— Адам сказал? — удивился отец.
Началось.
— А куда он вас к себе возьмет?
Специально под него отец основал строительную фирму. Но ему вовсе не хотелось заниматься бизнесом. Поэтому фирму поглотила мамина компания. Уже полным ходом ведется строительство бизнес-центра, место под которое выбил отец. А у Адама только пьянки-девки на уме. Нравится ему такая жизнь, и ничего с этим не поделаешь.
— Ну, юридически моя фирма существует, — буркнул он.
— Юридически да, а фактически ею руководит наша мама.
— Так я с ней поговорю…
— А ты разве не говорил? — возмутилась девушка.
— Да вопрос, считай, решенный…
Он просунул руку под подол платья так, чтобы отец только мог догадываться о его маневрах. Но Марина ударила его по предплечью. Когда она не в духе, с ней лучше не спорить.
— Да, если Адам сказал, он сделает, — поддержал его отец. — Но вряд ли Таисия Владимировна возьмет вас к себе начальником. И оклад большой не назначит… А опыт работы у вас какой?
— Год с небольшим…
— Негусто… Но я могу посодействовать… Юридическое образование, говорите?
— Да, высшее юридическое…
— Думаю, делопроизводство будет вам по зубам.
— Делопроизводство?
— Да. У меня как раз в декрет уходит мой секретарь-референт. Я мог бы взять вас на ее место. Вакансия будет недельки через две…
— А оклад?
— Ну, я вас не обижу…
Отец был не прочь сменить сына возле Марины. И ухо бы ей облобызал, и ноги бы на гладкость и упругость проверил. Но девушка бы ему не уступила. Не нравился он ей. Хотя и отторжения в нее вроде бы не наблюдалось.
— Так мы договорились?
Как и ожидал Адам, отец положил руку ей на коленку. Она в знак протеста лишь кашлянула, не открывая рта, но даже ногой не дернула, чтобы избавиться от его притязаний.
— Я подумаю…
— Тогда мне уже пора.
Адам не стал удерживать отца. Как и обещал, вместе с Мариной проводил его до машины, помахал ему вслед рукой. Опять же вместе с ней спустился в подземный гараж, оседлал свой джип. Он был немного подшофе, но это ничуть не помешало ему отправиться в дорогу. Если вдруг что, штраф заплатить есть чем. Сколько раз выручали его деньги. И еще не раз выручат…
— Мне кажется или я действительно понравилась твоему отцу? — недовольно спросила она, когда машина покинула пределы двора.
— Понравилась, — кивнул он. — Только не пойму, как ты ему понравилась. Как моя женщина или как женщина вообще?
— Мне кажется, что вообще… Зачем ты лапал меня при нем?
— Ты меня возбуждаешь.
— А мне показалось, что тебя возбудило внимание отца к моей скромной персоне.
— Ну, не такой уж и скромной…
— Он хочет, чтобы я работала у него секретаршей.
— Он просто тебя хочет.
— Заметь, ты сам озвучил эту мысль.
— Ты пойдешь работать к нему?
— Не знаю.
— Он тебе нравится?
— Как твой отец да. Как мужчина нет. Старый он… Да и отец твой…
— Тем более ты должна сделать все, чтобы понравиться ему.
— Я не хочу нравиться ему как женщина.
— А через «не хочу»?.. Если так надо?
— Кому?
— Мне.
— Зачем? — от возмущения она взяла истерическую ноту.
— Затем, что я тебя проверял… Никому ты не должна нравиться, кроме меня. И никому не достанешься. Даже мужу…
Адам решительно повернул машину назад. Он должен еще раз показать Марине, кто в доме хозяин. И плевать, что ей надо к мужу. И на мужа с высокой колокольни…
Как ему показалось, его решение она приняла с благодарностью. Позволила увезти себя домой, напоить коктейлями, растанцевать у шеста, а затем взять себя в бурлящей воде джакузи… Не такая уж она и упрямая, как могло показаться. Адам знал, как вить из нее веревки. Есть у него для этого верный Колян…
* * *Всего три дня прошло, а отец снова приехал к сыну с визитом. И разговор начал с Марины. Адам ничуть тому не удивился.
— Марина дома. Мужа ждет.
— Откуда ждет?
— Не знаю. Пропал у нее муж. К Генке сходил и пропал.
— Генка твой здесь при чем? — поверх своей душевной смуты удивился отец.
— Так у него роман был с Мариной. Он с ней в одном классе учился. Только она его не любит. Меня полюбила. А муж ее с ним пошел разбираться. Что Генка с ним сделал, не знаю. Да и знать не хочу… Да, отец, не женщина, а мед, мужики вокруг нее как пчелы жужжат.
— Не могу не согласиться, есть в ней что-то…
— Ну ладно, что-то, — усмехнулся Адам. — Я смотрю, сам жужжать вокруг нее начал.
— С чего ты взял? — вяло встрепенулся отец.
— Да вижу… Ты ж о ней только и думаешь. И сюда не ко мне, а к ней приехал. Только нет ее… Завтра будет…
— Да уж, да уж… А у тебя с ней серьезно?
— Очень.
— Жениться думаешь?
— Ну нет!
— Значит, поматросишь и бросишь.
— Ну да.
— Не стыдно? С Мариной так нельзя…
— Тебе-то что? Глаз на нее положил, а у самого Ксюха. Ты ж ее не бросишь из-за Марины?
— Не знаю… То есть нет, конечно, не брошу, — неуверенно кивнул отец. — Но и Марину бы не бросил… Я не знаю, что со мной происходит, сынок. Марина из головы не выходит. То, что красивая, ладно. А тепло в ней какое-то домашнее. И душа как гармонь раскрывается… А Ксения — просто фотомодель, красивая, но не то… И не любит она меня. Только вид делает, что любит…
— Не любит. Я сразу понял, что не любит… Ждет, когда ты помрешь, чтобы все твои горы к рукам прибрать… Или не ждет?
— Нет, она ничего не требует…
— А ее братец?
— Герман?.. Да, Герман мне совсем не нравится. Скользкий он какой-то. И вокруг сестры нехорошо вьется. Она уже спрашивала про нашу с мамой компанию…
— А ты? — встрепенулся Адам.
— Что я… Не знаю… Не могу же я забрать у вас с мамой компанию… Но есть проект, можно еще фирму основать… Да и не о том разговор, сынок.
— Ну да, ну да…
Адам понимал, что у отца в голове хаос. Ксения, Марина — все перемешалось. И бес в ребро со страшной силой долбит… Одно ясно, Ксения с братцем уже запустили щупальца в его душу. Он пока еще сомневается, отдавать им компанию или нет, но уже строит новые проекты. А ведь новую фирму он должен объединить со старой, иначе и быть не может… Как же вовремя под руку подвернулась Марина.
— Хочешь, чтобы Марина работала у тебя секретаршей? — спросил Адам.
— Э-э, для начала да, — в смущении кивнул он.
— А потом?
— Потом видно будет… Кажется мне, что Герман и Ксения — вовсе не брат и сестра. Я отправил человека в Екатеринбург, он все выяснит…
— А раньше выяснить не могли? — нахмурился Адам.
— Выясняли. У Ксении действительно есть брат Герман, но тот ли это человек, которого я знаю? Может, подмена?.. Не нравится мне этот тип…
Адам крепко и с внутренним ликованием сжал кулак правой руки. Спасибо Марине уже за то, что у отца открылись глаза на Ксению. Теперь никаких сомнений в том, что запал он на нее серьезно.
— Тебе нравится Марина, — насмешливо констатировал он.
— Более чем.
— Но она моя женщина.
Отец поджал губы, но ничего не сказал. Он напряженно молчал. Адам безмолвно ждал, когда он заговорит.
— Да, она твоя женщина, — наконец изрек он. Голос его слегка подрагивал. — Но ты ее не любишь.
— Ну, люблю, не люблю… Может, я вообще не знаю, что такое любовь.
— Неудивительно. У тебя черствая душа.
— Зато любвеобильная.
— Может быть. Но мне кажется, что Марина для меня — это навсегда.
— Тебе и с Вероникой так казалось, и с Юлькой, и с Ксюхой… Теперь Марина на очереди.
— Я не нуждаюсь в твоих комментариях, сынок.
— А я нуждаюсь в тебе, отец. И не хочу, чтобы Марина встала между нами…
— А если это для меня жизненно важно?
— Неужели так серьезно?
— Даже серьезней, чем я думал… Ты должен уступить мне Марину. Понимаю, это звучит дико, но ты ее не любишь, и ничего, кроме боли, ей не причинишь…
— Но я не могу.
Адам хоть сейчас мог отдать ему Марину, в золоченой коробочке с розовой ленточкой. Но ему нужно было набить цену.
— А с Вероникой ты мог спать? — жестко спросил отец.
Адам похолодел. Он-то думал, что его извращения с любовницами отца остались в тайне от него.
— И с Юлей ты спал!.. С Ксенией не получилось, она не такая простушка, как эти. Но ты и к ней подкатывался…
— Да нет, это неправда…
— Правда! — отрезал отец. — Я знаю, что правда!
— Так они тебя не любили. Ты правильно сделал, что прогнал их…
— Не оправдывайся… Я очень люблю тебя, сынок. Поэтому закрывал глаза на твои безобразия. И дальше так будет. Но с одним условием.
— Марина?
— Она.
— Хорошо, я с ней поговорю…
— Не надо с ней говорить. Просто оставь ее в покое. И пусть она устраивается ко мне на работу. Дальше я сам…
Отец ушел, Адам же еще долго сидел в позе каменного болвана. А потом как ванька-встанька завалился на бок, но не поднялся — так и остался лежать, размышляя над причудами отцовских пристрастий…
* * *Марина плакала навзрыд, размазывая по лицу слезы вперемешку с тушью. Такой Адам ее еще никогда не видел. Но что уж тут говорить, именно такой реакции на происшедшее он от нее и добивался.
Марина плакала навзрыд, размазывая по лицу слезы вперемешку с тушью. Такой Адам ее еще никогда не видел. Но что уж тут говорить, именно такой реакции на происшедшее он от нее и добивался.
— Да объясни ты толком, что произошло?
— Они… Они сказали, что Антон им денег много должен… Много денег…
— Сколько?
— Сто пятьдесят тысяч… Долларов… Откуда у нас такие деньги?
— Может, Антон спрятал их? Или в дело пустил…
— Какое дело? У него от меня секретов не было… И ни у кого денег он не брал… А они говорят, что брал. Сто тысяч. А пятьдесят тысяч — это счетчик…
— Они тебя били?
— Нет… Но лучше бы они меня убили… Ну что я такое говорю?.. Они убьют меня. Сказали, что убьют, если мы деньги не отдадим… Антон им деньги должен, а убьют меня! Ты бы видел их морды! Это же ужас! Настоящие бандиты.
— Ну, и твой Антон, насколько я знаю, не был ангелом…
Адам не знал, кого нанял Колян для этого криминального спектакля. Но поскольку первый акт удался, можно было начинать второй.
— Адам, что мне делать?
— У тебя есть деньги?
— Ты шутишь?
— У меня есть… Но дешевле будет людям заплатить, чем этих уродов ублажить… Когда они за деньгами придут?
— Сказали, что завтра.
— Куда?
— Ко мне домой.
— Идиоты… В общем, так, жить будешь у меня. А этими уродами займутся…
Марина успокаивалась, глядя на его лицо мужественного и непоколебимо уверенного в себе человека. И совсем расслабилась, когда он при ней позвонил Коляну и жестким властным голосом потребовал от него расправы над бандитами, посмевшими посягнуть на его девушку.
— Ты настоящий мужчина, — прильнув к нему, сказала она.
— А ты классная телка, — покровительственно усмехнулся он.
Марина ничего не сказала: внутренне согласилась с тем, что она телка. Именно этого Адам от нее и добивался. Он должен был низвести ее до уровня бессловесного животного…
* * *День начался с пива. Вчера Адам весь вечер зажигал с Мариной в ночном клубе, затем до утра сотрясал с ней кровать в своей спальне. Проснулись в полдень, дождались, когда подвезут пиццу, оприходовали ее под пиво. Что называется, разговелись и перешли на более тяжелые напитки.
Колян позвонил к тому моменту, когда Марина едва ворочала языком. Адам нарочито важно кивал, слушая его. Положил трубу, строго посмотрел на девушку.
— Поехали.
— Куда?
— В лес.
— Зачем?
— На опознание… На твоих бандитов посмотреть надо, а то вдруг не они…
— На моих бандитов?
— Да, их сегодня взяли, на твоей хате. В лес отвезли… Поехали.
— А это не опасно?
— Для них да. Для тебя нет.
Ехали долго. Через город, по МКАДу, еще километров двадцать по Щелковскому шоссе. Наконец-то прибыли к месту. Лес, звенящая тишина, на снегу два «трупа». И Колян в машине.
— Ой! — Марина испуганно прикрыла ладошками лицо, увидев своих недавних обидчиков.
Адам не завидовал парням. Мороз, а им приходится лежать в снегу с холодными нашлепками, посредством которых Колян изобразил имитацию пулевых ранений в голову…
— Долго возились? — спросил у него Адам.
— Да нет. По башке настучали — и в машину. А здесь сразу в расход…
— А если не они?
— Да все равно, кого мочить, — ухмыльнулся Колян и так страшно посмотрел на Марину, что та едва не бухнулась в обморок.
— Они? — пальцем показав на «трупы», спросил Адам.
— Да, кажется, они…
Похоже, она протрезвела. И язык, возможно, стал послушным. Но внутренняя дрожь так сотрясала ее, что зуб на зуб не попадал.
— Так кажется или они? — хлестко спросил Адам.
— Они.
— Артур, ствол где? — спросил он у Коляна.
— Здесь.
— Давай сюда…
Адам взял «Вальтер», из которого якобы убили «бандитов». Тщательно протер его со всех сторон носовым платком. Делал он это неторопливо, с ленцой. Потому для Марины стало неожиданностью, когда он резким движением взял ее за руку, вложил в нее пистолет и крепко-крепко сжал на рукояти ее ладонь.
Пока она приходила в себя, он забрал оружие, аккуратно обмотал его платком, вложил в целлофановый пакет. Затем посадил девушку в машину и взял обратный курс на Москву. «Орудие убийства» он отдал Коляну-Артуру с наказом спрятать его в надежном месте.
Джип выехал из леса, свернул на шоссейную дорогу. Только тогда Марина начала выходить из транса.
— Зачем ты это сделал?
— Что сделал? Пистолет дал тебе в руке подержать?
— Да.
— Ты же в юридическом училась. Сама должна понимать, что будет, если этот пистолет попадет в прокуратуру. И пистолет, и координаты с местом захоронения… Какие там виды экспертизы существуют? Сначала баллистическая, да? Потом дактилоскопическая, так?
Это Колян подал ему идею, как захомутать Марину. Он же и про экспертизу ему рассказал.
— Тогда меня посадят в тюрьму, — в ужасе посмотрев на Адама, сказала она. — За убийство.
— Ну да… Ведь это же ты их убила.
— Я?!
— Давай рассуждать логически. Эти ребятки на тебя наехали, так?
— Да.
— А до этого, я так думаю, они убили твоего мужа.
— Разве?
— Почти в том уверен… Ты пожаловалась мне, я поднял своих людей, они сделали дело. Они решили твои проблемы. Твои! И почему они должны нести за это ответственность?.. Считай, что ты сама отомстила за себя, — коварно усмехнулся Адам.
— Так что, меня теперь посадят?
— Нет. Трупы похоронят, пистолет спрячут. И если ты будешь умницей, твое преступление никогда не всплывает на поверхность.
— Мое преступление?! Но я не убивала!
— Это ты мне можешь рассказать. Я поверю. А в суде над тобой посмеются… Но ты не бойся, до суда дело не дойдет. Ни мне, ни Артуру вовсе не хочется проходить свидетелями по этому делу. И мы не станем тебя выдавать. Так что можешь спать спокойно. Со мной… Выпить хочешь?
Адам был уверен, что Марине понадобится успокоительное, поэтому заранее запасся бутылкой коньяка. Пока они ехали к нему домой, она осушила ее до дна.
Из машины она не выходила, а выкарабкивалась. Адам помог ей подняться на этаж, завел в квартиру. Там с ходу швырнул ее на кровать, задрал юбку, стянул колготы.
— Я не хочу, — пробормотала она.
— А кто тебя спрашивает?
Она не хотела, но и не сопротивлялась. Потому что знала свое место.
* * *Марина спала до полудня. И продолжала бы смотреть дневные сны, если бы Адам ее не разбудил. Сорвал с нее одеяло, убрал его подальше, чтобы она не дотянулась до него. В комнате тепло, и голышом она не замерзнет. А она должна была быть обнаженной перед ним, так легче было закрепить моральное превосходство над ней.
— Как настроение? — спросил он.
— Мне снился ужасный сон, — руками пытаясь прикрыть свою наготу, встревоженно сказала она.
— Как ты убивала бандитов, — в беспощадной ухмылке скривил губы Адам.
— Я их не убивала… Так это был не сон?
— Пить надо меньше.
— Ты меня убил.
— Зато теперь ты сможешь узнать, что и после смерти есть жизнь…
— Какая жизнь?.. Адам, ты страшный, я тебя боюсь… Что ты со мной вчера делал?
— Спал.
— Но я же не хотела!
— Достаточно того, что этого хотел я!
— Ты не должен был так поступать.
— А это мне решать, что я должен, а что нет.
— Ты очень изменился…
— А ты не обо мне думай. Ты думай о себе. Как дальше жить собираешься? С тяжким грузом на душе? Два трупа за тобой, дорогая…
— Ты меня шантажируешь? — робко возмутилась она.
— Абсолютно верно. Теперь ты у меня в руках. Будешь умницей, будешь купаться в шелках, нет — будешь умываться на параше. Ты меня понимаешь?
Марина уронила голову на грудь.
— Говорил же мне Гена, что ты меня продашь, — чуть не плача, пробормотала она.
— Забудь про Гену.
— Кому ты меня продал?
— Своему отцу.
— Что?
— Заткнись и слушай сюда… Ты ему очень нравишься, и он тебя хочет. Ты будешь работать у него. Ты будешь с ним жить.
— Но я не хочу.
— А кто тебя спрашивает?.. Считай, что тебе повезло. У него очень серьезные виды на тебя. И ты должна отнестись к борьбе за него со всей серьезностью.
— К борьбе за него?
— Да, у него есть жена. И ты должна сделать все, чтобы он развелся с ней и женился на тебе. Я, разумеется, буду тебе помогать…
— Какой же ты мерзкий!
— Я сказал, заткнись!
— Зачем тебе все это?
— Все очень просто. Я должен держать отца под контролем. Чтобы он сдуру не натворил дел… Если будешь умницей, бояться тебе нечего. Если вдруг расскажешь отцу про наш договор, прокурор получит команду «фас». Тебя порвут, как флаг США, на полосы и на звездочки… Ты меня понимаешь?
— О каком договоре ты говоришь?
— Считай, что это и есть наш договор. Устный. Не хотел бы я, чтобы ты узнала, какую юридическую силу он имеет… И ты этого не хочешь.
— Не хочу.
— Тогда живи долго и счастливо. С моим отцом. В гражданском браке. Но не помышляй об официальном. Я не хочу, чтобы ты стала его законной женой.