Подхихикивающий кондитер не сразу обратил внимание на тихий, но настойчивый стук в дверь, а когда среагировал, было уже поздно — высокий светловолосый мужчина распахнув створку уверенно шагнул в его кабинет.
— Эм… простите, — начал было Сайк, вороватым движением собирая листы, исписанные аккуратным женским почерком.
— Прощаю, — с поистине царственной милостью произнес мужчина, запирая дверь.
Щелкнул проворачиваемый ключ, заставляя господина Сайка почувствовать себя несколько неуютно.
— Совесть, — отходя от двери, и весьма нагло присаживаясь на край жалобно скрипнувшего стола, представился странный хорошо одетый мужчина, — исключительно ваша совесть.
А вы полагали, что меня не существует?
Безгранично удивленный торговец слабеющим голосом вопросил:
— Что?!
Незнакомец растянул тонкие губы в насмешливой улыбке, затем подался ближе к сжавшемуся кондитеру, и выдохнул:
— Совесть.
— Чья? — вконец перепугался господин Сайк.
— Ваша, уважаемый, — снисходительно напомнил магистр Смерти, — исключительно ваша.
Торговец нервно икнул. В силу возраста и профессии господин Сайк в людях разбирался превосходно, и вот сейчас он отчетливо понимал — перед ним очень высокопоставленный человек. Пальцы, сжимающие листки с рецептами, нервно задрожали.
— Пппростите, — простонал старик, испуганно втягивая шею в плечи.
Эллохар усмехнулся, и язвительно поинтересовался:
— Это все, что вы желаете сообщить собственной совести?
Господин Сайк вздрогнул, затем потянулся в верхний ящик стола, где для вот таких вот ситуаций всегда имелось несколько кошелей с золотом, но едва раздался чуть металлический звук, магистр улыбнулся, почти кровожадно и вопросил:
— Уважаемый, я кто?
— Ссовесть, — прошептал господин Сайк.
— Правильно, — подтвердил темный лорд. — А совесть она что? Моргнув, торговец прошептал:
— Дорого стоит.
Чуть нахмурившись, Эллохар задумчиво произнес:
— Интересная логика.
И одного этого Сайку хватило, чтобы осознать — подкупить не получится. Никак. Старый торговец растерянно взглянул в сторону запертой двери, после на свою… совесть. Совесть широко улыбнулась, продемонстрировав неожиданно появившиеся внушительные клыки…
В следующий миг на столе кондитера вспыхнули листы бумаги, все, какие там были, но Сайк даже не пошевелился, в ужасе глядя на лицо монстра, еще более ужасающее в свете всполохов огня.
— Страшно? — полюбопытствовал магистр.
— Ддда, — едва слышно выдохнул торговец.
Клыки моментально исчезли, улыбка мужчины вновь стала иронично-насмешливой, а голос обманчиво мягким с поучительными нотками:
— Совесть не продается, уважаемый.
Листы бумаги догорели, оставив черные ошметки сажи на столе, и темный лорд уже собирался продолжить воспитательную беседу, как его настиг вызов вампирши:
«Магистр, здесь человеческий маг полный силы. При появлении был использован портал. Излишне бледная кожа и потускневшие волосы свидетельствуют о длительном пребывании вдали от солнечных лучей. Применил сканирующее заклинание не ниже двадцатого уровня, значит — архимаг. Его взгляд следует за магианной Сайрен, давая основания предположить, что именно она является целью его прибытия. Ваши приказания?»
Первым приказом, который собирался отдать Эллохар было — ждать.
Но секундное размышление, взгляд на остолбеневшего господина Сайка и адептка услышала иное:
«Найрина его видит?».
Спустя несколько мгновений пришел ответ от оборотня:
«Нет, магистр. В данный момент маг прикрывается иллюзией».
Кивнув собственным мыслям — темный лорд отдал приказ вампирше:
«Хсарин, прикрой его иллюзией. Максимально качественной, чтобы его и дальше никто не видел и не слышал. Свое присутствие не обнаруживать».
«Вас поняла!» — мгновенно отрапортовала адептка.
Магистр Смерти взглянул на торговца, виновато развел руками и пояснил:
— Повезло, на сегодня мучительная смерть откладывается. Но я обязательно зайду в следующий раз, я же совесть.
Вспыхнуло синее пламя.
Глядя вслед фигуре, вошедшей в нестерпимо яркий огонь, торговец сотворил знак защиты… и еще один. И еще.
В том, что он более никогда не совершит ничего, что могло бы потревожить его совесть, Сайк был решительно уверен.
Третье королевство. Сарда.Ислан Габор стоял на пороге изысканно-элегантной чайной, пристально разглядывая свою добычу — Найрина Сайрен, маг-целитель лишенный силы.
Год назад, при отборе магов для ордена, взгляд его не задержался на магианне, и Габор избрал иных из группы, курируемой деканом Соер. Взял лишь троих, зная, что воспитанники несговорчивой магини отличаются гораздо более независимым мышлением, нежели иные адепты. И был прав — из троих отобранных преданным последователем не стал никто. Двое сбежали, третий гнил в застенках жрецов Тьмы. Это стало уроком для ордена, и более воспитанники Соер никогда не привлекались к работе. До этого дня.
Сегодня Габор собирался нарушить им же введенное правило, и пристально следил за магом, найти которого удалось с трудом. Помогла адептка Вилиан, сообщившая, что у Нирана Сайрена имеется личная вещь его сестры. Поисковое заклинание было запущено накануне, но точное местоположение девушки выяснилось лишь час назад. Сильные эмоции поколебали ауру, позволяя заклинанию четко наложиться поверх. И вот он, один из сильнейших архимагов Третьего королевства здесь, вглядывается в безмятежно улыбающуюся магиню, подбирая правильные слова для начала беседы. Габор знал — первые слова важнее всего разговора, и потому он начнет с новостей о Ниране Сайрене, которого девушка так безуспешно разыскивала, неоднократно посещая и кабинет самого архимага. Он испытал нечто сродни мрачному удовлетворению, глядя, как с трудом сдерживает слезы одна из самых лучших учениц Соер. Что ж, тогда он фактически мстил декану целительского факультета, сейчас же ему нужна была сама Найрина Сайрен. Причем, желательно как преданный последователь.
И архимаг сняв иллюзию, уверенно шагнул в чайную. Шаг его был решителен, спина прямая, взгляд сочувствующий, улыбка открытая и дружелюбная он шел покорять очередное юное пламенное сердце, он собирался внушать идеи о свободе магов и высоких идеалах, в которые так наивно верит молодежь, и у него был острый крючок — информация о Ниране. Так что в успехе маг не сомневался, и величественно подойдя к девушке, полностью игнорируя при этом остальных имеющихся в чайной, произнес:
— Рад видеть вас в добром здравии, магианна Сайрен!
Магианна, удивительно хрупкая в темном обтянувшем стан платье, вблизи показалась Габору поразительно прекрасной — такая юная, светлая, чистая, и эта нежная радостная улыбка на ее губах, и блеск каре-зеленых глаз, ныне с таинственным зеленоватым отблеском, и светлые, искусно уложенные волосы… Залюбовавшись девушкой, архимаг не сразу разобрал ее слова:
— Алех, я полагаю, что цветов должно быть больше. — Она обернулась к крепкому молодому торговцу, опиравшемуся на костыль, и добавила: — Все же открытие, это практически праздник.
Потрясенный тем, что ни на него, ни на его слова Найрина Сайрен не обратила ни малейшего внимания, архимаг вскинул подбородок, и хмуро глядя на зарвавшуюся адептку, величественно сказал:
— Магианна Сайрен, с каких пор вы позволяете себе…
— Герман, нет! — перебила его девушка. — Расположи справа от двери, влево посетители будут поворачивать к столикам.
— И стоячим местам, — ворчливо добавил странного вида приземистый мужчина, сидевший за одним из столиков и что-то торопливо пишущий. — Не забывайте, леди, о стоячих местах.
Веселый смех, серебряными колокольчиками прозвеневший в чайной, и следом веселый ответ магианны:
— Как же я могу забыть о них, уважаемый мастер-кондитер господин Мелоуин! — девушка улыбнулась. — Видите ли, занавеси, пошедшие на эти столы в качестве скатерти, я сшивала самостоятельно, так что забыть не получится, при всем моем желании.
Бородатый мужчина поднял голову, взглянул на магианну Сайрен, усмехнулся, и весело подмигнув, произнес:
— Так-то оно так, леди, да только опосля меня ваши компаньоны не раз добрым словом вспомнят, уж поверьте.
Разговор показался архимагу странным, как и мысль, что магианна может шить, но все это не имело никакого значения в сравнении с тем, что его, великого Ислан Габора нагло игнорировали! Взбешенный этим, маг применил заклятие извещения, усилившее его голос в десятки раз, и прорычал:
— Адептка Сайрен!
Никто не вздрогнул.
Не загудели окна, не затряслась посуда, не повернулся ни один из присутствующих. А наглая девчонка, вновь рассмеявшись, ответила бородатому:
— Я вам верю, господин Мелоуин, заметьте, мы все признали ваш опыт и покорно следуем всем указаниям.
— То-то же, — проворчал торговец. — Так поспешайте же, поспешайте, нечего разговоры-разговаривать, дел еще полно. Ценники то все поменяны, а?
— О, — девушка прижала ладони к груди, — о… Благодарю за напоминание, господин Мелоуин.
И совершенно не обращая внимания на застывшего мага, леди Найрина Сайрен торопливой летящей походкой устремилась куда-то вглубь чайной, даже не оборачиваясь. Терпение архимага лопнуло!
Мгновенно призвав силу, Габор сплел заклинание Харанской Боли, вскинул ладони и…
— И вот будьте столь любезны, милейший, пролить свет на свои дальнейшие намерения? — насмешливым глубоким голосом произнес кто-то за его спиной. — Любопытно, знаете ли.
Маг замер. Неожиданно пришло понимание того, что леди Найрина Сайрен слишком воспитана, чтобы проигнорировать кого бы то ни было, да и окружающие вряд ли обделили бы вниманием столь одиозную фигуру, как архимаг Габор. А значит, они его не видели и не слышали. Действительно не заметили. Никто. Кроме обладателя нахального голоса, посмевшего заговорить столь неуважительно.
«Ты сейчас сдохнешь!» — принял решение архимаг и стремительно развернулся.
Чтобы задохнуться от ужаса в то же мгновение, едва заглянув в мерцающие синим пламенем глаза смерти.
Магистра Смерти.
Чтобы осознать — все кончено.
Демон насмешливо улыбнулся стремительно бледнеющему архимагу и иронично-издевательски поздоровался:
— Темных и ужасающих, милейший.
Вспыхнувшего синего пламени Габор уже не увидел — он был напуган настолько, что замерев от ужаса, смотрел лишь в серые глаза наследника Хаоса.
Темная Империя. Ксарах Школа Искусства Смерти— За время вашего отсутствие произошло двадцать четыре стычки между адептами, шесть срывов лекций, два нарушения на полигонах, одни неуставные отношения, — бодро сообщил Тараг, явившемуся господину.
Магистр Смерти едва заметно скривился, анализируя информацию и старательно игнорируя начавшего подвывать от ужаса архимага, тяжело вздохнул и выдал вердикт:
— Скучно.
— Так вы пить бросили, вот все и притихли, — развел хвостом Тараг, встретивший магистра в облике синего призрачного змея.
Понимающе кивнув, Эллохар поинтересовался:
— Неуставные отношения чьи?
Возрожденный дух развернул призрачный экран, на котором отразилось, как маленькая гномочка с веселыми кудряшками чинно отсчитывает деньги, пока адепт тролльей национальности, выписывает долговую расписку.
— Пресечь? — вопросил Тараг.
Магистр Смерти задумчиво улыбнулся и отрицательно покачал головой, после чего отдал приказ:
— Фиксируй суммы и должников, уроком будет и им, и этой мелкопакостной ростовщичке.
Синий змей кивнул, после чего вопросил, указывая на трясущегося архимага:
— Новый учебный материал?
— Не совсем, — Эллохар ухватил пытающего упасть мага за шиворот и потребовал: — Соер ко мне.
После чего директор школы Смерти поволок потрясенного Габора в собственный кабинет.
Войдя, темный лорд швырнул трясущегося человека в ближайшее кресло, и сел за стол, молниеносно приступив к изучению документов, сложенных стопкой на краю столешницы. Читал магистр быстро, но неизменно крайне внимательно, и потому завизирована была лишь часть предоставленных бумаг, те, что лорд Эллохар счел несоответствующими, ложились в стопку на другой край стола.
Открылась дверь. Стройная дриада Сумрачного леса вплыла в кабинет директора, бросила быстрый взгляд на трясущегося архимага, чарующе улыбнулась мужчине и вопросила:
— Чай, вино, аперитив, сливовицу?
Ислан Габор ощутил! как нервная дрожь отступает, и не смотря на излишне бледную кожу явно кровососущей дриады, невольно почувствовал расположение к девушке, и даже уже собирался было ответить, как магистр Эллохар, не отрывая взгляда от бумаг, произнес:
— Айшарин, радость моя, это не гость.
Сердце архимага замерло.
Девушка же улыбнулась теперь куда шире, продемонстрировав острые клыки, и повернулась к темному лорду, ожидая распоряжений.
Распоряжений не последовало, имелись вопросы:
— Это что? — магистр Смерти указал на белоснежную, перевитую зеленой лентой папку.
— План постройки ведической школы, — пропела дриада. — Василена Владимировна лично доставила.
Темный вскинул голову, с некоторым удивлением взглянул на секретаря и прямо спросил:
— Где она?
Айшарин молча указала на дверь.
— Зови, — последовал краткий приказ, затем резкий взмах руки.
И кресло, в котором сидел Габор, отшвырнуло к стене, после архимаг ощутил, как его по ногам и рукам сковывает заклинание, а затем исчезла четкость очертаний кабинета и самого демона, накрывая человека пеленой иллюзии.
Магистр Смерти не стал терять время на ожидание Верховной ведьмы, и вновь вернулся к изучению документации. Проще всего было собственно со школой, и все темно-синие листы просматривались им стремительно и быстро, но в стопке текущей документации располагались и черные тесненные красными сверкающими символами листы от управляющих демонов подвластного ДарНахеса, и вот с ними требовалось быть крайне осторожным и внимательным. Куда как более внимательным, чего стоило прошение от лорда Хашрага:
«О великий и могучий властитель Смерти, кошмарнейшего вам неба, господин мой».
И мелким почерком: «Памятуя о нелюбви вашей к пиетету, пропускаю все ваши семнадцать титулов».
Далее вновь витиеватыми символами Хаоса:
«Коленопреклоненно молю тебя, о наследник миров Ада, снизойти до просьбы моей нижайшей и позволить заселить мельчайший из клочков твоего великого домена, что расположен в низовьешке устья реки Крови».
Лорд Эллохар мысленно окинул взглядом подвластный домен, вспомнил собственно устье полноводной реки Крови, протяженностью не менее двенадцати дней пешего пути, оценил наглость главы клана низших демонов, и с самой милой улыбкой поверх прошения написал резолюцию: «Выделить лорду Хашрагу устье реки Кары для немедленного и полноценного заселения. Приду, проверю».
И позвал:
— Айшарин.
Дриада поспешно вплыла в кабинет.
— Отправь немедленно, — магистр протянул прошение.
Бегло просмотрев его, девушка приоткрыла рот, закрыла, с сомнением посмотрела на директора и осторожно спросила:
— Кара, это та самая мелкая речушка, что протекает по ядовитым землям на границе вашего домена?
Ответив ей самой что ни на есть коварной улыбкой, лорд Эллохар поднялся, приветствуя входящую в его кабинет ведьму.
Василена Владимировна вступила в пору рассвета женской красоты — чуть округлившиеся контуры тела, сияющие материнским теплом глаза, добрая, спокойная улыбка, плавные движения. Магистр не скрывал искреннего восхищения, улыбнувшись женщине.
— Доброго дня, лорд Эллохар, — певучим приятным голосом произнесла Василена.
— Доброго, — ответил демон, указывая на диван у окна. — Очень рад тебя видеть.
Айшарин подавила привычное желание широко, во все сорок два клыка, улыбнуться, отлично зная нетерпимость Эллохара в присутствии его любимой ведьмы, и лишь осведомилась:
— Чай, вино?
— Василене вино нельзя, — холодно напомнил Эллохар, обходя стол и не забыв при этом прихватить папку, — лучше сок.
— И уже обращаясь к верховной: — Яблочный?
Женщина кивнула, присаживаясь на край дивана и удивляясь собственной странной настороженности — ведьма отчетливо ощущала чье-то постороннее присутствие.
— Магистр, — васильковые глаза испуганно взглянули на лорда, — в вашем кабинете есть еще кто-то?
Айшарин, не умевшая врать, как ни старалась постичь эту тонкую науку, стремительно вышла, принц Хаоса лгать умел виртуозно, и потому, улыбнувшись настороженной ведьме, весело ответил:
— Дипломный проект Влада.
О том, что вампир приходится родным племянником магистру Василена знала, так что не удивилась присутствию учебного материала в директорском кабинете, и перешла к вопросам:
— Как вы себя чувствуете?
Эллохар улыбнулся шире, пристально глядя на ведьму. Верховная смутилась, осознав что вопрос, учитывая недавний идейный запой темного лорда, прозвучал не слишком тактично.
— Простите, — окончательно смутившись, произнесла женщина.
— У Риш язык всегда был излишне… длинным, — заметил Эллохар.
— Благодать Никаноровна о вас беспокоилась, — парировала Василена.
— Чрезмерное беспокойство типично для родных сестер, — темный лорд сел удобнее, и теперь постукивал длинными пальцами по папке. — Как дети, муж?
Василена пожала плечами, затем неожиданно для самой себя призналась: