- Майор Торолд, - представил гостя Рычагов. - Он даст нам подробную информацию о соотношении сил в воздухе и имеющейся в районе боев авиационной инфраструктуре.
Беседа затянулась надолго. Доклад майора не радовал - примерно тысяче с небольшим немецких и итальянских боевых самолетов противостояли на данный момент на театре менее трехсот английских. Негусто… Склонившись над картой, собеседники знакомились с местонахождением немногочисленных британских аэродромов, способных принять советскую группировку…
Глава 13.
Андрей плавно двинул левую руку до упора, и под колеса быстро побежали ровные, плотно подогнанные плиты новенькой бетонной полосы передового британского аэродрома, расположенного около древнего города Лода. Города, повидавшего за свою более чем четырехтысячелетнюю историю, пожалуй, вещи и поинтереснее, чем истребитель По-7Ф с красными звездами на крыльях. Кстати, говорят, там, в одной из церквей, похоронен сам Георгий Победоносец, собственной персоной! Было бы время - подъехал бы, посмотрел на могилу. Но времени нет и не предвидится. Разве что политработнику подкинуть идею, чтобы провел митинг с личным составом на тему преемственности традиций. Мол, тот не побоялся вступить в схватку со Змием - и мы не сдрейфим перед лицом фашисткой гадины! Сейчас стало модно вспоминать старое - даже сам товарищ Сталин в своих речах то на Суворова сошлется, то Александра Невского в пример приведет. «Так поднимем же, братие, наши мечи, яко Святый Георгий…» Не, это уже перебор! Несмотря на новые веяния, на такое религиозное мракобесие не решится сослаться в своем выступлении даже молодой и энергичный начальник политотдела советского Экспедиционного корпуса бригадный комиссар Леонид Брежнев. Кстати, с бровастым комиссаром Воронов быстро нашел общий язык - тот оказался весьма компанейским и доброжелательным мужиком. Хотя так и подмывало поделиться с ним парой-тройкой анекдотов о нем самом же. Жаль, не поймет. Как не понимал, почему Андрей в беседах с ним называет нынешнее место их пребывания исключительно Малой Землей. Ну, небольшая, да, шириной от реки Иордан до моря всего километров восемьдесят, но зачем же это все время так настойчиво подчеркивать-то?
Под крылом легко вспорхнувшего в яркое безоблачное средиземноморское небо и набиравшего высоту по спирали истребителя медленно проплывал треугольник, образованный взлетными полосами английского аэродрома - одной длинной бетонной, с которой Воронов только что взлетел, и примыкавших к ней двух грунтовых, покороче. По одной из них сейчас в сопровождении большого желто-коричневого вихря вездесущей местной пыли бежал, уже оторвав от земли хвост, истребитель союзников. Судя по овальным в плане крыльям - «Спитфайр». «Пятерка». Андрей уже опробовал такой после прибытия сюда, воспользовавшись любезностью хозяев. Не понравилось. Нет, истребитель хороший, качественный. Но большой вес секундного залпа четырех двадцатимиллиметровых «дудок» компенсировался их же дурацким расположением в крыльях, что позволяло точно прицеливаться только на определенной, жестко заданной заранее дистанции. И то, только если техник на земле правильно выставил сведение стволов. Высокая степень автоматизации управления, продуманный дизайн кабины пилота - и вялая реакция на канале крена, вызванная большой площадью крыла. Хорошая горизонтальная маневренность и низкие разгонные характеристики. И так во всем. Просто средоточие противоречий! Нет, «Мессеру» эта машина по совокупности характеристик, пожалуй, не уступала, но с По-7Ф и сравнивать нечего. Хотя, как всегда, главным фактором, решавшим исход боя, оставалась «прокладка» между сидением и рычагами управления…
А вот бетонная полоса хороша! На совесть строили. И до этого находившийся тут ранее гражданский аэродром считался неплохим, а после модернизации планировалось разместить здесь эскадрилью дальних бомбардировщиков Королевских ВВС. Но, пока завершили строительство, Лод неожиданно оказался прифронтовым городом. Как бы не пришлось вскоре новенькую полосу минировать, чтобы не досталась врагу!
Сейчас здесь разместилась одна из двух советских истребительных бригад. Вторая базировалась севернее и прикрывала переброску остальных советских частей на тыловые аэродромы. Большая часть личного состава десантных дивизий уже прибыла, а вот их снаряжение еще, в основном, нет. Поэтому развертывание еще займет некоторое время. Бомбардировочная бригада, вооруженная пикировщиками Ту-2, заканчивала сосредоточение на аэродроме около Дамаска и скоро начнет действовать, а вот штурмовая подзадержалась. Возникли проблемы и с формированием, и с перегонкой. Вот почему Савицкий пока еще сидел в Москве, занимаясь решением связанных с этим вопросов, а Воронов уже почти неделю хозяйничал здесь. Пока осматривался и следил за переброской и вводом в боевую работу истребителей, налаживал контакты с союзниками, летать особо времени не имелось, но вот сегодня он вырвался, наконец, на облет переднего края…
А вообще-то Андрей на этом самом месте уже бывал. Если возможно, конечно, применить слово «уже» к тому, что должно было произойти спустя почти семьдесят лет. После окончания института Воронов съездил в короткий отпуск, взяв дешевую пятидневную автобусную экскурсию по Израилю. «Тогда» тут располагался международный аэропорт имени Бен-Гуриона. Сейчас на месте огромного терминала из стекла и бетона, пропускавшего ежечасно через себя многие тысячи туристов, стояло несколько дощатых бараков, служивших казармой для обслуживающего персонала аэродрома.
Зато, не далее как вчера, Андрей встречался с самим Бен-Гурионом. Глава Еврейского агентства, управлявшего жизнью еврейского населения Палестины. прибыл на встречу с командованием союзников, где ему сообщили последние неутешительные новости - противник прорвал британскую оборону на севере Синайского полуострова и продвигается вдоль моря по направлению к Тель-Авиву. В ответ лидер еврейской общины, обычно энергичный и целеустремленный, немного дрогнувшим голосом объявил о решении руководства иешува начать осуществление плана «Кармель». /*иешув - «поселение», название совокупности еврейских поселений в Палестине до провозглашения государства Израиль */
Британцам, видимо, о содержании данного плана уже было известно, а Воронов, хоть и смутно припоминал что-то подобное, услышанное во время давешней (или, все-таки, будущей?) экскурсии, вынужден был обратиться за разъяснениями к выделенному ему для сопровождения английскому офицеру. Выяснилось, что этот план, разработанный командованием еврейских отрядов самообороны «Хагана» уже давно, как раз на такой случай, предусматривал эвакуацию всего четырехсоттысячного населения иешува на территорию вокруг горы Кармель, расположенной в юго-восточной оконечности Хайфы и далее на восток. Это и так труднодоступное место было дополнительно укреплено, превратившись в настоящую крепость. На вершинах окрестных гор сосредоточили припасы и вырыли укрытия для десятков тысяч людей. Имелись госпиталь, источники воды и даже полевой аэродром на побережье. Там предполагалось обороняться в ожидании контрнаступления союзников. Разумеется, запасов могло хватить только на очень ограниченный срок осады, но руководство иешува, зная об отношении нацистов к евреям, не видело другого выхода и было настроено сражаться до конца. Имея перед глазами исторический пример обороны крепости «Масада». /*Масада - крепость возле Мертвого моря, где, по свидетельству Иосифа Флавия, во время Иудейской войны остатки еврейских повстанцев три года держали оборону против римлян. Когда сопротивляться стало невозможно, все защитники крепости покончили с собой. */
Дававший пояснения британский офицер, судя по всему, не считал, что данный план увенчается успехом. Но выразил удовлетворение тем фактом, что «долбаные наци» спокойно мимо такого скопища евреев пройти не смогут, обязательно пойдут на штурм, позволив, таким образом, англичанам выиграть время на перегруппировку и организацию обороны в Ливане и Сирии. Территории которых так вовремя попали под контроль Британии после прошлогодней кампании против засевших там вишистов.
Перед тем как покинуть здание штаба, Бен-Гурион вдруг подошел к Андрею, и взяв его под локоть, увлек в сторонку:
- Товарищ подполковник! - на чистом русском языке, почти без акцента, обратился тот к Воронову. Их уже представили друг другу, поэтому руководитель Еврейского агентства знал должность и звание собеседника. - Мы крайне рады, что части доблестной Красной Армии пришли к нам на помощь! Это дает реальные надежды продержаться в укрепленном районе до изгнания нацистов отсюда. Вы же понимаете, что нас ждет в случае неудачи!
- Прекрасно понимаю! - подтвердил Андрей, добавив про себя: «И гораздо лучше тебя понимаю! Ты-то только догадываешься о том, что происходит в немецких концлагерях, а я точно знаю».
- Так вот, - глава самоуправления понизил голос, оглядываясь. - Вы военный, не политик и, возможно, не знаете, но у нас в последние годы отношения с британцами складывались не очень… Не буду сейчас вдаваться в подробности, но мы им не доверяем. Боюсь, англичанам, в свете их собственных проблем, на нас наплевать! Они наш план одобрили и обещали содействовать в обороне и снабжении, но не очень-то верится. Поэтому я бы хотел попросить вас как представителя командования советской авиацией, оказывать нам поддержку с воздуха безотносительно к позиции британцев! Лучше всего наладить прямую связь с нашим военным руководством, чтобы мы могли вовремя передавать запросы о помощи.
- Я сделаю все возможное! Советское правительство не оставит вас без поддержки! - заверил того Воронов, как раз имевший распоряжения от Сталина укрепить связи с еврейским населением Палестины. Несмотря на срочные дела, связанные с отправкой частей, Андрею пришлось дважды ездить в Кремль для консультаций. Вождь хотел заранее продумать будущее политическое устройство Ближнего Востока. - Более того, я постараюсь организовать и воздушный мост для снабжения вас необходимыми припасами.
- Очень прошу вас! Я, знаете ли, убежденный социалист и атеист, но в последние дни что-то часто стал поминать Господа…
Набрав километра три высоты, Андрей качнул крылом, сообщая о начале выполнения обговоренного еще на земле маршрута сопровождавшему его бессменному ведомому Гроховскому, которого он и сюда притащил за собой. Все-таки привычный ведомый, понимающий все намерения своего командира так сказать, с пол-оборота крыла - большое дело. Да и летное мастерство Паши за последние полгода выросло неимоверно. Двенадцать сбитых лично, как-никак. Так что, имея его за спиной, Воронов мог чувствовать себя спокойно. И неважно, что под крылом коричневатая полупустыня, затянутая покровом выгоревшей уже к середине лета травы, а не привычный зеленый ковер леса. Враг-то все тот же!
Вначале пара советских истребителей направилась на запад, в сторону моря, примерно вдоль шоссе Иерусалим - Тель-Авив. Последний был хорошо виден с высоты. Еще не успевший разрастись в мегаполис город нес на себе хорошо различимые следы приближающейся войны. Многие дома чернели следами бомбардировок, которым город подвергала итало-немецкая авиация в последние недели. Над административным центром, где располагались органы британского колониального управления, висели несколько аэростатов заграждения. А выходившая из северной части Тель-Авива дорога на Хайфу была забита многочисленными транспортными средствами - от автобусов и грузовиков до запряженных ослами повозок. Это жители города эвакуировались в соответствии с планом «Кармель».
Андрей еще успел подумать, что эта ничем не защищенная живая лента представляет собой прекрасную мишень для вражеской авиации, как далеко в море взвились вверх разноцветные трассера малокалиберных зениток. Это открыл огонь патрулировавший побережье английский корабль - эсминец или просто сторожевик, с такого расстояния не разобрать. Впрочем, судя по тому, что корабль садил по врагу одновременно из пяти-шести стволов - скорее всего, эсминец. Присмотревшись, летчик обнаружил и его цель - пару темно-желтых черточек, быстро огибавших судно по огромной дуге. Точно сказать на такой дистанции было нельзя, но, видимо, истребители. Очень уж динамично маневрировали.
Как и подозревал Воронов, атаковать корабль немцы и не собирались - без бомб большого вреда ему не причинишь, а огрызался тот своими средствами ПВО неслабо. Вместо такого рискованного занятия они, разумеется, предпочли проштурмовать беззащитное шоссе. Причем подальше от окраин города, где могли бы располагаться зенитные батареи англичан. Поэтому вражеская пара, обогнув сильно к северу эсминец, чтобы невзначай не подставиться под его огонь, не снижая скорости, спустилась пониже, одновременно разворачиваясь, и с бреющего открыла пулеметно-пушечный огонь по колонне беженцев. Судя по вспыхивающим на земле огонькам, присутствующие на шоссе патрули «Хаганы» или англичан пытались отстреливаться из автоматического оружия, но это выглядело смешно. Зато то, что творилось в подвергнувшейся атаке колонне, вряд ли было смешным. Андрей не мог, конечно, с такого расстояния видеть подробности, но идущие плотным строем транспортные средства беженцев, не имеющих, видимо, ни малейшего представления о поведении под авианалетом, а, может быть, просто от неожиданности, даже не попытались свернуть на обочину и рассредоточиться. Результат предугадать было нетрудно - наверняка каждая пуля и каждый снаряд фашистских стервятников нашли свою цель…
Пока Воронов колебался, решая, как лучше атаковать противника, внизу, чуть ближе к месту действия, на полосе расположенного у моря небольшого аэродрома Сдей-Дов, возникли четко различимые пылевые буруны. Это пошло на взлет дежурное звено находившейся там эскадрильи «Спитфайров», контролировавшей побережье у Тель-Авива. Им до цели было ближе, поэтому Андрей решил не снижаться, а уйти вперед, к морю, чтобы отрезать вражеской паре путь к отступлению. О чем и сообщил по рации неудержимо рвавшемуся уже в первый в нынешней «командировке» бой ведомому.
Немцы, по-видимому, тоже просекли старт перехватчиков, потому что после штурма колонны не стали разворачиваться для повторной атаки, а, по пологой дуге ушли в сторону моря. «Спиты» их явно не догоняли, но настойчивые английские пилоты продолжали упорно преследовать врага. Воронов оценил свою дистанцию до пары «Мессеров» и понял, что тоже не очень-то успевает. Поэтому перевел машину в пологое пикирование, разгоняясь до максимальной скорости. Теперь врагу наверняка не уйти!
Внезапно прямо по курсу воздух пронзили дымные следы трассеров. Андрей автоматически, на забитых уже предыдущим военным опытом в подсознание рефлексах, рванул машину в сторону, чтобы уйти с линии огня. Лихорадочно метнул взгляд в стороны, в попытке обнаружить источник столь неожиданной помехи. А обнаружив - выматерился. Им оказался уже забытый Вороновым английский эсминец. Обнаружив незнакомый силуэт появившихся невдалеке самолетов, зенитчики корабля, долго не раздумывая, открыли огонь. Ну да, видимо, Королевские ВВС забыли поделиться с Королевским же ВМФ подготовленной специально еще в Москве брошюркой, содержавшей силуэты и опознавательные знаки прибывших на помощь самолетов союзника. Вот козлы напыщенные! И так, за первые три дня пребывания здесь Андрей потратил кучу нервов в попытках заставить местное авиационное начальство распространить эту брошюрку среди подчиненных им авиационных и зенитных частей и проконтролировать ее изучение личным составом. Инертность начальственных бюрократов, в конце концов, удалось преодолеть путем угрозы запретить полеты советских самолетов вообще, но о том, что тут действует еще и британский флот, замотанный делами Воронов как-то подзабыл. И, как оказалось, зря!
Так как путь к противнику проходил прямо над злополучным эсминцем, то пришлось, скрепя сердце, заложить энергичный правый вираж. И теперь, благодаря вмешательству доблестного английского флота, шансов догнать самолеты противника почти не осталось. Тем более что те, заметив новых преследователей, увеличили скорость. Андрей мысленно сплюнул и, продолжив разворот вправо, бросил Гроховскому: «Возвращаемся на маршрут!» Совершив почти полный разворот, они пошли курсом на юг, в сторону наступавших по побережью передовых частей Роммеля.
После маневра советские самолеты оказались на пересекающихся курсах с набравшими уже почти такую же высоту «Спитфайрами». Те продолжали двигаться все в том же направлении, сближаясь. Сначала Воронов подумал было, что британские пилоты решили, все же, продолжить преследование противника, но вскоре засомневался. Слишком уж целеустремленно «Спитфайры» шли на сближение именно с ним! На всякий случай он несколько раз покачал крыльями. Никакой реакции не последовало, английские истребители продолжали лететь прежним курсом. Терзаемый смутными подозрениями Андрей прибавил газ. И очень вовремя! Впереди идущий англичанин вдруг открыл огонь. Трассы прошли далеко впереди, расходясь в стороны - следствие установленного на «Спите» близкого сведения пушек. С такой дистанции попасть шансов он и не имел, но явно рассчитывал заставить противника маневрировать, теряя скорость. А сам тем временем резким виражом попытался «сесть» на хвост.
Воронов маневрировать не стал, а полез вверх, пользуясь более высокой скороподъемностью своей машины. Да, насчет качества изучения пилотами Королевских ВВС силуэтов самолетов союзника он явно пребывал в заблуждении! Оно определенно хромало на обе ноги. Андрей, мстительно улыбаясь, уже образно представил, как и в каких именно выражениях он будет высказывать свое мнение представителям английского командования по этому поводу, но тут же вспомнил, что на землю надо еще попасть. Причем, желательно, целым и невредимым,