Поперек дорожки, почти не обращая внимания на робота, пробежала пушистая рыжая белка. О «взаимоотношениях» роботов и белок путеводитель умалчивал, но, судя по роскошной рыжей шубке, грызунам здесь жилось прекрасно. Уборщики должны были содержать дорожки в идеальном порядке, но на шишки и орехи, падавшие на газон, они не покушались.
Тишина парка еще больше усиливала ощущение спокойствия, присущее всему комплексу. Скоро, когда начнутся занятия, здесь будет намного оживленнее, но все останется таким же мирным и безопасным. Конечно, в комплексе до сих пор есть охранные системы, на всякий случай, но события, которое потребовало бы привести их в действие, не случалось уже давно.
Роберт услышал тихое журчание бегущей воды, и через десяток шагов между деревьев показалось небольшое озеро, берега которого утопали в высокой зеленой траве. Дорожка шла по его краю и, огибая овальный водоем, Роберт увидел наконец источник – небольшой ручей с прозрачной водой, бегущий по камням из глубины парка и впадающий в озеро. Слабый ветерок почти не тревожил поверхности воды. На ней плавали утки, которые, судя по их поведению, тоже давно привыкли, и к людям, и к машинам.
Среди деревьев мелькнуло что-то красно-коричневое и всего в двух десятков метров от Роберта на берег озера вышли две лани в летней окраске с белыми пятнами, собиравшиеся, похоже, попить воды. Они заметили Роберта, но его присутствие ничуть не тревожило животных. Неудивительно, подумал Роберт – если уж в путеводителе написано, чем можно подкармливать ланей при встрече с ними и насколько часто это стоит делать...
Посмотрев пару минут на пьющих воду оленей и дождавшись, пока они не удалились обратно в лес, Роберт отправился дальше по дорожке, огибающей озеро. Через сотню метров она сделала поворот в сторону от берега и наконец привела Роберта к четырехэтажному жилому зданию сероватого цвета с голубым оттенком, в котором он выбрал себе квартиру во время регистрации, и именуемому, в соответствии с его расположением, «Вид на озеро». Вход со стороны парка был через закрытое крыльцо. Белая наружная дверь скользнула в сторону (автоматика знала, кого она впускает), закрылась за спиной Роберта, и лишь после этого открылась вторая, внутренняя дверь.
Все двери, ведущие из зданий наружу, а не в крытый переход, были двойными и полностью герметичными. Роберт знал из путеводителя, что они держались закрытыми наглухо и открывались лишь по очереди, образуя шлюзы, дополняемые при наступлении холодов тепловыми завесами. Зимой весь огромный комплекс был способен поддерживать внутренний микроклимат, позволяя не обращать внимания на погоду снаружи. Внутри существовала разветвленная система вентиляции, обеспечивающая циркуляцию и очистку воздуха. Бо́льшая часть насыщенного углекислым газом воздуха не выбрасывалась наружу, а направлялась в накрытые куполами огромные сады и оранжереи университета, прекрасно справлявшиеся с регенерацией кислорода. Если бы возникла необходимость, эта система могла бы существовать изолированно. На Земле такая потребность могла возникнуть лишь в чрезвычайной ситуации, но Core строило базы не только на Земле...
Конечно, на такой широте во время долгой зимы одного только естественного света не хватало бы ни людям, ни растениям, но энергетические ресурсы Core были практически неисчерпаемы, и искусственные источники с тщательно подобранным спектром излучения с лихвой восполняли недостаток солнечных лучей. Тропические растения чувствовали себя под куполами как дома, и Роберт знал, что тепла и света здесь будет ничуть не меньше, чем на его родном острове.
Лифт доставил Роберта на нужный этаж, и, пройдя по устланному мягким светло-коричневым покрытием коридору, он оказался перед дверью своей новой квартиры. На этот раз, чтобы попасть внутрь, нужно было повернуть внушительную ручку. Автоматический замок, связавшись с портативным терминалом Роберта, узнал нового хозяина и позволил ему открыть дверь.
Роберт осмотрелся. Квартира полностью соответствовала своей трехмерной виртуальной модели. Напротив двери – большое, высотой почти от самого пола, окно, представляющее собой многослойный стеклянный пакет с управлением прозрачностью, причем изначально односторонней – увидеть снаружи то, что творится внутри комнаты, было невозможно. Рядом с окном, по правой стене – рабочий стол с экраном терминала и пара мягких бежевых кресел, ближе ко входу – шкаф для одежды из светлого дерева. Слева – дверь в ванную, справа – в спальню, в нише в левой стены – небольшая автоматическая кухня.
В квартире была мертвая тишина, но это не удивляло Роберта – он уже успел привыкнуть к великолепной звукоизоляции всех без исключения жилых помещений в Core. «Разумное существо должно иметь возможность уединиться и работать или отдыхать в условиях, где никто и ничто его не побеспокоит», – это незыблемое правило соблюдалось везде, даже на инопланетных и подводных базах и космических станциях.
Посреди комнаты стоял довольно объемный темно-серый чемодан из углепластика с одеждой, уже доставленный транспортным роботом. Роберт осмотрел шкаф. Все что ему нужно было сделать – это распаковать вещи и каким угодно образом поместить их внутрь шкафа. Машины умели не только доставлять багаж, другие автоматы прекрасно справлялись со стиркой, сушкой и глаженьем, обладая памятью, достаточной для того, чтобы опознать любую деталь одежды из когда-либо выпущенных в Core, а такой стандартный шкаф обладал способностью сортировки и развешивания рубашек и прочих предметов туалета. А вот распаковкой чемоданов роботы, к сожалению, не занимались – автоматы ни в коем случае не должны были быть слишком назойливыми.
Положив сумку на кресло и решив, что вещи можно будет разобрать и позже, Роберт заглянул в спальню. Стены ее были расписаны растительным орнаментом в бежевых и зеленоватых тонах. У окна стояла удобная просторная кровать, накрытая светло-синим покрывалом, с парой подушек, рядом расположился прикроватный столик со вторым экраном терминала. Обитатель квартиры, захотевший перед сном побродить по Сети, мог бы воспользоваться и портативным устройством, но что такое еще один терминал для Core, способного строить города на Луне и Марсе, – всего лишь приятная мелочь...
В наружной стене были еще одно высокотехнологичное окно и белая дверь, ведущая на балкон. Она была одинарной, без шлюзовой камеры, но довольно толстой, и могла управляться системой контроля климата – приоткрываться летом, чтобы проветрить помещение, и автоматически закрываться, если забывчивый жилец оставлял ее открытой в холодную погоду. С балкона открывался прекрасный вид на парк и берег озера.
Заглянув в ванную, отделанную кафелем цвета морской волны, кроме обширного набора шампуней и прочих косметических принадлежностей Роберт обнаружил третий экран, по совместительству выполняющий роль зеркала, и решил, что количество устройств для доступа в виртуальный мир здесь явно превышает его скромные потребности.
Между тем приближался вечер, а вместе с ним и время ужина. Обедал Роберт давно, в вагоне-ресторане монорельса, прогулка же по университетскому комплексу только усилила аппетит. Автоматическая кухня не только могла варить кофе, она не позволила бы обитателю квартиры и голодать, если бы тот решил сутками не покидать своего жилища, но ее возможности были несравнимы со столовыми и кафе. Кормили в Core вкусно и разнообразно, а там, где поселился Роберт, нужно было всего лишь спуститься на первый этаж, чтобы поужинать.
Все-таки разобрав чемодан – до ужина еще оставалось время, – Роберт еще раз взглянул с балкона на притихший парк, освещенный лучами заходящего Солнца, и отправился вниз. Столовая, занимавшая почти весь первый этаж, была не просто большой, а огромной, но разделенной на небольшие секции, делавшие ее более уютной. Широкие прямоугольные столы на массивных центральных опорах, чаще всего рассчитанные на четверых, просторные мягкие кресла с бежевой обивкой, выдвижные экраны терминалов, показывающие меню, и полностью роботизированное обслуживание – как и везде в Core, все, что можно автоматизировать – автоматизировано.
Сейчас был явно самый разгар ужина и все пространство зала оказалось заполненным примерно на треть, и это при том, что значительная часть студентов еще не приехала. За некоторыми столиками оживленно беседовали сидящие по трое или четверо молодые люди и девушки, явно прекрасно знакомые с обстановкой, а не первокурсники, подобно Роберту. Впрочем, здесь могли быть не только студенты – в университете работало немало молодых ученых, большинство из которых жили на территории комплекса, ведь условия здесь были ничуть не хуже, чем в близлежащих городах.
Многие из присутствующих говорили на Общем – в пределах территории Core старые национальные границы, хотя и нередко совпадавшие с новым делением на сектора, давно потеряли какое-либо влияние на перемещения людей, и в университете учились студенты со всей Земли. В то же время студентов из Советского суперсектора здесь было больше половины и они общались друг с другом на родном языке, так что из их разговоров Роберт мог понять лишь отдельные слова. Он уже обзавелся учебником русского, но пока что прогресс в изучении ограничивался несколькими десятками самых распространенных слов.
Многие из присутствующих говорили на Общем – в пределах территории Core старые национальные границы, хотя и нередко совпадавшие с новым делением на сектора, давно потеряли какое-либо влияние на перемещения людей, и в университете учились студенты со всей Земли. В то же время студентов из Советского суперсектора здесь было больше половины и они общались друг с другом на родном языке, так что из их разговоров Роберт мог понять лишь отдельные слова. Он уже обзавелся учебником русского, но пока что прогресс в изучении ограничивался несколькими десятками самых распространенных слов.
Судя по услышанным отрывкам фраз на Общем, обсуждали и новые курсы предстоящего семестра, и грандиозные строительные проекты Core, и новое поколение компьютеров. Роберт прошел мимо. Не то чтобы студенты слишком шумели – нет, они вели себя довольно сдержанно, как и подобает будущим властителям Солнечной системы, – но Роберту, только что приехавшему в университет и не знакомому ни с кем из сидящих здесь, хотелось поужинать в тишине и одиночестве. К счастью, в дальней от входа части столовой имелись столики не только на четверых, но и на двоих и даже на одного – в Core всегда уважали желания тех, кто не любит, чтобы их беспокоили.
Здесь было тихо. В одной секции были заняты всего несколько двухместных столиков, за ближайшим из которых двое молодых людей, говорящих по-русски, похоже, обсуждали какую-то стройку в Сибири, одновременно опустошая тарелки с внушительно выглядящими мясными блюдами. Роберт пошел дальше. Одна из секций оказалась почти пустой, за исключением одного столика. За ним, в профиль к Роберту, сидела русоволосая девушка, с интересом изучавшая выступающий из стола экран терминала, на котором даже издалека можно было узнать окруженный величественными кольцами Сатурн. На столике перед ней стоял бокал с чем-то рубиново-красным, а основное блюдо, похоже, еще не подали. Через секунду девушка решила оторвать взгляд от экрана и посмотреть на нового посетителя, но Роберт предпочел тихо шагнуть в тень стоявшей между столиками большой, метра два высотой, пальмы, после чего опустился в кресло за свободным одноместным столиком. На секунду у него возникло странное ощущение того, что он когда-то видел похожее лицо – но это не было воспоминанием о ком-то, кого он знал, а, скорее, о какой-то старой фотографии.
Устроившись поудобнее в уютном кресле, Роберт стал изучать меню. Встроенный в стол экран автоматически переключился на Общий, связавшись с портативным терминалом Роберта и выяснив у него языковые предпочтения хозяина. Выбор был разнообразен, кроме того, можно было оставить свои пожелания по поводу отсутствующих в меню блюд и, если их набиралось достаточное количество, столовая начинала готовить то, что просят. Динамическая система с обратной связью, подстраивающаяся под требования пользователей, – организационный прием, типичнейший для Core.
Ужин оказался отличным, как всегда. Говядина, из которой был приготовлен вкуснейший бефстроганов, наверняка была синтетической, но если это и сказывалось на вкусовых качествах, то лишь в лучшую сторону. Клубника в поданном на десерт пироге, покрытом румяной корочкой, была обычной, но выросшей на одной из полностью роботизированных, круглогодично работающих плантаций, – синтезировать растительные продукты не имело смысла. Роберт неторопливо доел пирог и еще минут десять изучал возможности для завтрашнего обеда за чашкой великолепного душистого черного чая.
Несмотря на то, что столовая, будучи полностью автоматизированной, работала круглые сутки, Роберт решил, что пора идти. Сидя почти спиной к остальной части секции, он не видел, как приходили и уходили новые посетители, и много ли их было. Когда он поднялся с кресла, то обнаружил, что секция пуста.
Поднявшись обратно в свою квартиру, он провел большую часть вечера за просмотром историй о постройке нового города на Марсе и о готовящемся создании первой постоянной базы на Титане, крупнейшем спутнике Сатурна. Сводки разведывательной миссии, работающей на Титане, занимали первые строки в новостях – неудивительно, что изображения окруженного кольцами гиганта, полученные с места планируемого строительства, можно было увидеть на доброй половине терминалов. Перед сном, как обычно, Роберт собрался почитать, но ночь была тихой и теплой, и он решил немного подышать воздухом на балконе квартиры. Солнце давно уже скрылось за горизонтом, и на безоблачном черном небе были видны сверкающие звезды.
1. Звезда
Зеленый Союз, островное Неприсоединившееся государство. Один год назад.
...и много других древних звезд собрала она вместе и поместила в виде знаков в небесах Арды: Вилварин, Телумендил, Соронумэ и Анаррима, и Менельмакар с его сияющим поясом, предвещающий Последнюю Битву на исходе дней.
Дж. Р. Р. Толкиен. «Силмариллион»
Короткие тропические сумерки быстро сменились бархатной темнотой ночи. Воздух был кристально чист, Луна должна была взойти лишь через пару часов, в маленьком городке не было сколь-нибудь сильных искусственных источников света – пресловутого «светового загрязнения», столь свойственного мегаполисам, – и сверкающие россыпи звезд вместе с туманной полосой Млечного пути предстали во всем своем великолепии.
Роберт любил смотреть на ночное небо. В самом этом факте не было ничего необычного – большинство обитателей Союза время от времени с удовольствием смотрели на звезды, большую часть дней в году прекрасно видимые сквозь безоблачное небо. Разница была в мыслях, порождаемых этим зрелищем. Сегодня на Роберта снова нахлынула тихая печаль, и он, отложив книгу и захватив с собой старый бинокль, вышел в сад и устроился в плетеном кресле, сидя в котором так удобно наблюдать за небесами.
Он родился в Зеленом Союзе, в Грин Хиллс, одном из небольших городков (а больших в Союзе и не было), уютно расположившемся на берегу океана, в окружении садов и рощ, полей и невысоких зеленых холмов, давших городу название2.
Зеленый Союз располагался на острове и был довольно-таки свободным объединением подобных Грин Хиллс небольших поселений, пытавшихся быть как можно более самодостаточными. Обитатели острова изо всех сил старались существовать в гармонии с природой, по крайнем мере, в таком согласии, каким они его себе представляли – именно для этой цели незадолго до войны и был создан Зеленый Союз.
Электрическая энергия – от ветротурбин и приливных генераторов, биотопливо – из сельскохозяйственных культур – для тех немногих машин, которые имели двигатели внутреннего сгорания (никаких видов ископаемого топлива, хотя на острове его все равно не было) – обитатели использовали исключительно «чистые», возобновляемые источники. Сельское хозяйство – без искусственных удобрений и генной инженерии, все постройки – исключительно из натуральных материалов, что означало неизбежное использование древесины, периодически приводившее к дебатам в Совете по поводу допустимости массовой рубки деревьев.
На фоне идей, широко распространявшихся на Земле в начале XXI века, все это не выглядело особенно необычным, и сам Роберт не имел ничего против одно- и двухэтажных домиков, в основном из дерева и небольшого количества кирпича, утопающих в зелени садов. Экономия энергии возмущала его лишь в том случае, когда из-за нехватки мощности во вечерам отключали электричество, но такое случалось редко. К тому же заряда батарей в устройстве для чтения книг хватало очень надолго. И ни сам Роберт, ни кто-либо другой в Союзе, насколько ему было известно, не жаловались на загрязнение воздуха, потому что загрязнять его было просто нечем, и ничто не препятствовало ночному созерцанию небес.
Гораздо более интересным для таких редких, но иногда встречающихся беспокойных умов, как Роберт, было тотальное бегство от высоких технологий. Минимум сложных машин, полное отсутствие робототехники, минимум компьютеров, вычислительные мощности которых к тому же были довольно сильно ограничены – все это выглядело странно и даже в какой-то степени архаично. Конечно, одной из причин было отсутствие необходимых оборудования и технологий – в Союзе не было даже фабрик для производства кремниевых микросхем, не говоря уже о манипуляциях с отдельными молекулами.
Электронные устройства для чтения книг были одним из исключений, разрешенных к использованию всеми и повсюду. Все книги были электронными – они широко распространились еще в первой четверти XXI века, и к тому же Союз при всем желании не смог бы транспортировать на остров столько бумажных изданий, а печать такого количества текстов в самом Союзе явно была бы куда большим преступлением против природы, чем небольшая уступка высоким технологиям. Роберт очень гордился своим устройством для чтения, которое родители подарили ему на день рожденья. Оно было необычайно легкое и прочное, величиной с тонкую книгу среднего формата, очень удобное и, несомненно, сделанное за пределами Союза – технологий такого уровня на острове просто не существовало.