— Но ты уверяла меня, что поездка была неудачной. И спустя совсем короткое время появляется он. По-моему, поездка прошла весьма успешно!
— Ну, может, и так, — согласилась я.
— В конце концов он оставил для тебя записку. Он ее прямо тут и написал. Сейчас принесу.
Герти принесла записку, и я пошла в свою комнату, чтобы ее прочесть. Моя подруга рассмеялась и не стала следовать за мной.
«Дорогая Кармел!
Было очень приятно снова встретиться с тобой. Я сегодня в городе и подумал, может, мы могли бы вместе пообедать. Но твои друзья сказали, что ты уехала на выходные. Меня очень расстроило, что я не смог тебя увидеть.
Я приеду в среду. Тут есть один неплохой ресторанчик, в котором я время от времени обедаю. Это ресторан Погана на Талбрук-стрит, недалеко от Пиккадилли. Буду очень рад, если ты сможешь встретиться со мной там в час дня. Я буду у Логана в любом случае и надеюсь, что ты сможешь присоединиться ко мне.
Лусиан».
Я улыбалась, складывая записку. Меня охватило волнение. Как замечательно снова почувствовать вкус жизни!
Я сидела напротив Лусиана в ресторане Логана. И понимала, почему он произвел на тетю Беатрис такое впечатление. Может, он и не такой красавчик, как описывала Герти, но безусловно был довольно утонченным и сейчас больше походил на того мальчика, которого я знала в детстве, чем на мужчину, которого я встретила в Изентри. Было заметно, что он рад меня видеть.
— Я бы очень расстроился, если бы ты не пришла, — сказал Лусиан.
— Я рада возобновить старые знакомства.
— Нам многое нужно наверстать. Итак, что ты будешь есть?
Когда мы выбрали блюда и нам подали заказ, он снова сказал, какая это огромная удача, что мы встретились, переходя дорогу в Изентри.
— Это было точно так же, как с тем человеком, с которым я провела выходные. Он совершенно случайно возвращался из Египта на том же корабле, что и я. Я встретила его в свое первое путешествие, когда плыла со своим отцом. Жизнь полна совпадений.
— Утешает лишь то, что, если бы они не случались, мы бы никогда не узнали, чего были лишены. Расскажи мне, как прошли выходные.
Я рассказала ему.
— Это очень красивое и приятное место. У Лоренса Эммерсона очень энергичная сестра, которая обо всем заботится.
Лусиана заинтересовали Эммерсоны, и я снова поведала историю о спасении в Суэце.
— Это по-прежнему кажется мне удивительным, — закончила я. — Ты веришь в чудеса? Я имею в виду, в то, что вера может творить чудеса?
Он выглядел озадаченным, и я рассказала ему, как мы с Герти стояли посреди дороги и молились, и почти тотчас появился доктор Эммерсон и привез нас на корабль как раз вовремя, хотя нам и пришлось взбираться на борт по веревочной лестнице.
— Я слышал, — сказал Лусиан, — что вера может горы свернуть, и в сравнении с этим доблестный поступок доктора выглядит не таким уж подвигом.
— Для меня этот случай — настоящее чудо. Бывают моменты в жизни, которые невозможно забыть. И для меня это именно такой момент.
Он на мгновение стал очень серьезным. Потом сказал:
— Да, думаю, это так.
Мне вдруг показалось, что он собирается рассказать мне о каком-то важном событии из своей жизни. Но он не сказал ничего подобного.
— Полагаю, в твоих глазах доктор Эммерсон действительно выглядит героем. Святой Георгий, убивающий дракона. Галаад, Персифаль… что-то вроде этого.
— Мы с Герти всегда вспоминали о нем с благоговением.
— И сейчас тоже?
— Герти ни к кому не испытывает благоговения — даже к Бернарду, своему жениху.
— А ты?
— Я всегда буду благодарна доктору Эммерсону за то, что он тогда сделал.
— Расскажи мне еще о своей поездке в их загородный дом и о его умной сестре.
Я с воодушевлением описывала их, и Лусиан внимательно слушал.
— Ты должна приехать к нам в Грандж на выходные. Посмотрим, сможем ли мы соперничать с Эммерсонами.
Я вспомнила наши чаепития с Эстеллой и Аделиной. Идея поехать в Грандж привела меня в замешательство.
— Ты должна приехать. Мама хочет встретиться с тобой. Она тебя помнит. Я рассказал ей о нашей встрече в Изентри. И Камилле тоже будет интересно тебя увидеть. Может, я смогу и ее привезти на выходные. Как тебе эта идея?
— Это будет очень интересно.
— Обещаю, мы и близко не подойдем к Коммонвуд-Хаусу. На самом деле, когда едешь мимо, дома совсем не видно — так там все разрослось.
— Я имела в виду не это. Просто я подумала, захочет ли твоя семья… видеть меня.
Он озадаченно смотрел на меня.
— После того что произошло в Коммонвуд-Хаусе.
— То, что там произошло, не имеет к тебе никакого отношения. Но даже если бы имело, что с того?
— Доктор был моим дядей. Считается, что лучше избегать людей, которые связаны с такими неприятными событиями.
— Кармел, дорогая моя! Неужели мы, по-твоему, так думаем? Как бы то ни было, все уже давно прошло. Это случилось много лет назад.
— Как ты думаешь, меня узнают? Я имею в виду, местные жители.
— Вряд ли. Ты ведь была ребенком, когда это случилось. О, мы снова заговорили на эту неприятную тему! Послушай! Все в прошлом и давно забыто. Эта трагедия полностью завладела твоими мыслями. Все закончилось. Все уже в прошлом, — повторял он горячо. — Никто ничего не в силах изменить.
— Конечно, ты прав, Лусиан. Я с удовольствием приеду. Будет очень приятно снова увидеть Камиллу.
— Как насчет выходных через две недели?
— Да, это мне подойдет.
— Тогда я напишу тебе, чтобы еще раз все подтвердить.
Так мы и договорились. Я снова почувствовала приятное волнение. Я вспоминала, как потеряла кулон, а Лусиан починил его. У меня все еще хранился этот кулон. Приехав домой, я достала его из шкатулки и подержала в руках. И тотчас мысленно вернулась в тот день, когда впервые встретила Лусиана.
Я с улыбкой положила кулон в шкатулку, которая играла «Боже, храни королеву».
Грандж уже не казался таким внушительным и грозным, как во времена моего детства. Тем не менее он по-прежнему выглядел впечатляюще, со своими башнями из серого камня и зубчатыми воротами.
Лусиан, который встречал меня на станции на двуколке, запряженной пони, тепло приветствовал меня.
— Смешно, но я опасался, что тебе что-то помешает и ты не приедешь.
— О нет, я очень хотела приехать.
— Я рад тебя видеть. Камилла была в восторге, когда узнала, что ты нас навестишь.
Прием был очень радушным. Мы прошли в ворота. Я увидела лужайку, на которой мы когда-то пили чай. Там стояла Камилла. Она мало походила на ту девочку, которую я знала. Она пополнела, и совершенно очевидно, была довольна тем, как сложилась ее жизнь. Камилла схватила меня за руки.
— Я не могла поверить, когда Лусиан сказал, что нашел тебя! Как замечательно, что ты вернулась!
Меня провели в холл. Я хорошо помнила, как нервничала, когда приходила сюда на чай — пока не появлялся Лусиан и не убеждал меня, что я здесь желанная гостья. Как я обожала его тогда!
— Лучше сразу подняться к маме, — сказал Лусиан. — Она очень хотела тебя видеть.
Я не могла в это поверить. Леди Кромптон в былые времена не проявляла ко мне никакого интереса. Меня провели в комнату с множеством окон, сквозь которые лился солнечный свет, из-за чего ее называли солярием. Леди Кромптон сидела в кресле у окна. Меня отвели к ней. Лусиан шел с одной стороны от меня, Камилла — с другой. Леди Кромптон протянула мне руку, и я ее пожала.
— Как приятно видеть вас снова, дорогая моя, — проговорила она. — Я слышала о том, как вы встретились с Лусианом. И была очень заинтересована. Мой сын сказал, что вы приехали из Австралии. Вы должны все мне рассказать. Камилла, принеси стул, чтобы Кармел могла сесть поближе ко мне. Я теперь неважно слышу, и ревматизм донимает. Как вы поживаете? Вы выглядите просто превосходно.
Я заметила, что она постарела гораздо больше, чем можно было предположить. Леди Кромптон потеряла мужа, а потом пережила смерть невестки, жены Лусиана. Это, вероятно, подкосило ее.
— Давай я велю подать чай, мама, — предложила Камилла.
— Да, пожалуйста. — Леди Кромптон повернулась ко мне. — Вы надолго приехали из Австралии?
Мы поговорили об Австралии и о том, как подруга, с которой я путешествовала, познакомилась на корабле со своим женихом — и скоро у них будет свадьба. Потом подали чай.
— Тут многое изменилось, — сказала леди Кромптон. — Мне очень жаль, что ваш отец погиб. Лусиан рассказал мне об этом. Капитан Синклер был очаровательным человеком. Он однажды был у нас. Я хорошо его помню. Так печально! Камилла, наверное, говорила вам, что уехала от нас, и о своем очаровательном малыше Джереми?
— У нас не было на это времени, мама, — произнесла Камилла. — Лусиан сказал, что ты очень хотела встретиться с Кармел, и сразу привел ее к тебе.
Леди Кромптон с любовью говорила о своем внуке и очень жалела, что Камилла не привезла его с собой.
— Но я ведь приехала только на выходные, мама, — объяснила та. — А няня не любит, когда Джереми слишком много путешествует. Она говорит, что для него это слишком тяжело. Я приехала для того, чтобы повидаться с Кармел.
Я ожидала, что теперь леди Кромптон упомянет о своей внучке, но, к моему удивлению, о ней ничего не было сказано. Я подумала, что мне следует познакомиться с малышкой, пока я здесь.
После чая Камилла провела меня в мою комнату.
— Это на третьем этаже, — сказала она. — Там очень красивый вид из окна.
Она открыла дверь, и я увидела большую комнату, в которой стояла кровать с четырьмя столбиками и тяжелым пологом из того же материала, что и покрывало.
— Она просто восхитительна! — воскликнула я.
— Это пережиток прошлого, — заметила Камилла. — Боюсь, в Грандже все довольно старомодно.
— Ну это ведь старинный дом, со своими традициями, — сказала я. — Мне кажется, это прекрасно.
— Если только прошлое не сильно влияет на твою нынешнюю жизнь, — ответила Камилла. — Мой дом более современный. Он находится в одном из центральных графств. Джефф занимается производством фаянса… это болезненная тема для моей мамы. Она бы предпочла герцога, конечно. Но она обожает Джереми, и как только он появился, тотчас же смирилась с моим браком.
— Леди Кромптон, должно быть, радуется внукам. И вы оба подарили ей по внуку.
— О да. Мой Джереми просто лапочка.
— А девочка? — спросила я.
— Бриджит… конечно. Ей сейчас около двух лет.
— Должно быть, это было ужасно, когда…
— Ты имеешь в виду ее мать? Ну да, конечно. — Камилла глянула в окно. — Посмотри, раньше мы тут пили чай. Ты тоже здесь иногда бывала. Ты что-нибудь слышала об Эстелле и о Генри… и той, другой девочке… такой, простоватой?
— Аделине. Нет, я никогда о них не слышала с тех пор, как…
Она серьезно посмотрела на меня.
— Это было ужасно, — сказала Камилла. — Они просто исчезли… и ты вместе с ними. Ну да ладно, это все было так давно. Я оставлю тебя распаковывать вещи. Чем бы ты хотела заняться до ужина? Мы ужинаем в восемь. Думаю, Лусиан приготовил что-нибудь для тебя. Он так рад, что ты согласилась приехать!
Я провела в Грандже незабываемый уик-энд. Я была благодарна леди Кромптон за радушный прием. Камилла была очень дружелюбна, и, конечно, невозможно представить более внимательного хозяина, чем Лусиан.
Мы с ним много катались верхом, и я увидела гораздо больше, чем когда жила здесь.
В субботу мы пообедали в старомодном трактире, который Лусиан нашел неподалеку. Мы много смеялись, и я решила, что меланхоличность, которую я заметила в нем в нашу первую встречу в Изентри, мне просто привиделась. Он был тем Лусианом, которого я знала раньше. Он говорил о поместье Грандж, о людях, которые там работали. Я рассказывала ему истории о своей жизни в Австралии, об Элси и о Форманах.
Все было, как прежде, как в детстве.
Я еще не видела его дочь, хотя слышала очень много о сыне Камиллы, которого здесь не было. Я начала думать, что есть что-то странное в этой скрытности. Но затем я кое-что узнала.
Под вечер я вернулась в Грандж после приятной прогулки с Лусианом. Я смотрела в окно и заметила, как Камилла идет по лужайке. Она увидела меня и помахала рукой.
— Здесь так приятно, — сказала она. — Почему бы тебе не спуститься, если ты не занята ничем особенным?
Я сошла вниз, и мы сели на скамейку под деревом.
— Как ты провела день? — спросила Камилла.
— Очень хорошо. Мы ездили в «Блаф Кинг Хал». Ты знаешь, где это?
— О да. Это любимое место Лусиана. Я догадывалась, что он захочет тебе его показать.
— Камилла, — решилась я, — а что с малышкой Бриджит? Ее ведь, кажется, так зовут?
— Она наверху, в детской, с Джемаймой Крей.
— Это ее няня?
— Ну… да. Она за ней присматривает.
— Я ее еще не видела. И подумала…
— Ты хочешь ее увидеть?
— Хотела бы.
— Мы не подумали об этом. Понимаешь, Джемайма Крей… она немного похожа на солдафона.
— Правда?
— Это довольно трудно объяснить. Брак Лусиана… был не очень удачным. Думаю, было бы лучше, если бы здесь не было Джемаймы Крей.
— А кто эта Джемайма Крей?
— Она была камеристкой, а до этого — няней Лауры. Лаура — это жена Лусиана. У них был довольно скоропалительный брак. К тому времени я уже вышла замуж и не жила здесь. Это произошло года три назад. Я не очень хорошо ее знала. И почти тотчас она забеременела Бриджит. Мне кажется, Лаура часто болела. Я всегда считала, что Лусиан поторопился с женитьбой. А потом Лаура умерла. Кажется, Джемайма обвиняет в этом Лусиана. В любом случае, если ты хочешь повидать Бриджит, я отведу тебя наверх. Думаю, Джемайма часто уходит в это время. Там помощница няни… деревенская девушка. Она сейчас одна.
Такое отношение со стороны Камиллы заставило меня заподозрить, что это дело еще более загадочное, чем показалось сначала.
Мы поднялись на верхний этаж дома и вошли в детскую. Там стояли обычный шкаф, лошадка-качалка в одном углу, доска и подставка для книг — в другом. Молоденькая горничная сидела в кресле, а на полу, в окружении кубиков расположилась маленькая девочка.
— А, вот вы где, — сказала Камилла. — Я так и думала. Мисс Крей еще не вернулась?
— Нет, ее еще нет.
— Как поживает мисс Бриджит?
Малютка подняла голову, услышав свое имя.
— Я, — воскликнула она, улыбаясь, — я, я!
— Здравствуй, Бриджит, — произнесла Камилла. — Я привела к тебе гостью.
Она взяла девочку на руки, села и посадила ее к себе на колени.
— Ты уже большая, да, Бриджит? — спросила Камилла.
Бриджит кивнула.
— Во сколько возвращается мисс Крей? — поинтересовалась Камилла.
— Думаю, примерно через полчаса. Обычно она не приходит раньше этого времени.
Камилла заметно расслабилась. Она посмотрела на пол.
— Ты еще не закончила свою картинку, Бриджит, — заметила она.
На картинке, насколько я поняла, должна была получиться лошадь. Кубики с изображением головы и хвоста еще не были поставлены на место. Бриджит соскользнула с колен тетки и опустилась на пол. Она взяла один кубик, где был нарисован хвост, и попыталась поставить его туда, где должна быть голова лошади. Я опустилась рядом с ней на колени, взяла кубик с изображением головы и поставила его на место. Бриджит возликовала, когда увидела, что получилось. Она поставила кубик с изображением хвоста на нужное место и осмотрела картинку. Повернувшись ко мне, она заулыбалась, запрыгала и захлопала в ладоши. Я сделала то же самое, и она рассмеялась, пожимая плечами.
Затем девочка взяла меня за руку и повела к лошадке-качалке, показывая, что хочет на нее залезть. Я подняла ее и посадила в седло. Потом немного раскачала игрушку. Девочка восторженно рассмеялась.
— Еще, еще! — воскликнула она. Я качала лошадку, смотрела на тонкие шелковые волосики девочки и думала: «Это ребенок Лусиана. Она очаровательна. Почему он никогда о ней не говорит?»
Я стояла в углу и качала Бриджит на лошадке, как вдруг почувствовала, что что-то произошло. Обернувшись, я увидела вошедшую в комнату женщину. Она была худой, высокой, с маленькими, близко посаженными глазами. Женщина воззрилась на меня крайне недружелюбно. В ней было что-то отталкивающее, и дело тут не только в раздражении, направленном на меня.
Молоденькая горничная, казалось, съежилась от страха. Она выглядела так, словно ее застали за каким-то преступлением.
— Смотри, Майма! — закричала Бриджит. — Смотри! Еще! Еще!
Женщина подошла к лошадке.
— Это слишком опасно, дитятко, — сказала она. — Ты можешь так сильно раскачиваться, только когда Джемайма рядом.
— Все в порядке, — сказала я, задетая ее тоном. — Я слежу за ней.
— Это Джемайма Крей, — произнесла Камилла. — Она присматривает за Бриджит.
— Как поживаете? — спросила я холодно.
— Джемайма, — сказала Камилла, — мисс Синклер хотела познакомиться с Бриджит. Они, кажется, неплохо поладили.
— Я просто не хочу, чтобы малютка перевозбуждалась перед сном. Ей потом могут присниться кошмары.
— Не думаю, что это повредит девочке, — не сдержалась я. — Мне кажется, ей нравится кататься.
— Полагаю, нам пора идти, — сказала Камилла.
Когда мы спустились, я заметила:
— Какая странная женщина! Очень неприятная!
— Это и есть Джемайма Крей. Она всегда такая, когда речь идет о Бриджит.
— Мне кажется, она слишком много на себя берет. Какое положение она здесь занимает?
— Она няня в этом доме.
— А ведет себя так, словно она хозяйка дома.
— Ну в детской она действительно хозяйка.
— И как леди Кромптон допускает такое?