реки».
Стив стал ползти по тоннелю, который сам когда-то копал. В некоторых местах было завалено, но сильные лапы Стива быстро разгребали землю. Наконец, добравшись до выхода, он уткнулся во что-то твёрдое. Странно, горных пород рядом не было, это он точно помнил. А это камень. Прорыл в другую сторону – тоже камень.
«Что же это»?
Наконец, Стив нащупал трещину и стал орудовать лапами сильнее. И вот что-то пошатнулось, нажал посильнее плечом. Он увидел небо всё в звёздах. Глубоко вдохнул в себя свежий воздух. Опустил голову, огляделся. Ужас пронзил его. По всему телу пробежала нервная судорога. Вместо леса, который был тут 105 лет назад, кругом стояли дома, и вся земля, на которой когда-то росла сочная трава, была покрыта асфальтом. Этого никто не мог представить и предвидеть. И наткнулся Стив не на камень, а на асфальт.
Он вдруг резко посмотрел на дыру и с ужасом подумал, что люди, с которыми ему встречаться никак нельзя, обнаружат его укрытие. Если бы он был похож на людей, но он был похож на самого себя и себе подобным с его планеты. В города засылались похожие на людей. Такие специально выращивались. И жили они отдельно в зоне № 7.
«Надо что-то делать с дырой. – Стив огляделся. – Где-то там должна быть река».
Он спустился туда и стал таскать камни. Наконец, дыра была завалена камнями, сверху он аккуратно положил куски асфальта. Потом опять спустился к реке, зашёл, постоял, ощущая прохладу воды. Наклонился и стал пить, жадно втягивая её в себя. После пятого глотка он отпрянул и стал отплёвываться. Вода неприятно пахла, и вкус был отвратительный, чувствовался металлический гнилостный привкус. Стив вышел из воды, озадаченно оглянулся, тяжело вздохнул. Приближался рассвет. Надо было выкопать убежище. Он увидел сухой, но большой куст и стал за ним быстро работать лапами, интуитивно направляясь к своему логову, где он проснулся. Просто копать – этого мало. Надо было ещё и землю уносить с этого места подальше от лаза. Для большей безопасности Стив у входа поставил большой камень. Наконец, работа была закончена, и он добрался до своего убежища, устало вздохнул и сел, прислонившись к стене. Руки его сразу потянулись к животу. Он нащупал приятную округлость. Раздвинув складки, посмотрел и нежно прикоснулся к яйцу будущего своего ребёнка, оно зашевелилось. Стив улыбнулся. Наконец, почувствовав усталость, он забылся крепким сном.
Нестерпимое чувство голода вывело Стива из сна. Он закрутился на месте в нерешительности: выходить или не выходить? Но всё-таки пополз к выходу. Там, на выходе, был день, и выходить было нельзя. Набравшись терпения, Стив стал ждать ночи. Желудок бесконечно урчал и не давал ни сосредоточиться, ни подумать, ни помечтать, или хотя бы подремать. Он сидел и судорожно вздыхал. Время тянулось медленно. И вдруг на него надвинулось нехорошее чувство. Он вспомнил, что ни рядом, ни у реки не было зелени. Даже тут, насколько видели его глаза, не наблюдалось никакой растительности. Правда, небольшую клумбочку с маленькими сиреневыми цветочками он видел там, недалеко. И всё. И больше поблизости не было ничего. Везде – асфальт. Переваривая эти нехорошие мысли, Стив не заметил, как стемнело. Подождав ещё немного, он аккуратно выполз из своего укрытия и направился, оглядываясь по сторонам, к клумбе. Цветы были сочными и вкусными. Казалось, он никогда в жизни не ел ничего подобного. Даже у него на планете не выращивают таких. Наконец он наелся и, прихватив с собой букетик, направился к себе. Из сытого состояния он обратил внимание на то, что цветы, которые он нёс, были не только вкусные, но ещё и красивые. У входа он сел и стал разглядывать их, представляя, как он будет такие же цветы показывать и рассказывать о них своему сыну. Да-да, сыну! Ведь ему надо дать имя. С этой мыслью он пополз к себе. Там, устроившись удобнее, Стив стал думать. Задача была не из лёгких. Дать имя своему ребёнку! Назвать его очень хотелось в честь своего погибшего друга Риза. Но этого делать было нельзя, потому что карма гибели ляжет на его ребенка. В честь правителя – тоже нельзя. Это запрещалось законом. Правитель имел одно имя, и передавалось оно из поколения в поколение. Ни одна жизнь, прожитая его друзьями, ему не нравилась.
«Значит, – решил Стив, – надо придумать своё имя, никому не известное. И пусть он живёт своей жизнью. А она у него будет самая-самая».
Так ничего, не придумав, Стив заснул с одной – единственной мыслью: имя его будущему сыну придет само по себе. И не нужно так мучиться, да и времени ещё много до его рождения. Надо отдохнуть, поспать. Сон – лучшее лекарство и самый лучший способ ожидания. «Заснуть бы ещё хотя бы на несколько месяцев. Но этого делать нельзя. Надо ждать рождение сына. Где же мои напарники Сев и Луи? Что с ними случилось? Может, они уже улетели? Нет, этого не может быть! А что если с ними что-то случилось? Нет, только не это! Даже думать об этом не хочется».
Стив забылся тревожным сном.
Снилась ему голая равнина, покрытая асфальтом, и ни одного цветочка, ни одной травки. Жуткое зрелище!
Там, у них на планете, всё пространство, свободное от построек, засажено всевозможными цветами и прекрасной сочной травой на любой вкус. С деревьев рвать листья запрещается. Они нужны для баланса кислорода и углекислого газа.
Проснулся Стив от толчков в животе. Он улыбнулся, сел и бережно раздвинул складки живота. Яйцо, подёргавшись, успокоилось. Стив облегчённо вздохнул. Он ждал с нетерпением, когда это произойдёт. И в то же время боялся. Стив знал, что детей кормят отрыжкой от переработанной особой травы. Конечно, можно и любой другой, но лучше именно той, специальной. Он помнил, какого она цвета, запаха, вкуса. И выращивалась эта трава в определённом месте, в определённых условиях. Была она невероятно дорогая. Но для своих чад, которые были большой редкостью, можно и раскошелиться. Конечно, если Стив был бы у себя на планете, он обязательно кормил бы своего ребёнка именно этой травой. Он представлял себя, как входит на эту базу и как его провожают завистливые и по-настоящему радостные взгляды.
Сколько прошло времени, Стив не знал, но надо было ещё подкрепиться. Тот букетик, который он брал с собой, он съел вместе с мечтами о сыне.
Он выполз. Был вечер. Стив терпеливо сидел и смотрел на речку, на катера, на резвящихся детей. Взрослые уже начинали складывать подстилки, собираясь уходить, зовя своих детей. Те, в свою очередь, не спешили расставаться с водой. Ни на чём не задерживая свой взгляд, Стив медленно скользил по этой людской суете. Для него сейчас существовал только он сам и его будущий ребёнок. И ещё немаловажная задача – это достать пропитание сейчас для себя, а потом и для сына. Пляж опустел. Быстрей бы они уже ушли в свои дома.