Грейс вернулась в Америку и приступила к съемкам в новом фильме – «Лебедь». В нем ее героиня – принцесса – разрывается между пламенным возлюбленным и принцем, предназначенным ей в мужья. Мать говорит ей: «Опомнись! Вся твоя жизнь была подготовкой к тому, чтобы стать королевой!» Принцесса не поддается соблазну и выбирает долг (как в «Римских каникулах»).
А к Рождеству 1955 года князь Ренье III отправился с официальным визитом в США. Журналисты немедленно сделали вывод о том, что он ищет невесту. Об этом его с репортерской прямотой и спросили в интервью, однако князь ответил отрицательно. Репортеры настаивали: «Но если бы вы все же искали жену, какую женщину вы бы предпочли?» – «Не знаю, – улыбнулся князь, – лучшую!»
25 декабря он встретился с Грейс в кругу ее семьи в Филадельфии. И через три дня сделал предложение. Все решилось очень быстро. Келли и Ренье очень быстро поняли, что они родственные души. Келли предложение приняла. Белокурая голливудская дива, выпускница театральной школы Бродвея, стала невестой усатого и статного Ренье Гримальди. В марте 1956-го она села на большой атлантический лайнер и трогательно помахала изумленной Америке рукой в белоснежной перчатке. «Замужество – это важный шаг в жизни любой девушки, и, как любая невеста, я, конечно же, очень волнуюсь», – сказала она. 19 апреля 1956 года в кафедральном соборе Монако состоялась свадьба.
Пышную церемонию освещали все мировые СМИ. Князь самостоятельно разработал для себя «подвенечный мундир», расшитый золотыми листьями, эполетами и страусовыми перьями, и небесно-голубые брюки. Голливудский стиль представляли двадцать ярдов шелка, двадцать пять – шелковой тафты, девяносто восемь – шелкового тюля и более трехсот ярдов валансьенских кружев. Под облаком фаты, оборок и складок едва угадывался силуэт прекраснейшей из женщин.
Большую часть своего медового месяца новобрачные провели в плавании вокруг Корсики. Молодую жену почти все время тошнило, однако вполне вероятно, что виной тому была не только морская качка. Когда Грейс вернулась в Монако в конце мая, врачи подтвердили – она беременна. Через десять месяцев после свадьбы родилась дочь Кэролайн. Еще через год на свет появился принц Альбер – пушки в порту отсалютовали рождению наследника 101 залпом, а в 1965 году – принцесса Стефания.
Голливудская красавица привлекла мировое внимание к крошечному и всеми забытому европейскому княжеству. Папарацци сопровождали каждый шаг супружеской четы, а фотографии этой красивой пары постоянно появлялись в известных глянцевых журналах.
Грейс Келли так вжилась в роль принцессы, преданной жены и заботливой матери, что ее голливудская жизнь оказалась немного в тени. Сегодня в маленьком Монако трудно найти что-нибудь, что не напоминало бы о Грейс: коктейль «Шампанское с лепестками роз» имени Грейс, пирожки со шпинатом имени Грейс, отели, музеи, балетные труппы, выставочные комплексы, ботанические сады, оранжереи роз и кактусов, разнонаправленная благотворительность. Иначе говоря, нет такой стороны в жизни монегасков, которая не была бы связана с именем Грейс Келли. Центральная улица Монте-Карло носит ее имя. Главный сад княжества – Le Jardin Japonais, созданный принцессой Грейс в 1969 году при поддержке министерства по сельскому хозяйству Японии, – трогательно хранит экзотические растения, посаженные принцессой. В княжестве Монако, своего рода Олимпе для жизни богатых, успешных и знаменитых, несравненная Грейс Келли заняла сразу все божественные места. Она была и Афродитой, и Артемидой, и Афиной, и Герой – словом, она была богиней во всех ипостасях.
Закономерно, что она стала любимицей Монако. Голливудский шик в сочетании с аристократизмом старой Европы создали необходимый эффект: Монако вошло в моду. А казино Монте-Карло вернули себе репутацию самых роскошных мест для проведения светских вечеринок. В прежде неприметное княжество на Лазурном Берегу потянулись миллионы туристов, светских львов и деятелей богемы. Келли сыграла главную роль в этой пиар-кампании.
Успех ее был столь оглушительным, что муж в какой-то момент начал ревновать Грейс и к славе, и к умению легко и просто сходиться с людьми. А характер у Ренье оказался довольно тяжелым. Перепады его настроения подчас пугали: он был то ласковым, то вдруг взрывался яростью. Однако взаимное уважение супругов, любовь к детям (а Ренье оказался очень заботливым и внимательным отцом) и прочие «государственные соображения» сделали этот брак нерушимым.
В послевоенной Европе Келли не чувствовала себя американкой, скорее это было возвращение домой. Ведь корни у нее немецкие и ирландские, а детство прошло в католических школах. В своей новой роли она больше думала о филантропии. Благотворительность превратилась в ее главное занятие, а Красный Крест Монако, которым она руководила, стал одним из самых известных в мире.
Лишь однажды Грейс Келли собралась вернуться в кино. Хичкок очень хотел снять ее в ленте «Марни», ради нее он и купил сценарий, где героиня беспрерывно меняет свою внешность и биографию. Дело едва не кончилось государственным скандалом. Граждане Монако были возмущены – они не могли позволить, чтобы «их принцесса» выставляла себя на потеху широкой публике. «Ей же придется целовать главного героя! Как она собирается это делать?» Грейс пришлось смириться с тем, что для нее уже не осталось места в кино, разве что в хронике.
Опираясь на новый образ Монако, созданный своей женой, Ренье неутомимо укреплял экономику княжества, превратив страну в налоговый рай для богатейших людей мира, просаживающих миллионы в казино Монте-Карло. Принц установил в стране всего трехпроцентный подоходный налог, что привлекло в Монако богачей со всего мира. Они построили на побережье фешенебельные отели и шикарные виллы, а также стали делать существенные вливания в экономику. В Монако появились предприятия hi-tech, развился туристический бизнес. Князю Ренье также удалось увеличить территорию своего княжества на 20 % за счет постройки дамб.
Жители Монако, численность которых не превышает 32 тысяч человек, называли своего правителя «принцем-строителем». Сам князь Ренье говорил, что управляет государством, как топ-менеджер компанией. Последний его удачный проект – принятие Монако в Совет Европы в сентябре 2004 года.
Брак Грейс Келли и Ренье Гримальди продлился около 25 лет. Это время по праву считается золотым веком Монако. В апреле 1981 года Грейс и Ренье отпраздновали серебряную свадьбу, по этому поводу был устроен торжественный обед с детьми и старыми друзьями. Принц Альбер произнес тост, к которому присоединились Кэри Грант и Фрэнк Синатра.
13 сентября 1982 года весь мир облетела ужасная новость – в 10 часов утра «Rover 3500» принцессы Грейс и ее младшей дочери Стефании упал с обрыва на границе Монако и Франции, в местечке Кап д'Ай. Принцесса Монако отказалась от услуг шофера и вела машину сама.
Первым на место трагедии прибыл муж Грейс, принц Ренье. В тот день он также возвращался во дворец после короткого отдыха. Сообщение ему в машину передала служба дворцовой охраны. Грейс лежала без сознания. Стефания практически не пострадала.
На следующий день, 14 сентября в 22.30, принцесса Грейс скончалась… Позднее врачи установили, что виной той катастрофы стал инсульт, из-за которого Грейс и потеряла управление.
В одной из сцен фильма «Поймать вора», который впервые привел Грейс в Монако, ее героиня гонит по серпантину, извивающемуся над бездной, чтобы оторваться от полицейской машины. Позже многие увидели в этой сцене трагическое предзнаменование, ведь княгиня Монакская разбилась на машине чуть ли не в том же месте, где когда-то снимался фильм.
18 сентября она была похоронена в семейной усыпальнице Гримальди в кафедральном соборе Монако. Место, где покоится принцесса, в соборе можно найти мгновенно: на мраморной плите всегда цветы. Ренье III прожил вдовцом до своей смерти в апреле 2005 года.
В 2000 году в одном из интервью он признался, что до сих пор чувствует ее присутствие: «Это был брак по любви. Мы с нею были командой, а после ее смерти я остался один».
Михаил Горбачев и Раиса Титаренко: коммунистическая идиллия
Любой талант необъясним. Происхождение, воспитание и образование влияют на судьбу, но не на ее преодоление. Невозможно понять, каким образом волжская шпана становится певцом Шаляпиным, барином в жизни, царственной особой на сцене. Почему царский фельдфебель Жуков под старость выглядит Нероном и Наполеоном, вместе взятыми. Как из юного комбайнера (первой наградой Горбачева был орден Трудового Красного Знамени за ударную уборку урожая) получается историческая личность с брезгливо и высокомерно сложенным ртом, разрушитель коммунизма Горбачев, а из провинциальной отличницы Раи Титаренко – дама мирового высшего света. Ее внешности и нарядам завидовала прошедшая голливудскую школу Нэнси Рейган, ее ненавидели соотечественницы, никому не прощавшие приличной жизни, и обожали заграничные домохозяйки, уважали феминистки за выход из мужниной тени, а мужские шовинисты – за преданность мужу…
Это была самая странная кремлевская пара, какую только можно было себе представить: они прилично выглядели и на бытовом уровне прилично себя вели.
Они познакомились, как и многие молодые люди того времени, на танцах в общежитии МГУ им. М.В. Ломоносова. «Тогда было поветрие – учить бальные танцы, – вспоминал потом Михаил Горбачев. – В фойе клуба раз или два в неделю разучивали. Ребята из комнаты мне сказали: Мишка, там такая девчонка!.. Я пошел, увидел и начал преследовать. Второй курс у меня, у нее – третий. Мне двадцать, ей девятнадцать… Мои домогательства были встречены холодно… Мы полгода ходили рядом, держась за руку. Потом полтора года – когда уже не только за руку держались. Но все-таки мужем и женой стали после свадьбы».
Свадьба получилась студенческая, без обручальных колец. Но костюм и платье на женихе и невесте были совершенно новыми – деньги на них на комбайне заработал Михаил. Будущий генсек в то лето ездил покорять целину.
После окончания университета Раиса поступила в аспирантуру, но Горбачев отказался от предложения работать в Москве, и в 1955 году чета уехала в Ставрополье, на родину мужа, где ей предстояло прожить двадцать три года. По своей специальности в прокуратуре Горбачев проработал ровно десять дней, а потом ушел на общественную работу, куда его уже давно звали, и вскоре занял должность первого секретаря горкома ВЛКСМ. Раиса Максимовна преподавала в местной школе и одновременно работала над диссертацией в области социологии, которую защитила в Московском государственном педагогическом институте в 1967 году и получила научную степень кандидата философских наук.
В отдельную квартиру они переехали незадолго до того, как в апреле 1970 года Михаил Сергеевич стал первым секретарем крайкома КПСС. До того жили в коммуналке – с рождением дочери им выделили две комнаты.
До 1985 года, когда Михаил Горбачев стал Генеральным секретарем ЦК КПСС, Раиса Максимовна Горбачева преподавала в МГУ, участвовала в деятельности общества «Знание».
Когда муж стал главой государства, Раиса Горбачева ужасно волновалась и спрашивала Михаила Сергеевича, как ей теперь себя вести. «Для нас ничего не изменилось, – отвечал он. – Веди себя, как и раньше». Но «как раньше» уже не получалось…
Раиса Максимовна осознавала, что она стала первой леди, но долго не могла понять, что это такое. Академик Александр Яковлев вспоминал, что однажды она позвонила ему и с волнением начала рассказывать, что накануне по телевидению показали эпизод, когда она, наклонившись, поправляла чулок. Она была очень возмущена.
А страна впервые получила прилично выглядящих генсека и его жену. Южнорусский выговор главы семьи и государства и нудновато-учительская манера разговора Раисы Максимовны скрывались от мира за языковым барьером, а все остальное было налицо.
Впервые первую леди не стыдно было показать за рубежом. Глупостей она не говорила, держалась вполне достойно, приковывала к себе огромное внимание. Раиса Горбачева упорно изучала английский, иногда пыталась говорить на языке. Она очень опасалась неточностей в собственном поведении, боялась, что это может повредить делу.
При этом она очень внимательно относилась к тому, что касалось мужа, оберегала его, как только могла, старалась делать так, чтобы ему было спокойно и уютно. Она с нескрываемой иронией наблюдала, как некоторые из гостей исходили патокой в адрес генсека. А дома она оставалась милой и беспокойной хозяйкой.
В момент ее появления на политическом небосклоне иностранные газеты пестрели заголовками: «Единственная из кремлевских жен, которая весит меньше своего мужа!»; «Коммунистическая леди с парижским шиком!» Дальнейшие события показали, что интерес к первой леди СССР с годами не ослабевал. В 1988 году Раисе Горбачевой была присуждена премия «Женщины мира», в 1991 году – премия «Леди года». Супруга Президента СССР выступила в глазах мировой общественности как «посланница мира», решительно поддержавшая замыслы мужа.
Приняв на себя эту важную политическую роль, Раиса Горбачева сжилась с ней, похоже, не без удовольствия.
«Каждый раз (во время встреч на высшем уровне. – Прим. авт.) мы с Раисой становились предметом самых горячих обсуждений, – вспоминала в своих мемуарах супруга экс-президента США Рональда Рейгана Нэнси. – Отчасти потому, что на переговоры прессу не допускали и тысячам корреспондентов было не о чем больше писать. Мы с Раисой были лишь маленьким подстрочным примечанием к великим событиям. Но она играла важную для меня роль во время подобных встреч, и я стала одним из ведущих экспертов по русской первой леди…
Если я нервничала перед первой встречей с Раисой Горбачевой – а я нервничала, – то она, должно быть, нервничала еще больше перед встречей со мной. Я не знала, о чем буду говорить с ней, но вскоре выяснилось, что это не имеет никакого значения. С первой минуты она сама говорила, говорила, говорила – так много, что мне едва удавалось вставить словечко… После почти дюжины наших встреч в трех разных странах основное впечатление, которое осталось у меня от Раисы Горбачевой, – что она никогда не перестает говорить. А точнее сказать, читать лекции. Иногда темой был триумф коммунистической системы. Иногда – советское искусство. А чаще всего – марксизм-ленинизм. Один или два раза она даже прочла мне лекцию о недостатках американской политической системы…
Несмотря на все трудности общения с Раисой, знаю, что она испытывала такое давление, какого я даже представить себе не могу, и я ее не виню. Когда, например, Горбачевы приземлились в Женеве, я заметила, что они вышли из самолета вместе. А когда вернулись в Москву, он вышел один, без нее, а она незаметно выскользнула через дверь в хвостовой части. Я бы взбесилась, если бы мне нужно было вести себя за границей совсем не так, как дома».
Крис Огден, автор книги «Маргарет Тэтчер. Женщина у власти», писал о визите британского премьер-министра в Москву в марте 1987 года: «Визит в Москву дал Тэтчер первую реальную возможность оценить и Раису Горбачеву, которой она преподнесла первое издание «Ярмарки тщеславия» Теккерея. Она очень быстро поняла, почему Нэнси Рейган так не нравилась Раиса. Жена советского руководителя имеет ученую степень, она умна, имеет собственное мнение и не колеблясь говорит о том, что знает или думает. Убежденная марксистка, она подходит к дискуссиям диалектически, проповедуя и формулируя закономерность. Как заметил один из английских экспертов, если бы Раиса жила в Англии, она скорее всего стала бы активисткой Движения за ядерное разоружение». «Ее непросто сбить с толку», – заметила как-то Тэтчер.
Первая леди СССР сломала традицию, в силу которой жены высших советских руководителей оставались за кадром общественной жизни. Причем первое же ее действие стало достаточно значимым для политической жизни страны, хотя оно и не было публичным.
На самом деле жены высших партийных руководителей всегда играли немалую, хотя и не слишком заметную, роль в советской политике. Основной политической ареной для советских вельможных дам были приемы. А главным из них – праздничное мероприятие в Доме приемов на Ленинских горах, которое проходило 8 марта.
Само участие дамы в этом приеме было показателем статуса ее мужа. Первой леди страны и женам членов Политбюро представляли приглашенных. По реакции хозяйки приема на чью-либо супругу можно было судить о служебных перспективах руководящего товарища. Естественно, многие пытались произвести на жену генсека наилучшее впечатление.
8 марта 1985 года прием давала супруга умирающего в больнице Черненко. Все шло по порядку, установленному в брежневские времена. Обильный стол, речь первой леди, переход в зал, где должен проходить концерт с участием любимых юмористов и эстрадных певцов. Раиса Горбачева пришла в зал одной из последних. Скорее всего, несколько сторонилась дамского коллектива, который когда-то, после переезда со Ставрополья в Москву, принял ее не слишком тепло.
Рассказывают, что на первый свой правительственный прием она приехала с дочерью, и у обеих, к ужасу остальных кремлевских жен, были одинаковые прически. И те не упустили случая обозначить свое презрение к провинциалкам. Жена секретаря ЦК Зимянина попыталась заговорить с новенькими и спросила: «Это вы из Ставрополя?» Но получилось только хуже. Раиса Максимовна смутилась и ответила: «Да, из Ставрополя» – с ударением на второй слог. Со временем отношения не потеплели.
И когда 8 марта 1985 года Горбачева вошла в зал, оказалось, что первые два ряда партера полностью заняты. Она стояла, смотрела на сидящих дам и негодовала. Раиса Максимовна, очевидно, уже знала, кто станет следующим генеральным секретарем. А большинство дам – нет. И ей никто не уступил место. Будущая первая леди нашла место в дальнем ряду.