- Да, по объявлению. В газете «Из рук в руки».
- Всё правильно. На предпоследней странице, снизу, в зелёной рамочке, набрано петитом. Шрифт не слишком маленький?
- Да вроде бы нет. Удобочитаемый.
-Уже неплохо, - обрадовался Дубровин, - а мне хотелось, чтобы шрифт был побольше.
- Итак, - продолжал он, севши в кресло, - что вам известно о махаонах?
- Махаоны? - Гусаров пожал плечами. - Разве что это бабочки.
- Ответ засчитан, - Дубровин широким жестом выдвинул ящик письменного стола и перекинул Гусарову брошюру в яркой обложке. - Ознакомьтесь.
«Махаон (лат. Papilio machaon) — дневная бабочка из семейства парусников или кавалеров (лат. Papilionidae). Названа так шведским энтомологом Карлом Линнеем в честь врача-хирурга Махаона, сына Асклепия и Эпионы, участника Троянской войны. Основной цвет крыльев бабочки – жёлтый. Передние крылья имеют черные пятна, жилки, широкую чёрную кайму и жёлтые лунообразные пятна у внешних краёв крыльев. На задних крыльях имеются хвостики длиной до 10 мм. Сами крылья окрашены синими и жёлтыми пятнами с двумя красно-бурыми глазками по углам крыльев. Размер крыльев самца 6.4 – 8.1 см, а самки – 7.4 – 9.5 см. Ареал распространения – Европа, Азия и палеарктический регион.. Местами обитания являются степи, особенно разнотравные, горные степи и долины, открытые прогреваемые места в лесостепи и лесной зоне (опушки, поляны, луга, вырубки), полупустыни. На большей части ареала дает 2 поколения в год, а на крайнем севере Палеарктики – 1. Способен образовывать множество экологических рас, в ряде случаев рассматриваемых в качестве подвидов; систематика подвидовых рангов не всегда ясна. Образует 37 подвидов. Лет бабочек в европейской части СССР наблюдается в мае - июне и в июле - августе, на юге Средней Азии - с марта по ноябрь и на севере Евразии - в июне - июле. Бабочка нуждается в питании на цветах. Откладка яиц и питание гусениц происходят на различных растениях из семейств зонтичных рутовых, сложноцветных, губоцветных.
Первое поколение гусениц появляется с мая по июнь, второе – с июля по август. Поначалу гусеницы чёрные с красными “бородавками” и белым пятном на спинке. По мере взросления они становятся зелёными с черными поперечными полосами и оранжево-красными пятнами. Для защиты от хищников у бабочек на голове имеется железа (осметрий), представляющая собой два длинных оранжево-красных рожка. При угрозе гусеница выдвигает осметрий наружу и отпугивает хищника неприятным запахом. Окукливание гусеницы зависит от времени года. “Летние” куколки развиваются в бабочку через две-три недели, “зимние” - до устойчиво-тёплой погоды, т.е. несколько месяцев.
В настоящее время места обитания (особенно в европейской части России) подвергаются значительному антропогенному воздействию: распашке, массовому выпасу скота, широкому применению пестицидов и гербицидов, промышленному строительству и возрастающим рекреационным нагрузкам в густонаселённых местностях. В особо угрожаемом положении находятся подвиды европейской части России – Papilio machaon machaon, Papilio machaon gorganus и Papilio machaon vargaianus».
Гусаров листал брошюру, подолгу рассматривая фото. Красочные фотографии демонстрировали бабочек, гусениц и куколок махаона в различных ракурсах.
- Знакомая бабочка, - сказал он, возвращая брошюру Дубровину. - Я видел её в городе. На клумбах с цветами в парке у драматического театра. Вроде бы...
- Красивая. А главное – внесена в Красную книгу и находится под защитой мировой прогрессивной общественности, неравнодушной к исчезновению животного и растительного многообразия на нашей с вами планете, м-м-м...
- Александр... Дмитриевич.
- Да... Александр Дмитриевич. Что, в свою очередь, делает её, эту бабочку, объектом нашего пристального внимания и непосредственной заботы.
- В каком смысле?
- В самом прямом. Мы...
- Мы... это кто?
- Мы, Александр Дмитриевич, это Мировая экологическая вахта по защите и спасению экосистемы Земли или Корпус спасения природы “Зелёный патруль”. - Дубровин воздел вверх правую руку, показывая на плакат, висящий на стене за его головой.
Плакат изображал фантастическую четвёрку излучающих счастье и пышущих здоровьем молодых людей. В центре сверкали ослепительными улыбками парень и девица в оливковых форменных безрукавках, шортах и армейских шнурованных ботинках с тупыми носами и толстой подошвой. Девица держала детёныша броненосца, а парень – малыша леопарда. По краям спасителей животного мира охраняли двое мрачных типов, внешностью напоминавших вырвавшихся на свободу терминаторов, в солнцезащитных очках, чёрных жилетах на голое тело, черных же спецназовских штанах с многочисленными карманами и кармашками, подпоясанных ремнями, отягощёнными ножнами, кобурами и подсумками. В руках довольные терминаторы сжимали устрашающе огромные пистолеты-пулемёты или штурмовые винтовки, оснащённые подствольными гранатомётами, прицельной оптикой и сменными магазинами, крепящимися к прикладам. На заднем плане зеленели луга, вырастали леса, пролетали стаи птиц и бродили стада зубров, лосей и бизонов. Картину венчала надпись “Зелёный патруль”. Кроме этого, стержневого постера, были и другие. С откровенно неоднозначными сюжетами. На одном группа чёрноформенных терминаторов расстреливала (как будто) захваченных браконьеров, промышлявших убийством слонов, на другом (может быть) суровый терминатор рубил плотницким топором кисти рук китайскому браконьеру взятому с поличным на переправке через государственную границу тигриных шкур и медвежьих лап. Сцены явно внесудебных расправ сопровождались жизнерадостным призывом: “Вступайте в ряды защитников природы!”.
Гусаров перевёл взор на Дубровина.
- И что такого надо делать, чтобы получать пять тысяч в месяц?
- Работа, которую я планирую вам предложить, необычная, трудная и ответственная, поэтому вы вправе отказаться и я пойму ваш отказ.
- Надеюсь, убивать мне не придётся.
Дубровин, хитро прищурившись, спросил:
- А вы готовы?
- К чему?
- Убивать, - и не ожидая ответа, пояснил, - шучу..! Нет, Александр Дмитриевич, убивать вам никого не придётся, а вот спасать – сколько угодно.
- Кого же?
- Гусениц. Я предлагаю вам поработать собирателем гусениц. Через неделю наступает пора миграции личинок махаона. Наступает самая страда, жаркие денёчки. Обещаю, скучно не будет.
- Да уж, - сказал Гусаров.
- Смотрите, - Дубровин, включив планшетник, вывел на экран карту прилегающей к городу местности. Большую опасность для наших подопечных представляют обычные автомобильные дороги. Гусеницы выползают на проезжую часть и массово гибнут под колёсами автомобилей. Наша общая миссия – спасти вымирающий вид от полного вымирания. А ваша частная, конкретная задача – двигаясь по установленному маршруту, оказывать посильную помощь гусеницам в преодолении опасного участка поверхности. Для выполнения этой задачи мы предоставим вам транспорт (велосипед), съёмные емкости для сбора (корзины), питание (трёхразовое), жильё и средства досуга (телевизор, радиоприёмник, ноутбук, подключённый к интернету по безлимитному тарифу).
- То есть я...
- Должны будете ездить с восьми ноль ноль утра до двадцати одного ноль ноль вечера по дороге, собирать гусениц махаона в корзины и банально вытряхивать их в траву по обочинам. Тех, кто ползёт слева-направо по ходу движения – в траву налево, кто справа-налево – соответственно наоборот.
- А если там будут и другие гусеницы? Или и не гусеницы вовсе?
- Мы помогаем всем. Гусеницам, жукам, лягушкам, кротам. Всем, кому надо перебраться через проезжую часть, зелёный патруль придёт на помощь. В том числе и престарелым гражданам.
- Надеюсь, это не шутка, - после недолгого молчания пробормотал ошеломлённый Гусаров. - Здесь нет скрытой видеокамеры? - спросил он с тайной надеждой на то, что всё происходящее чей-то изощрённый розыгрыш.
- Какие тут шутки, - сказал Дубровин, - всё серьёзно, дальше некуда. Ну, так как, согласны?
- У меня трудовая книжка...
- Не проблема, - веско успокоил Дубровин, - тем более, рекомендации с прежнего места работы не имеют абсолютно никакого значения. Давайте адрес, разберёмся.
- Тогда... можно попробовать...
- Я рад. Вы сделали правильный выбор, Александр Дмитриевич. В противном случае нам бы пришлось вас устранить... Шутка!
Дубровин заполнил отрывной бланк, достал из ящика кредитку.
- Вот вам, Александр Дмитриевич, направление на медицинское обследование и кредитная карта с подъёмными. Сто тысяч рублей. Поликлиника на другой стороне улицы, за углом напротив. Вас там ждут, примут без очереди. В регистратуре покажете направление. Паспорт у вас с собой?
- При мне. А если я не подойду по здоровью? Как быть с кредиткой?
- Я полагаю, что со здоровьем у вас полный порядок. А если нет, то кто мешает нам заблокировать ваш счёт?
- Как-то я об этом не подумал, - смутился Гусаров.
- А вы не думайте, Александр Дмитриевич, вы действуйте. В темпе, в темпе. Время не ждёт.
За двенадцать минут до восьми утра Дубровин прибыл на могучем трёхосном пикапе-внедорожнике. Откинув задний борт, он сказал:
- Проверяйте.
Гусаров заглянул в объёмный кузов. Всё было аккуратно уложено: велосипед за тридцать тысяч, туристический рюкзак с вещами, разноцветные велосипедные корзинки, сумка с электронными приборами.
- Всё на месте.
- Едем?
- Едем.
Они забрались в оснащённую климатконтролем кабину и поехали. Дубровин включил музыку. Что-то в стиле нью-эдж, расслабляющее и успокаивающее. Индийские мотивы.
- Глядите внимательно, - Дубровин притормозил. - Эта горка – начало отсчёта зоны вашей ответственности. Следующая крайняя точка – развилка дороги. Общая протяжённость участка дороги составляет четыре с половиной километра. В километре отсюда у нас находится заимка. Всего их две, каждая на удалении в тысячу метров от крайних точек. Очень удобно иметь две заимки вместо одной. Маленький домик со всеми удобствами. Колодец с водой. Вода подаётся насосом. Котёл-водонагреватель. Электрический. Душ. Сауна. Биотуалет. Электроплита. Кондиционер. Телевизор. Плазменный. Ультразвуковой генератор, отгоняющий комаров. И всё это богатство в окружении пышной цветущей растительности. Впрочем, вы сами увидите. Кстати, мы приехали. Выгружаемся!
- Ну, и где ваш замечательный домик? - язвительно вопросил Гусаров, сгибаясь под тяжестью рюкзака.
- Минутку, - сказал Дубровин, заговорщицки подмигивая. - Берите, - он протянул Гусарову прямоугольную коробочку. - Жмите на белую.
Стена деревьев плавно раздвинулась, открывая круглую поляну и празднично изукрашенную избушку, напоминающую пряничный домик, в котором жила ведьма из сказки братьев Гримм, колодезь с воротом и спутниковую тарелку, прикреплённую к вкопанной сосновой мачте. От шоссе к избушке, сквозь густую траву, пролегла дорожка из дроблёной кирпичной крошки.
- Крибле, крабле, бумс, - едва слышно проронил Гусаров, стараясь не выдать своего изумления.
- Чудеса науки и техники, - сказал Дубровин, - торсионные силовые поля и технология локальной невидимости. Ваше жильё на ближайший месяц.
- Здесь гостиная вкупе со спальней, кухня, крохотная, но всё же, туалет, душевая, раздельные. На заднем дворе сауна, двухместная и дровяник. Знаете, что такое дровяник? Сарай для дров. Но вы не пугайтесь, Александр Дмитриевич. Кухонная плита и печь в сауне у нас электрические. Дрова исключительно для камина. А камин летом штука бесполезная. Теперь о ваших трудовых обязанностях. Рабочий день начинается с восьми часов утра, заканчивается в двадцать один вечера. Обеденный перерыв – шестьдесят минут, с тринадцати часов дня по четырнадцать часов дня. Обед вам будут подвозить непосредственно на рабочее место. Выходных, как вы сами понимаете, не предусмотрено. В сумке вы найдёте дополнительное оборудование. Там специальный нейтрализатор, чтобы гусеница не относилась к вам, как к врагу, биоакустические отпугиватели птиц и индивидуальный отпугиватель комаров. Отпугиватели птиц – вот эти шарики. Использовать просто – включаете излучатели, слегка сжимая шарики до щелка и разбрасываете по кюветам. Ну, что ещё? Как пользоваться корзинками, я вам объяснил. Гусениц других видов собираете в эти небольшие коробки. Они крепятся на руле. С остальными вопросами разберёмся в процессе. Если возникнут проблемы – звоните. Номер забит в список абонентов. Сейчас вопросов нет? Отлично. Тогда я уехал. Устраивайтесь, отдыхайте. Завтра – с восьми утра!
...Без пяти восемь Гусаров выкатил велосипед на асфальт. День обещал быть знойным. Гусаров одёрнул оранжевую жилетку, карманы которой были набиты БОПами, хлебнул газированной воды из пластиковой баклажки. Он чувствовал себя глупо и выглядел глупо в этой униформе сборщика гусениц: футболке с логотипом “Зелёного патруля”, шортах до колен, оранжевой жилетке дорожного рабочего со светоотражающими полосками, кроссовках и бейсболке с длинным козырьком. То малое, что ему нравилось (велосипед за тридцать тысяч, зарплата и двадцать тысяч, оставшиеся от ста тысяч подъёмных) не шло ни в какое сравнение с тем, что ему предстояло. Гусаров тяжело вздохнул. Если бы не острая нужда в деньгах (кто же в них не нуждается?) и не трудовая книжка, перекочевавшая в сейф координатора социально значимых проектов Дубровина, то кто бы заставил его (жалкая отговорка) заниматься столь унизительным (а почему, собственно? Спасение природы – наша первейшая задача!) делом? Гусаров неловко скакнул, разгоняясь, перекинул ногу и мешковато плюхнулся в седло (давненько он не держал в руках велосипедного руля, обходился своими двумя и общественным транспортом), завертел педалями. Первую гусеницу, выползшую на дорогу, он подобрал метров за триста от заимки. Так началась его служба в “Зелёном патруле”.
Неделей позже, когда боль в натруженном теле стала постепенно стихать, Гусарову вздумалось детально исследовать примыкающие к заимке окрестности. Ближние и дальние. Обход ближних особых открытий не принёс, кроме, пожалуй, колодца. Колодезный сруб был собран из толстых брёвен, тёмных от старости и покрытых зеленоватым лишайником. От брёвен веяло древностью и прахом веков. В довершение всего, из глубины колодезной шахты доносились неясные звуки. Шорохи, всплески воды, глухое скрежетанье, как будто нечто огромное кружилось во влажной темноте, устраивалось поудобнее в узкой шахте и никак не могло устроиться. Гусаров с опаской заглянул в колодец. Внизу кружились вереницей серебряные огоньки, плели непрерывную вязь замысловатых узоров, то угасая, то вспыхивая с новой силой. Гусарову показалось, что он различил силуэт остромордой рыбы, напоминающей внушительных размеров осётра или стерлядь, хотя это могла быть и обыкновенная щука. Ему тотчас вспомнилась древняя слепая щука из “Понедельника...”, не умевшая творить радиоприёмники и телевизоры, и оттого полностью бесполезная для современных Емель-дураков. Гусаров весело фыркнул и устремился на изучение дальних окрестностей, попутно дав себе слово разрешить тайну загадочного существа, живущего в колодце. К дальним окрестностям вела крепко утоптанная тропинка. Тропинка пролегала сквозь густые заросли малины, спускалась к лугам, поросшим клевером, огибала опушку соснового бора, бежала дальше, к реке и исчезала в березовой роще, что росла на пологом склоне холма за рекой. Чуть ниже того места на берегу, где тропинка, рассечённая речным потоком надвое, пропадала, чернела уродливая громада плотины, перекрывавшая русло.
-Туда и направлюсь, - определился с выбором цели Гусаров. Включив фонарик, он полез в малинник и в ту же секунду нос к носу столкнулся с медведем, объедающим ягоды.
- Хто-й та? - испуганно встрепенулся медведь, поворачивая морду к Гусарову, - не вижу, ослепил, басурман. Выключи-то светильник.
- Й-а-а-а, - просипел объятый страхом Гусаров.
- Хто я? - рассерженный медведь оскалил жёлтые клыки.
- Живу здесь, гу-гусениц соби-раю...
- Заступник природы, - медведь мотнул башкой, отгоняя роящуюся мошку. - А я вот ягодами балуюсь, жир, значить, накапливаю к зимней спячке. Защитник, ты светильник-то убери, - мирно напомнил он. Глаза медведя прятались за фосфоресцирующими линзами прибора ночного видения. Гусаров поспешно выключил фонарик.
- Куда путь держишь, мил человек? - добродушно спросил медведь, усаживаясь на толстый зад.
- К речке хочу спуститься, - Гусаров осторожно отступил назад.
- Да ты не пужайся, не пужайся, не трону, - медведь шумно выдохнул и зевнул, широко разевая пасть. - А к речке не советую, к-ха, да. Бобры.
- Бобры! - вдохновился Гусаров, - у нас! Ни разу бобров не видел.
- Чего на них смотреть? Склочники и интриганы, - медведь почесал бок. - Зачем идёшь, да почему не вброд, плотину разрушишь, нам после тебя восстанавливать, лимиты мы на этот год выбрали, надобно к лесникам на поклон, лесники нынче злые, потому как им фонды обрубили... Тьфу! А что мне делать, ежели у меня ревматизм и мышцы ночами судорогой сводит? Стар я уже бродами-то шастать... Если бы не корешки сладкие на той стороне, к-ха... Малиной тоже не дают спокойно полакомиться...
- Бобры?
- Какие бобры?! Бабы! Цельными днями по малиннику и шастають, и шастають. Чуть что – визжат, ажно уши закладывает. Однажды наткнулся на такую дуру, так она с перепугу чуть ведром мне в нос не заехала. На счастье, нашлись добрые люди, подарили очки, чтобы в потёмках видеть и пользоваться ими научили. Огромная им за это благодарность.
- Что за люди? - заинтересовался Гусаров.
- Да энти, дырки в земле вертят, воду подземную ищуть.
- А.., гидрогеологи, - сообразил Гусаров.
- Они самые, - сказал медведь. - Бери, говорят, Михайло Потапыч, используй на здоровье и о доброте нашей помни. Дай бог им счастья и лет долгих жизни.