Когда она проходила мимо своей комнаты, то обратила внимание на мигающий в уголке монитора значок пришедшей «аськи». «Любое Ваше желание будет исполнено. МЫ».
Может показаться странным, но Аська про НИХ просто забыла. За событиями вечера вся эта игра в желания казалась непомерно затянувшейся и не очень смешной шуткой.
«Хочу, чтобы Бу стал хоббитом», — напечатала она, почему-то помедлила, но всё-таки послала. Посмотрим, что вы на это скажете.
«Ваше желание принято. МЫ».
Известие о том, что это Стасик позаимствовал «москвича» на пару часов, Аська восприняла уже почти равнодушно. «А позвонить ты не мог?» — «Да я думал — успею поставить… ну, срочно надо было, понимаешь? Я ж не знал, что вас так рано распустят…» Ну да. Он не знал.
А вообще дела у Стасика шли великолепно! Он вписался в такой перспективный проект, что мама не горюй! Вот ещё чуть-чуть, и не просто денег будет по колено, а вообще можно будет всё. Понимаешь, всё! Вот просто ВСЁ. Что захочешь. Больше, чем можешь вообразить. Вот чего ты хочешь?
«Спать, — сказала Аська, — я безумно устала сегодня. Именно спать, ты меня понял, Стас? И ещё Гулька должна приехать, у неё трабблы дома…»
На самом деле она совсем не хотела спать, а наоборот — была чудовищно возбуждена, взвинчена и тратила много сил, чтобы не показать этого. Просто как в анекдоте: «Девушка, а почему вы всё молчите и молчите?» — «Трахатша хошу, аш-ш жубы шводит». Её безумно тянуло к Стасу, ей хотелось вот прямо сейчас завалиться со Стасом под кухонный стол… но, во-первых, а где же тогда воспитательный момент? И во-вторых, чувство это — немотивированной и почти неодолимой тяги к мужчине — было ею испытано однажды, запомнилось, запечатлелось где-то в подкорке (и само оно, и убийственное похмелье после) — и вот верный друг подкорка предостерегала: не поддавайся!
Если вы понимаете, что вами пытаются манипулировать, сделайте немедленно что-то такое, чего манипулятор от вас никак не ожидает.
Аська встала и принялась за уборку. Пылесос она когда-то купила специально такой — малошумный. Чтобы можно было использовать в любой момент. Некоторое время Стасик просто таращился на неё. Видимо, не мог понять.
— Ты что, меня выставляешь? — спросил он наконец.
— Ну что ты! — выпрямилась Аська. — Как я могу посметь! Ты волен в любую минуту уходить, приходить, заниматься чем хочешь…
И так далее. Сарказм в чистом виде.
Стасик дождался конца монолога.
— А ведь я прощения просить пришёл…
Он достал из кармана красную коробочку, открыл. Там было кольцо. Красивое такое — но не развесистое, а лаконичное. С бриллиантом.
— Вот. В знак всего хорошего, что было, и с надеждой на всё то, что будет…
Аське ещё никогда не дарили бриллианты. А кто бы?
«Ма-ни-пу-ли-ру-ет! — вопила подкорка. — По-ку-па-ет!» «Да ладно, — слабо отбивалась Аська. — Ну, манипулирует… ну, покупает… типа, для уверенности…»
Вслух она ничего не сказала. Только сунула пылесос в угол, сходила умыться (из зеркала на неё посмотрело дикое, лохматое и затравленное бриллиантами существо) и вернулась на кухню. Стас как раз заканчивал разливать шампанское по чайным чашкам. — Я ещё ничего не решила, — хмуро буркнула Аська. — Так что не строй иллюзий…
— За нас. — Стас поднял чашку на уровень глаз.
После второй он попытался Аську поцеловать, но был мягко отвергнут. Впрочем, не обиделся.
— Слушай, — предложил он после третьей (и последней; из бутылки вяло стекли оставшиеся капли), — а давай прогуляемся? Вечер такой хороший, Борька спит, да и вообще уже большой… — Сейчас Гулька придёт. — Язык у Аськи слегка заплетался. — Я говорила, у неё трабблы.
— Ну что нам эта Гулька! — неосторожно сказал Стас…
Женская дружба — это особый феномен, рациональному разъяснению не поддающийся. Неосторожно похвалить подругу жены — опасно. Неосторожно её принизить — опасно в кубе.
Наверное, по-хорошему, Стасу сейчас надо было встать, извиниться, попрощаться и уйти — с тем, чтобы прийти завтра, принести цветы и что-нибудь к цветам. И всё прошло бы как по маслу, поскольку Аська правда без него скучала, грустила и даже скулила иногда, когда её никто не видел. Но вместо этого Стас попытался настоять на своём: пойдём, пойдём, ну, пойдём же!.. И, понятное дело, Аська воспротивилась самой идее куда-то идти. Растопырила все локти и коленки…
А когда Стас как бы шутя попытался сгрести её в охапку, она со всей дури лупанула его по щеке и по уху расслабленной ладонью.
Как она спустя некоторое время поняла, он её просто оттолкнул и сам испугался того, что случилось. А случилось, что Аська зацепила ногой порожек и, падая, попыталась удержаться за спинку, но стул вывернулся — и углом сиденья заехал Аське по левой скуле. Сыпанули искры…
Аська не помнила, что она орала. Просто потом сильно першило в горле. Внизу хлопнула дверь подъезда.
Она постояла, глядя на следы пиршества, сунула остатки ни в чём не виноватого тортика в мусорное ведро и решила, что остальное подождёт.
На душе было погано-погано.
Потом она оказалась перед компом. Винчестер весело покряхтывал, грузя программы, соединяясь с сетью… «Ну и ладно, — думала Аська свирепо, — ну и пошёл ты, ни знать о тебе не хочу, ни думать! Обходилась — и дальше обойдусь!»
Поэтому, когда раздалось «ку-ку» и в развернувшемся окошке появились слова: «Любое Ваше желание будет исполнено. МЫ», — Аська немедленно отстукала ответ: «Пусть он больше никогда не приходит!»
Через минуту снова кукукнуло: «Просим уточнить желание. Кто не должен приходить?»
«Может, не надо?» — спросил кто-то внутри, но Аська уже отправляла ответ: «Мой муж Станислав Громыко».
И откинулась, чувствуя себя победителем.
«Ваше желание принято».
«Ваше желание будет исполнено в течение часа».
«Ну да», — неуверенно подумала она.
Гуля так и не пришла. Аська звякнула ей на мобильник, но женщина-робот сказала, что абонент временно не обслуживается. Аська положила свой мобильник на стол — и он привычно куда-то делся. Так что когда стали звонить ей, она долго не могла разыскать вопящую трубку.
— Ты! — закричал откуда-то издалека Стас. — Это всё ты натворила, сука! Это ты во всём виновата! Я только хотел…
Потом раздался скрежет, будто открывают страшно заржавленные железные ворота. И — тишина…
Аська с трудом положила телефон, пытаясь понять, что нужно сейчас сделать. Наверное, позвонить в милицию…
«Ку-ку» раздалось так громко и неожиданно, что Аська подпрыгнула.
«Ваше желание исполнено».
И тут позвонили в дверь.
То есть это могла быть приехавшая наконец Гулька, или мог быть Стас, устроивший весёлый розыгрыш, или соседка сверху, потревоженная шумом, или сосед снизу, у которого опять капает с потолка, и Аська уже почти отперла дверь, но рука её почему-то повисла в двух сантиметрах от замка. От двери исходила опасность. Аська ощущала её как вибрацию. И вот с того мгновения, когда она уловила непонятное и осознала, что это опасность, никакая сила в мире не заставила бы её отпереть дверь.
Ещё раз позвонили, а потом она услышала, как в замке начинает проворачиваться ключ! Щёлк… щёлк… дзынь… и язычок защёлки сдвинулся.
Аська вцепилась обеими руками в маленький прочный стальной засов. Его никак не могли открыть снаружи, но она всё равно вцепилась и держала.
Дверь попробовали. Аська перестала дышать.
— Не понял, — глухо сказали за дверью.
В замке заскрежетало.
— Ключ-то тот? — спросил другой голос.
— А какой ещё может быть?
— А квартира?
— И квартира та. Вот смотри…
— Странно.
— Слушай. А вдруг хозяева дома?
— Сказали же, что нет.
— Ну, мало ли — сказали. Валим отсюда.
— Попробуй ещё.
— Ну вот — пробую. Вот.
Замок закрылся на все четыре оборота. Дверь толкнули. Потом замок открылся. Дверь снова толкнули.
— Понял? Изнутри закрыто.
— Понял. Ай, нехорошо…
Две секунды — и хлопнула дверь лифта.
Аська сползла на пол.
Сквозь сон потом ей мерещились звуки: визг тормозов, грохот сталкивающихся автомобилей, гвалт голосов и пальба. Но она не проснулась. И ещё сквозь сон Аська мучилась, что ничего не сделала по работе.
Ну не смогла!..
3
Утром, зашпаклевав как попало синяк и нацепив тёмные очки-стрекозы, Аська отвела Бу в садик и заявилась на службу.
Вряд ли вчера хоть кто-то заметил исчезновение солового со стоянки — зато сегодня все обратили внимание на его триумфальное возвращение. И на то, что Аську украсили боевые отметины. Таким образом, вся история обретала драматические и даже героические черты. Никто с прямыми вопросами не приставал, но поглядывали на Аську с надеждой — вдруг сама всё расскажет?
Уж чего-чего, а рассказывать Аське не хотелось.
Она разбудила комп и стала смотреть, что накопилось за вчера и сегодня. Не так много, разгребём…
«Ку-ку».
«Ваше желание будет исполнено в течение часа».
«Чего? Какое ещё желание?…»
Всё, что было вечером и ночью, помнилось как сквозь дым.
* * *— Чебурахина!
«Фиг вам. Меня нет, меня нет…» Она как раз выходила из рабочей комнаты — попить кофейку и вообще — и возвращаться на зов не собиралась. Всё равно ничего хорошего из возвращения не получилось бы.
И ушла.
В закутке, который назывался столовой, стоял хороший кофейный автомат и шкаф, в котором сотрудники держали свои чашки и ложки. За шкафом было узкое пространство, где Аська спряталась, обняв свою чашку (с изображением жёлтого улыбчивого солнца).
Там её и нашли. Шаман и полузнакомая деваха из логистики.
— Во. — Шаман широким жестом представил Аську девахе и удалился.
— Ася, — сказала деваха, — меня зовут Вера, у меня девочке шесть лет…
В общем, Вера купила своей дочке путёвку в детский лагерь в Латвии, а девочка возьми и заболей. Так вот, не хочет ли Аська переоформить эту путёвку на своего сына — это и Вере будет выгодно (потому что иначе слишком много денег пропадёт), и Аське не так накладно… — Хорошо. — Аська записала в блокнотик даты и цены и куда и когда надо будет сходить с Верой. — А как называется?…
— «Хоббитания», — ответила Вера. — Это по этому… «Повелитель Колец»…
— Чебурахина, — сказал Грозный, глядя на неё подозрительно. — Ты где ходишь? — Пью, — честно призналась Аська. — В смысле, кофий. А что?
— Вот и я спрашиваю: что? Что ты натворила? Звонили из прокуратуры, интересуются. Придётся тебе к ним подъехать. За твой счёт, учти, часы эти не оплачиваются.
— Кто бы сомневался, — буркнула Аська.
— Вот, просили позвонить…
* * *В прокуратуре сказали, что приедут сами. Скоро. Может быть, минут через сорок.
Она села за комп, и тут же пришла «аська». «МЫ исполнили три ваших желания. Теперь Вы должны выполнить три наших поручения. С Вами свяжется наш оператор»…
Звякнуло в кармане. Аська вытащила мобилку, нажала кнопку.
— Да?
— В ближайшее время вас попросят опознать труп, — сказали в телефоне. — Вы ни в коем случае не должны этого сделать.
И — тот, кто говорил, отключился.
Следователь прокуратуры был плотен и рыж. Такие, как он, играют в кино английских моряков. — Анна Владимировна? Меня зовут Пётр Сергеевич, фамилия Порфирьев. Я очень прошу вас не волноваться…
— Что-то с Бу… с сыном? — выговорила Аська.
— Нет-нет. Но… вы замужем?
— Формально — да.
— Ваш муж — Громыко Станислав Андреевич?
— Да. С ним что-то случилось?
— Случилось. Видите ли… Он погиб. То есть мы полагаем, что это был он.
— Не поняла.
— Ну… мы нашли его документы… в кармане. В общем, так: человека загрыз медведь.
— Стаса?
— Мы полагаем, что да. Скажите, на его теле есть какие-то особые приметы?
— Ой… — сказала Аська. — Что, до такой степени?…
— Увы, да.
— У него шрам от аппендицита и шрам вот тут, под коленкой. Родинка на пояснице…
— Справа, слева?
Аська помедлила, вспоминая, где эта злосчастная родинка.
— Слева. Да, и ещё — татуировка на левом плече.
«БВКУРЭ-94»… Он?
Следователь молча кивнул.
— И всё равно — я должен попросить вас съездить со мной. Я понимаю, что это тяжело и, наверное, уже не нужно, но порядок есть порядок…
— Хорошо, — спокойно сказала Аська. — Только привезите меня обратно, ладно?
Голова трупа и то место, где должна быть правая рука, были обмотаны зелёными тряпками. Аська посмотрела на татуировку, на родинку, на шрам. — Да, это он. Надо что-то подписать?
Потом с неё сняли показания. Она подробно рассказала о вчерашнем вечере, умолчав только о таинственных исполнителях желаний. О том, что муж пришёл извиняться, налаживать отношения и что они всё-таки поругались (из-за чего? — как обычно, из-за ерунды), и он ушёл, нет-нет, он её и пальцем не тронул, честное слово, именно упала, зацепилась за порожек… да, а потом он ещё позвонил, вот… она достала телефон и нашла последний принятый от Стаса звонок — в ноль сорок. И всё. Что сказал? Сказал, что это она виновата во всём, а он только хотел как лучше. Что-то вроде того. Когда можно будет забрать тело? — Вы хотите его похоронить? — спросил следователь. Потом, наверное, почувствовал, что вопрос звучит как-то странно, и повторил фразу, выделив голосом «вы».
Аська кивнула.
Никакой подписки с неё не брали, но настоятельно попросили из города не уезжать. Потому что.
— Вот так, — сказала она Грозному. — Теперь я вдова. — Ох. — Грозный откинулся в кресле. — Слушай, ну если что надо, ты только скажи.
— Я поработаю эти дни по удалёнке?
— Конечно. Во вторник только появись, московские манагеры приедут, будут вопросы задавать…
До вторника ещё надо было дожить.
Аська чувствовала себя как будто сделанной из бумаги: лёгкой, пустой и шуршащей.
Последняя «аська», которая пришла, когда она уже выключала комп, была такая: «Вы не выполнили наше поручение и будете наказаны».
Она долго не могла понять смысла написанного: «Какое поручение?…» Потом вдруг вынырнуло: «Вас вызовут опознать труп… вы ни в коем случае…» А она — опознала!
Но как же так? Ведь это был её муж… Как же так? Надо объяснить…
Она никому ничего не стала объяснять. На Аську накатило мрачное бессилие.
Пока она была на работе, пока ездила в прокуратуру и в морг — наверное, вчерашние гости заявились снова и уже беспрепятственно похозяйничали в квартире. Надо сказать, что взяли не так много: жалкую Аськину ювелирку (включая, к сожалению, и кольцо с брюликами, предсмертный Стаса подарок), расходную денежную заначку (реальная заначка как лежала в старом ботинке, так и осталась лежать), хороший лисий воротник, неисправный ноутбук и не очень новый дивидишник. И потом ещё несколько дней, не находя на своём месте вроде бы привычных вещей, Аська ломала голову: то ли их украли, то ли переложила куда-то, то ли дала поносить…
Почему она не вызвала милицию? Трудно сказать. Не то чтобы в голову не пришло, и даже трубку брала неоднократно и набирала «0»… и снова опускала трубку. Что-то внутри мешало совершить, казалось бы, автоматическое действие…
Короче, она помыла пол и стёрла пыль.
И к компу она подходить опасалась, зная, что неприятностей не избежать. Тех или иных. Но всё же — пришлось, работа есть работа. Впрочем, она оттянула неизбежное до того, как сходила за Бу, подкормила его и усадила за книжку. Бу читал «Волшебника Изумрудного города».
Он был особенно задумчив сегодня. Она ему ещё ничего не говорила…
Комп почему-то неохотно, не с первой попытки, завёлся — и почти сразу пришла «аська»: «Вы понесли лёгкое наказание. Вы по-прежнему должны нам три поручения», — и следом другая: «Сегодня в 19:45 вы должны позвонить по номеру 219-00-42, дать шесть звонков и положить трубку». На часах была четверть восьмого. Полчаса Аська прожила как молодой сапёр над неразорвавшейся бомбой. Потом еле справилась с кнопками, набирая номер. Потом — цепенея, досчитала до шести. Ей показалось, что там берут трубку, и она с грохотом обрушила свою — так, что старенький аппарат отозвался тупым болезненным звоном.
«Теперь меня похвалят», — подумала она.
И вдруг сообразила, что Гулю она сегодня так и не видела. Быстренько набрала её домашний, подождала, довольно долго, положила трубку. Сходила за мобильником.
«Обслуживание абонента временно прекращено…»
Пришла «аська»: «Вы успешно выполнили наше поручение. Вам осталось выполнить ещё два поручения. МЫ».
Часов до одиннадцати она делала вид, что работает. Потом — перестала обманывать себя. Ей было так страшно, как, наверное, никогда ещё не было. Полчаса Аська пыталась читать какой-то форум, тут же насмерть забывая прочитанное. В половине двенадцатого комп сообщил, что ей надлежит сейчас поехать по такому-то адресу, найти в здании круглосуточную типографию и сделать заказ вот этих визитных карточек (приполз файл), срок исполнения заказа — восемь утра. Вернуться домой.
Она сделала всё тик-в-тик.
* * *Когда ехала обратно (временами оглядываясь, не началась ли какая-нибудь погоня), пришла sms-ка: «Вы успешно выполнили два наших поручения. Вы должны нам ещё одно поручение».
Она вернулась почти в три часа ночи и, не зажигая света, пробралась на свой диванчик. Брезгливо, как будто всё на ней заскорузло от грязи, разделась, побросав вещи на пол, укрылась простынёй и уснула — как умерла. Несколько раз приходили «аськи», но Аська только закрывалась подушкой и куталась в жаркую простыню. Потом она всё-таки открыла глаза.