Он развлекает меня, бодая крупной головой. Он контролирует каждый мой шаг, неотступно следуя за мной по всей квартире, любопытный мохнатый черный помощник. Он лежит у меня на коленях, свисая всеми четырьмя лапами, когда я работаю за компьютером, и внимательно смотрит в монитор. А иногда пытается подражать мне, трогая лапой клавиатуру.
Кот пришел в наш дом ровно на сороковой день смерти Собаки — преданного и надежного существа, прожившего с нами более четырнадцати лет. Не пытаясь занять чужое место, не подстраиваясь под незнакомые стандарты, не роняя собственного достоинства, Кот иногда своими манерами и замашками до слез напоминает мне ушедшего друга.
Он с удовольствием ездит на машине вместе с хозяином, важно усевшись на переднее сиденье. Он выполняет работу собаки-спасателя, отыскивая кого-нибудь из домочадцев, затерявшегося в подушках и закутавшегося с головой под одеялом, а найдя, торжествующе кричит. Он грозно шипит на чужаков, осмелившихся повысить голос в нашей квартире. Он встречает меня у дверей, когда я прихожу домой, и заглядывает в мои глаза и авоськи. Он засыпает, свернувшись калачиком в старом кресле, громко храпит, подрагивает лапами и повизгивает. Он растягивается на полу у моих ног, как верный сторожевой пес, и всем своим видом демонстрирует важность своего долга.
История про кота не заканчивается — она только начинает писаться на страницах семейных хроник. Никто достоверно не знает, сколько зим она будет виться, подобно черному велюровому шнуру, переплетаясь с прочими мотивами фамильных летописей. Никто наверняка не определит жанр повествования, втайне надеясь на добрую сказку со счастливым концом и вместе с тем опасаясь нелепых или случайных трагических эпизодов. А пока пишутся первые главы этой истории, Кот, ее главное действующее лицо, лежит на моих коленях и размышляет о своей однозначно непростой доле.
По законам семейного государства
Порой я вспоминаю свое детство как бесконечную череду праздников, причем не официальных, не календарных, отмечаемых всей страной, а сугубо семейных. Веселые пикнички на даче, путешествия на машине, парадные приемы друзей, вкуснейшие угощения и забавные аттракционы и конкурсы, походы в кино, по магазинам или на рынок — неважно, куда именно, главное, чтобы в такой вояж отправлялась вся наша семья.
Папа, возвращаясь из командировок, всегда привозил подарки маме и нам с сестрой. Кто сможет вспомнить или представить себе жизнь в маленьком провинциальном городке в семидесятые-восьмидесятые годы прошлого века, тот поймет, какая это была несказанная удача — получить в качестве гостинца капроновые колготки или пуховый джемпер, или ночную сорочку с кружавчиками. Да и радость от подарка связывалась не с его стоимостью или дефицитностью в те времена, а с самим фактом его получения, с приятным и волнующим сюрпризом, пусть уже сто раз повторенным, но всегда трогательным.
Я часто вспоминаю один такой эпизод. Тогда папа подарил маме кольцо с огромной розоватой жемчужиной — не на юбилей, а просто так, в качестве очередного командировочного трофея. Он приехал ночью, разбудил весь дом, зажег везде свет и нацепил маме на палец диковинное украшение. Мама щурилась спросонья и недоуменно улыбалась, а мы с сестрой, босоногие, с распущенными волосами, пританцовывали рядом с ней и просили дать примерить чудесное колечко.
А еще мы вели семейный дневник. Идея создания такого фамильного документа родилась случайно, из привычки родителей, а потом уже и наших с сестрой обыкновений оставлять подробные комментарии к фотографиям в альбомах. Зачастую описания и отзывы о семейных посиделках и путешествиях превышали их иллюстративную часть в несколько раз. Тусклыми осенними вечерами мы вместе читали эти семейные летописи и смеялись над ними до икоты, до слез, отпугивая сезонную хандру.
А еще на каждый Новый год мама пекла торт «Наполеон». Мне казалось, что нет более точной приметы наступающего праздника, чем мамин торт. Новый год, по моим детским понятиям, мог наступить без чего угодно: без снега, без елки, без боя курантов, даже без подарков, но он никогда не пришел бы без традиционного маминого угощения. До сих пор для меня запах Нового года — это запах торта, и только потом — хвои и мандаринов.
Из меня получится классная теща лорда!
* * *Для того чтобы быть семьей, нужно соблюдать заведенные в ней добрые традиции. Это умение не только здорово объединяет родителей и детей, но и закладывает в сознание каждого ребенка представление о полной и благополучной семье, уверенность и защищенность. Радостные и полезные семейные ритуалы и привычки формируют стойкое ощущение любви, нежности и заботы о близких. Они дарят чувство непотопляемости семейного корабля, стабильности жизненного уклада вне зависимости от любых внешних обстоятельств. Семейные традиции всегда остаются значимой частью вороха детских воспоминаний, одними из самыхяркихи сочных моментов всей жизни. И, наконец, они позволяют человеку гордиться своей семьей как маленьким независимым фамильным государством и собой как частью этого.
* * *Чтение перед сном — вот, пожалуй, одна из самых ранних семейных традиций, с которыми знакомится ребенок в семье. Не беда, если малыш пока не понимает смысла прочитанного: под монотонный, ласковый материнский или отцовский рассказ маленький человек будет спать крепко и сладко. Прекрасный вариант — петь ребенку песни, причем не обязательно канонические колыбельные, а любые, которые нравятся и исполнителю, и слушателю.
Моя дочка в детстве часто болела, и я вечерами высиживала у ее кроватки, напевая разные песенки. Признаюсь: мой репертуар колыбельных оказался крайне скуден и включал лишь классическое «Придет серенький волчок» и «Баю-баю-баеньки, купим Поле валенки». И я пела то, что приходило тогда в мою уставшую голову: «Миллион алых роз», «Лучинушку» и даже «А я сяду в кабриолет». Непостижимо, но малышка легко засыпала под эти песни. Даже сейчас, через десять лет, дочка частенько просит меня спеть ей на ночь. И я потихоньку, чтобы не напугать домочадцев и не дать повода соседям вызвать скорую психиатрическую помощь, при полном отсутствии слуха, голоса и чувства ритма, но ни с чем не сравнимым удовольствием перепеваю для любимой девочки те песни, которые нормальные люди предпочитают слушать в исполнении эстрадных певцов.
* * *Говорят, что ничто так не объединяет людей, как общая тайна. Некое знание, недоступное для непосвященных, делает семью похожей на клуб заговорщиков, на секретных агентов, на тайное общество. Неведомые для чужаков особые прозвища членов семьи служат своеобразными символами иных, более доверительных, более продвинутых отношений между братьями и сестрами, детьми и взрослыми.
В детстве мы с сестрой, насмотревших импортных мультиков о жизни гномов, стали называть друг дружку их именами: я была Гржемиликом, а она — Вахмуркой. Мы и родителям об этом рассказали, взяв с них обещание не разглашать наш секрет. Это ощущение общей тайны дополнительно сблизило нас, наполнив дом волнующей мистической атмосферой.
В отношениях со своей дочерью мы, помимо веселых прозвищ, пользовались и паролями. Мы выбирали потайное слово или фразу, известное только мне и ей, под страшным секретом доверяли его и папе и выясняли, кто среди окружающих нас людей чужой, а кто свой. «Чужими» были, разумеется, все прочие: продавцы в магазине, дети в школе, пассажиры в автобусе. Зато «своими» были только мы, и как это было важно! Дочка, не таясь, рассказывала о своих школьных неудачах или обидах, трудностях и поражениях в спортивной школе. И еще пароль очень помогал нам в борьбе с капризами, плохим настроением и ранним вставанием: я шептала его малышке на ухо, она повторяла его мне как отзыв, и это слово вмиг кодировало ее на хорошее настроение и успех.
Сейчас занятно вспоминать, как менялись наши пароли. Секретными словами шестилетней девочки были названия цветов и птиц, имена друзей и киногероев; паролями ученицы гимназии были уже английские слова. Особенно долгое время мы пользовались паролем «together», что означает «вместе». Тогда девочка придавала очень большое значение произношению межзубного звука, обозначаемого на письме английским буквосочетанием «th», поскольку учительница рассказала, что в далекой и манящей нас Великобритании по тому, насколько чисто человек произносит «th», определяют, в каком колледже он учился.
* * *Самые доступные и простые традиции связаны с общей деятельностью всех членов семьи. Совместное приготовление пищи, совместная уборка, совместный поход за продуктами можно легко преподносить своим чадам и домочадцам как семейные праздники.
Традиционное зимнее развлечение нашей семьи — это ручная лепка пельменей. За разложенным кухонным столом собирается вся семья, с плиты одуряюще вкусно пахнет жареным луком, в открытую форточку залетают снежинки, а мы неторопливо вырезаем рюмочками кружочки из тонкого теста и рассказываем друг другу самые занимательные истории. Иногда это вещи, давным-давно известные всем присутствующим и уже ставшие обязательной частью семейных хроник. Такие новеллы каждый раз могут исполняться по-новому, дополняться новыми деталями или сдабриваться новой моралью — эффект после их прослушивания всегда одинаков — бурный восторг от того, что мы живем в такой прекрасной семье.
Традиционное зимнее развлечение нашей семьи — это ручная лепка пельменей. За разложенным кухонным столом собирается вся семья, с плиты одуряюще вкусно пахнет жареным луком, в открытую форточку залетают снежинки, а мы неторопливо вырезаем рюмочками кружочки из тонкого теста и рассказываем друг другу самые занимательные истории. Иногда это вещи, давным-давно известные всем присутствующим и уже ставшие обязательной частью семейных хроник. Такие новеллы каждый раз могут исполняться по-новому, дополняться новыми деталями или сдабриваться новой моралью — эффект после их прослушивания всегда одинаков — бурный восторг от того, что мы живем в такой прекрасной семье.
Особенно долгое время мы пользовались паролем «Together»
На бис обычно пересказываются следующие шедевры: как однажды под Рождество наш папа подобрал больного кота, которого мы выходили и назвали рождественским котом; как мы наловили целое ведро мидий в озере, а они оказались совершенно несъедобными. В этот момент делается необходимый перерыв и поедается первая порция свежесваренных пельменей. А дальше — море смеха, воспоминаний и предсказаний на будущее вкупе с тремя-четырьмя сотнями отличных самолепных произведений семейного кулинарного искусства.
* * *Создавать семейные традиции — занятие не обременительное и крайне занимательное. Нужно просто вспомнить, какие «одноразовые» мероприятия особенно обрадовали домашних, и постараться повторять их как можно чаще. Постоянство — необходимое условие перехода любого приятного и полезного времяпрепровождения в статус семейной традиции.
Если родные привыкли получать в качестве подарка ко дню рождения пирог, испеченный мамой, акварель, написанную папой, или стихотворение, прочитанное наизусть сынишкой, то ни природные катаклизмы, ни внезапно проснувшаяся лень не должны этому воспрепятствовать.
Любимый предмет
На последнем в этом учебном году родительском собрании учительница раздала анкеты, в которых нужно было указать, какие у ребенка самые любимые и нелюбимые предметы в школе.
Я озадачилась: ребенок заканчивает третий класс, а я сомневаюсь в правильности своих возможных ответов. Примерно знаю, какие предметы нравятся дочке, а выделить среди них самые-самые — задачка не из простых.
Нелюбимый, наверное, истоки. Полное наименование — «социокультурные истоки». На самом деле жуткий предмет. Чудовищный микс из православных догм, худших образцов народного творчества, советской литературы и сиюмодного показушного псевдогуманизма. Чего стоит одно недавнее домашнее задание: написать десять пословиц о терпении! Не о матери, не о Родине, не о труде, не о чести, не о здоровье или учении — а о терпении. Как будто это самая главная добродетель! Решено: в графе «самый нелюбимый предмет» так и пишем — «истоки».
Теперь о любимом предмете. Здесь все более-менее ясно: это английский язык. Два часа занятий в неделю в школе, три часа в неделю с репетитором. Плюс мои любительские упражнения: стихи, песенки, скороговорки. Вообще-то, английскому необходимо уделять больше времени — стоит задуматься о хорошей языковой школе с будущего учебного года. У моей подружки дочка после окончания такой школы поехала в Лондон по обмену, там познакомилась с пилотом гражданской авиации и вышла за него замуж.
И моя красавица тоже удачно выйдет замуж в Англии, например, за принца. Или в крайнем случае за любую другую титулованную особу. А почему бы и нет? Из меня получится классная теща лорда. Или пилота.
Итак, самый любимый предмет — английский язык.
Масла в огонь моих разгоревшихся фантазий на тему возможного скорого родства с лучшими фамилиями Европы подлили воспоминания о недавней свадьбе принца Уэльского. Я смотрела церемонию бракосочетания по телевизору, любовалась на красавицу-невесту и хихикала над шляпками великосветских дам.
А не захочет девочка выходить замуж — и не надо, никто не гонит. Отличное знание английского языка поможет ей всегда и везде быть самой себе хозяйкой, заработать на хлеб с маслом и икрой. Читать Шекспира в подлиннике, Вудхауза в оригинале. Как роскошно и богемно это звучит!
Завтра же отложу все свои дела и займусь выбором лучшей языковой школы для дочери. Возможно, даже имеет смысл внимательно изучить предложения летних обучающих курсов для младшеклассников…
— Мама, ты представляешь, что сегодня было в школе! — мои раздумья прервала дочкина очередная умопомрачительная и необыкновенно срочная новость. — Мы заполняли анкету про нелюбимые и любимые предметы! И ты знаешь, что я написала? Какой у меня самый-самый любимый предмет? Физкультура!
Моя новая работа
В конце прошлого года я устроилась на новую работу. Чтобы заполучить эту вакантную должность, мне пришлось почти восемь месяцев стоять в так называемом «листе ожидания». Но теперь все позади — я полноправный сотрудник корпорации.
Мне повезло: меня приняли без рекомендаций и без опыта работы по специальности. Да и мое образование в данной ситуации оказалось крайне непрофильным: от нечего делать законченный областной филфак и в угоду моде чудом домученный питерский финэк. Такой вот я филолог по финансам.
Хотя мой послужной список многолик и местами эпатажен. Ну, должностью главного бухгалтера нынче никого не удивишь, а вот исполнительный директор геолого-промышленного предприятия, занимающегося разработкой месторождений алмазов, — это звучало гордо. Но недолго. Потому как финансирование разработок вскоре накрылось, деньги кончились, а алмазы так и не нашлись.
Последние два года я подвизалась финансовым журналистом: писала прикладные статьи о популярных финансах, вела рубрику, посвященную изменениям налогового законодательства. Баловалась сочинительством веселых побасенок для интернет-журналов, в которых даже стяжала порцию славы, удостоившись сравнения с Донцовой, Ильфом и Петровым. Занималась редактурой рукописи по эстетизированному психоанализу, чем значительно расширила свой когда-то небогатый словарный запас, насытив его роскошно звучащими, но так до конца и не понятыми терминами типа «экзегеза», «сакрализация» и «журземма».
Как я уставала за свой обычный восьми — десятичасовой рабочий день! И хоть творила я за домашним компьютером, родные стены помогали мало: к вечеру глаза немилосердно щипало и жгло, спина угрожающе ныла, а шея отказывалась поворачиваться.
Но отныне все в прошлом! Точнее, не то чтобы в прошлом полностью: бесспорно, самые выгодные и интересные заказы я буду выполнять и дальше. Но только после основной работы.
В чем прелесть моей новой должности?
У нас на работе заведена корпоративная форма одежды. Принятый и соблюдаемый дресс-код не позволит сходу отличить руководительницу подразделения от рядовой сотрудницы.
На новой работе даже руководство обращается ко мне по имени-отчеству, от чего я уже давно отвыкла. В журналистской среде или в интернет-сообществах авторов хорошо если зовут по имени с фамилией, а чаще — по нику. А в новой должности меня все величают по отчеству!
Моя работа сопряжена с постоянным движением, практически полетом. Я — сгусток струящейся энергии, эпицентр физической активности. Я слышу за спиной легкий шум — это не ветер, это шелест моих крыльев.
И эта работа — одна из самых высокооплачиваемых видов деятельности, какими мне только доводилось заниматься! Час такой работы стоит дороже, чем те же шестьдесят минут, посвященные написанию смешных рассказов или сложных финансово-аналитических обзоров.
Мои подруги предсказуемо одинаково и бурно реагируют на мою новую должность: «Ну ты даешь!.. Это полный капец! Не ожидала от тебя! Хотя знаешь, в этом, безусловно, что-то есть! А больше у вас нет вакансии?
Я бы тоже хотела так устроиться».
Вакансий больше нет, я же не собираюсь уходить. Мне очень нравится моя новая работа вечерней уборщицы в аптеке в моем доме.
С обманом не по пути
Осмысленная детская ложь обычно воспринимается родителями как один из серьезных сигналов, свидетельствующих о неблагополучии внутреннего мира ребенка. Порой мы из кожи вон лезем, преподнося любимым отпрыскам в качестве примеров искренних, откровенных и самодостаточных личностей кого ни попадя: самих себя, литературных персонажей, героев истории и современности. А может быть, стоит внимательнее присмотреться к самому малышу и пошире распахнуть для него двери взаимного доверия и понимания?
Ребенок говорит неправду не потому, что преследует какие-то корыстные цели, а чаще всего потому, что боится наказания. Под свой вынужденный обман, как под одеяло, маленький человек прячется, пытаясь скрыть от родителей или учителей неблаговидные поступки или плохие оценки. Поэтому нужно стараться не ругать ребенка, а поделиться с ним своими переживаниями по поводу его неправильного поведения. Или посмеяться вместе с ним над неудачным стечением обстоятельств.