От нее остался только фундамент и небольшие фрагменты стен. Все заросло бурьяном в рост человека. Угадывается планировка усадьбы, остатки сада и даже искусственного канала. Географ подтверждает наличие легенд об оставленных французских кладах, говорит о находках, но неопределенно. Без предварительной подготовки тут делать нечего, хотя любая старинная усадьба объект интересный. Едем к озеру.
Озеро небольшое, овальной формы длиной метров четыреста и шириной в сотню. С западной стороны берег высокий и обрывистый, значит должны быть глубины. Но покажите мне такое озеро, где можно прямо с берега даже рыбу ловить, не говоря уже об опускании в него клада. Значит необходимо плавсредство или…
Вспоминаем вновь мемуары Дениса Давыдова «…Переправа совершилась по тонкому льду…. Около сего времени, морозы, после несколькодневной оттепели, усилились и постоянно продолжались. 20-го (ноября, авт.) я получил повеление, оставя погоню, идти прямо на Ковну…». Напомню, предположительно в ночь на 18 ноября Мюрат находился в имении Селище. Озеро было уже сковано льдом. А ведь это вариант. Никаких особых трудов, сделал прорубь и опускай туда, что хочешь. Прорубь замерзает, пошел снежок и никаких следов. Большую яму выкопать труднее, почва уже подмерзшая, следы остаются, да и лишнюю землю надо куда-то еще девать. Вы пробовали выкопать ямку, положить туда что-то и закопать? Как ни трамбуй, остается лишняя земля.
Берем это место на заметку. Но подводные изыскания очень дороги. Опыта у нас нет. Однажды мы со Стариком принимали участие в экспедиции по обшариванию вод, а точнее дна, озера Мядель у острова Замок. На острове в 11–14 веках был замок, разрушенный в 1324 году Тевтонским орденом. Кстати на озере всего восемь островов и все интересные. Так вот, нашли тогда останки польского аэроплана, несколько затопленных лодок, пару проржавевших стальных бочек, металлические ворота, немецкую пишущую машинку и прочую дребедень, под определение «сокровища» никак не подходившую. Но это уже другая история.
Прощаемся с географом. До вечера еще далеко. Показываю Старику на перечень других привлекательных объектов. Ближе всех, да, наверное, и любопытнее, Святой Камень.
Итак, Святой Камень. Что про него у меня есть? Читаю в походном блокноте. Находится в полуторах километрах на северо-запад от деревни Краменец на высокой горе. Культовый. С древних времен являлся предметом поклонения. Д. Краменец основана в 16 веке, 106 дворов, церковь 1779 года, на западной окраине селище раннего феодализма. В 19-ом веке — ярмарки. Все ясно, поехали.
Ну, и каменюка, однако! Как его занесло на вершину горы, да еще так ровненько. Понятно, ледник. Но камень красив, — светло-серого цвета с коричневыми и белыми крапинками и с красноватыми разводами. Рядом с ним чувствуешь какое-то, возвышение духа, что ли. И прикосновение к загадкам мироздания. Обмеряем шагами, хотя есть и рулетка. Примерно четыре на три с половиной метра в поперечнике и в высоту почти два метра.
Для начала прозваниваем прибором сам камень. Слегка фонит, ну это обычное явление. Камень лежит на почти ровной плоской и округлой площадке точно посередине. Начинаем ее исследование. Легкий электронный звон у подножия камня. Старик водит прибором в полуметре рядом, чисто. Я расстилаю на этом месте кусок целлофана, втыкаю лопату в почву, где звенело, глубиной в штык, сбрасываю землю на целлофан и лопату отставляю далеко в сторону, иначе детектор будет на нее реагировать. Старик подносит тарелку прибора к земле на целлофане. Звенит, значит, металлический предмет здесь. Пластмассовым совком поддеваю примерно половину земли, приподнимаю. Старик подносит тарелку к земле в совке, звона нет, следовательно, предмет остался в другой кучке. Цепляю совком опять половинную порцию оставшейся земли. Старик подносит к ней прибор. Детектор издает легкую трель. Есть. Сбрасываю всю землю с целлофана и кладу на него землю из совка. Ее уже немного — пара горстей. Разравниваю землю руками, ищу. Ничего нет. Старик снова подносит тарелку к разровненной земле. Звенит. Что за чудеса?
Я так подробно описываю этот процесс, чтобы и несведущий читатель понял и по-своему оценил методику поиска.
Делю кучку еще на две части. Одна из них звенит. Буквально перетираю землю между пальцев. Вот она. Малюсенькая монетка, скрывавшаяся в отвердевшем кусочке земли. Поливая водой, осторожно оттираю налипшую землю. Готово. У меня на ладони медная монетка, на одной стороне которой изображен мужской профиль, а на другой распустивший крылья орел. Не надо разбирать и еле видные надписи. Монета знакомая. Это «боратинка».
Она названа именем своего создателя, итальянца Буроттини (Боратини), который «спасал» в XVII веке экономику Речи Посполитой, попросту Польского королевства. И доспасался до того, что экономика рухнула окончательно, а польский король Ян Казимир отрекся от престола. Не помню точно, в чем заключался план спасения, но монетки эти обесценились почти до нуля. И в великом множестве лежат в землях современной Беларуси. Вероятно, по причине малоценности, в кладах я ее не встречал. Помнится, курс одного золотого дуката равнялся почти четырем тысячам медных солидов, так официально называлась «боратинка».
Сам же Буроттини, получив разрешение короля открыть монетный двор и чеканить монету, наверняка, нагрел на этом руки. Судьбы его не помню, то ли повесили, то ли сбежал. А монетки, созданные им, имели хождение еще несколько десятков лет и изрядно засорили нашу землю.
Продолжая поиски возле Святого Камня, мы нашли больше трех десятков «боратинок». Скорее всего, крестьяне приносили их сюда в качестве пожертвования культовому камню, о чем-то прося при этом небеса. Кроме солидов были найдены три монетки «грош», на одном четко виден год 1754 и две монетки по копейке периода русского самодержца Николая I, о чем свидетельствовал его вензель.
Нашей добычей также стали два медных крестика, оловянное колечко, фигурка птицы, похожей на сову, из непонятного металла и проржавевшая металлическая рамка, возможно остатки иконки.
И ни одной бутылочной пробки. Это говорило об уважении выпивох к местной святыне. Обычно, на любом холме этого «добра» немеряно, что крайне затрудняет поиски. Наш народ предпочитает «употреблять» на всякого рода возвышенностях, озирая окрестности. Возможно, при этом наличествует синдром, оставшийся от попыток введения у нас сухого закона, когда всякого пьющего в месте, отдаленно напоминающем общественное, немедля волокли в кутузку. А с высоты можно своевременно заметить коварного участкового. Мало, что конфискуют спиртное и составят протокол, но утром еще и очнешься в месте, где окошко в крупную клеточку, а опохмелиться, хотя бы пивом, совершенно невозможно. И слабым утешением будут слова одной из популярных песен Владимира Высоцкого: «Настанет утро, — не петух прокукарекал. Сержант разбудит. Как человека». Вот и вырабатывается соответствующий рефлекс.
Аккуратно все разравниваем, закладываем на места вырезанный дерн. Через неделю все сделанные нами шрамы зарастут, и ничего не будет напоминать о нашем пребывании здесь. Присаживаемся, привалившись к камню спинами. Он удивительно теплый. Или кажется теплым, как будто живым. Не зря людей тянуло к таким местам. В них есть что-то надчеловеческое, не от мира сего….
Спускаемся к машине. По пути вожу впереди себя тарелкой детектора. Просто так. Раздается басовитая электронная трель на тропинке возле кустика рябины. Копаем. Из земли достаем громадный схваченный ржавчиной, похоже, стальной, топор. Ручка, или топорище, отсутствует. Очищаем от присохшей земли. Лезвие, полумесяцем, в длину не менее тридцати сантиметров. У основания лезвия выбит ровными точками знак в виде равнобедренного треугольника. Алебарда? Или чем там были вооружены русские стрельцы? Вспоминаем картину Сурикова «Утро стрелецкой казни». Бердыши? Не будем гадать, выясним дома. Продолжаем поиски.
Снова звон. Разглядываем странную находку, сделанную, похоже, из латуни. Осколок изогнутого крючка, длиной около девяти сантиметров, с завитушкой на конце. В завитушке торчит голубой камушек. Браслет? Примеряем так и эдак к руке. Не похоже. Размышляем. Камушек, похоже, драгоценный, искусственных раньше не было. Значит, его носили на виду.
— Слушай, — догадывается Старик, — да, это же часть эфеса от рукоятки сабли. Или меча.
Точно. Выходит, здесь была битва? А на этой горе было укрепление, возможно городище. Нужно, как следует, прозвонить все вокруг. Но уже вечер, поэтому отправляемся домой, решив организовать поиски завтра с утра.
Однако утро не приносит ожидаемых результатов. Других материальных следов сражения не обнаруживается. В окрестностях холма мы находим много разрозненных монет. Серебряные и медные польские, чешские, немецкие и русские монеты периода 1626–1732 годов. Несколько монет СССР. Смятый серебряный медальон. Современные часы марки «Луч». Большую подкову. Ручку от чайника. Треснувший чугунок, пустой к сожалению. В таких иногда попадаются и клады. И еще не упомню уже, что отыскали.
Однако утро не приносит ожидаемых результатов. Других материальных следов сражения не обнаруживается. В окрестностях холма мы находим много разрозненных монет. Серебряные и медные польские, чешские, немецкие и русские монеты периода 1626–1732 годов. Несколько монет СССР. Смятый серебряный медальон. Современные часы марки «Луч». Большую подкову. Ручку от чайника. Треснувший чугунок, пустой к сожалению. В таких иногда попадаются и клады. И еще не упомню уже, что отыскали.
Как обычно, некоторые находки не поддаются идентификации даже при богатом воображении. Лишь потом случайно выясняется, что это, например, кольцо, надеваемое на наконечник ручки кнута или плети. А этим крепится спица в тележном колесе. А вот это обломок орудийного прицела. И так далее.
Впоследствии оказалось, что найденный нами устрашающего вида топор служил не в убиенных целях, а выполнял вполне мирные функции. При строительстве бревенчатого дома им вырубались продольные пазы для скрепления бревен. И в пазы набивался мох, чтобы не оставалось никаких щелей. Выбитый в виде треугольника знак был визиткой мастера, изготовившего топор. Обломок эфеса был настоящим, но определить, какому он мог принадлежать оружию, не удалось. И соседство их в земле было совершенно случайным.
Что касается остальных находок, наше окончательное мнение после их детального изучения, было следующим. В этом месте находилось какое-то старинное торжище, или ярмарка, как их там раньше называли. Люди, приезжавшие продавать и покупать, просто теряли монеты и некоторые вещи, которые ввиду многолюдности затаптывались.
Читателя, наверное, интересует вопрос, а как же делится добыча. Не знаю, касательно других, но у нас со Стариком действует придуманный нами «принцип тридцати трех процентов». Он незатейлив, но на наш взгляд, справедлив. Приглашающий на «место» получает две трети найденного. Он все-таки, тратит немалое время (и деньги тоже) на поиск перспективного места, обоснование и направление поиска, предварительную разведку и тому подобное, всех нюансов подготовительной работы не перечислишь. Поиск — этап важный, завершающий, но прикладной. Поэтому приглашенный довольствуется одной третью. Независимо от того, кто непосредственно обнаружил клад, независимо от технического и физического вкладов каждого в поисковые работы. Хотя такие работы могут занять и месяцы.
Если же в розыске участвуют более двух человек, вырабатываются, обязательно совместно, другие определенные критерии и условия. Непреложно то, что это должны быть проверенные и надежные партнеры. Безусловно, предварительно должна быть твердая договоренность о долях или процентах. Сам я не слышал о таких фактах в настоящем, но история пестрит легендами и рассказами о кровопролитиях и смертоубийствах, вызванных дележами найденных сокровищ. И это естественно. «Блеск злата затмевает разум», не помню, кто сказал, но формулировка точно отражает человеческое состояние при виде очень больших ценностей.
Попробую теперь объяснить, почему мы никогда из поиска не возвращаемся без добычи.
Причина номер один. Общая. Людям свойственно терять. Поинтересуйтесь в бюро находок, что только не теряют. Все, что угодно и даже трудно представить. Вплоть до автомобилей.
Посмотрите тиражи монетных дворов. За сотни лет отчеканены многие миллиарды монет. Их теряли чаще всего из-за небольшого размера и потому, как единственное, что человек носит с собой постоянно для известных целей, это деньги. Поэтому, если вы точно знаете, где стояло старинное питейное заведение, где находилась пристань, где проходили ярмарки и различные постоянные торги…. Не буду больше перечислять, этому вопросу будет посвящена отдельная глава. Так вот, если вы знаете такое место, смело берите металлоискатель и принимайтесь за поиски. Вас наверняка ждет удача.
Причина номер два. Специфическая. Наверное, ни одно государство в мире не страдало так от нашествий иноземных захватчиков, как Белая Русь. Только-только у славян образовались первые зачатки государства — княжества, и пошли раздоры и войны. Вот только самые крупные военные столкновения.
XI век: по Белой Руси прошлись походами новгородский, киевские, черниговский и смоленский князья. В 1067 году Минск (битва на р. Немиге) захвачен коалицией князей Киевской Руси.
«Немиги кровавые берега не добром были засеяны —
Засеяны костьми русских сынов.»
XII век: вновь походы коалиции киевских князей во главе с Владимиром Мономахом на Минск, смоленского князя на Оршу и Копысь, галицких, волынских, смоленских и др. князей на Туров и Пинск.
XIII век: походы на Полоцк литовских дружин и крестоносцев, нашествие монголо-татар, походы галицко-волынских князей на Новогрудок и Гродно, псковского князя на Полоцк, Ливонского ордена на Гродно.
XIV век: вновь многочисленные вторжения крестоносцев, битвы с татаро-монголами, поход на Оршу Смоленского князя.
XV век: последнее вторжение крестоносцев, междоусобные войны князей Великого княжества Литовского Свидригайло и Жигимонта Кейстутовича, нападения крымских татар, война с Великим княжеством Московским (московские войска захватили Оршанские, Мстиславльские, Витебские, Полоцкие и др. земли).
XVI век: многочисленные вторжения крымских татар, непрерывные походы московских войск, Ливонская война, вторжение войск Речи Посполитой, нападения на юге казацких отрядов С.Наливайко.
XVII век: многочисленные вторжения войск Речи Посполитой, русских и шведских войск и украинских казаков.
XVIII век: захват Швецией многих земель Белоруссии, нападения отрядов барских конфедератов, вторжение войск Российской империи и присоединение к ней.
XIX век: захват Белоруссии Наполеоном, многочисленные повстанческие войны.
XX век: в начале века захват значительной территории Белоруссии Германией, а затем Польшей, в 1941–1944 годах оккупация гитлеровской Германией и опустошительная война, дважды прошедшаяся по всей стране.
Подводя итог, можно сказать, что по территории современной Республики Беларусь многократно прокатывался вал захватчиков и с запада на восток, и с востока на запад, и с юга на север, и с севера на юг. Представьте, каково было мирному населению. Только и успевай прятать, что собрал, скажем, на покупку коровы, или ручную маслобойку. Отсюда и многочисленность кладов в землях, водах и строениях Беларуси. Единичные монеты и небольшие монетные клады можно с помощью металлодетектора найти в любом месте, связанном с различными потрясениями.
Но оттого и небогатость этих схоронок. Некогда было белорусу богатеть, а от войн теряли и последнее, что есть. Горели хаты, уводили в плен или убивали кормильцев, отбирали скотину и имущество. Обитатель Белой Руси прятал не «с жиру», не на «черный день», он прятал, чтобы хоть что-то сохранить.
Богатые белорусские клады (во всяком случаи зарегистрированные) можно перечислить на одной странице. Причем находки, содержащие золотые изделия и монеты, а также драгоценные камни чрезвычайно редки. На Беларуси прятали, в основном, медь и серебро.
В деревне Ликовка Гродненского района прямо на огороде в 1954 году был обнаружен глиняный горшок с 6994 различными монетами XVI–XVII веков и среди них редкий шотландский медный торней Карла I.
В 1972 году подростками деревни Козьянки неподалеку от города Полоцка на вспаханном поле найдено несколько серебряных монет. Они продолжили поиски и на небольшой глубине наткнулись на целую груду таких монет. В целом Козьянковский клад состоял из более чем 7600 серебряных арабских дирхемов.
Редкий клад в 1957 году найден в деревне Дегтяны. В зарытом около 1050 года глиняном горшке, наполненном монетами и ювелирными изделиями, среди прочих монет, 123 оказались довольно редкими чешскими денариями.
В 1893 году возле деревни Задрутье на берегу Днепра раскопан клад, состоящий из 92 платежных серебряных слитков (киевские гривны) и их фрагментов, весом почти в пятнадцать килограммов.
Исторически ценный клад был найден в 2001 году в реке Березине возле города Борисова при очередном поиске наполеоновских сокровищ. Из-под воды извлекли 260 серебряных дирхемов Арабского Халифата начала IX века, большой фрагмент серебряного браслета, 9 железных гирек с бронзовыми насечками и остатки большого меча. Судя по всему, найденное принадлежало древнему викингу.
Уникальный клад обнаружен в 1982 году в деревне Ровки Мостовского района. Его содержимое составляло пять тысяч монет XVII века буквально со всей Европы, а также из Южной Америки. Кому могли принадлежать талеры Швейцарии, Голландии и Германии, драйпелькеры Пруссии, скиллинги Дании, шиллинги и орты Пруссии, солиды и гроши Речи Посполитой, копейки царской России и так далее? Купцу? Или, тому, кто грабил купцов?