Оле пришла в голову мысль о том, что Олег обычный бабник-коллекционер. Пикапер. Сам работает в каком-нибудь небольшом рекламном агентстве и шлепает визитки, на которых указывает свое имя, если оно его, и телефон. Для кого-то он частный детектив, для кого-то продюсер, для кого-то помощник депутата.
И все же она взяла телефон и набрала номер, указанный на визитке.
Трубку взяли не сразу. Оля хотела уже сбросить, как услышала:
— Косицын, слушаю.
— Здравствуйте, Олег.
— Добрый вечер.
— Вы как-то на днях дали мне визитку…
— Ага, я знал, что вы позвоните, Олечка!
— Вы узнали мой голос?
— Нет. Просто оператор не региональный, а вы единственная не местная, которой я на днях дал свою визитку.
— Да вы просто детектив, — хмыкнула Оля.
— А вы сомневались?
— Честно признаться, да.
— Значит, решили, что я нашлепал визиток, дабы заинтересовать дам?
— И такая мысль была.
— Олечка, современных женщин мало привлекают частные сыщики. Им олигархов подавай. Да только у меня нет средств на то, чтобы поддерживать легенду.
— Да и визитка бедненькая.
Косицын коротко рассмеялся, затем уже серьезно сказал:
— Я очень рад, что вы позвонили, Оля.
— Я по делу.
— Вот сразу взяли и разбили мне сердце, да?
— Олег, мне нужен частный детектив. И если вы им являетесь, я хотела бы нанять вас.
— Что у вас случилось?
— Не у меня. У лучшей подруги. Отец пропал.
— Давно?
— Точно не скажу, но несколько месяцев назад.
— В розыск родственники подавали?
— Нет.
— Почему?
— Лучше бы вам об этом с матерью и дочкой пропавшего поговорить. Речь идет о бывшем мэре города Пахомове. Не уверена, что вы знаете, кто это…
— Еще как знаю, — взволнованно воскликнул Олег. — И его личность меня чрезвычайно интересует. Оля, говорите адрес, я приеду.
— Гостиница «Приморская».
— Буду через час, максимум полтора. Вы никуда не уйдете?
— Я собираюсь поужинать, так что, скорее всего, вы найдете меня в ресторане.
— Хорошо, тогда до встречи.
— Олег, а сколько вы берете?
— Все обсудим на месте.
И положил трубку.
Оля пожала плечами, залила вещи мыльной водой и отправилась в ресторан.
* * *Она заказала салат из рукколы, авокадо и лосося, овощную лазанью и клубничное мороженое с вафельной крошкой. Ко всему прочему бутылку брюта, благо маленькие в баре имелись — гулять так гулять!
В ресторане было совсем немноголюдно. Кроме нее, только пять человек. Еще не время для той публики, что заполняет это заведение обычно. А постояльцы отеля предпочитают есть в местах с более демократичными ценами. Через дорогу, к примеру, есть отличный армянский ресторан. Изысков не предложат, зато сытно и недорого накормят.
Оля съела салат и перешла к лазанье, когда увидела Олега. Он умудрился домчаться за сорок пять минут. Сегодня на Косицыне были не светлые брюки и рубашка, как в прошлый раз, а шорты и футболка. Он постригся, но не побрился. Выглядел максимум на двадцать пять.
Увидев Олю, он помахал ей и хотел пройти к столику, но путь Олегу преградил администратор. В ресторане был дресс-код, и мужчины в пляжной одежде не могли стать клиентами заведения. Оля хотела быстро доесть горячее, а десерт попросить принести ей в фойе, но Олег как-то быстро все решил. Вынул сотовый, набрал какой-то номер и сунул телефон администратору. Через несколько секунд ему разрешили пройти.
— Я не знал, что тут дресс-код, иначе заскочил бы переодеться. Но я торопился. Простите меня за такой вид, — выпалил Олег, плюхнувшись на свободный стул.
— А что за звонок другу был?
— С клиентом своим связался. Он в этих краях большая шишка.
— То есть вы на кого-то работаете?
— Да. Уже полгода. Вот и катаюсь постоянно.
— Значит, мое дело не возьмете? Или вы сразу несколько вести можете?
— У меня всего пара помощников, поэтому я концентрируюсь на одном расследовании. Но за вас я возьмусь.
Прозвучало это двусмысленно, Оля нахмурилась.
— Как вы легко ведетесь на провокацию, — улыбнулся Олег. — Мне нужен Пахомов. И я заинтересован в том, чтобы его найти. — Он украл с ее тарелки веточку петрушки и сунул в рот. Прикусив стебель, подмигнул. — А когда я раскрою дело, то точно за вас возьмусь.
— Главное, чтоб мама Оля разрешила вам это, — в тон ему ответила она.
— Сколько, думаете, мне лет?
— Двадцать пять? Семь?
— Тридцать два. Я просто хорошо сохранился. За что спасибо маме Оле. Она в свои пятьдесят пять выглядит как девочка. А я в нее. — Олег подозвал официанта и попросил принести ему безалкогольный махито. — А теперь о деле. А то я разомлею под вашим взглядом и соображать перестану.
— Я хочу найти Глеба Симоновича Пахомова, вот и все дело. Его дочь в нем нуждается, а он не выходит с ней на связь.
— Да он ни с кем не выходит. Его многие ищут. Включая моего клиента.
— Зачем?
— Я не могу вас посвятить в это. Сами понимаете, тайна следствия.
— Он скрывается?
— Похоже на то. Наворотил дел — и в кусты. А что дочке не звонит, правильно, через нее нашли бы.
— То есть не просто так он мобильным не пользуется?
— Вы и это знаете? Оль, давайте вы расскажете мне все в подробностях, а я пообещаю, что свяжусь с вами, как только выйду на его след.
— Так вы наняты для того, чтобы найти Пахомова?
— О нет. Дело значительно масштабнее. Бывший мэр просто фигурант в нем. Итак, я слушаю вас.
И Оля поведала сыщику о том, что узнала от тети Мани. Собственно, это «что-то» уместилось в несколько предложений.
— Справедливость, значит, восторжествует? — задумчиво проговорил Олег, выслушав Олю. — Так и сказал?
— Да, — подтвердила она.
— И после не появлялся… — Он побарабанил пальцами по стакану с махито, который ему успели принести. — А когда точно это было?
— Я не знаю. Говорю же, если хотите подробностей, обращайтесь к матери и дочке Пахомова.
— Нет, этого делать нельзя. Иначе я давно бы с ними связался. Хому нельзя спугнуть.
— Кого?
— Это кличка Глеба Симоновича. Хома.
— Я думала, клички бывают только у собак, рэперов и преступников.
— Список расширить можно, но сойдет и этот. И поскольку Пахомов не рэпер и не собака, то какой вывод напрашивается?
— Да, я слышала, что на него какую-то статью повесили, чтобы снять с поста…
— Олечка, я понимаю, Пахомов отец вашей подруги, вы его с детства знаете, но поверьте, то, что на него повесили, это просто… кисея. Она легкая, стряхивающаяся одним движением. Это иносказательно если. А по факту — Хома легко отделался. — Лицо Олега стало мрачным. — Вы извините меня, я отойду, чтобы звонок сделать.
— Не возражаю.
— Скоро вернусь.
Он удалился. Не просто отошел к окну или в дальний угол, а покинул зал.
«Как же все сложно и непонятно, — подумала Оля. — Ехала на родину, чтоб душой отдохнуть, не тут-то было… Тут такие страсти, которых в огромной, по сравнению с нашим городом, Самаре я не видывала. Или просто не вникала в них? Но я и сейчас не хочу вникать, само как-то получается…»
Олег вернулся, когда Оля допила шампанское и съела десерт. То есть отсутствовал он долго.
— Вы покушали, смотрю, — заметил он.
— Да.
— И как тут кормят?
— Очень хорошо.
— И коктейль ничего… — сказал он, сделав пару глотков. — Мне сейчас ехать надо, но я хочу пригласить вас, Оля, на ужин в один из ближайших дней.
— Пригласите, теперь у вас есть мой телефон.
— Я обязательно позвоню. Только с одним условием.
— А вы нахал.
— Еще какой!
— Валяйте условие.
— Мы сейчас же перейдем на «ты».
— Что ж… Это приемлемо.
— Тогда пока, Оля. Я тебе позвоню.
И, сунув под недопитый стакан пятьсот рублей, покинул ресторан. Оля еще немного посидела, но почувствовала сонливость и отправилась к себе в номер, чтобы взять сумку. Магазинов в городе немного, но они есть, и она купит сегодня себе что-то из одежды. Не ходить же в одних джинсах.
Глава 6
Леша отвратительно спал. Вчера ночь была приятнее. И это несмотря на то, что Земских тошнило и он несколько раз вставал, чтобы сходить в туалет и выпить лекарства. Зато кошмары не мучили. Он просто проваливался в небытие, а потом выныривал, чувствуя себя пусть и не идеально, но сносно.
Эта ночь была другой. Его не мутило. Боли не мучили. Но кошмары…
Снилось что-то непонятное, но пугающее.
Быть может, скорая смерть?
Устав бороться с кошмарами, Леша встал с кровати, принял душ и засел с чаем на балконе. Эдуард Корнилов, новообретенный приятель, — другом, увы, стать не успеет — еще вчера нашел для Леши место на рыболовецком судне. Хотел пристроить медиком на танкер, но Земских отказался. Никакой медицины и долгих плаваний. Простая физическая работа в водах, омывающих ближайшие берега. Желательно, чтобы с палубы корабля был виден маяк.
Через час Леша отправится в порт, который просматривается с балкона, и выйдет в море. Корабль, на котором ему предстоит работать матросом, называется «Бывалый». Ему лет сорок, не меньше. Леша помнил это судно. Когда-то оно носило имя «Юнга-1». Был и второй «Юнга», но он уже списан и стоит в старом доке, ржавеет. А «первый», теперь «Бывалый», все еще на ходу.
Зазвонил телефон. Леша протянул руку через распахнутую балконную дверь и взял мобильник с подоконника.
— Слушаю.
— Доброе утро, друг! — Это был Валера. Земских скинул ему свой новый номер.
— Доброе. Как ты там?
— Барствую в твоих хоромах.
— В баре еще что-то осталось?
— Я тебя удивлю, сказав, что еще не начал его разорять?
— О да.
— Я непредсказуем, как это здорово! — Фомин мерзко захихикал, явно подражая какому-то герою комедийного сериала. — Ну как ты там?
— Собираюсь на работу.
— А чего поздно так? Я думал, рыбаки уходят в море с рассветом.
— Да. Но сегодня мы будет драить палубы и трюмы. В море не каждый день выходят.
— То есть ты, по сути, уборщиком устроился?
— Матросом, Валера.
— Слушай, я чего звоню… Кроме того, чтоб узнать, как твои дела! Твоя травница вчера приходила. За вещами.
Земских вспомнил о том, что ключи от его квартиры так и остались у Оксаны.
— Забрала?
— Не-а.
— Почему?
— Я ей не позволил.
— Как это, не позволил? — Леша, прижав телефон к уху, стал доставать вещи, чтобы одеться.
— Я же не знаю, что именно ей принадлежит. Прихватила бы еще чего-нибудь.
— Фомин, ты вообще, что ли?!
— Нет, а чего? Ты оставил меня за хатой присматривать, я ответственен за каждую вещь в ней. Поэтому звоню, чтобы узнать, что можно отдавать, а что нет.
— Все, что захочет, пусть забирает. И не волнуйся, на бар она не покусится. Оксана трезвенница. Все, Валерка, рад был тебя слышать, но мне нужно собираться.
— Пока. Не пропадай.
И отключился, а Леша оделся, собрал сумку и покинул гостиницу.
В порту его встретил капитан «Бывалого» Артур. Красивый седовласый мужчина с пронзительными карими глазами и морщинистым, загорелым до черноты лицом был знаком Земских. Когда он, мальчишкой, крутился в порту, Артур работал на «Юнге-2» рулевым. Иногда он пускал пацана за штурвал стоящего на якоре корабля, и Лешка представлял себя повелителем морей. Артуру было тогда лет двадцать пять — двадцать семь, но в его волосах уже поблескивали серебристые нити, а от уголков глаз бежали тонкие лучики морщин. Он был красавцем, и тогда юному Леше мечталось иметь именно такую внешность, а с возрастом Артур как будто только лучше стал. Есть такие мужчины, которым года придают шарма. Например, Шону Коннери. Или Роберту Дауни-младшему. Артур был чем-то средним между тем и другим.
Мужчины поздоровались и крепко пожали друг другу руки.
— Я тебя помню, — сказал Артур. Когда-то он казался высоким, теперь выяснилось, что бывший рулевой, а ныне капитан «Бывалого» едва дотягивает Леше до подбородка. — Ты тот малец, что мечтал добраться до маяка.
— Да, это я. Меня Алексеем зовут.
— Когда Эдик сказал мне, что нужно взять матросом одного хорошего парня, я не удивился. Он частенько пристраивал неблагополучных ребят, чтобы они делом занимались, а не маялись дурью. Но я никак не думал, что на моем корыте драить палубы будет столичный сорокалетний хлыщ.
— Мне тридцать шесть, и я не хлыщ.
— Да ты на свои кроссовки посмотри. В них же только в зале заниматься… Каким-нибудь пилатесом. А футболка?
— А с ней что не так?
— Она белая! Ты замараешься через пятнадцать минут.
— Вообще-то она кремовая. И я думал, у вас спецодежда.
— Ага. И молоко за вредность, — ухмыльнулся Артур. — Говорю же, столичный хлыщ. Но я тебя возьму. В память о тех временах, когда ты мечтал стать моряком. Многие пацаны на борт просились, и кого-то пускали, но твои глаза сияли всех ярче.
— Да, я горел идеей стать мореплавателем.
— Что помешало осуществить?
— Я должен был продолжить династию врачей. От меня этого ждали, и я не смог пойти против семьи.
— Жалеешь?
— Не могу сказать определенно.
— Понимаю. Дело в том, что я потомственный моряк. За штурвалом стоял и мой отец, и дед, и прадед. Он был перс, вырос в пустыне, но мечтал бороздить большие воды и мальцом устроился юнгой на корабль. Осел в этом городе, завел семью… Поэтому и я стал моряком. Хотя мечтал лечить животных.
— Вы хотели стать ветеринаром?
— Давай на «ты», у нас тут не принято «выкать».
— Хорошо, согласен.
— Я, Леша, мечтал стать ветеринаром, да… И сейчас помогаю бездомным псам и котам. Еще птиц, ежей, ужей спасаю. У меня дома две собаки, две кошки и канарейка. Еще обезьяна есть, но она обитает на корабле и считается членом команды.
— Как ее зовут?
— Его, — поправил Артур. — Это мальчик. Мартин.
— Где ты его взял?
— Нашел избитого до полусмерти в ближайшем курортном городе. Мартин кусачий, и, видимо, фотограф, что приобрел его, решил избавиться от докуки простейшим способом.
За беседой они дошли до причала. Кроме «Бывалого» там стояло еще четыре судна. И только одно новое, сверкающее свежей краской и хромированными деталями.
— Это что за белый лебедь в стае серых уточек? — спросил Леша, указав на него.
— А ты название видел?
— «Устинов», — прочел Земских. — И?..
— Забыл, что ты столичный хлыщ, — криво усмехнулся Артур. — Устинов — это региональный олигарх, подавшийся в политику. Этого, как ты выразился, лебедя он подарил мореходному училищу, в котором я учился.
— Пиарится перед выборами?
— Ясное дело. Потому что эта заморская птица на соляре не работает, а у мореходки нет денег, чтоб ее заправлять нормальным топливом. Поэтому, как правило, стоит.
В этот самый момент с соседнего корабля по трапу сбежала мартышка в тельняшке. Что-то радостно выкрикнув на своем наречии, она кинулась к Артуру, взобралась по его телу вверх и уселась на плечо.
— «Пираты Карибского моря» отдыхают, — только и мог сказать Земских.
— Мартин, знакомься, это Леша, — обратился к животному Артур.
Обезьяна, склонив башку набок, уставилась на нового знакомца умными пуговичными глазами.
— Привет, Мартин, — поприветствовал мартышку Земских.
Та снова издала какой-то звук и полезла Артуру в карман. Ничего в нем не найдя, фыркнула и, спрыгнув с плеча капитана, вернулась на корабль.
— Жвачку любит, сил нет, — сообщил Артур. — У всех тырит, потому что не даем — он ее глотает, а потом появляются проблемы со стулом.
Едва Мартин скрылся из виду, на трап вышел колоритный мужик. Лысый, мясистый, с густыми моржовыми усами и синими подводками на веках.
— Новичок? — крикнул он. И, не дожидаясь ответа, энергично замахал рукой. — Давай на борт, там работы до фига! В трюме грязища, рыба протухла, вонь, опарыши…
Леша вопросительно посмотрел на Артура.
— А ты как думал? — отреагировал капитан. — Морские брызги в лицо — это приятная часть работы, но есть и вонючая жижа, которую надо убирать.
— Я не против. — Леша стянул футболку, подставив свое бледное «столично-хлыщевое» тело под южное солнце. Все равно в трюм спускаться, авось не успеет обгореть. А кроссовки для кросс-фита, а не пилатеса, как изволил заметить Артур, Земских снимет уже на корабле. — А кто это был?
— Боцман. Его зовут Эквадор.
— По паспорту?
— Конечно, нет. Просто на Эквадоре ему сделали татухи на веках, когда он пьяный спал в каком-то борделе.
На этом диалог с капитаном закончился, Артур направился в администрацию порта, чтобы уладить какие-то дела, а Леша поднялся на «Бывалого».
* * *Они сидели на корме и пили какую-то бурду, которую Эквадор назвал портвейном. Леша помнил по студенчеству напиток с подобным названием. Густой, красный, похожий на вишневый сок, разбавленный спиртом. Земских подозревал, что тот портвейн был далек вкусом от настоящего, но бурда боцмана от него отличалась. Однако, когда Эквадор предложил пропустить стаканчик, Леша не отказался. Он так вымотался за день, что хотелось расслабиться.
Компания их состояла из трех человек и одной обезьяны. Из людей кроме Леши и Эквадора был еще юнга Костик. Но он быстро ретировался. Как сказал, его ждала девушка, но по мнению боцмана, мама.
— Ты где купил этот так называемый портвейн? — спросил Леша, отхлебнув из граненого стакана.
— Обижаешь. Я его сам приготовил.
— Из чего?
— Секрет фирмы.
— Я упаду через какое время?
— Это настоящий пиратский напиток. От него не падают. Посмотри на Мартина. Он легче тебя раз в сто. А у него ни в одном глазу…
Это было правдой. Обезьяна тоже пила, но вид имела бодрый. К тому же, когда боцман вытащил пачку сигарет, она схватила одну и себе.