- Это, доктор, ультразвуковой коагулятор. Опытный образец... Так, жгут можно снять. - Он скинул пальто и закутал Бориса Ивановича. - О, вот и "скорая"!
С этими словами он поднял раненого и положил на носилки так легко и спокойно, что в толпе послышался смех. Бывает вздох облегчения, а тут был смех облегчения. Человек в светлом, ловко сидящем костюме помахал рукой на ней блеснули часы - и следом за носилками вошел в фургончик "скорой". Провыла сирена - уехали...
На обратном пути ребята прошли мимо школы. Ее окна отсвечивали выжидающей мутной пустотой. Через пять дней кончались каникулы.
Яков заявил: "Этого дела я так не оставлю". И скрылся с глаз. Появился только в школе. Злой, взъерошенный и еще более худой, чем обычно. На вопросы только дергал плечом. После все-таки заговорил. Рассказал, что нашел больницу, а в ней - Бориса Ивановича. Пробрался к нему в палату. Ретушер поправляется, Якову нисколько не обрадовался, от всего отказывается наотрез. От робота со встроенными часами, от волшебного карандаша - от всего... Утверждает, что ретушером он работает недавно, а прежде был мастером по точной механике. И никакого лица он румяному человеку не ретушировал, а делал для него коагулятор... То есть медицинский прибор, которым останавливают кровь при хирургических операциях. Румяный человек оказался не роботом, а врачом, - он, мол, и изобрел этот коагулятор. К бывшему механику румяный приходил за помощью "довести прибор до ума". Почему прибор хранился не в квартире? Пожалуйста. Он вредный, радиоактивный...
Черт знает что! Я тут же спросил: насчет желобков на ладони вы все выдумали или как? Андрюшка мрачно усмехнулся, а Яков еще мрачней ответил. По словам Бориса Ивановича, прибор имеет "косметическое действие". Шрамик может свести, бородавку.
При "тих словах Яков совсем взъерошился, надулся и объявил: мол, в больнице он сидел не зря, со всеми сестрами познакомился и доподлинно знает - румяный к Борису Ивановичу и носа не показал. Его, Якова, на пушку не возьмешь. Он все равно разберется в этой истории.
Хотите знать, что я сам думаю? Яшке и Андрей - великие сочинители. Действительно, их на пушку не возьмешь и сознаться не заставишь. Мастера! Но одну-единственную деталь они не выдумали. Шрам с Андрюшкиного подбородка исчез. Я уж не спутаю - моя была пометина... Четыре года я расплачивался за нее угрызениями совести. И вдруг - нет шрама. Значит, что-то в их истории не выдумано.
Я подожду конца Яшкиного следствия. Он, в общем-то, серьезный человек. Он разберется.