Для наемников члены их банды – не только соратники, но и семья, товарищи, бок о бок с которыми они готовы отправиться хоть в ад. И тем не менее сейчас, когда их просто использовали, чтобы контролировать действия других, им платили больше, чем когда-либо платили за то, чтобы они рисковали жизнью.
Не достойно ли это празднования?
Более того, компания Дива сотрясла сами основы войн, ведущихся мечом и щитом. Может ли тот, кто нанимает рыцарей и наемников в таких количествах, что победа в любом сражении почти предрешена, избежать столь хлопотного способа решения проблем и решать их одними деньгами? Простой, даже детский идеал – однако он стал явью.
Конечно же, прекращением войн будут довольны многие. Однако любые перемены оставляют кого-то на обочине. Когда жителям Пасро не пришлось более бороться с природой за свою пшеницу, Хоро утратила смысл жизни. Как бы ни было ей одиноко и больно, как бы она ни плакала – поделать с этим ничего не могла. Среди наемников тоже нашлось немало таких, кто был разочарован. Будучи хорошим командиром, Рувард залил их разочарование достаточным количеством спиртного.
Однако решение, оставаться в городе или уходить, должно было стать важнейшим для будущего банды.
– Думаю, мы с Мойзи не смотрели на проблему прямо, – самоуничижительно произнес Рувард. – Я рад, что ты здесь, господин Лоуренс. Я не осознавал, что сила денег настолько велика.
Лоуренс улыбнулся одними уголками рта, не поднимая глаз от своего прозрачного напитка.
До последнего полугода он и не помышлял пить крепкое спиртное, не добавляя туда имбирь или даже известь, чтобы избавиться от неприятного вкуса.
Задумавшись об этом, он нашел свое нынешнее положение довольно необычным; впрочем, он осознал, что изменились не только его привычки по части питья, но и само мышление.
– Я всегда считал, что знаю о деньгах многое. Однако те, с кем я повстречался в дороге, показали мне, что не меньшему мне еще предстоит научиться.
Нора и Ив обе рисковали жизнью ради денег, но совершенно по-разному и с разной целью. Коул и Эльза научили его, что свободным от денег быть невозможно.
А Хоро научила его, как пользоваться деньгами.
Вспоминая прошлое, Лоуренс был уверен: будь он один, он не смог бы купить лавку, сколько бы времени ни прошло. Он бы так и держался за поводья лошади, не раскрывая свой кошель, пока какая-нибудь хворь или беда не подкосила бы его.
План компании Дива он раскусил не одним лишь своим умом.
– Даже в мечтах я не мог помыслить, что компания Дива воплотит такое в реальность. Несмотря на то, что я уже знаком с Хоро.
Какой бы она ни была мудрой, она не могла знать всего. И даже если принять логику чего-либо, это вовсе не значило, что оно имело смысл. Почувствовав, видимо, что она, как и Рувард, оставлена вне этой беседы, Хоро с недовольным лицом вернулась к своему вину.
Однако она явно понимала, что другие наемники находятся примерно в том же положении, что и она. И когда Рувард поднял тост за «добрые старые времена», она с натянутой улыбкой тоже подняла чашку.
– Быть может, так теперь будет жить весь мир.
Эти слова принадлежали Мойзи, который, несомненно, считал, что, когда наемники мчались в атаку с мечами наголо, это действительно были добрые времена. Он пожал своими широкими плечами, хотя в комнате Руварда ощущалась некоторая теснота.
– Когда я был молод, идти в новые земли было долгом аристократов и благородных рыцарей. Аристократы в какой-то момент переставали быть рыцарями и уходили из-под власти своих королей. Наемников нанимали все больше, но делали это уже не короли, а богатые аристократы и торговцы, живущие в больших городах. Ты знаешь, кто в этом мире идет впереди всех, кто открывает новые заморские земли?
Мойзи смотрел прямо на Лоуренса.
Тот, чувствуя себя неуютно, мог ответить лишь одно:
– Торговцы, да?
По правде сказать, Лоуренсу довелось прочесть книгу, написанную торговцем, объездившим весь мир.
Постройка корабля, наем опытной команды – все это потребовало больших денег.
Открывать новые земли – работа не для головорезов. Везде, в любых ситуациях для подобного нанимают людей, которые любят считать прибыли и убытки, да так сильно, словно это какая-то болезнь.
И больше чем кто-либо другой, полные любопытства и жизненных сил торговцы верят, что там, где прежде не ступала нога человека, они найдут громадные барыши.
Если и остались еще в мире люди, из которых не выветрился дух приключений, то это, несомненно, торговцы.
– Мой отец любил повторять: «Не выбирай себе нанимателей и не позволяй деньгам выбирать тебя».
– Сейчас все наоборот, – ответил Мойзи. – Если бы мы сами пытались назначать себе цену, мы бы не выжили.
Рувард кивнул.
Неудивительно, что этот разговор велся в отсутствие двух молодых подчиненных.
– Господин Лоуренс, я не уверен, что тебе это известно, но сейчас за наемников идет очень серьезное соперничество. Мир полон обычными кузнецами и прочими ремесленниками, которые сильны и носят оружие, которым отлично умеют пользоваться как рабочими орудиями; они часто идут в наемники. Это были самые первые «Свободные копья». Они не так придирчивы в отношении того, кому служить, чем мы. Они сражаются просто ради денег, не ради чести и достоинства флага.
При этих словах глаза Руварда сузились, и он невесело улыбнулся.
Лоуренса, в отличие от этих людей, перемены не оставили на обочине.
Он не знал, какие слова тут можно сказать.
Поэтому предпочел сменить тему.
– Так или иначе, шанс, что здесь начнется настоящая война, теперь низок. Отправитесь ли вы в Йойтсу… в Торкин?
Изначально их план был оставаться здесь, но сейчас, когда этот план растаял как дым, Лоуренс желал бы, чтобы они отправились в Йойтсу, сопровождая его и Хоро. Покупка лавки в Леско еще не была завершена, но продавец не настаивал на немедленной полной оплате.
Лоуренсу понадобится еще разок проехать по своему обычному торговому пути, собирая долги и закрывая постоянные отношения с самыми разными людьми на самых разных рынках.
– А, ты об этом… Мы собирались забраться на коня, который победит, но… похоже, это не тот конь, на которого мы рассчитывали. Если мы останемся, то, скорее всего, найдем работу. Но для этого нам придется измениться. Поэтому я считаю, что нам следует отправиться на юг в поисках остатков старой эпохи.
Рувард явно был во власти чувств – возможно, потому что переусердствовал, прикладываясь к чашке.
Мойзи, обладающий куда большим грузом лет, сохранял хладнокровие.
– Мы всегда успеем распуститься – но сначала надо узнать, пропитает ли это изменение весь мир, или же это чудо произойдет только здесь.
Это тоже было очень важно.
– Однако родные края посетить мы собираемся. У некоторых из нас есть семьи, на которые они хотят потратить заработанные деньги.
– Можем ли мы отправиться с вами?
Тут лицо Мойзи приобрело смущенное выражение.
Хоро, заметив, что он в затруднении, ткнула его локотком в ребра.
– Что ж, даже если бы у нас была причина не брать вас с собой, предки не простили бы нас за такое, – тут же с серьезным видом, но с тенью боли в голосе произнес Мойзи.
Проведя с Хоро много дней, полных слез, смеха, разочарований, гнева и хлопот, вполне можно забыть, что она – создание, которое одни зовут богиней, а другие – духом. Но наемников Миюри объединяло то, что можно назвать «мифом о сотворении», и отказ проводить Хоро до ее драгоценной родины подорвал бы саму основу их существования.
Лоуренс заизвинялся, Хоро рядом с ним вздохнула.
– Думаю, мы выйдем через четыре, может, через пять дней. Когда именно, будет зависеть от дальнейших событий, от того, будут ли твориться какие-то крупные дела. Возможно всякое, но… – тут Рувард сделал паузу и, отворив ставень, выглянул наружу.
Солнце уже село, однако город не успокаивался. Наоборот, хаоса словно бы становилось все больше и больше.
То тут, то там горели костры, как будто правила обращения с огнем упразднили.
Стоял мороз, и казалось, вот-вот пойдет снег, но все равно люди выходили на улицы, вынося с собой стулья и столы, пили и плясали.
Скорее всего, большинство из этих радующихся людей не понимали в полной мере значения выпуска новых денег компанией Дива. Однако у них была причина веселиться. То, что один-единственный город создает свои собственные деньги, показывало, что он на голову выше всех окрестных городов. Можно выразиться и по-другому: город, где жили эти люди, разом стал важнее.
Люди, которые пришли сюда из непримечательной северной тундры, гонимые ветрами неясности и надежды, просто не могли не радоваться.
– Едва ли случится что-то крупнее того, что уже случилось. План компании Дива должен пройти гладко – не сложнее, чем охотиться на кролика в его норе. Если только кроличья нора не выведет в какое-нибудь странное место, но этого быть не должно, потому что кроличья нора – это всего лишь кроличья нора, – произнес Рувард и отпил вина, точно слегка завидуя людям, даже не подозревающим, что рядом охотятся на кролика.
– Едва ли случится что-то крупнее того, что уже случилось. План компании Дива должен пройти гладко – не сложнее, чем охотиться на кролика в его норе. Если только кроличья нора не выведет в какое-нибудь странное место, но этого быть не должно, потому что кроличья нора – это всего лишь кроличья нора, – произнес Рувард и отпил вина, точно слегка завидуя людям, даже не подозревающим, что рядом охотятся на кролика.
Лоуренс был ближе к тем, кому завидуют.
Изначально он прибыл в этот город, намереваясь противостоять компании Дива, но величие того, что они делали, внушило ему гордость как торговцу. Люди такие непостоянные.
Деяния компании Дива были грандиозны.
Несомненно, сейчас в их штаб-квартире тоже шло празднование.
– Ладно, давайте скажем, что это начало новой эпохи, и на этом успокоимся. В конце концов, мы, наемники, всегда живем в ущельях истории, – самоуничижительным тоном проговорил Рувард. Мойзи приподнял свою чашку.
– И, похоже, не только мы так думаем, – сказал он, тоже выглянув на улицу.
– Там тот парнишка от Ребонета?
– Ха-ха. Их командир тоже любитель выпить.
То ли просто из любви к гулянкам, то ли смена эпох требовала вина, но вскоре молодой мужчина замолотил в дверь, требуя Руварда.
– Отказать я просто не могу. Ладно, веселитесь тут без меня.
Потом Рувард еще добавил, что Мойзи следует присоединиться к остальным наемникам внизу, и передал ему мешочек с золотом, который принес от Дивы.
Во время смуты в Кербе Лоуренс видел много золотых румионов, но чтобы их вот так небрежно передавали – такое было впервые.
Он осознал, что да, эти люди – наемники, а он – торговец.
– Все, я пошел.
Рувард слегка помотал головой, надевая плащ, однако на лице его была написана радость. В конце концов, он был заметно младше Лоуренса. Его кровь была достаточно горяча, чтобы прогнать досаду от того, что компания Дива обвела его вокруг пальца.
– Ладно, будем веселиться, как приказано… А вы двое что будете делать?
Мойзи сосчитал золотые монеты, переданные Рувардом, потом вернул больше половины в мешочек и встал. Судя по его тону, Лоуренсу и Хоро вовсе необязательно было оставаться из чистой вежливости.
– Мы вернемся к себе в комнату. Несомненно, люди во время празднования изрядно расслабятся.
– Хе-хе-хе. Мудрое решение. Вино правильнее всего вкушать в спокойствии. А они там сейчас все равно что грязную воду пьют. Многие, по крайней мере.
Мойзи пожал плечами и с улыбкой достал из мешочка еще несколько монет.
Даже на втором этаже шум, доносящийся с первого, был слышен явственно.
Нетрудно было догадаться, какая там шла попойка.
– Кроме того, я внес залог за ту лавку, и теперь у меня голова раскалывается от мыслей, что мне надо достать остальные деньги. Я не могу себе позволить два дня сидеть пьяным.
При этих словах Лоуренса глаза Мойзи удивленно расширились.
– Ты внес залог?
– Да, я решился.
– …Ха-ха, как внезапно. Величайшее приобретение для молодого человека.
И Мойзи хлопнул себя по лбу, как Рувард недавно. Не исключено, что это была именно его привычка изначально. Если люди долгое время живут вместе, они приобретают общие черты, как муж и жена.
При этой мысли Лоуренс кинул взгляд на Хоро.
Она вопрошающе склонила голову набок. Лоуренс небрежно улыбнулся, но ничего не сказал.
– Поистине внезапно. Честно говоря, я не думал, что ты ее купишь. Да еще в самый подходящий момент.
В городе была праздничная суматоха. Во время празднований цены всегда растут. Можно было не сомневаться: если бы Лоуренс не успел внести задаток, сейчас то здание либо уже было бы продано, либо продавалось бы по куда более высокой цене.
– Да. Я благодарен Господу.
После этих слов Лоуренса Мойзи принялся с несколько удивленным видом переводить взгляд с него на Хоро и обратно. Должно быть, он дивился про себя, правильно ли произносить такие слова рядом с Хоро.
Та, разумеется, всем видом показывала, что не имеет ничего против.
По одному этому Мойзи мог в той или иной степени догадаться, какое путешествие совершили вместе Лоуренс и Хоро.
– В этом мире никто не знает, что может случиться. Ну, спокойной ночи.
И Мойзи в сопровождении своих подчиненных вышел из комнаты.
– Мы тоже пойдем? – проводив взглядом наемников и повернувшись затем к Хоро, предложил Лоуренс. Хоро жадно наливала себе вино из оставленного кувшина. – Эй, в комнате тоже есть что выпить.
– Дурень. Как я могу оставить здесь такое замечательное вино?
Вино в комнате было хорошим, однако то, которым их угостил здесь Рувард, – просто отменным.
Увидев, должно быть, что и Рувард, и Мойзи ушли, в другую дверь заглянул юноша, чтобы прибраться. Однако, заметив, что Лоуренс и Хоро еще здесь, он нерешительно застыл у входа.
– Видишь? Мы мешаем убираться. Идем.
Лоуренс дал юноше мелкую монетку и вывел Хоро из комнаты за руку.
Хоро нехотя последовала за ним, держа в другой руке полную до краев кружку, однако она явно тянула Лоуренса назад.
– Погоди, ты не хочешь возвращаться в комнату?
Снаружи доносился шум празднования.
Возможно, Мудрой волчице, на которую нередко нападала хандра, хотелось заткнуть чем-нибудь уши и лечь спать.
– …Не в этом дело, – ответила, однако, Хоро.
«Как будто тебе такое никогда не приходило в голову», – подумал Лоуренс, но вслух произнес лишь «а».
– Или ты беспокоишься о деньгах?
Хоро отвернулась, но уши под ее капюшоном дернулись.
Каким бы хорошим ни было вино, ей не обязательно было пить его так жадно, если учесть празднование снаружи.
Конечно, она знала, что так будет легче развязать кошель Лоуренса, чем если самой откупоривать фляжку.
То, что она так не поступила, значило, что она всерьез восприняла его наполовину в шутку произнесенные слова про головную боль от мыслей о доставании денег.
– На хорошее вино для тебя мне денег хватит.
Лоуренс взял кружку из руки Хоро.
Когда чуть-чуть вина пролилось, Хоро пробормотала:
– Пропадает зря.
Однако взять кружку обратно она не попыталась.
– Правда? – спросила она вслух, и хвост под балахоном колыхнулся.
Он подивился, какую ее просьбу ему придется уважить, если он сейчас скажет «да». Тем не менее он сделал длинный глоток прекрасного вина, которым Хоро до краев наполнила кружку, и, кашлянув, сказал:
– Давай-ка мы –
Но тут рука Хоро легла ему на губы, не дав произнести остальное.
– Если сейчас будешь беспечен, позже будут неприятности.
Эти слова Лоуренс нередко обращал к самой Хоро.
– Раньше ты был более бережлив. Не слишком ли ты расслабился?
Лоуренс только успел подумать «опять она взяла верх», как Хоро выхватила у него кружку и, сделав глоток, быстро шагнула вперед.
– Однако… – внезапно сказала она и, остановившись, развернулась к нему. У нее было такое самодовольное лицо, что Лоуренсу захотелось схватить ее обеими руками и как следует встряхнуть. – Если ты так настаиваешь, вовсе необязательно идти пить на улицу.
Хоро игриво хлопнула ресницами и танцующим шагом пошла вперед.
Выдернув руку из руки Лоуренса, она тотчас отдалилась от него. Хоть она и делала вид, что укоряет его, однако при этом не сдержала улыбки. По части поддразнивания ей не было равных.
– Тебе нужно так много выпить?
Продолжая улыбаться и как будто вовсе не слушая Лоуренса, она ответила:
– Да.
***
Этой ночью весь город уподобился своей главной площади: еду и спиртное продавали на каждом углу. Лоуренс и Хоро попытались добраться все же до площади, но вынуждены были повернуть обратно – слишком много людей. В конце концов они устроились за складным столиком возле лавки пряностей. Никаких ограничений, о которых можно было бы беспокоиться, здесь не было, и потому даже лавка пряностей не упустила представившейся возможности и превратилась в маленькую таверну.
Сел, разумеется, только Лоуренс; Хоро же, получив от него несколько серебряных монеток, сжала их в кулачке и помчалась к продавцу, точно ребенок.
Вскоре она вернулась с полными руками еды – чтобы положить ее на стол и тут же убежать снова.
Эта картина повторилась четырежды. Владелец лавки пряностей, попивая вино, круглыми глазами наблюдал за кавардаком, творящимся на улице.
– Мм-хе-хе-хе.
Предупреждать ее, чтобы не переедала, выглядело глупой затеей.
Лоуренс с восхищением смотрел, как Хоро поглощает пищу и вино.
В последнее время он и вправду стал не так много думать о том, чтобы сдерживаться с тратами. Он понимал, что у него меняются взгляды на то, что более важно, а что менее.
Деньги превыше всего. Деньги важнее всего.
Эту жадность он помнил как слепящую волну жара позапрошлогодней давности, однако насколько сильно она его жгла, не помнил совершенно. И по сравнению с тем счастьем, которое переполняло его сейчас, то воспоминание было совершенно бледным. Скоро оно исчезнет в глубинах памяти.