…А парень сбежал. Он не знал, что стало с Пророком, когда Ориентир сменил зону защиты внутрь Бункера, — визион в мобиле был отключен. Блюститель тоже не видел, как это было, и теперь, включив визион, всматривался в экран: что стало? Да! Он все сделал правильно: Пророк попал в кумулятивную зону — система сработала! Пророка нет. Законность и порядок. Все смотрели в экран — и все видели, как Пророка прибило в лепешку. Прибило ниоткуда. Интересно, на чем он оборвал свою Истину?.. «И дал ему власть производить и суд…» Но парень не знал, не видел всего этого — и думает, что Пророк в силе, что ревнители рыщут по Секторам в поисках последнего из малолеток. Далеко он сбежать не мог…
Блюститель снова вывел мобиль на маршрут. Выловить малолетку после Фильтра нетрудно — каждый его закоулок прослеживается. Ничего! Все нормально!.. Пусть это последний… Но в домах еще заперты детишки, которые не сбежали под Город. Пророка нет — они могут не опасаться. Ты найдешь себе другую Клару, парень! И тебе тоже теперь не надо уходить под Город. После Фильтра — Промывка…
Ничего! Все нормально! Он не мог далеко уйти! Прямо! Теперь спираль! Влево! Выем!.. Верно! На стыке Секторов. Там, где люк! Мобиль высветил фигурку, уже ныряющую в люк. Хлопок! Парень исчез. Блюститель целил Ковш в него. Но сразу после хлопка оборонного линзера послал Ковш в сторону, на звук…
Был день. День Всех Святых. Визион молчал. Пророка не стало, и вещать некому. И не о чем. Колонка о бесследно исчезнувших появилась вчера в последний раз. Пророк потерял право на прямой канал, обретя Свет Слепящий. Или Тьму Внешнюю. Что уж там решит Голос. И пока шла грызня между студиями, визион молчал. Блюститель отлеживался после вчерашних перипетий и перед дежурством, самым спокойным дежурством. Законность и порядок — на год, на два, на три. Пока детишки не подрастут и не уйдут из домов. А они все-таки уйдут. И все повторится. Пророка нет — остались ревнители… Те, кто не прикрывался Истиной, истребляя стаи, а на самом деле верил в Голос и в Пророка. Как тот, которого накрыл Ковш…
Блюститель считал, что Пророк валяет дурака и что нет таких идиотов, которые действительно приняли бы дребедень Пророка за чистую монету. Он был уверен, что для всех ревнителей дребедень о малых душах, угодных Свету Слепящему, — предлог не хуже многих.
…Но Ковш распружинился, и в приемной капсуле оказался ревнитель Истины. НАСТОЯЩИЙ ревнитель. Он выполнил волю Голоса, он нашел последнего из малых и чистых, блуждающего во мраке бренности, и предал его Свету Слепящему. И верил, что теперь сам обретет Свет. Блюститель тряс его за плечи, хлестал по лицу, тренированно рявкал: «Смотреть в глаза!» Ревнитель смотрел, но не видел. Смотрел сквозь и бормотал: «Кто полнит Свет Слепящий душами без греха — сам без греха… Избегнет тот участи Иродовой, кто не своекорыстью движим будет… А таящий злое в сердце своем низвергнется…»
Блюститель все равно считал, что это игра в идиота. Пока не настроил Фильтр… И теперь он отлеживался перед самым спокойным дежурством…
Два вида ревнителей. Одни валяют дурака. Другие на самом деле верят. Но для подросших детишек, которые снова уйдут из домов, нет разницы — им будет все равно, кто из ревнителей наведет на них раструб оборонного линзера. Если только они смогут уйти из домов… Пророк призывал истреблять отродье до того, как собьются стаи, еще в домах. В домах — ревнители не только первого типа, палящие из линзеров на клич «Открой или откроем!» и оберегающие собственного малютку. В домах не только ведьмы из неумеренных, готовые разорвать Блюстителя на куски, если он не вернет их зверенышей… В домах и те ревнители, которые верят в Истину, в Голос, в Пророка — они в собственных домах предадут детей Свету Слепящему… «Ибо это есть благо!»
И все меньше будет «малых и чистых» в самих домах. А те, кто дорастет до стаи в домах псевдоревнителей и все-таки вырвется в Город, попадут в Секторы, наполненные ревнителями и того и другого вида. И через три года стаи снова сойдут на нет — останутся одиночки. А еще через три года не станет и одиночек. И некому будет кричать: «Открой или откроем!» — ни в канун Дня Всех Святых, ни в любой другой день или ночь. Тогда установится законность. И порядок. В Городе станет спокойствие. И тишина.
Родятся новые малютки — но их будут ждать ревнители. Но и ревнители узнают, что есть старость, — и дети просто перестанут появляться на свет. А потом ревнители узнают, что есть смерть — обретут свой паршивый Свет Слепящий, много раз выполнив волю паршивого Голоса, реченную паршивым Пророком…
И вот тогда в Городе станет полное спокойствие. И полная тишина. И внутренний Вал перестанет держать. И разомкнутся Валы соседей, обступивших пустой Город. И будет дележка Секторов. Пустой Город — слишком большая роскошь для тесного мира. И жалеть о Городе будет некому — он станет частью городов-соседей, которые поглотят его. И Центр будет говорить, что это его заслуга, что это Центр печется о каждом добром собрате — чтобы ему не было тесно…
Блюститель отлежался. Пора в мобиль и — на маршрут. Куда-то он вчера забросил шлем. Стал искать. Без шлема на дежурстве нелегко.
Панель вызова вдруг засветилась одиноким огоньком. Вызов службы Блюстителя. Что им нужно?! Вызов Города-соседа. Что нужно?! Еще не пришло время делить Секторы, черт побери!
Блюститель машинально потянулся к фонну, ткнулся ладонью в торчащие осколки, отдернул руку. Чертов Пророк! Нет, не в экран фонна надо было палить вчера, а сразу — к Щиту… Что им нужно, соседям?! Так и не удастся выяснить до дежурства — времени на установку нового фонна не оставалось, а ему еще надо изучить свежий вечерний выпуск: где чего ждать на маршруте, в каком Секторе предстоит наводить законность и порядок. Свежий вечерний выпуск выполз в щель бокс-камеры, шелестнул и упал к ногам.
… - Во славу Пророка-мученика!
Блюститель пинал ногами то, что осталось от мебели после вчерашнего смерча, сдвигал обломки, отыскивая шлем. Значит, во славу Пророка-мученика?! Значит, превратившись в лепешку, Чек стал мучеником. И во славу его…
Теперь он понимал, почему идет вызов из Города-соседа. И уже не один вызов — панель вспыхивала все новыми огоньками. Службам Блюстителя городов-соседей нужен был он. Именно у него появился Пророк. Что за Пророк? Что за Истина? Что за Голос? Почему — мученик? И ответить требовалось ему. Огоньки вызовов множились. Фонн зиял дырой. Надо установить новый. Ответить… Что ответить?! Нужен его совет? Рекомендация? Как остановить вдруг возникшую волну бесследно исчезающих малолеток?
Вечерний выпуск, уже изученный, лежал перед Блюстителем: в городах-соседях за вторую половину ночи перед Днем Всех Святых бесследно исчезли целые стаи детишек обоего пола. Объявились группы, называющие себя ревнителями Истины Пророка-мученика. Службы Блюстителей прилагают все силы для сохранения законности и порядка. День Всех Святых. Всех с еще одним в придачу — Пророком-мучеником. Законность и порядок! Блюститель споткнулся о шлем. Поднял его, надвинул на голову. Вернулся. Огоньки засыпали всю панель вызова.
— Ничего! — сказал Блюститель огонькам. — Будет порядок! И законность. У всех вас. В каждом Городе. Надо только подождать. Все установится. Будет полное спокойствие. И тишина. Полная тишина, мертвая…
Мобиль ждал на маршруте. Блюститель пошел к выходу. Остановился перед ним. Панель вызова мигала огоньками в спину… Усмехнулся. Неожиданно заорал:
— Открой или откроем!!!
Подождал. Потом подпрыгнул и выбил дверь ногой. Вот так-то! Шагнул в проем…