«Они связаны, и во рту у них кляпы», – поняла Яна, продвигаясь к двери сарая, как раз напротив дома. Стоило хоть одному бандиту выглянуть из окна, как он бы с удивлением заметил высокую, худую женщину с длинными светлыми волосами и в рваной, окровавленной одежде, пытавшуюся сорвать замок с сарая, где сидели заложники. Яна пока решила не сообщать несчастным, что она здесь.
Она не хотела обнадеживать их раньше времени, тем более что огромный амбарный замок, честно говоря, испугал ее. Открыть его можно было только ключом. У Яны от страха быть обнаруженной горела спина, и она больше не могла оставаться на открытом месте. Она нырнула за угол сарая и задумалась.
«Ключ, видимо, у них в доме. Без него я людей не вызволю, следовательно, нужен ключ… Боже, не могу же я идти в логово к зверю?! С другой стороны, они, кажется, затихли, может, все-таки уснули после ящика вина на голодный желудок? Как страшно… а если они не спят, то разорвут меня на части. Ждать тоже нельзя, бандиты проспятся и осуществят свою угрозу. Все! Решено! Я иду!»
Она на негнущихся ногах пошла к дому, в окнах которого приветливо горел свет. Конечно, у Яны был большой соблазн забраться на баркас и быстро уплыть от этого страшного места как можно дальше. Останавливало ее несколько обстоятельств. Во-первых, она могла не справиться с судном, врезаться в тот же берег, подняв страшный шум. Во-вторых, она никогда в жизни не выбралась бы из разветвленной дельты, блуждая по протокам, пока не кончилось бы горючее. Конечно, она понимала, что пока она доберется до помощи, если все-таки ей повезет, то шанса остаться в живых у ее знакомых не будет никакого. Поэтому она набралась мужества и заглянула в освещенное окно домика. Двое бандитов мирно спали лицом в объедках, третьего она не увидела, но предположила, что и он где-то рядом со своими корешами. Яна поднялась по ступенькам крыльца и толкнула входную дверь. Она оказалась незапертой, и Яна, вдохнув побольше воздуха, вошла внутрь дома. Как она и предполагала, третий бандит спал на стуле в обнимку с охотничьим ружьем. На столе лежала вся еда, привезенная Андреем на пикник, вперемежку с объедками, на деревянном полу валялись пустые бутылки. Яна начала осторожно передвигаться по комнате… Бандиты шумно дышали и храпели.
«Интересно, кто из них кто? – почему-то подумала она. – Вот этот худой с черной щетиной и перевязанной ногой, наверное, Гоша, а вот этот толстый с внушительным животом и золотой печаткой, скорее всего, Хряк».
Она подошла к Толяну, правильно рассудив, что раненый Гоша едва ли закрывал людей в сарае на ключ. Она попыталась унять дрожь в руках и осторожно залезла к нему в карман, сначала в один, потом в другой. Кроме коробка спичек, она ничего там не обнаружила. Толян зашевелился, что-то недовольно промычав. Яна прошептала:
– Тише… тише, баю-бай! Баю-бай!
Толян почмокал губами и снова погрузился в сон. В комнате стоял запах перегара и немытого человеческого тела. Яна окинула глазами стол, полки, стены в поисках гвоздиков или крючков, где могли бы висеть ключи, но ничего не обнаружила. Она приблизилась к главарю и стала обыскивать его, но что-то пошло не так. То ли Хряк был не настолько пьян, то ли он почувствовал длинные пальцы Яны у себя в карманах, так как просунуть ей их удалось с большим усилием, – одежда на нем сидела, как на барабане, – но Хряк вздрогнул и открыл глаза. Несколько секунд он тупо смотрел на Яну мутными глазами.
– Ты кто? – наконец спросил он.
– Рыбнадзор, – ответила она и стукнула его первым попавшимся под руку предметом по голове. Им оказалась бутылка с еще оставшимся там красным вином. Раздался громкий звук, главарь банды растерянно моргал глазами, пока по его голове и лицу текло красное вино. Потом он закрыл глаза, склонил голову набок, не издав ни звука. Никто не мог знать, сколько времени Хряк будет без сознания, действовать надо было быстро. Она вытащила из его кармана большой ключ, который мог оказаться от замка сарая.
«Эх, связать бы их всех чем-нибудь, пока не пришлось бить бутылкой по голове», – подумала Яна, но времени терять не стала.
Она схватила со стола нож, которым решила перерезать веревки у заложников, и, сжимая в другой руке ключ, побежала к сараю. Яна вставила ключ в замочную скважину и повернула его, замок дернулся и раскрылся. Она вытащила дужку замка из железных петель и распахнула дверь, собираясь произнести пламенную речь, свидетельствующую об освобождении… Но спасительница не успела ничего сказать, так как получила сильнейшие удары в солнечное сплетение и лицо, и погрузилась в темноту. Последнее, что она слышала, были слова, произнесенные высоким женским голосом:
– Боже мой, так это ведь Яна!
Глава 11
Неизвестно, сколько времени Яна тщетно пыталась улизнуть от асфальтоукладочного катка. Он с упрямой периодичностью проезжал по ее телу, ломая кости и причиняя боль, разворачивался необычайно резво для такой массы и повторял свои действия. Яна порывисто вздохнула и резко открыла глаза, в ту же секунду ударил сильный электрический свет. Это светила всего лишь одна обычная лампочка. Яна лежала все на той же кровати в замке и понимала, что покойник, наверное, чувствует себя лучше. Она скосила глаза в сторону и увидела склоненную на грудь голову Андрея с шелковистыми черными волосами. Он сидел рядом с ней в кресле и спал. Она попыталась его позвать, но, кроме хрипящего звука, из пересохшего горла извлечь ничего не смогла. Андрей, вероятно, спал очень чутко и сразу открыл глаза.
– Яна! Как хорошо, что ты пришла в себя.
– Мне так не кажется… – наморщила она лоб, – мне что-то не очень хорошо… Главное, что я опять ничего не помню…
– Яна, мне так жаль… – взял ее руку в свои ладони Андрей, глаза его излучали раскаяние и участие одновременно.
– Чего жаль?
– Это ведь я тебя огрел… но сделал это не специально. Я решил, что это преступники пришли за нашими душами, ну и постарался на славу…
Яна все это время чувствовала, что ей что-то мешает на лице, она подняла руку и нащупала на своем носу марлевую повязку.
– Что это?! – попыталась она это рассмотреть, скосив глаза к носу.
– У тебя легкий перелом носа, – вздохнул Андрей и добавил: – И нескольких ребер, но ты не переживай, без смещения костей.
– Ты меня хотел убить? – простонала Яна. – Легкий перелом – это что-то новенькое…
– Я так виноват! Я и предположить не мог, что это ты каким-то чудом раздобыла ключ и пришла освободить нас.
– Ох, плохо ты меня еще знаешь… Эх, надо было все-таки вас предупредить, что я иду вас спасать, ведь говорил же мне это внутренний голос… – с сожалением произнесла Яна.
– Попав в сарай, я смогла развязаться и освободить от веревок всех остальных. Выйти из той тюрьмы было невозможно, и оставалось одно – ждать, когда бандиты сами откроют дверь, и тогда напасть.
– Что ты удачно и проделал, – простонала Яна, глубоко вздыхая и ощущая боль в правом боку. – Помнится, когда-то ты мне говорил, что знаешь на теле человека такие точки, действие на которые может привести к смерти человека…
– Я не хотел никого убивать.
– Верится с трудом… у меня такое чувство, что ты ударил по всем этим точкам одновременно. – Яна села на кровати и вскрикнула. У нее от боли потемнело в глазах. Ее немедленно повело в сторону.
– Осторожно! – кинулся к ней Андрей и, легко приподняв, усадил на кровати, подложив под спину подушку. – Ты же понимаешь, что у меня не было времени на раздумья. Я должен был обездвижить пришедшего за нами бандита с одного удара.
– Тебе это удалось, – похвалила она его и, немного смягчившись, спросила: – Что с остальными?
– Все живы, здоровы. С Никой случился маленький приступ астмы, она больше всех переживала за тебя, всю дорогу назад плакала.
– Как мы вернулись?
– Когда я выруб… кхе, стукнул тебя, ты сразу же потеряла сознание, мы стали хлопотать над тобой.
– Спасибо, что не добили. Ладно, ладно, рассказывай дальше, шучу я… черный юмор.
– Затем мы зашли в дом. Я связал всю троицу, потом погрузили их на баркас, и мы благополучно поплыли назад. На берегу мы сдали бандитов в полицию, и все, кроме тебя, дали показания. Тебя я привез к себе и вызвал врача-хирурга. Готов загладить и искупить свою вину. Начинаю даже понимать тебя, ты вовремя сбежала от меня, так как, оказывается, я несу тебе только неприятности.
– Когда я выруб… кхе, стукнул тебя, ты сразу же потеряла сознание, мы стали хлопотать над тобой.
– Спасибо, что не добили. Ладно, ладно, рассказывай дальше, шучу я… черный юмор.
– Затем мы зашли в дом. Я связал всю троицу, потом погрузили их на баркас, и мы благополучно поплыли назад. На берегу мы сдали бандитов в полицию, и все, кроме тебя, дали показания. Тебя я привез к себе и вызвал врача-хирурга. Готов загладить и искупить свою вину. Начинаю даже понимать тебя, ты вовремя сбежала от меня, так как, оказывается, я несу тебе только неприятности.
– Ладно, проехали, ты сделал это непреднамеренно, – махнула рукой Яна.
– Думаешь, легко смотреть на женщину, которую любишь, с перебитым носом и сломанными ребрами и понимать, что это сотворил сам? – поднял он на Яну большие глаза.
– Кстати, о любимых… Почему ты еще жив? Почему Карл не уничтожил тебя за нанесение мне, любимой женщине, тяжких телесных повреждений? Или ты и ему внешность попортил?!
– Твоего Карла Штольберга нет в Румынии.
– Как нет? – побледнела Яна.
– Я сейчас все объясню, это не то, о чем ты подумала. Он улетел в Чехию почти в то же время, когда мы отправились в дельту Дуная. Ему позвонили из дома и сообщили, что с его отцом случился сердечный приступ. А о твоем плачевном состоянии я ему не говорил, если хочешь, позвони сама, – сказал Андрей.
– Зачем? Человеку и так плохо, а нос мой заживет. Я бы и сама полетела в Прагу, позаботиться о Франтишеке Штольберге, но боюсь, что пока не способна на это.
– Я тебя никуда не отпущу, – заверил ее Андрей, – это я как врач тебе говорю.
– А что сталось с бандитами?
– Они оказались матерыми рецидивистами. Их везли для передачи российским правоохранительным органам, но по дороге они сбежали, убив двух охранников и ранив водителя. Их разыскивали несколько дней и нас очень благодарили за поимку. Правда, теперь не знаю, передадут ли их России, так как они убили двух граждан Румынии и могут быть осуждены теперь и в этой стране.
– И хорошо, что в России этих отморозков не будет, своих хватает! Хотя лучше бы они сидели у нас, хуже российских тюрем, говорят, нет нигде.
– Добрая ты…
– А ты себя видел? Под обоими глазами фингалы, и губы словно после силиконовых инъекций.
– Ну да… потрепали меня немного, – согласился Андрей. – Так чем я могу искупить свою вину перед самой смелой женщиной на свете?
– Я подумаю… – нахмурила Яна брови. – Раз уж я осталась одна, без своего молодого человека, то я требую легкого флирта, переходящего в тяжелую оргию. Шучу! – сказала Яна, заметив, как он на нее посмотрел. – Давай проведем один день вместе, и ты будешь забавлять меня рассказами о вампирах и старых замках. Я люблю все загадочное, ты же знаешь, что я не меняюсь.
– Идет, – согласился Андрей, – только когда ты сможешь встать.
– Да хоть сейчас! – резко вскочила она на ноги и повалилась на руки Андрея. – Ой, что-то голова кружится.
– Не торопись! Пообещай мне сегодня вести себя прилично и послушно, оставаться в кровати, а завтрашний день мы проведем так, как ты хочешь.
Андрей остался с Яной в качестве сиделки и выполнял все ее капризы – кормил с ложки, открывал и закрывал окна по первому ее требованию. Яна вовсю наслаждалась своим положением, правда, больше не напоминала Андрею, что она и покалечилась благодаря его неуемному темпераменту. Оксана ни разу не пришла Яну навестить, но и не препятствовала тому, что Андрей почти безвылазно находился у нее в комнате. Видимо, она все-таки была благодарна Яне за свое спасение. За окном стемнело, Андрей расположился в кресле, скрестив руки на груди. Яна лежала в кровати и чувствовала себя значительно лучше, видимо, действовали обезболивающие лекарства, которые они принимали на пару с Андреем. К ней в комнату пришла и Ника в большом банном халате, из ворота которого трогательно торчала ее худая шейка.
– Если ты обитаешь в замке, в котором предположительно жил Дракула, значит, ты должен знать о нем, – сказала Яна, – расскажи, ведь мы все оказались в Румынии фактически у него в гостях.
– Это историческая личность.
– Значит, это не выдумка? Дракула не выдумка? – спросила Ника, которая полностью наслаждалась отдыхом, предоставленным ей Яной. – И он был вампиром? – выдохнула Ника.
– К вампирам он никакого отношения не имеет, – ответил Андрей.
– На самом деле он был мягкий и пушистый… – прошептала Яна.
– Нет, он был больной человек, я имею в виду психически, – пояснил Андрей, – князь Влад был рожден от родителей – близких родственников, как многие дети в семьях правителей, поэтому страдал психическим расстройством в виде излишней агрессии и садизма. А когда он пришел к власти, то смог воплотить свои патологические наклонности в жизнь. В то время на Румынию нападали войска турок. Они доставляли много горя местному населению, убивали, насиловали, угоняли в плен. Влад решил освободить свою страну от этих врагов, и ему это удалось.
– Уж на кого только эти турки не нападали, – прокомментировала Ника, во все глаза смотря на Андрея и ловя каждое его слово.
– И от всех получили по шее, а больше всего от нас, русских, – подтвердила Яна, сидя со скошенными к носу глазами, словно медитируя, и стараясь не замечать влюбленных взглядов, которыми Ника одаривала Андрея.
– Влад со своим войском, в котором царила строжайшая дисциплина – за малейшее непослушание или бегство с поля боя воинов сажали на кол, – пленил несколько тысяч турок. После он велел их всех посадить на колья, расставив их вдоль дорог, по которым турки нападали на страну.
– Какой ужас! Какая жестокость! – ахнула Ника.
– Наглядное пособие, причем очень убедительное, – мрачно подтвердила Яна.
– Совершенно верно. Когда следующее турецкое войско пошло в Румынию и увидело гниющие трупы на кольях, они в ужасе повернули обратно. Так Румыния была освобождена от нашествия турок, а Влад получил прозвище Цепеш, что значит «сажатель на кол», «прокалыватель».
– А сколько лет он правил? – спросила Яна.
– Влад Цепеш правил в 1456–1462 годах.
– Веселый был человек, – достала из кармана ингалятор Ника и вдохнула струю живительного лекарства.
– Ты волнуешься? – спросил у нее Андрей.
– Нет-нет, рассказывайте, мне очень интересно.
– За малейшие провинности он сажал людей на колья, любил это делать, как вы уже поняли. Недостаточно низко поклонился ему человек – и тут же шел в расход. – Он мог посадить женщину на кол только за то, что ее муж в грязной одежде или очень худой. Значит, она плохая жена и не следит за своим мужем и потому заслуживает такой жестокой кары.
Яна нервно заерзала на месте.
– Хорошо, что я живу не в те времена, а то давно бы мне гнить на коле в назидание другим нерадивым женам.
Андрей усмехнулся:
– Все может быть. Влад Цепеш не мог даже за столом спокойно есть, если рядом кто-то не мучился в пытках. Иногда ему на стол во время трапезы ставили мелких грызунов на кольях.
– Ничего себе сервировочка, – заметила Яна.
– Был еще такой случай. К Владу на поклон пришел турецкий посол в чалме и не снял перед ним свой головной убор, сославшись на то, что мусульманская религия не позволяет этого делать. Поэтому он не будет обнажать голову. Влад принял его, а в конце беседы отправил его с ответом назад, предварительно прибив гвоздями чалму к голове посла, чтобы он больше ни перед кем не снимал головной убор, если уж он проявил такое неуважение к его персоне.
– Так, хватит нам душещипательных рассказов о хорошем парне Владике, – подытожила Яна, покосившись на Нику, – а то я не засну.
Она удивлялась, как психотерапевт в присутствии Ники может рассказывать такие кошмарные истории. За свою психику Яна не переживала, она и не такое могла вынести.
– Я сделала один вывод, что во времена правления Дракулы было выгодно работать на производстве кольев, – сказала она, чтобы как-то разрядить обстановку.
– Я тебе еще нужен? – спросил Андрей улыбаясь.
– Нет, я буду спать.