– Хотите, я расскажу вам, как лечат по страховому полису? – неожиданно вмешался в разговор угрюмый Шемякин. – Я недавно попал в больницу, сильно простыл. Положили меня в палату на пятнадцать коек. На этаже нас лежало человек сто, и на всех – два туалета. Причем дверей нет. Ширмы. Ладно, я, мужчина. А женщины стеснялись ходить, извиняюсь, по большому. В каждый туалет – очередь. Из антибиотиков только пенициллин, а у меня на него аллергия! Я говорю: можно принести свое лекарство? Нет, отвечают, в нашей больнице мы будем лечить вас нашими. Так положено. Я с головы до ног покрылся сыпью, стал чесаться. А им хоть бы что! Мучился я так две недели, потом не выдержал. Выписывайте, говорю. А они мне: пишите расписку. Мы за вас отвечать не хотим.
– Илюша, перестань, – попросила Ольга.
– Человек интересуется: как лечат бесплатно? Я и отвечаю: никак! Хочешь жить – иди в частную клинику!
– Но такие деньги... – невольно вздохнул Алексей.
– Жизнь дороже, – отрезал Шемякин.
– Скажите, Ираида Осиповна, – вновь обратился Алексей к консьержке. – Вы деньги у бабы Ани на лечение занимали?
При этих словах Шемякин вздрогнул, опасливо отодвинулся от Алексея и замер. Ольга крепко сжала руку мужа и тоже замерла.
– А как вы хотите? – резко сказала Ираида Осиповна. – Я пенсию еще не получаю, на хорошую работу меня не берут, опять-таки возраст. А консьержки получают копейки. У сына своя семья. Сейчас кризис, жена без работы осталась, а детей двое, квартиру, опять же, снимают. Они, конечно, могут переехать ко мне, но я как представлю: жить со снохой... – Ираида Осиповна вздохнула.
– Вы с ней не ладите?
– Скорее, она со мной. Я-то вытерплю. – Консьержка опять вздохнула. – В общем, подумала я, подумала, да и пошла к бабе Ане.
– А какой она брала процент? – поинтересовался Алексей.
– Схема у нее была простая: за год сумма удваивалась. Взял ты, к примеру, тысячу долларов, а через год отдал две. Если отдал всю сумму через месяц, то долг плюс сто долларов. Через два – долг плюс двести. Ну и так далее. Одни лишь проценты она не брала, либо всю сумму, либо на счетчик. Если через год не отдал, то включался двойной счетчик. То есть, через месяц две тысячи двести, через два – две тысячи четыреста. То есть, через два года надо было отдать уже четыре тысячи долларов.
– Ого! – присвистнул Алексей.
– Это неплохие условия, – торопливо сказала Ираида Осиповна. – Если брать на год.
– А не проще в банк обратиться?
– Обращайтесь, – усмехнулась консьержка. – Бегайте со справками, поручителей ищите. Сейчас все поумнели, после того как частные приставы начали описывать имущество, да и банки стали не так сговорчивы. И потом: баба Аня – это могила. Ой, что я говорю? – вздрогнула Ираида Осиповна. – Я вовсе не то имела в виду... Она умела хранить тайну. Никто не знал, сколько у бабы Ани денег. И клиентов своих она не выдавала. Разные ведь бывают случаи. У некоторых куча кредитов, и, чтобы как-то перебиться, занимали у бабы Ани. С банками связываться себе дороже, и кредитную историю никому не хочется портить. За границу, опять же, не выпустят. Потом, банк ведь может бумагу какую-нибудь прислать, напомнить об очередном платеже, а если кому-то не хочется, чтобы в семье знали о его долгах?
– Вы госпожу Владимирскую имеете в виду?
– Кого, простите?
– Женщину в золотом костюме, которая сидела вместе с нами в приемной. Она приезжала к бабе Ане.
– Откуда вы знаете? – Ираида Осиповна поправила очки.
– Я много чего знаю. Знаю, к примеру, что накануне убийства у Наили кто-то ночевал. Хотел у вас спросить: во сколько этот мужчина вышел из дома? Вы сидели на вахте и наверняка его видели. Он ведь приехал на своей машине? И вы наверняка знаете, что это за машина и что это за мужчина.
– Я...
– Глухарева кто? – приоткрылась дверь в лабораторию.
– Я Глухарева! – обрадованно вскочила Ираида Осиповна.
– Проходите на кровь!
«Сорвалось! – с досадой подумал Алексей. – Еще немного, и я бы ее дожал!»
– Вам не стыдно допрашивать людей в больнице? – тихо спросила Ольга.
– А людям не стыдно убивать других людей?
– Но при чем здесь Ираида Осиповна? Она ведь никого не убивала!
– Вы так уверенно об этом говорите... Выходит, вы знаете, кто убил? Скажите мне, и мы с этим покончим.
– Ничего я не знаю! – вскинулась Ольга.
– Тогда не мешайте мне работать.
– Вы не имеете права! Это – частная клиника, а не прокуратура!
– Можете на меня пожаловаться, – усмехнулся Алексей.
– Вы... вы...
– Присаживайтесь, Александр Сергеевич, – раздался нежный девичий голосок. – Вот сюда, на диванчик. Я сейчас.
Девушка в коротком белом халатике исчезла за дверью с надписью «Лаборатория», а на диван рядом с Алексеем тяжело опустился Пичугин.
– Дали-таки направление на анализы! – похвастался он. И торжественно добавил: – Сейчас сдам кровь.
Из дверей лаборатории, прижимая ватку, пропитанную спиртом, к кровоточащей ранке на локтевом сгибе, вышла Ираида Осиповна.
– Шемякин! – позвали из лаборатории.
– Илья, тебя! Иди! – подтолкнула мужа в бок Ольга.
– Боюсь я крови... Ты знаешь... – поежился высокий сильный мужчина.
– Илья! Что ты как ребенок!
– Оль, идем со мной, а?
– Ну, хорошо. – Ольга поднялась с дивана. – Если я не пойду, ты так никогда и не сдашь кровь на эту... как там ее? Хелико...
– Хеликобактер, – уныло сказал Шемякин. – А может, у меня ее и нет вовсе?
– Это мы не узнаем, пока не сдадим анализ. Идем же!
Шемякины скрылись в лаборатории.
– Садитесь, – подвинулся Алексей, уступая место Ираиде Осиповне.
– Спасибо, но мне сейчас на УЗИ, – отказалась та. – Это в другом кабинете.
Консьержка направилась, было, дальше, но Леонидов ее остановил:
– Минутку, Ираида Осиповна. Назовите мне имя мужчины, который ночевал накануне убийства у Наили.
– Какого убийства? – вздрогнул сидящий рядом Пичугин.
– Это из милиции, – пояснила Ираида Осиповна. – Насчет бабы Ани.
– А... так вы из милиции... – враз напрягся Пичугин. – А почему здесь?
– Я приехал с женой, – пояснил Алексей. – Она заболела. Но раз уж я здесь, то попутно решил задать ценному свидетелю пару вопросов. Чтобы не вызывать больную женщину в прокуратуру.
– Из гуманных, значит, соображений, – усмехнулся Пичугин.
– Так как, Ираида Осиповна? Кто он?
– Откуда ж я знаю его имя? Мне Наташкины гости не представляются. Ну, вышел и вышел. Мало от нее выходит мужиков?
– Ага! Получается, вы знаете, что он вышел именно от Наили! Значит, постоянный клиент? Описать его можете?
– Что вы пристали к больной женщине? – сердито спросил Пичугин.
– А вам что за дело? – внимательно посмотрел на него Алексей.
– Это же бесчеловечно! – возмутился бизнесмен.
– Вы случайно не в благотворительном фонде работаете?
– Да какая разница!
– Разница есть. Так как, Ираида Осиповна? Кто он? Ведь вы можете его описать, – ласково сказал Алексей.
– Я... – замялась Ираида Осиповна. – Да, могу...
– Леша, – позвала жена.
– Что, дорогая?
– На минутку.
Алексей с досадой поднялся и подошел к Саше.
– Где здесь туалет? – порозовев, шепнула она ему на ушко.
Краем глаза Алексей увидел, как Пичугин достал из кармана джинсов мобильный телефон. Ираида Осиповна, прижимая к локтевому сгибу ватку, присела на диван рядом с Александром Сергеевичем. Тот набил какой-то текст на дисплее и показал ей. Или Алексею почудилось, или Ираида Осиповна еле заметно кивнула.
– Ты бы спросила у Галины, где туалет, дорогая, – сердито сказал Леонидов жене. – Она тебя туда даже проводит. Это ее обязанность.
– А это удобно? – засомневалась Саша.
– За такие деньги все удобно.
– Что ж...
Саша поднялась и подошла к Галине, Алексей же вернулся к дивану, на котором сидели Пичугин и Ираида Осиповна. Бизнесмен быстро удалил сообщение и поспешно засунул в карман мобильный телефон.
– Так как? – спросил он, глядя вслед уходящей по коридору в сопровождении Галины жене.
– Я его не знаю.
– Но описать можете?
– Попробую, но... – Ираида Осиповна посмотрела на Пичугина.
– Давайте отойдем к окну, где нам никто не будет мешать, – позвал Леонидов.
– Ни к чему. Я плохо помню. Высокий, худой. Волосы... – Ираида Осиповна опять посмотрела на Пичугина. – Темные, кажется.
Алексей машинально отметил, что Пичугин блондин.
– А машина?
– Машина? – растерянно переспросила консьержка. – Кажется, светлая. Извините, у меня проблемы со зрением.
– Имя мужчины назвать можете?
– Ну откуда же я его знаю?
Дверь лаборатории открылась, и оттуда, тяжело опираясь на хрупкое плечо жены, вышел огромный Илья Шемякин. Он был бел, как выпавший сегодня поутру снег.
– Илюша, садись, – захлопотала Ольга. – Вот сюда, на диванчик. Тебе плохо, да?
– Отстань, – сказал Шемякин, грузно опускаясь на диван.
– Господин Пичугин? – раздалось из приоткрывшейся двери в лабораторию.
– Я, – привстал с дивана Александр Сергеевич.
– Проходите, пожалуйста, на кровь.
В конце коридора показалась Саша.
– Этот человек пришел последним, – заметил Алексей. – Что за несправедливость?
– VIP-клиент, – прощебетала очаровательная девушка в коротком халатике. – Александр Сергеевич, проходите.
Тот поспешно вошел в кабинет с надписью «Лаборатория».
– Я, пожалуй, пойду, – поднялась с дивана Ираида Осиповна. – На УЗИ.
– Мы с вами еще встретимся, – пообещал Алексей.
«Что, интересно, за текст набил Пичугин? Неужели...? Ах, Александр Сергеевич, Александр Сергеевич! Тоже на П., но не Пушкин. Не поэт, зато сообразительный. А Ираида Осиповна-то какова?»
История болезни Пичугин А.С.
До недавних пор Александр Пичугин считал себя человеком удачливым. Еще в начале девяностых он без сожаления бросил работу на заводе и занялся бизнесом. Олигархом не стал, но небольшая фирма его прочно стояла на ногах, переживая вот уже второй кризис, и, судя по последним сводкам с полей сражений, с этим, похоже, тоже справится. Деньги у него имелись. Не такие, чтобы быть занесенным в золотой список журнала «Форбс», да и жил он не на Рублевке, в частном особняке, а в двухкомнатной квартире, зато в самом престижном Центральном округе. Имелся и дом на Кипре, и хорошая машина. Не «Ламборджини» и не «Бентли», но – хорошая. В общем, полный боекомплект! Пичугин готов был выиграть маленькую войну, попадись ему достойный противник.
Пять лет назад он развелся с женой. На молоденьких потянуло. А жена, что жена? Жена начала увядать. Он потерял к ней, как к женщине, всякий интерес. К тому же за годы брака жена не выросла, работать так и не пошла, полезными знакомствами не обзавелась. С ней даже не о чем поговорить. Только и знает: магазины, сериалы да глупые слезливые любовные романы. Других книг жена не читает. Сам Пичугин вообще книг не читает, но наслышан, кто модный автор, а кто второй сорт. Если уж берешь товар – бери самое лучшее, то, что люди уважают. И тебя тогда будут уважать. Не умеет, в общем, жить его бывшая супруга. Распустеха. Лохушка. Зачем такая жена человеку состоявшемуся, успешному?
Единственный сын уехал учиться в колледж, в Швейцарию. Приезжает нечасто, под Новый год да летом на месяц. У сына своя жизнь, и после окончания колледжа парень вряд ли вернется в Россию. И Александр Сергеевич его прекрасно понимает. Он бы и сам отсюда уехал, но бизнес... Бизнес у него здесь, в России, и, надо сказать, успешный. Пусть за границей живет сын, там же и женится, детишек заведет. Там и продолжится славный род Пичугиных.
Он же, мужчина в самом соку и при деньгах, пять лет назад решил начать новую жизнь. Первым делом развелся с женой. В газетах, которые читал Пичугин, в передачах, которые смотрел по ТВ, повсюду говорили об охотницах за богатыми мужчинами и даже показывали их, этих охотниц. Подробно описывали их образ жизни, умопомрачительное белье, которое они покупают, чтобы соблазнить добычу, салоны красоты, в которые ходят... Ух, что это были за женщины! У него аж дух захватывало от всех этих штучек! Какая уж там жена!
Вырвавшись на волю, Александр Пичугин начал ждать, что его будут соблазнять. И готовился выбирать. По ночам ему снились сонмы длинноногих красавиц, сплошь блондинки, с маникюром-педикюром, душистой гладкой кожей, огромными ресницами. И в умопомрачительном нижнем белье! Он просыпался в состоянии возбуждения, о чем свидетельствовала эрекция. И так каждое утро.
Пичугин хотел, чтобы все эти красавицы его добивались. Ох, как он этого хотел! Это стало бы подтверждением его успешности. И чтобы все видели.
Знакомый посоветовал поехать за границу, на шикарный курорт. Уж там-то этих охотниц за богатыми мужчинами, как сук нерезаных! Просто толпы! Только надо выбрать страну, где нравы посвободнее.
И Пичугин поехал в Египет. Еще по поездкам с женой и сыном знал, что там женщины сами вешаются на мужиков, специально за этим и приезжают, за развратом. Там он и рассчитывал стать объектом повышенного внимания противоположного пола. Уж как его будут домогаться, и как он будет при этом ломаться! И снизойдет наконец. Осчастливит. Выберет самую-самую. Высший сорт, чтобы все его знакомые завидовали!
Пичугин остановился в шикарном пятизвездочном отеле, в клубном номере на первой линии, с видом на море, и стал присматриваться к одиноким женщинам. Почему-то все те, кого он посчитал за охотниц, жили в соседнем, с тем же названием, но четырехзвездочном отеле. И там почему-то была система «все включено», а в пяти приходилось доплачивать за напитки, причем безумные деньги. Не то чтобы Пичугин был жадным, вовсе нет. Но если всего в двух шагах есть то же, но в два раза дешевле, зачем платить больше? Вино, к примеру, которое он заказывает за ужином, или пиво. Нет, ты подумай! Заказывает пиво по десять долларов за бутылку, а в соседнем отеле, в магазинчике размером с носовой платок, точь-в-точь такое же пиво по два! И Пичугин стал ходить в магазин на территорию четырехзвездочного отеля. Там, у бассейна, сидели хмельные, веселые люди, и хорошенькие женщины в том числе. Пили вино, веселились, в общем, отдыхали. Как же ему хотелось здесь остаться! Но Пичугин важно надувал щеки и, стараясь, чтобы бутылки в пакете не звякали, шел в свой пафосный и невыносимо скучный пятизвездочный рай, довольный тем, что хотя бы за пиво не переплачивает.
Гуляя вечерами по аллее, обсаженной высокими, похожими на оплавленные догоревшие свечи пальмами, Пичугин слышал хмельной женский смех. Но девушки все были парами и знакомиться с одиноким мужчиной не очень-то хотели. Они искали компанию таких же молодых и беззаботных, чтобы весело провести время. А Пичугин был занудой и эгоистом. Он мог часами рассказывать о своем бизнесе, не замечая, что собеседник зевает от скуки. Зато сам тотчас перебивал, если кто-то начинал говорить о своей работе: «Это что! Вот у меня на фирме...»
Да и ему понравилась отнюдь не девушка. Шикарная женщина, ровесница его бывшей жены, но, что называется, небо и земля! Ее наряды сводили с ума мужчин, а фигура была такая, что двадцатилетние красотки завистливо вздыхали. Холеная, уверенная в себе, она заказывала самые дорогие коктейли и каждый день ходила в SPA-центр, Пичугин частенько видел, как красавица крутит педали на велотренажере, и сам невольно втягивал живот. Отдыхала она одна, и Пичугин решил подкатиться. Понятно: женщина ищет приключений.
Его мягко, но решительно отшили. Дама прямо сказала, чтобы Пичугин зря время не терял, спать она с ним не будет. Александр решил, что его не поняли. Он ведь и жениться готов! На такой шикарной женщине – запросто! Подарками ее готов осыпать, бриллиантами! Пичугин словно приклеился к красавице, караулил в ресторане, за завтраком, обедом и ужином, настойчиво звонил каждый вечер в номер, предлагая погулять под звездами, и все время намекал на свое богатство.
– Что там у тебя есть? – не выдержала однажды дама. – Дом на Рублевке?
– Дома нет. Квартира в Центре. Счет в банке. Дом на Кипре.
– Ах, у кого нынче нет дома на Кипре! – с иронией сказала красавица. – Я и сама девушка не бедная. Хорошо зарабатываю. Имею свой бизнес, так что меня твои деньги не интересуют, своих полно. У меня молодой красивый любовник, много поклонников. И вообще... Обожаю этот отель! Я сюда приехала только потому, что персонал вышколен и нет грязных приставаний, как в других местах, – она выразительно посмотрела на Пичугина. – Я не за этим сюда приехала. Я приехала от-ды-хать. И от мужчин в том числе. Кому надо, едут в другие отели...
«Да покажите мне уже эти отели!» – мысленно взмолился Пичугин.
В общем, вернулся он в Москву не солоно хлебавши. Только время зря потратил на несговорчивую красотку. Но что поделать, если его тянуло к таким женщинам! Уверенным в себе, холеным, успешным и состоятельным! А он их не интересовал! Даже со всеми своими деньгами! Оставались юные и бедные красотки, мечтающие удачно выскочить замуж.
Все глупости на земле совершаются от непомерного тщеславия. Уж очень хотелось Александру Пичугину видеть рядом с собой длинноногую красавицу-блондинку. Вернее, чтобы все видели рядом с ним длинноногую красавицу-блондинку. И все бы ему завидовали. И та, из Египта, увидела бы, каким успехом он, Александр Пичугин, пользуется у красивых женщин, и пожалела бы о своем отказе. Пичугин живо представлял себе, как приходит в модный московский ресторан под руку с юной блондинкой, а там сидит его знакомая, скучает в одиночестве. Как она вздыхает и, улучив момент, шепчет ему на ухо:
– Ах, Саша, как я была не права! Ты такой...