Карельские сказки - Эпосы, легенды и сказания

МЕДВЕДЬ, ВОЛК И ЛИСА

Посеяли однажды медведь, волк и лиса рожь. Поспела рожь. Сжали они ее и свезли в ригу. Просушили снопы, стали молотить. А лиса поднялась на колосники[1], будто бы придерживает их, а сама нет-нет да и сбросит колосник то волку, то медведю на голову. Говорят они лисе:

— Держи, кума-лиса, колосники хорошенько, чтоб не падали!

Лиса отвечает:

— Уж я так стараюсь, так стараюсь, да они не держатся!

А сама нарочно по жердочке роняет.

Обмолотили медведь и волк рожь. Вышло три кучи: в куче поменьше — зерно, в средней куче — мякина, а в самой большой — солома. Стали делить урожай. Лиса говорит:

— Давайте так поделим: меньшому — маленькую кучу, среднему — среднюю, большому — большую.

Так и сделали. Лисе досталось зерно, волку мякина, а медведю солома.

Стали они молоть. У лисы жернов стучит, а у волка и медведя тихонечко шуршит. Волк с медведем и спрашивают:

— Почему у тебя, кума-лиса, жернов стучит, а у нас только шуршит?

Лиса говорит:

— Я как молоть начала, подсыпала песку, потому жернов у меня и стучит.

Подсыпали волк и медведь песку — и у них жернова застучали. Смололи они все и принялись кашу варить. Варят, варят, у лисы каша белая и пыхтит, а у волка с медведем черная и не пыхтит. Спрашивают они у лисы:

— Почему у тебя каша белая и пыхтит, а у нас такая черная и не пыхтит? Дай попробовать твоей каши.

— Нет, сперва я вашей попробую.

Взяла лиса немного каши у волка и медведя, положила незаметно в свой котел, с краю, и говорит:

— С этого, с этого краю пробуйте!

Попробовал медведь, говорит:

— Твоя каша не лучше моей.

Медведь-то своей каши отведал!

Попробовал волк:

— Хрен редьки не слаще.

Ему тоже своя каша досталась.

— А почему у тебя каша белей? — не унимаются волк и медведь.

Лиса отвечает:

— Я муку в проточной воде держала, оттого и каша белей.

Собрали волк и медведь мякину и солому, опустили в речку — у них все и унесло.

Вот как их кума-лиса обманула.

ЛАПОТОК

Жила когда-то старушка. И было у нее всего добра один лапоток. Пошла старушка по свету. Шла, шла, видит — дом. Зашла она в избу и говорит:

— Нельзя ли у вас переночевать?

— Можно, — сказали хозяева.

— Есть у меня лапоток, куда бы его положить?

— Положи с лаптями, под лавку.

— Не хочу с лаптями, — сказала старушка, — еще спутаю. Положу с курами.

И бросила лапоток к курам.

Утром стала собираться в путь, говорит:

— Была у меня курочка…

Хозяйка удивилась:

— Не курочка у тебя была, а лапоток!

Старушка давай спорить:

— Курочка была, курочка!

И взяла курочку. Пошла дальше.

Шла, шла, смотрит — стоит дом у дороги.

— Пустите ли переночевать?

Пустили ее.

— Есть у меня курочка, где бы ее пристроить?

— Посади к курам.

— Не посажу к курам — можно перепутать. Посажу ее к телятам.

Утром стала собираться, спрашивает:

— Где же мой теленочек?

А хозяйка в ответ:

— Не теленочек, а курочка!

— Теленочек был, теленочек, — спорит старушка.

И взяла теленочка. Шла, шла, видит — дом на пути.

— Пустите на ночь.

— Оставайся.

— Есть у меня теленочек. Куда бы его поставить?

— Поставь с телятами.

— С телятами перепутается. Поставлю с коровами.

Утром стала собираться:

— Где же моя коровушка?

— Не корова у тебя была, а теленочек, — сказала хозяйка.

— Не теленочек, а корова.

И взяла корову. Опять идет, идет, видит — дом. Просит:

— Пустите переночевать.

— Ночуй.

— Есть у меня корова. Где бы ее поставить?

— Ставь с коровами.

— Нет, лучше с лошадьми.

И поставила в конюшню. Утром проснулась и спрашивает:

— Где же моя лошадь?

А хозяин говорит:

— Не лошадь ведь была, а корова.

Старушка свое:

— Лошадь была, лошадь!

Запрягла лошадь, поехала.

Навстречу мышка:

— Подвези меня, тетенька!

— Садись.

Едут, едут, навстречу заяц:

— Тетенька, подвези!

— Садись.

Едут, едут, навстречу лиса:

— Подвези, тетенька!

— Садись.

Едут, едут, навстречу волк:

— Не подвезешь ли, тетенька?

— Подвезла бы, да уж больно много вас набралось. Ну да ладно, садись.

Едут, едут, навстречу медведь:

— Подвези меня, тетенька!

— Лошадь едва и нас тянет.

А медведь все просит:

— Возьми меня. Я одной ногой буду отталкиваться.

Взяла старушка медведя.

Ехали, ехали — оглобля сломалась. Послала старушка за оглоблей зайца. Принес он тоненькую хворостинку — не годится. Пошла лиса. Принесла тонкую веточку — опять не то. Пошел волк. Принес длинное-предлинное деревцо — тоже не подходит.

Медведь принес толстое сучковатое бревно — и оно не годится.

— Придется самой идти, — сказала старушка. — А вы караульте лошадь.

Пока старушка искала оглоблю, звери лошадь съели. Натянули шкуру на жерди. Пришла старушка, сменила оглоблю. Стала понукать — лошадь не идет. Ударила посильней — она и свалилась.

— Пропал мой лапоток, ничего у меня не осталось, — сказала старушка и заплакала.

ОВОД И КОЗЫ

Жил-был мальчик-сирота. Пришлось ему в пастушки пойти, коз пасти.

Гонит он однажды коз мимо ржаного поля. А козы через изгородь перелезли и в рожь. Гонялся, гонялся за ними пастушок, голос надорвал кричавши, а упрямые козы будто назло ему по ржи носятся и топчут колосья.

Сел пастушок на камень и заплакал. Прискакала тут к нему белка. Спрашивает:

— Что ты плачешь, мальчик?

— Не могу коз из ржи выгнать.

— Только-то и горя? Я тебе их мигом выгоню! — сказала белка и поскакала в поле.

Бегала, бегала за козами, из сил выбилась. Села рядом с пастушком и тоже заплакала.

Прибегает лиса. Спрашивает:

— Чего плачете?

— Да вот не можем коз из ржи выгнать.

— Эка беда! Я вам их мигом выгоню!

Бегала, бегала лиса за козами, умаялась совсем, села рядом с пастушком и белкой, тоже плакать начала.

Идет из лесу медведь.

— Что вы тут разревелись? — спрашивает.

— Как же нам не плакать. Никак не можем коз из ржи выгнать.

— Эх вы, мелкота! Так и быть, помогу вашему горю.

Полез медведь через изгородь, сломал ее. Побежал за козами, а те врассыпную. Ревет медведь, кружится по полю, больше чем козы рожь топчет. Вернулся ни с чем. Сел рядом с пастушком, белкой и лисой, тоже заревел.

Летит мимо овод.

— Смешно, — говорит, — такие большие и плачут. Кто вас обидел?

А они хором отвечают:

— Никак не можем коз из ржи выгнать!

— Ну, я вашему горю помогу, — говорит овод.

— Где тебе! — отвечает пастушок. — Я гнал — не выгнал, белка гнала — не выгнала, лиса гнала — не выгнала, медведь — этакий силач — и тот не смог…

А овод как зажужжит:

— Уж я, уж я, уж я выгоню!

Как услышали козы, что овод над ними вьется, так вприпрыжку побежали, через изгородь перемахнули и на дорогу! А овод все над ними кружит и жужжит:

— Уж я, уж я, уж я их!

Пастушок схватил хворостину и побежал за козами. Даже спасибо не успел сказать своим помощникам.

БЕЛКА, РУКАВИЦА И ИГОЛКА

Жили когда-то белка, рукавица и иголка. И пошли они в лес. Смотрят — перед ними три тропинки. Белка — она ведь старше всех была — и говорит:

— Мы по разным тропочкам пойдем, а кто первый находку найдет, тот и остальных позовет.

Иголка шла, шла и пенек смолистый нашла, кричит:

Услышали иголку рукавица с белкой, быстро подбежали.

— Вот какой пенечек я нашла! — говорит иголка.

— Хо! Какая же это находка? Да таких пеньков полон лес!

И с досады побили они иголку. А потом вновь по разным тропкам разошлись. Иголка шла, шла и лесную ламбу увидела. Опять она кричит:

Подходят к ней рукавица с белкой:

— Ну, что еще нашла?

Иголка и отвечает:

— Озерко лесное нашла.

Опять попало тут иголке. Рукавица и белка больно ее били да приговаривали:

— Нашла находку — озерко!

И опять все в разные стороны разошлись, по разным тропкам разбрелись.

Подходит иголка к болоту и видит: олени траву щиплют.

Иголка подкралась к самому большому оленю и спряталась в травинке, что на кочке перед оленем росла. Олень проглотил ее вместе с травой и упал замертво. Тут выскочила иголка да как крикнет:

А рукавица с белкой в ответ:

— Нет уж, хватит! Ей лишь бы за нос нас водить. Верно, опять пенек нашла.

Второй раз зовет иголка:

А рукавица с белкой в ответ:

— Не обманешь! Видно, опять на ламбу набрела.

Третий раз зовет иголка:

Тут подходят наконец к ней рукавица с белкой.

— Ну, какая еще находка?

— Я оленя нашла.

А олень на кочке мертвый лежит.

Рукавица с белкой давай иголку по головке гладить — больно уж хороша находка. Разделали они оленя и мяса сварить надумали, да вот беда — котелка у них нет. Иголка и говорит белке:

— У тебя коготки острые, надери-ка бересты, мы из нее котелок смастерим и мяса наварим.

Принесла белка бересты.

Иголка прошила бересту — и котелок готов, можно мясо варить.

— А ведь у нас воды нет, и взять ее негде, — говорят рукавица с белкой.

А иголка отвечает:

— Как негде? Да я же ламбу нашла! Там воды хватит.

Сбегала рукавица по воду.

— А у нас и дров нет, чтобы огонь развести.

Иголка говорит:

— Так я пенек смолистый нашла!

Стали они варить.

Вот сварилось мясо, наелись они досыта, а остатки домой прихватили.

Верно, и теперь еще едят, если запас не вышел.

КРАСАВИЦА НАСТО

Жил когда-то в одной деревне парень. Женился он на девушке, издалека привез ее к себе домой. Дружно стали жить, но молодая жена что-то грустная ходит. Муж и говорит ей:

— О чем ты все тоскуешь?

Она ему отвечает:

— Хорошо мне с тобой, да дом родной забыть не могу, оттого и тоскую.

Муж ей верит и не верит: в жизни не знал тоски. А жена нет-нет и вздохнет украдкой, глаза невеселые. Захотелось мужу испытать, что это такое — тоска по дому, говорит жене:

— Пойду-ка я в чужие края, наймусь в работники, поживу и посмотрю, есть ли на свете тоска или нет.

И ушел в далекие края, нанялся в работники к одному купцу. Дал ему купец новые сапоги и сказал:

— Я тебя возьму в работники с таким условием: будешь служить у меня до тех пор, пока эти сапоги не износишь.

Долго ли сапоги износить! Согласился молодой муж и стал на купца работать. Работает, работает, а сапоги все как новенькие. Много ли, мало ли времени прошло, стало ему тоскливо на чужой стороне. То жену вспомнит, то дом родной. Смотрит на сапоги: не износились ли? Куда там! Все такие же, как в первый день.

Шел он как-то с поля, соху на плече нес. Идет навстречу человек. Смотрит — земляк! Обрадовался мужик, про все расспрашивает: и про жену, и про дом, и про то, про се. Даже соху не догадался на землю опустить. Вот что значит земляка встретить!

Пришел в дом купца, задумался: «Вот и мне довелось узнать, что такое тоска по дому. Правду жена говорила».

Прожил он у купца много лет. А сапогам износу нет.

Шел он однажды лесом, смотрит — избушка. Постучался, дверь открыл, видит — сидит в избе старушка. И спросил он у старушки:

— Не знаешь ли, бабушка, что это за сапоги на мне? Из какой кожи сшиты? Восемнадцать лет ношу их, а они все не износятся!

Говорит ему старушка:

— Сапоги твои не простые, а заколдованные. Но я тебе дам совет. Как придешь домой, к хозяину своему, так сними сапоги и брось их незаметно в печку. А утром достань. Они сгореть не сгорят, да зато быстро износятся. Тогда и службе твоей у купца конец.

Так и сделал мужик. Сапоги в печку бросил, утром достал, только обулся — они враз и развалились.

Пришел он к хозяину:

— Ну, хозяин, сапоги мои истрепались. Теперь срок мой кончился!

Делать нечего, дал ему купец расчет и домой отпустил. Идет он домой, ног под собой от радости не чует.

А день был жаркий, и начала его жажда мучить. Вдруг увидел ручей. Нагнулся, чтобы попить, а водяной вцепился ему в бороду и не пускает.

Взмолился мужик:

— Батюшка водяной, отпусти ты меня! Я дома восемнадцать лет не был!

А водяной его за бороду держит и говорит:

— Не отпущу, покуда не обещаешь отдать мне то, чего дома у себя не знаешь!

Обрадовался мужик: эка задача, да он дома у себя, поди, все знает. И пообещал водяному то, чего дома не знает.

Водяной его отпустил, он и пошел домой.

Приходит домой, а жена его с дочкой встречает. Не знал мужик, не ведал, что пока у купца служил, жена ему дочку родила — красавицу Насто.

Пока он на чужбине был, Насто выросла и невестой стала. Да такой красивой, что ни в сказке сказать, ни пером описать: ни в верхнем, ни в нижнем мире, ни на земле, ни в подводном царстве такой не сыщешь:

Обрадовались жена и дочь, от счастья не знают, куда мужа, куда отца посадить, чем угостить!

А он сидит невесел: ведь дочь свою единственную водяному обещал!

Как остались муж с женой вдвоем, жена его и спрашивает:

— Что это ты, муженек, невесел? Тебе бы радоваться, что на родину вернулся, домой пришел, а ты печален!

Он ей все и рассказал.

— Вот отчего я печален. Как нагнулся я в дороге дальней к ручью воды напиться, так водяной меня за бороду схватил. «Обещай, говорит, что отдашь мне из дому то, чего и сам не знаешь!» Откуда мне было знать, что ты дочку родила? Я и обещал.

Заплакала жена и сказала:

— Чему быть, того не миновать. Только своими глазами видеть, как водяной нашу дочь любимую со двора уведет, я не могу. Давай уйдем пораньше из дому, а Насто оставим здесь. Без нас беде быть — все легче жить.

Ушли отец с матерью ночью из дому. А красавица Насто одна осталась.

Утром встала — дома нет никого. Вышла Насто во двор, а там одна коза старая бродит. Обняла девушка козу и заплакала.

Коза ей и говорит:

— Не плачь, Насто, не горюй. Лучше запряги меня, в санки соломы положи, а сама в ней заройся.

Запрягла Насто козу, сама в соломе зарылась. И пошла коза, санки повезла куда глаза глядят.

Едут они — вдруг навстречу толпа водяных идет. Спрашивают у козы:

— Красавица Насто ждет ли нас?

— Ждет, ждет! — отвечает коза. — Столы накрыты, самовары кипят, свечи горят.

Пошли водяные дальше своей дорогой, побежали к дому, где Насто жила, а коза с девушкой тем временем далеко ушла.

Приехали в одну деревню, вылезла Насто из соломы. Попросилась в дом переночевать. Люди глаз оторвать от Насто не могут. У нее:

Прослышал о ней царский сын, сам в ту деревню прискакал.

Понравилась ему девушка, полюбилась. И решил он на ней жениться.

А Насто сказала ему:

— Ты мне люб, царевич, и согласна я за тебя замуж пойти, но обещай только, что никогда ты меня с козой моей не разлучишь. Где я буду, там и она должна быть. Где я стану есть, пить, там и старая коза эта чтобы пила и ела.

Царевич сказал:

— Пусть по-твоему будет. Для тебя что хочешь сделать готов!

Увез царевич красавицу Насто во дворец и козу с ней вместе взял. Стали они жить-поживать.

Вот прошло времени столько, а может, еще больше, родила Насто сына красоты необыкновенной, под стать ей самой.

Прослышала о том колдунья Сюоятар, старухой обернулась, пришла во дворец в няньки наниматься.

А царевич-то не знал, кто она, взял ее в няньки.

Повела нянька красавицу Насто с ребенком в баню. А баня-то на берегу озера стояла. Подвела к воде и крикнула:

— Эй, водяные! Вот она, обещанная, возьмите ее!

Только вымолвить успела, поднялись из воды руки, схватили красавицу Насто и утянули под воду.

А вместо нее Сюоятар свою дочь во дворец привела. Увидел царевич Сюоятарову дочь безобразную, подумал:

«Была моя жена красавицей, а как сына родила, видно, некрасивой стала!»

А ребенок день и ночь без матери родной плачет. Да что ребенок — сады цвести перестали, цветы завяли, птицы умолкли.

Невзлюбила дочь Сюоятар старую козу красавицы Насто. Говорит царевичу: