Сознание постепенно прояснилось. Станислав удивился, что крестоносцы до сих пор не появились на месте схватки и не забрали останки своих погибших, закованных в дорогие ценные доспехи. Княжич не сомневался, тевтоны скоро появятся и добьют умирающих дружинников. Что-то их задержало. А значит нужно уходить в лес, спрятаться, затаиться, собраться с силами и доползти до мленькой лесной деревеньки. Жить! Он должен жить! Станислав сглотнул, чувствуя, как зацарапало в пересохшем горле. Невыносимо хотелось пить. Во рту пересохло. Шершавым распухшим языком попытался ловить редкие снежинки.
Нужно уходить… Станислав шевельнул пальцами рук, напряг застывшие мышцы, перевернулся, встал на четвереньки, пополз, периодически останавливаясь и припадая к земле. Раненый дружинник преградил княжичу путь. Станислав не сразу узнал залитое кровью лицо. Один из его людей. Удар крестоносца рассёк кольчужный доспех косо по груди, перебив ключицу.
Дружинник посмотрел на Станислава безумными остановившимися глазами. Вой умирал. Черты лица застыли и заострились. Над ключицей ровной струйкой на снег стекала кровь. Станислав вспомнил, как три года назад он с остатками разбитой дружины несколько дней уходил от татар. Спаслись благодаря десятку коней, угнанных из вражьего табуна. Днями и ночами дружинники не покидали седла. Спешивались, только чтобы сменить загнанных коней. Лошадям рассекали шейную вену, пили их кровь. Кровь помогла сохранить силы и спастись. Непреодолимая жажда заставила княжича вдохнуть солоноватый запах крови умирающего воя. Жить! Станислав жадными сухими губами припал к шее дружинника. Кровь даёт крепость телу, даёт жизнь. Он пил пока струйка крови не иссякла, чувствуя тепло, вливающееся в скованное холодом тело.
Некоторое время княжич лежал рядом с мёртвым дружинником, собираясь с силами. Затем он услышал крики на чужеземном языке и топот лошадей. Крестоносцы! Станислав встал на четвереньки и пополз в лес. Добравшись до небольшой поляны, он в изнеможении привалился к стволу старой сосны и задремал.
Лица коснулось нечто неуловимо лёгкое, похожее на дуновение летнего ветра или невесомое скольжение тонкого заморского шёлка. Станислав открыл глаза. Тело закоченело на морозе, но княжич больше не чувствовал холода. Замерзает? Занятно, уйти живым после безнадёжной схватки и замёрзнуть насмерть весной! Станислав попытался улыбнуться омертвевшими губами. И вновь почувствовал, как некто едва ощутимо потрогал лоб, провёл тёплыми пальцами по щеке. Потом раздался мелодичный полный сострадания и доброты голос: — Он не хочет умирать.
— Конечно, не хочет! Жизненной силы и упрямства в нём достанет на десяток смертных, — второй голос, густой мягкий баритон отличался удивительной силой и глубиной.
— Но время его вышло, он твой! — отрешённо заявил первый голос, в его словах, не смотря на категоричность, отчётливо чувствовалось недовольство и сожаление.
Княжич с трудом повернул голову, вглядываясь в припорошенный снегом лес. Увиденное оказалось необычным. На фоне белого снега угадывались две полупрозрачные фигуры. Они напоминали людей, хотя людьми не были. Белая мерцала золотистым светом, тёмная фигура походила на сгусток чёрного дыма. Приглядевшись, Станислав различил на нечётких размытых лицах глаза. Дивные ясной синевы очи Белого, полные тепла и умиротворения, согревали и успокаивали. Очи Чёрного красные, точно раскалённые угли, горели страстью и энергией.
Чёрный уловил вопросительно-удивлённый взгляд Станислава, в огненных очах промелькнула насмешка. Княжич почувствовал, как могучий ум Чёрного духа в одно мгновение проник в сознание умирающего воя, увидел его прошлое, мысли и надежды. Отчего-то у Станислава возникла уверенность, что Чёрному он понравился, казалось, мрачный дух улыбнулся.
— Отдаёшь его мне без борьбы? Ты даже не попытался оправдать его поступки, — вкрадчиво произнёс тёмный дух, обращаясь к Белому.
— Ему нет оправдания! — грустно ответил тот.
— Почему же? — голос Чёрного прозвучал мягко, почти ласково. — Брата он убил, защищаясь. И гибели людей из крепости не хотел!
— Разум, полный гордыни. Убил в гневе без сожаления, выпил кровь себе подобного! Он проклят и не стремится быть прощённым. Я не вижу в нём раскаяния. Ему нет места на небесах! Душа его по праву достанется тебе.
— Но подобное неистовое желание жить поразительно! Он заслуживает чего-то большего, чем забвение, — заметил Чёрный, приближаясь к застывшему под сосной княжичу.
— Жизненный путь этого смертного завершён, и он должен получить по заслугам, — упорствовал Белый.
— Тогда я дам ему то, к чему он столь упорно стремится. Жизнь! Его проклятьем станет вечная жизнь. Ты сказал, он пил кровь? Что ж, повинуясь собственному чутью, он нашёл один из верных способов сохранить жизненную силу.
Чёрный дух склонился над неподвижным Станиславом и заглянул ему в лицо. Небывалый ужас сковал душу княжича, страдающую в предсмертной муке. Чёрный положил руку на грудь Станислава. Вмиг от тяжкого груза, сдавившего грудную клетку, остановилось дыхание. И княжич понял, что он мёртв. Прощаясь с телом, душа поднялась вверх. Станислав с удивлением поглядел на собственное тело, распластавшееся под сосной. Чёрный приподнял голову мертвеца, вдохнул в его рот огненный сгусток. Душа княжича затрепетала, застонала и нехотя вернулась в тело.
Сердце билось непривычно медленно и ровно. Княжич встал и с удивлением заметил, что рана не болит. Более того, он почувствовал, что мышцы его сделались крепкими, будто камень. Станислав сделал несколько шагов, идти было непривычно легко. Вдобавок слух стал необычно острым. Княжич слышал, как падает снег с веток деревьев, как движется в норе под землёй старый крот. Вместе с жизнью вернулась и многократно возросла жажда, жгучая и невыносимая.
Станислав остановился, прислушиваясь. Где-то неподалёку, примерно в ста шагах притаился зверь. Княжич вдохнул едва уловимый резковатый запах рыси. Ночь подходила к концу. Зверь тоже был голоден и хотел пить, он забеспокоился, когда почувствовал приближение Станислава. Сердце животного забилось чаще, тёплая кровь быстрее побежала по сосудам насторожившегося хищника. Княжич мысленно ощутил её пьянящий насыщенно-солоноватый вкус на губах. Лёгкой крадущейся походкой, ориентируясь по запаху, Станислав пересёк поляну.
Зверь, молодой сильный самец рыси, прижался гибким телом к толстой ветке старого дерева. Княжич отметил волну неуверенности и страха, которая шла от хищника. Рысь умный зверь. Разгадал в преобразившемся Станиславе опасного врага и поэтому не желал нападать, несмотря на голод и жажду. Хищник не так давно попробовал плоть человека. Станислав понял это по особенному оттенку в запахе, исходившем от зверя. То был раненый, молодая женщина.
Княжич остановился в десятке шагов от затаившегося хищника. Станислав отчётливо видел серое тело рыси, наблюдавшей за противником злыми ярко-жёлтыми глазами. От аромата крови зверя голод резко усилился, и княжич почти утратил контроль над собой. В следующее мгновение Станислав прыгнул с необычайной лёгкостью и очутился за спиной рыси. Хищник яростно взвыл, но вой сразу захлебнулся в судорожном хрипе. Рука Станислава сжала шею рыси стальным захватом, кулаком другой руки княжич ударил зверя по корпусу. Хрустнули сломанные рёбра. Станислав в обнимку с раненой рысью рухнул с дерева. Добыча задёргалась в последней безнадёжной попытке освободиться. Станислав моментально удлинившимися клыками разорвал толстую шкуру на шее зверя и добрался до вены. Сладкая сытная кровь наполнила рот.
Спустя некоторое время вампир отбросил обмякшее обескровленное тело рыси. Тепло крови животного многократно увеличило и без того нечеловеческую силу Станислава. Он легко нёсся по заснеженному лесу, прыгая через завалы и распугивая выбравшихся на охоту хищников. Звери инстинктивно сторонились его, уступая дорогу сильному неодолимому врагу.
В воздухе повеяло дымом и людским жильём. Лесная деревня. Десяток бревенчатых добротных домов посреди большой поляны. Станиславу почему-то расхотелось идти в деревню. Зачем? Он сыт, раны исчезли без следа. И всё же в запахе человеческого жилья было нечто дразнящее и неотразимо притягательное. Кровь людей вкуснее крови животных. Княжич мысленно содрогнулся от этой мысли. Он пил кровь умирающего воя, чтобы выжить. Но убивать без необходимости ни в чём неповинных соплеменников ради их крови, уподобляться бездумному животному, в котором не осталось ничего человеческого, Станиславу не хотелось. Кроме того, сейчас он сыт.
Кто ж он теперь такой? В какую тварь превратил его Чёрный дух? В детстве от бабки княжич слышал рассказы о бессмертных созданиях, похожих на людей, питающихся кровью. Их было мало, и они постоянно враждовали, убивая друг друга. Остался один последний. Очень древний, со старыми глазами и молодым телом. В приступе безумия он сжёг себя на костре, потому что устал от бесконечной жизни.
Кто ж он теперь такой? В какую тварь превратил его Чёрный дух? В детстве от бабки княжич слышал рассказы о бессмертных созданиях, похожих на людей, питающихся кровью. Их было мало, и они постоянно враждовали, убивая друг друга. Остался один последний. Очень древний, со старыми глазами и молодым телом. В приступе безумия он сжёг себя на костре, потому что устал от бесконечной жизни.
Станислав услышал, как двое юношей, тяжело ступая по тропинке, шли прямо к нему. Внезапно княжичу захотелось укрыться от их глаз и немного понаблюдать за подростками, направляющимися в лес на охоту. Измениться. Стать деревом или животным. Княжич вдруг почувствовал забурлившую в его жилах кровь рыси, на миг затуманились глаза. Тело Станислава начало преображаться. Молодой самец рыси припал к земле. Зрение и слух обострились. Княжич ощутил непривычное наслаждение от пребывания в облике животного, гибкости и мощи звериного тела. Он понял, что отныне по желанию сможет стать зверем, чью кровь он выпил первой, сделавшись вампиром.
Мальчишки показались Станиславу забавными и неуклюжими. С удивлением он узнал, что может слышать их мысли. Хотя это новое чувство нельзя было назвать слухом, скорее зрением. Станислав воспринимал эмоции подростков в виде ярких мыслеобразов. Ребята надеялись добыть в лесу мяса, чтобы накормить мать и младших сестёр, ослабевших за долгую зиму от недоедания. У них пала корова, а запасы зерна после неурожайного года оказались скудными. Княжич увидел тощую больную женщину, с трудом передвигающую опухшие ноги и троих худеньких глазастых девчонок. Ему стало жаль женщину и девчонок. Всё-таки он не зверь! Он остался человеком, необычным, но человеком. У хищника нет сострадания к своим жертвам. Станислав мысленно пожелал мальчишкам удачи и развернулся туда, откуда пришёл.
Почему бы сейчас не потолковать с крестоносцами? Княжич улыбнулся оскалившейся пастью. Они, пожалуй, не успели уйти далеко. Стали где-то поблизости лагерем и празднуют победу. Неплохо бы подпортить господам рыцарям настроение и объяснить, что на чужой земле им не рады!