"Дункан" нас будет ждать здесь. Скоро сюда с противоположного берега прикатит Эдгар — до Морского Поста тут по диагонали километров двадцать, заберёт ему положенное, поделится с дедом новой информацией, если есть, новые просветительские брошюрки передаст, их опять в библиотеке честно учтут, оставят пылиться… У него в общине уже четверо, новый дом достраивают, так что при любой оказии забрасываем ему всякие крупности и мелочи. Режим у судна — "повышенной сторожкости", экипаж будет наготове, мутная тут история. И с этой утерянной "локалкой", и со странной длиннющей дорогой за пеленой леса, она нас с Гобом ещё в прошлый раз напрягла.
Собрались, посидели все вместе. Чайку сладкого попили на дорогу.
Летний дождь тем временем кончился, и мы выдвинулись на исходные рубежи. Сразу за береговым обрывом начиналась полоса кустарников и редколесья, за которой стоял высокий лес. Но не привычная уже хвойная тайга, здесь деревья более традиционные для южных предгорий: платаны и буки, самшит и карагач. Подлесок есть, но не везде. Потом попали в какую-то "калину-малину", ягоды на больших кустах крупные, красивые, сочные, но лучше не пробовать, ну, нафиг.
В принципе, мы с Сомовым проход к дороге помнили, по нему и пошли. Головной дозор Демон пока не определял — в таких сложных лесах, с большой долей вероятности встреч с крупным хищником, ходить лучше группой. Пока шлось легко, и на "главную дорогу" мы выскочили быстро.
— Стоп, смотрим, оцениваем, — скомандовал Демон, опять доставая тепловизор.
Шамиль с Мишкой изучали дорогу с оптикой, а я вживую, вариативное групповое наблюдение это самый результативный метод. Порой глазом увидишь то, что в оптике теряется, за отсутствием панорамы. Отдельно оглядели уже почти ясное небо, с отползающим на восток дождевым фронтом. Не летают, гады… Всё равно не расслабишься, их любимые высокие горы поднимаются справа, от нас до подошвы главного хребта всего километр. Слева местность холмистая, высоких горок нет, сопки покрыты таких же матёрым лесом, платановым и тисо-самшитовым. А за сопками — неизведанное до сих пор море-океан, плещется себе, в двадцати километрах к югу.
Тишина, никто не шевелится.
Проложенная в просеке, красноватая там, где травка пока не отвоевала своё, грунтовая дорога была чуть шире, чем обычная, "стандартная" — метра на два, не меньше, две машины разъедутся легко. Обычно такие "отрезки" завершаются объектом наших интересов. Можно допустить, что такой "объект" — пустая "локалка" на берегу. Справедливо и обратное предположение: объект спрятан на дальней от нас стороне. Франки обнаружили "локалку" и вглубь леса уже не полезли, опыта у них нет, а жаба давила.
Если на дальней стороне "отрезка" нет объекта, то стопудово имеется хотя бы магистральная дорога в неизвестное — всегда так, магистралки прочерчены, похоже, по всему ареалу людского расселения.
Эта же грунтовка во многом необычна. Можно ожидать, всё будет не так, как всегда, это чувствуют все в группе. Прямая, как стрела, широкая, дорога полого поднимается в гору, на мой взгляд, уклон градусов десять. А вот в профиле — не "линейка", Смотрящие позаботились, поверхность с лёгкой кривизной, дождь уходит.
Так… Что изменилось с крайнего посещения?
— Дальность?
Лазерный дальномер бинокля включать бесполезно, луч компактного прибора на такое расстояние не прострелит, только по опыту.
— Пять вёрст, — сделал ставку Гоблин, опустив бинокль.
— Поддержу, — откликнулся Бикмеев.
— Стойте пока у обреза, почву потрогаю, понюхаю, — подняв руку в останавливающем жесте, я медленно вышел вперёд, закинул автомат за спину, и прогулялся первым.
Несколько раз я приседал и внимательно разглядывал поверхность.
Ничего актуального, кроме наших с Сомовым следов. У обочины следы змей. Птички скакали, там зайчик проскочил по мокрому. А вот следов автотранспорта нет в принципе. Или здесь никто и никогда не ездил, или же было это так давно, что дожди и ветер начисто слизали все следы.
— Пошли!
Тут уж Демченко "головняка" выставил — Монгол шагает в сотне от нас.
Хищник уже не так беспокоит, до стены платанов метров двадцать по обе стороны от центра дороги — дистанция больше одного прыжка, значит, не прыгнет, группу увидит. Хищник всегда умный.
Шли тихо, медленно, на всякий случай постоянно высматривая укрытие, потому как у Птичек мы теперь на виду: если захотят, то из гнезд на вершинах обрывистых горок выпрыгнут в один миг. Хотя и кондоры уже учёные, ствол в руках опознают. Но не все, новенькие пернатые дурачки дёргаются только так. Да и есть ли вообще у них тут гнёзда? Не факт.
Группа шла медленно.
Глинистая поверхность дороги ещё не просохла от дождя, а ручейки с гор еще часика два будут оживлять пейзаж, перерезать серебристыми струйками грунтовку — в нескольких местах их видим. Потом спрячутся, все грунты на каменистой подушке. На ручьях приходится осторожно прыгать. Пять километров всего, а тащимся, как ишаки. А ещё и по сторонам смотреть надо.
Щёлк…
— Сели! — прошипел в гарнитуре голос Монгола.
Мы бодро присели, выставив стволы по секторам. Кого встречаем? Куда там Шамиль смотрит?
— Рысь слева, отдельная чинара с ломаной веткой.
Ну, блин, вот чё пугать? Рысь не негр, стрелять не станет…
Красивый зверь нагло лежал на ветке и невозмутимо пялился на нас. Хоть палкой кидай. Но больше хочется эту красивую кошку идиллически погладить.
— Кыс-кыс! — ласково проревел Гоблин, любит он кошачьих.
Здоровая, килограмм под сорок, лесная киса с безмерным удивлением глянула на Сомова, покачнулась, чуть не свалившись с ветки, в подтверждение известной японской поговорки. Тряхнула кисточками, вслушиваясь в голос хама, но уши не поджимает — не боится!
Вообще-то, местная суперрысь более всего предпочитает глухие, желательно в хлам, хвойники, хотя встречается в любых крупных смешанных лесных массивах. А уж в малодоступных участках с завалами и буреломами стоит трижды насторожиться. Эта кошка по-прежнему отлично лазает по деревьям, да ещё и плавает бодро, сам видел. С веток никогда не прыгает, вопреки легендам. Рысь атакует из засад у тропок. А на ветках просто отдыхает, наблюдает, обозначает присутствие. Главный её враг — волк.
— Утю-тю-тю! — Мишка присел на корточки.
— Молодец! Натуралист. Ты ещё ей "цыпа-цыпа" скажи, — посоветовал Демченко, теряя момент.
Тоже мне, журналист… Я времени терять не стал, вытащил компакт-камеру, и начал в режиме приоритета диафрагмы щелкать сцену: "Гоблин на стрелке с рысью".
— Объект справа, — доложил Монгол.
Да тут живенько!
Мы втроем, и рысь в придачу, резко обернулись, и уставились на противоположную сторону дороги. Из леса, оставив многочисленное семейство возле комля упавшего платана, вышел огромный секач, вполне себе саблезубый, и задумчиво начал прикидывать — с кого начинать?
Здравствуй, хрюндель, тебя тут только и не хватало!
— А ну-ка, брысь все нахер! — взревел Гоблин, выпрямляясь во весь рост и поднимая "тигр". — Простым людям пройти не даёте, шпана!
Вот оно, торжество человека над дикой природой, вот как мы их побеждали! Зверьё быстро всё поняло, рысь в два прыжка скрылась в чаще, а кабан, пыхтя, развернулся, показав нам внушительную чёрную задницу с витым хвостиком, и с хрюком затопал в лес.
— Прошу! — галантно склонился Мишган, пропуская друзей вперёд.
Кавалер, ёлки.
Однако на этом сцена не завершилась. Встретившись в кустах с женой и детками, кабан-убийца получил от них закономерное "пфи" и категорический отказ выходить на просеку. Устыдившись минутной слабости, саблезубый свин резко и зло выскочил на дорогу — набирая скорость, с топотом рванулся к нам.
Мать, мать, мать!
— Атас! — заорал нарвавшийся на люли Сомов, и мы врезали изо всех сил и ног, подальше от папаши.
Рановато тут человеку торжествовать…
Когда до конца грунтовки оставалось метров шестьсот, мы замедлили наш, и так неспешный, шаг, и группа пошла ещё осторожней — дорога существенно сузилась. Сергей опять отозвал Монгола — теперь, если кто, дурной да клыкастый, вылетит из подлеска, отбить Бикмеева не успеем, повторю — а групп хищный зверь побаивается. Если это не пещерник, конечно.
Я оглянулся — за нами оставался поистине роскошный вид: длинная, прямая, отлично просматриваемая на всём протяжении земляная дорога в обрамлении высоких деревьев. Видны горы левого берега Волги, но сама огромная река спрятана в теснине.
— Ну, и что мы имеем? — спросил в воздух Демон, останавливаясь.
Все молчали.
Ничего не имеем.
Триста метров до тупика, а интересного нема.
— Опять через кусты ломиться будем, — прервал, наконец, затянувшуюся паузу Гоблин. — Триста-четыреста метров чащобы, а там, может, что и проявится.
Через кусты мы не любим. В предгорьях на кустах даже змеи висеть могут.
— Двинули, что ли, немного осталось, — предложил я.
Осталось действительно немного, через несколько десятков метров Монгол в очередной раз поднял тревогу.
— Внимание, дорога.
Точно, вот же спрятали, хитрецы, фиг увидишь!
Метров за сто до конца просеки, с левой стороны, в основную дорогу под прямым углом врезалась другая, гораздо более узкая.
— Сюрпрайз! — вырвалось у Гоблина.
— К бою, — тихо скомандовал Демченко. — На гарнитурах. Тихо пошли.
Мы быстро перестроились, прижались влево. На подходе прозвучала команда:
— Кастет, вперёд.
Мог и не говорить, сам знаю.
Группа сталкеров имеет практически одинаковую полевую подготовку, ещё более нивелированную всем накопленным совместно опытом. Но спецификация имеется, в том числе, и в мелочах. К примеру, Монгол хорошо лазит и дальше видит, шустрей реагирует на движение. Я качественней отмечаю наиболее важные детали обстановки, хорошо анализирую, охотничья школа. Пострелять и подраться мы все горазды, но с Гоблином в последнем деле никто не сравнится. А Демченко просто быстрей всех соображает.
Оставив ребят за спиной, я медленно подошёл ближе.
Угол. Самый настоящий угол из деревьев, чистая геометрия. Именно в этом месте деревья стоят плотно, не пролезть. И не просветить. Если в контрагентах у меня будет человек с тепловизором, считает только мою тушку, ребят не заметит.
Присел на корточки, потом лёг на траву, осторожно высунул голову. Никого не видно. Трасса чистая по всей длине, это сейчас самое главное, потому:
— Чисто на дороге, смотрю дальше, — машинально пробормотал я в микрофон, пусть ребята напряг скинут.
А посмотреть тут есть на что.
Тут, ребята, можно и не смотреть, можно кино снимать, очень, знаете ли, в этом мире своих кинохитов хочется. Этот просёлок невелик, всего триста с лишним метров дороги. И пятно обзора невелико. Но в нём есть!
Щёлк…
— Кастет, что видишь?
— Вижу дома… Отставить — большие строения промышленного типа.
— Понял. Ждём.
Хороший какой бинокль. Третий уже меняю. Теперь у меня "цейссовский" Victory PF с "лазерником" и баллистическим корректором точки прицеливания.
Итак, что тут у нас. Так… Крыша. Плоская, рубероид, поди. Грибки вентиляции, дымов нет. Опять крыша — без движухи. Антенн нет.
Окна, стены… бетон, панели. Стоп, назад. Окна битые, но не все. Стены. Опять окна, здесь ещё одно целое. Панели стандартные, шестиметровые. Швы… осыпаются швы, никто за зданием не следит. Ищем, ищем… быстрей, Костя! Стоп! Дверь одностворчатая, маленькая. Металлическая лестница на стене, на второй этаж. Перила гнутые, что-то падало. Ступени все, лестница возле земли болтается, закладная деталь проржавела. Подняться? Можно по ней подняться. Назад к той двери — закрыта, внутренний? Плотно прижата. Лестница поднимается к проёму, с неё же вход на узкую металлическую галерею, идущую чуть ниже ряда слуховых окон, под самой крышей. Похоже, галерея установлена по всему периметру, но мне пока видно немногое. Вот и попробуй, определи первичную тревожность…
Много ржавчины, краска хреновая. Внизу у лестницы строительный мусор. Кто там внутри? Есть ли? Определяем, Костя, определяем. Нет пока признаков. Вниз смотри. Вправо. Входная. Большое тут здание, ребятки, солидное, отвык глаз от подобного… Дверь ещё, есть! Темное пятно. Что там, плохо видно… Резкость поправь, на! Металлическая дверь сорвана с верхней петли, враспор стоит в дверном проёме. Ко мне почти боком. Никого там нет, люди её либо убрали бы, либо на место поставили. А звери лезут? Звери — да, что тут думать, заходят, конечно. Но пока не о них.
Щёлк…
— В большом здании людей нет, 90 процентов. Подходите.
Позади зашуршало, братва тихо подтянулась.
— Монгол, за мной, — скомандовал Демон, перехватил автомат под антабку, и первым переполз на противоположную сторону дороги.
Маловато отсюда видно, всего-то ничего — лишь то, что в просвете узкого пролеска, как в кадре плохой камеры.
— Лесом пошли, парами.
Двумя группами, стараясь не маячить из-за стены деревьев силуэтами, мы чуть продвинулись вперёд и вскоре опять замерли: Серый с Гоблином, в которыё раз, пробили лес "тепловиками". Снова чисто. К выходу на огромную поляну мы уже растянулись цепью, залегли на краю массива в интервале семь метров, по обе стороны дороги. Трое смотрят вперёд, Гоблин назад и по флангам, тут про зверушек, особенно, его любимых "кисунов", и захочешь, не забудешь.
Четыре здания буквой "П" — это основное.
"Вспомогалка" тоже есть: ага, своя понижающая подстанция, два прижатых друг к другу гаражика-жестянки, стоящие отдельно, рядом — эстакада на две машины. Две ажурные металлические вышки: побольше и маленькая. Прожектора. Сварная будка на сваях, никак, "кислородка"? Похоже…
Какая-то мёрзлая ностальгия.
И полная жуть. Как в "Сталкере".
Локация "Промзона".
Щелк…
— А бандиты будут? — с надеждой спросил Гоблин.
— Лучше снорки, — подхватил Монгол.
— А контролёром я для вас буду, — объявил Демон, — так что, тихо, черти.
"Промзона" стоит на большущей рукотворной квадратной поляне.
Если честно, что-то не хочется мне тут "сталкерить"… Романтику исследования давит атмосфера чужой беды, какой-то безнадёжности и провала.
И ещё раз: жуть. И жесть.
Самый настоящий постапокалипсис мертвенно смотрел на нас пустыми глазницами выбитых окон, нависал серыми бетонными панелями ангара, страшно щерился нижними панелями из стеклоблоков, предрекал нам худое пустой автостоянкой с диспетчерской на выезде. От периметра остались две длинные стены бетонной изгороди углом. С остальных двух сторон прямоугольника проход был свободным, остались лишь бетонные столбы: сетка-рабица с "колючкой" утонула в высокой траве или растворилась во времени. Не успели они по всему периметру построить "бетонку". Не сладилось.
Мы лежали, смотрели и ждали — Демон срочно докладывал "Дункану" об уникальной находке. Всё правильно, событие исключительное. Даже если нас тут всех разом вальнут, в Замке будут знать: что, где и когда. Теперь будем жить шажками, с частыми докладами промежуточных итогов.
Пока Серый говорил с дедом, Гоблин повернулся ко мне боком и двумя руками покачал воображаемый руль. Я кивнул — и сам так же думаю. Перед нами автопредприятие иди авторемонтный цех, посёлкового масштаба. Это если добрый посёлок.
Щёлк…
— Доложил, принято. Смотрим ещё десять минут.
Вдоль уцелевшего забора тянутся заросшие сорняком асфальтовые полосы пожарного проезда, у короткой стены, слева от ворот стоят четыре стандартных контейнера под мусор, подписаны белыми буквами — не разобрать: это от "угона", любят у нас мусорные контейнера воровать, почему-то…
У нас? У нас, у нас, Костя.
Родная стилистика, это Россия.
А что там со входами: верхним и нижним? Я ещё раз осмотрел их в бинокль. Верхняя дверь за всё время моего появления и наблюдения за объектом так и не открывалась, кусок штукатурки, упавший и застрявший в дверной щели, не выпал и положения не изменил. Нижняя? Висящая дверь всё под тем же углом, насыпавшаяся сверху на полотно грязь, прибитая дождём, не шелохнулась.
Думаю, что сперва нам нужно обследовать главное здание, все остальные осмотры потом. Если тут были, есть или изредка бывают люди, то основной интересующий их ресурс спрятан внутри ангара. Значит, и большинство следов там же.
Щелк…
— Внимание! Идём парами, уступом влево, мы с Монголом первые.
— Командир, предложение.
— Слушаю, Костя.
— Первым мне идти надо, уже картинку снял.
— Принял, Кастет первый, Гоблин второй… Работаем.
Я быстро встал, пошёл. Вкладываться полностью в ствол не буду, не в кино — так быстро устанешь, мы не в здании, тут ходить придётся долго, не десятки метров. А в лесу вообще противопоказано, нос расшибёшь. Гоблин, закинув "тигра" за спину, идёт позади-справа, так мы цели не сдваиваем для гипотетического стрелка. Мишка легко держит на весу ПКМ с пристёгнутой "соткой".
На секунду я оглянулся. Монгол идёт за нами, а Демченко заканчивают установку двух "сигналок" у обреза дороги.
Щёлк…
— Монгол, на главную вышку, контроль на время обхода.
— Принял.
Бикмеев такие задачи любит, сутками может сидеть на высоте в одиночестве. А там место доброе, через этот ажур никакой кондор не пробьётся.
Ближе всего к нам расположены одинокая подстанция и маленькие гаражики под начальственные бибики. Закрыты на висячие замки. Ладно, потом. Подстанция кирпичная, красный цвет стен постепенно замещается зелёным, по стенам дружно поднимается плющ. Кто спорит, и в самом чернушном "постапе" могут быть красивые моменты. Но, они всё равно напряжны — самим отсутствием живого духа. Не радуют что-то… А вот звериный дух есть, какие-то звери держат территорию за свою. А вот, что это за звери, определить пока не могу.