— Был, — сказал он.
— О, мне очень жаль.
— Моя жена умерла. Это случилось во время родов.
«Неудивительно, что он так изменился, — подумала я. — Сначала смерть отца… потом смерть жены».
— А ты… ты замужем?
— О нет. Я только недавно окончила школу.
— Расскажи мне о себе. Ты так внезапно уехала. Все тогда пошло прахом, да?
— Ты знал, что моим отцом был капитал Синклер?
— Ходили такие слухи.
— Я уехала с ним. Его корабль числился в австралийском порту, поэтому Тоби решил, что мне лучше всего остаться в Сиднее.
— Да, думаю, это правильно.
— Вот я и осталась там… а потом… он утонул. Утонул вместе со своим кораблем.
Лусиан об этом не знал, и я рассказала ему о случившемся — коротко, как смогла. Но мне не удалось скрыть своих эмоций.
— Ты была очень привязана к нему, я помню. Это, наверное, было для тебя страшным ударом. — Лусиан с нежностью улыбнулся, и меня это тронуло. — Такое случается. Приходится смириться с этим. Ничего другого не остается, верно?
Я вспомнила дни, когда он понимал, что я чувствую себя никому не нужной.
— Все произошло так внезапно, — сказала я. — Теперь это кажется нереальным. Я поехала с отцом в Австралию. Только по дороге туда он признался мне, что я его дочь. Осуществилась моя мечта.
— Ты была счастлива в Австралии?
— О да… очень счастлива.
— И ты прожила там все эти годы? А теперь приехала увидеть свой старый дом?
— Я очень испугалась, когда увидела Коммонвуд-Хаус. Это было такое приятное место! Я думала, они продали его.
— Они пытались, но никто не хотел его покупать.
— Почему?
— Это дом, в котором произошло убийство!
— Убийство? — переспросила я.
— Конечно, ты уехала до того, как все стало известно. Наверное, именно поэтому твой отец… Да, думаю, так он и решил. Об этом вряд ли писали австралийские газеты.
— Расскажи мне, что случилось.
— Ну, было судебное разбирательство и все открылось. Дом продать не удалось. Все знали, что в нем произошло. Люди ведь суеверны. Я не удивлен, что его не смогли продать. Кто захочет купить дом, который принадлежал человеку, повешенному за убийство жены?
Я застыла от изумления.
— Значит, ты не знала, что доктора Марлина признали виновным? — спросил Лусиан. — В этом деле была замешана и гувернантка, но ее не осудили. Она была беременна. Некоторые думали, что это помогло ей избежать наказания. Но против нее было недостаточно улик. Там был один человек… писатель или кто-то еще… организовавший кампанию по ее освобождению.
— Доктор Марлин… Мисс Карсон… — пробормотала я. — В это трудно поверить. Доктор Марлин никогда бы не смог никого убить… даже свою жену.
— Некоторые его поддерживали. Среди своих пациентов он пользовался репутацией заботливого и внимательного врача, и многие из них были о нем высокого мнения. — Лусиан бросил на меня странный взгляд, и на какое-то мгновение мне показалось, что ему хотелось, чтобы я поверила в виновность доктора. — У него был мотив, — продолжал он. — Его жена портила ему жизнь, и он хотел жениться на гувернантке, которая носила под сердцем его ребенка. Разве этого недостаточно?
— И все же я не верю в это. Мисс Карсон очень хороший человек. Мы все любили ее. Она сделала для Аделины больше, чем кто-либо другой. Такие люди не способны на убийство.
— Человека можно довести до чего угодно. Думаю, это и произошло с доктором Марлином. Вероятнее всего.
— Лучше бы я всего этого не знала. Я просто думала, что доктор умер и семья разъехалась. Все эти годы я понятия не имела о том, что случилось.
— Твой отец, скорее всего, решил, что будет лучше, если ты ничего не узнаешь.
— Ты, наверное, был здесь, когда все это случилось?
— Я был в школе. Генри уехал к своей тетке. Я не знал о случившемся до тех пор, пока все не кончилось. Потом доктор умер, дом опустел и все разъехались.
Мы немного помолчали. Затем Лусиан сказал:
— Думаю, твой отец поступил мудро, скрыв это от тебя. Если бы ты не вернулась сюда, ты бы никогда ни о чем не узнала. Я вижу, как сильно тебя это расстроило. Уверен, он понимал, как ты к этому отнесешься.
— Но ведь это действительно моя семья, — сказала я. — Миссис Марлин — сестра моего отца… моя тетка.
— Мне очень жаль тебя расстраивать. Этот разговор должен был стать счастливой болтовней старых друзей.
— Я рада снова видеть тебя, Лусиан.
— А я — тебя. Расскажи мне об Австралии.
За чашкой кофе с бисквитом, пропитанным хересом, мы делились новостями, но все мои мысли были о трагедии, случившейся в семье Марлинов. Уверена, что Лусиан тоже думал об этом.
Я рассказала ему об Элси, о том, как добра она была ко мне, о том, как после гибели Тоби она вышла замуж за старого друга, Джо Лестера, и как я была этому рада, потому что это давало мне возможность уехать со спокойной совестью.
— Значит, ты не планируешь возвращаться? — уточнил Лусиан.
— Ну не сейчас. Может, позже.
— А там есть что-то… кто-то, к кому ты хотела бы вернуться?
— Моя подруга Герти здесь. Мне кажется, мы с ней как сестры. Мы вместе ходили в школу. Я в очень хороших отношениях с ее братом, со всей ее семьей. Мы все вместе приехали в Австралию. Они иммигрировали туда.
Я рассказала Лусиану о жизни в Австралии, о том, как Форманы купили собственность недалеко от Сиднея, о визите бродяги и о последствиях этого визита. Лусиан очень заинтересовался и захотел узнать больше о Джеймсе.
— Он честолюбив. Планирует сколотить состояние на опалах… или, может быть, переключится на золото. Но думаю, опалы очаровали его. В Австралии есть одно место, которое называется Лайтнинг Ридж. Там были найдены уникальные камни. По словам Джеймса, там встречаются самые красивые черные опалы в мире.
Лусиан уставился на свою чашку.
— Удивительные камни эти опалы. Одно время я серьезно ими интересовался. У них такой замечательный цвет…
— Мне кажется, с ними связаны какие-то суеверия. Считается, что они приносят несчастье.
— Это из-за того, что опалы очень хрупкие, — сказал Лусиан.
— Глупо считать камни несчастливыми.
— Конечно! — горячо поддержал меня он.
В памяти вдруг всплыла сцена из прошлого. Это неудивительно: такие сцены часто возникали перед моим мысленным взором — особенно теперь, когда я была недалеко от места, где все это происходило. Я видела бедную Аделину, сидящую на полу в спальне матери, а вокруг нее — содержимое ящика, который она уронила. «Я хотела показать Лусиану кольцо с опалом…»
— В чем дело? — спросил Лусиан.
— О… я просто задумалась. Я никогда не забывала о том, что происходило в Коммонвуд-Хаусе. Эти воспоминания периодически оживают. Там произошел один случай… Ты рассказывал об опалах. Потом вы с Генри куда-то ушли, а Аделина… бедная Аделина… пошла в спальню матери, чтобы найти кольцо с опалом, которое у той было. Девочка хотела показать тебе это кольцо. Она случайно уронила ящик комода. Тогда-то и произошла эта безобразная сцена.
Лусиан сидел, откинувшись на спинку стула и опустив глаза.
— Бедная Аделина, — произнес он.
— Миссис Марлин очень рассердилась, а Аделина ужасно ее боялась. Мисс Карсон пыталась успокоить девочку, а потом сама упала в обморок. Насколько я понимаю, после этого им многое стало понятно. Но я была как во сне. Я кое-что знала, но не понимала, как это важно.
— Нет смысла снова и снова возвращаться к этому, — сказал Лусиан. — Все кончено. И ничего нельзя изменить.
— Знаю. И я не собиралась об этом говорить. Это все из-за опалов и поверья, будто они приносят несчастье… А вскоре после этого миссис Марлин умерла.
— Я тебе уже сказал: все указывало на то, что это сделал именно доктор. Это ужасно, но все уже в прошлом. Скажи мне лучше, что произошло с Джеймсом?
— Ну, когда я уезжала, он еще не отправился на поиски опалов. Но собирался это сделать. Он бы давно уехал, если бы не бродяга.
— Ты не хочешь выпить за успех Джеймса?
Я отказалась от предложения. Мы сидели и разговаривали, но я никак не могла забыть о трагедии в Коммонвуд-Хаусе. Было еще кое-что, что меня интересовало: брак Лусиана. Но я чувствовала, что он не хочет говорить на эту тему.
Я была немного озадачена. Иногда мне казалось, что он искренне рад меня видеть, но в следующее мгновение я догадывалась, что наша встреча его несколько смутила. Может быть, потому что мы заговорили о событиях в Коммонвуд-Хаусе?
Я рассказала о предстоящей свадьбе Герти.
— Очевидно, ты пробудешь здесь еще какое-то время, — сказал Лусиан. — Я иногда бываю в Лондоне. Может, мы встретимся снова? Дай мне свой адрес. Ты же там поживешь еще немного?
— Я пока не знаю, что буду делать. Родственники Герти очень гостеприимные люди, но я не могу поселиться у них навсегда. Думаю, они захотят, чтобы я оставалась у них до свадьбы. Посмотрим.
Я написала свой адрес. Лусиан положил листок в свой бумажник. Потом нанял экипаж и отвез меня на станцию. Он стоял и мечтательно смотрел мне вслед, держа шляпу в руках.
Откинувшись на спинку сиденья, я думала о том, каким странным выдался этот день. Заброшенный дом, шокирующее открытие… Мои мысли возвращались к Лусиану. Конечно, он пережил серьезную трагедию. Мне показалось, что у него есть какая-то тайна. И я гадала, так ли это.
Предостережение
— Дом на Брайер-роуд не устроил тетю Би, — сказала Герти. — Думаю, из-за того, что детская там оказалась слишком маленькой. Она рассчитана только на двоих детей, а тетя ожидает, что у нас их будет как минимум десяток. А как твоя поездка? Все прошло успешно?
Я замялась.
— Нет? — удивилась Герти. — Не стоит надеяться, что старые знакомые остались такими, какими ты их помнишь. Я знаю, когда расстаешься, всегда клянешься в вечной дружбе. Но, естественно, забываешь… и уже ничего не остается от былых чувств… Милая тетушка Би продолжает искать подходящий дом.
Я никак не могла выбросить из головы свою поездку. Может, было бы лучше не ездить? Я не была в этом уверена. Открытие, которое я сделала, было, конечно, очень удручающим, но мне бы не хотелось оставаться в неведении. К тому же встреча с Лусианом меня чрезвычайно взволновала.
В детстве я была к нему очень привязана; он был моим героем. Но тогда я всегда преувеличивала свою привязанность к людям, которые были ко мне добры. Все из-за того, что няня Гилрой — а иногда и Эстелла — давали мне понять, что я — пустое место. Я гадала, увижу ли Лусиана снова. Он взял мой адрес и, казалось, хотел еще раз встретиться со мной, но, расставаясь, люди часто забывают о таких обещаниях.
Мысленно возвращаясь к нашей последней встрече, я не могла отделаться от ощущения, что хотя Лусиан и рад был меня видеть, мой приезд расстроил его. Я догадалась, что дело в том, что произошло в Коммонвуд-Хаусе. Наша встреча напомнила ему события, о которых он хотел бы забыть.
Лоренса Эммерсона пригласили на обед. Мысли тети Беатрис были совершенно понятны. Очевидно, помолвка Герти привела ее в восторг, и ей хотелось, чтобы и я устроила свою судьбу. Доктор Эммерсон был хорошим другом и, как ей казалось, проявлял ко мне интерес. Может, он и был немного староват, но в остальном казался вполне подходящей кандидатурой — ну не может же всем так повезти, как Герти.
Я надеялась, что доктор Эммерсон не знал о планах тетушки Беатрис. У нас не было возможности обстоятельно поговорить на званом обеде, но спустя несколько дней он пригласил меня пообедать с ним в ресторане. Как только мы сели за столик, он спросил:
— Вас что-то расстроило?
Я, конечно, понимала, что он намекает на поездку в Изентри, и удивилась, что это так заметно отразилось на мне. Я рассказала ему обо всем.
Лоренс знал об убийстве, хотя и был далеко от Англии, когда это произошло.
— Жертвой была сестра капитана Синклера, — сказал он, — а я знал вашего отца несколько лет, часто плавал с ним на одном корабле. Естественно, я заинтересовался, потому что это дело касалось его семьи. Тот случай показался мне совершенно простым и очевидным.
— Я не могу поверить, что доктор Марлин совершил убийство.
— Конечно, вы его хорошо знали. Всегда трудно поверить, что человек, которого мы знаем, совершил такое. Судя по показаниям, не было ни малейших сомнений в том, что он это сделал.
— Нет… должно быть что-то… И мисс Карсон…
Лоренс пожал плечами.
— Это вас очень беспокоит… Но ведь все случилось так давно и…
— Мысль о том, что его повесили… Милый, добрый доктор Марлин… Меня это очень угнетает.
— Попытайтесь не думать об этом. Все в прошлом.
— Но я так хорошо знала этих людей. Я жила с ними… в одном доме.
— Думаю, ваш отец поступил очень мудро. Если бы вы знали обстоятельства, у вас не было бы и тени сомнения в вине доктора Марлина, как бы вам ни тяжело было это признать.
— Это сильно меня потрясло. Я была там, в том доме, в последние месяцы… и догадывалась, что что-то происходит, но не могла понять, что именно. Я просто двигалась на ощупь в темноте.
— Есть вещи, которые просто недоступны пониманию ребенка. Все в прошлом. Вы не должны расстраиваться по этому поводу.
— Но я никогда не забывала Коммонвуд-Хаус. Воспоминания о нем то и дело вспыхивали в моей памяти… И я всегда представляла там себя. Эти картины были яркими и тревожными.
— Обстановка действительно была неспокойной, и вы, невинный ребенок, оказались в гуще событий. На самом деле ситуация не такая уж необычная. Несчастливый брак… жена-инвалид, с которой все сложнее уживаться… привлекательная гувернантка. Это классическая завязка для последующего развития событий. Моя сестра называет такие ситуации базовыми, стандартными. Она интересуется криминалистикой. Она написала книгу о преступниках и о том, что заставляет обычных людей совершать преступления. Вы обязательно должны встретиться с моей сестрой. Я собирался пригласить вас как-нибудь на обед, а также вашу подругу Герти и Хайсонов. Я был их гостем и хотел бы сделать ответное приглашение.
— Уверена, они будут в восторге.
— Дороти только вчера спрашивала меня, когда вы придете. Она с нетерпением ждет возможности познакомиться с вами.
Результатом этого разговора стал обед у Лоренса в Челси. Он жил в обычном четырехэтажном доме недалеко от реки. Дороти радостно приветствовала меня.
— Я много слышала о вас от Лоренса, — сказала она.
— Включая эпизод со спасением в Суэце? — поинтересовалась я.
— О да, это очень захватывающая история.
Она была невысокой, довольно хрупкой на вид, но ее внешность оказалась обманчивой. Я заметила, что Дороти — очень энергичный человек. Она живо интересовалась всем происходящим, и совсем скоро я выяснила, что брат является центром ее интересов. Она была очень разговорчива. Дороти несколько лет ухаживала за матерью-инвалидом. Их семья состояла из трех человек — отец умер, когда ей было шестнадцать. Дороти была лет на восемь старше Лоренса.
Раньше они жили в деревне, а у Лоренса была небольшая квартирка в Лондоне, поскольку там его удерживала врачебная практика. Но когда мать умерла, они поселились в Лондоне и Дороти посвятила себя брату.
— Я деревенский житель, мне нравится за городом, — пожала она плечами, — но Лоренс должен находиться в Лондоне, поэтому мы живем здесь. У нас есть небольшой домик в графстве Суррей, я называю его коттеджем. Это не так уж далеко отсюда, поэтому Лоренсу очень удобно. Поездом добираться довольно быстро. Иногда мы проводим там выходные, приглашаем друзей. Так приятно отдохнуть от города, ведь Лоренс тяжело работает. Тут у меня есть Тесс. Она просто чудо. Она была с нами, еще когда мама была жива. А за городом нам помогает одна супружеская пара, у них домик в нашем поместье. Ну, поместье — громко сказано. Точнее сказать, в конце нашего сада. Так что все устроилось весьма благополучно.
— Кажется, вы все очень разумно спланировали, — заметила я.
— Это моя обязанность. Понимаете, Лоренс полностью посвятил себя медицине, которая отнимает все его время. Ему нужно отдыхать. И я слежу за тем, чтобы он мог делать это полноценно.
— Ему повезло.
Дороти задумчиво посмотрела на меня.
— Когда-нибудь он устроит свою судьбу. Думаю, он будет хорошим мужем.
— Ваш брат говорил мне, что вы интересуетесь криминалистикой.
— О да. Конечно, на любительском уровне.
— Он сказал, что вы написали книгу.
— О преступниках прошлого. Меня особенно интересуют люди, которые жили обычной жизнью и вдруг совершали убийство.
— Возможно, он упоминал о моей связи с семьей Марлинов?
— О да. Лоренс рассказывает мне практически обо всем. В свое время этот случай имел огромный резонанс. Но результат был понятен с самого начала.
— Лоренс сказал мне, что вы называете это стандартной ситуацией.
— Да. Эта ужасная женщина… Судя по всему, она была настоящей мегерой. Ни один человек о ней доброго слова не сказал… даже няня… которая была настроена против гувернантки. Скорее против нее, чем против доктора. Пока это дело было на слуху, оно всех очень интересовало. Но, как я говорила, известна масса подобных случаев.
— Что и делает эту ситуацию стандартной? — спросила я.
— Да. А потом я узнала, что друг Лоренса, капитан Синклер, был связан с семьей Марлинов. Они с Лоренсом часто плавали на одном корабле, думаю, это вызвало у меня дополнительный интерес к делу. Какой очаровательный был человек! Я встречалась с ним один раз. — Дороти накрыла мою руку ладонью. — Для вас это было огромным потрясением… Эта связь, конечно, еще больше подстегнула мой интерес. В противном случае, наверное, я бы не уделила судебному разбирательству столько внимания. Это было классическое убийство.