-- Акцио диадема Ровены Рэйвенкло! - неожиданно кастует Гарри, но эффекта ноль.
-- Если бы могущественные артефакты приманивались так легко, то Дамблдор, не вставая из-за стола, собрал бы все крестражи Темного Лорда, - фу, как-то чересчур наставительно прозвучало, поэтому торопливо добавляю. - Но ты молодец, что попробовал.
-- Да, попробовал, - вздыхает Гарри, - и ничего не получилось. Опять.
-- Если тебе претит находиться в компании таких людей, как Дамблдор, Грюм и МакГонагалл, которые тоже не смогли найти диадему, то валяй, страдай, - подначиваю его.
Проходим мимо горы рваных мантий, перемежающихся почему-то со сломанными партами. Как будто кто-то задумал грандиозную инсталляцию, и долго собирал парты, натягивал на них мантии, словно занавески, а потом, на середине, бросил и махнул рукой.
-- Странное место, как будто кто-то начинал сортировать мусор, раскладывал его, протаптывал тропинки, а потом ушел, не доделав, - говорю Гарри.
И вправду, будь это свалка, были бы тут такие тропинки и дорожки между горами и вершинами вещей?
-- Да и вещи тут не всегда мусор, - показывает Гарри влево, где стоят в ряд вполне себе новенькие метлы.
Как? Откуда? Зачем? Модели вроде бы не школьные. Кто-то организовал тайник? Или они давно тут стоят, просто атмосфера способствует сохранению вещей? Кстати, что-то огромных слоев пыли не видно, да и затхлостью с гнилью не несет, неужели и вправду склад, на который вещи на консервацию отправляют? Но кто?
-- Как у вас с Джинни?
-- А то ты не знаешь, - неожиданно ухмыляется Гарри, - или скажешь, что не следишь за нами?
-- Специально? Нет. Но вы же постоянно мне на дороге попадаетесь! Да и присматривать за тобой, Гарри, вроде как задача номер один для всего Ордена, но уверяю тебя, никто над вами со свечкой не стоит. Ну, может Аластор подсматривает, но он и так всю школу видит, сам знаешь.
-- Знаю, - и Гарри смотрит странно. - Давно мы так вместе не собирались, побродить и поболтать.
Пожимаю плечами.
-- И я хотел спросить, - неуверенно говорит он.
-- Спрашивай.
-- Ну вот, победим мы Волдеморта,... я как-то исхитрюсь сразить его, раз уж пророчество говорит об этом.
-- Твоя кровная защита, жертва твоей мамы, все еще на месте, так что достаточно будет лишь коснуться, и будет как с Квирреллом на первом курсе.
-- Профессор Грюм тоже так считает, но о моих шансах отзывается скептически.
Ахаха, "отзывается скептически"! Зная Грюма, это наверняка поток нелестных эпитетов и уверения, что Темный Лорд прибьет Гарри одним пальцем левой ноги. Знаем мы эти скептические отзывы!
-- Аппарация? - и тут же отвечаю сам себе. - Опыта не хватает.
-- Именно.
-- Тогда Гарри у тебя один выход, и вовсе не пожертвовать собой, не надо так вскидываться и выражать на лице мученическую готовность умереть во имя остальных!
-- Ладно, - говорит он после долгой паузы, - и какой же это выход?
-- Взять с собой всех остальных и толпой напинать Темному Лорду. Мы его обездвижим, ты его коснешься, он помрет, пророчество выполнено, все танцуют и поют.
-- А как же крестражи? - и Гарри невольно поднимает руку и трет шрам.
-- Ну, твой явно подавлен, раз уж ты управляешь телом, а не Темный Лорд, кольцо уничтожим, а диадему... ну не смог ее никто найти, пускай валяется дальше где-то в Хогвартсе. Раз никто не смог найти, то и возродить из нее Волдеморта никто не сможет, логично же?
-- Нет, я про то, что он будет летать духом, вселяться в других людей, убивать единорогов, - поясняет Гарри.
-- Так Дамблдор же изучал Квиррелла на первом курсе, и потом щит поставил от духа Темного Лорда, так что найдется управа.
Видно, что мои слова не слишком-то убеждают Гарри, но он молчит.
Ну, будет эта Темная сопля болтаться где-то в клетке, главное, чтобы не выбралась. Саурон вон, тоже как тело потерял, так и способность втираться в доверие и харизмой брать утратил, после этого уже только страхом и толпой орков брал. Так что даже если выберется дух Тома, то ничего кроме страха, убийств и вселений изобразить не сможет, и его быстро снова заточат или прикопают, или еще чего.
В любом случае, будет выиграно время, отвоеваны обратно утерянные позиции, восстановлен мир в стране, и прочее в том же духе. Сейчас, в условиях цейтнота, не до хитроумных планов по полной победе, нужно просто победить, перевести дух, и потом уже победить окончательно, попутно воспользовавшись победой для дальнейшего продвижения вперед в Хитром Плане.
Во всяком случае, мне так кажется.
-- Один из них не может жить спокойно, доколе жив другой, - бормочет Гарри.
И если взять ключевое слово спокойно, то да, духу Волдеморта в лесах Албании было очень неспокойно. Да и Гарри тоже не на курорте отъедался.
-- Гарри, ты же понимаешь, что Волдеморт, как бы безумен он не был, старше тебя на полсотни лет, и настолько же опытнее?
-- Это ты к чему, Гермиона? Я и так знаю, что мне не победить его в прямой схватке.
Ах да, вся надежда на кровную защиту, сам же только что ее упоминал. Коснуться и адьос.
-- Это хорошо.
-- Что?
-- Хорошо, что знаешь, и не помчишься с палочкой наперевес навстречу Темному Лорду. Он может прибегнуть к схожей тактике: один из Пожирателей обездвижит тебя, отберет палочку, и все. Поэтому не торопись, но если представится шанс - не медли.
-- Ты говоришь, совсем как Ала...профессор Грюм! Я и не собираюсь торопиться, но все же...
-- Понимаю, ты не можешь простить ему Рона и Сириуса?
Гарри кивает, взмахивает руками и задевает кучу котлов, мимо которой мы как раз проходим. Гора трещит и начинает покачиваться.
-- Бежим! - и стартую, с места в карьер.
За спиной грохот и треск, такой, как будто сам Хогвартс разваливается на части.
-- Туда! - кричит Гарри и кидается к другой куче вещей.
Обдирая руки, карабкаемся вверх по сломанным статуям, отбитым подоконникам, каким-то еще обломкам, каменным, гранитным, стальным, еще каким-то. Краем глаза вижу, что волна котлов бьет в подножие кучи и замирает, с лязгом, скрежетом и треском. Гарри тоже все видит и останавливается. Торчим на середине склона, я держусь за шипованное плечо доспеха, Гарри за чью-то голову, торчащую с какой-то немой укоризной в скульптурном взоре из обломков черно-красного камня.
-- А если бы это были доспехи вместо котлов? - переводя дух, говорит Поттер.
-- И не говори, повезло-то как, - отвечаю ему в тон.
Смеемся нервно и сползаем вниз, прямо в котлы. Они, кстати, надраены до блеска, как будто только что со складов Снейпа. Странно. Кому надо хранить тут чистые котлы?
-- Уфф, ладно, на чем мы остановились? Что будет после победы над Темным Лордом?
-- Я просто... не знаю, не могу представить себе, - разводит руками Гарри.
При этом он теряет равновесие, котлы разъезжаются под ногами, и он "тонет" в них по пояс.
-- что за жизнь тогда будет, - заканчивает фразу Поттер и встает.
-- Эй! Как вы там?! Что случилось?! Вы живы? Гарри!! - доносится голос Джинни.
-- Вот так оно и будет, - улыбаюсь. - Джинни, дети, мирная жизнь, слава померкнет и забудется, растолстеешь, будешь ходить на работу, потом нянчить внуков и рассказывать им байки о своих приключениях в молодости, сам не веря, что такое было.
Правда есть еще Хитрый План Дамблдора, где нам, мне и Гарри в первую очередь, придется "торговать лицами", сливая два мира, магов и магглов воедино. И хорошо, если там обойдется ручьем крови, а не рекой или озером.
-- Мы в порядке!! - ору в ответ. - Застряли в котле!!
-- Ты меня успокоила, - неожиданно говорит Гарри. - Тебе тоже, наверное, хочется мирной жизни вместо всех этих... дел?
Он обводит рукой вокруг, смотрю на эти горы мусора и вздыхаю. Можно ли мирно отдыхать и толстеть после всех этих... дел? Тех дел, которые я натворил? Конечно же, нет! Нужно будет исправить и разгрести все те кучи... мусора, которые оставил за собой, ну вот примерно как вокруг, в Выручай-Мусором-Комнате. В смысле такие же большие и так же много, и теперь все их надо бы прибрать и убрать.
-- Конечно, Гарри, мне тоже хочется, - пауза, и появившаяся Джинни упирает руки в боки и гневно набирает в грудь воздуха, - мирной жизни.
Нет, решительно, это провокационное поведение Нимфадоры заразно! Вот к чему дразнить гусей, в смысле Джинни?
-- И обязательно побывать на вашей с Джинни свадьбе.
Ну вот, могу же общаться, когда захочу! "Гроза" сразу стихает, все довольны, осталось только выбраться с этой свалки, и жизнь снова будет прекрасна и удивительна.
Глава 19
Джинни переполняли слова, и она не знала, с кем поделиться. Уж точно не с соседками по комнате, те и без того косились на нее завистливо из-за связи с Гарри. Таким только расскажи, обсмеют, пустят сплетню, и выставят все напоказ!
Можно было бы написать письмо маме, но письмо - это не то.
Можно было бы рассказать близнецам, но это тоже было не то, в лучшем случае пожмут плечами.
Можно было бы написать письмо маме, но письмо - это не то.
Можно было бы рассказать близнецам, но это тоже было не то, в лучшем случае пожмут плечами.
Можно было бы уйти в Запретный Лес или Выручай - Комнату, и там проорать все слух, но Джинни знала, что это не поможет. Она уже пробовала делать такое дома, оглушая садовых гномов своими обидами и секретами, но слова уходили лишь на время, а потом возвращались. Ей нужна была собеседница, такая, которая выслушает, поймет, поддержит, и не будет смеяться, как мама дома, и не будет разглашать тайн младшей Уизли.
Пускай Луна не подходила под все пункты, но она уж точно была лучше соседок по комнате, однокурсниц Гарри и близнецов, и Грейнджер, которая точно будет смеяться. Тайн может и не разгласить, но смотреть на это самодовольное ухмыляющееся лицо, на этот взгляд, скользящий по груди Джинни? Не говоря уже о той истории с Флёр, и самом факте, что Джинни неоднократно переодевалась в присутствии Гермионы! Отдельной злости добавлял тот факт, что Грейнджер так и осталась равнодушна к ладной, крепкой фигурке Джинни. Нет, конечно, она не собиралась изменять Гарри, но прикрываешь эту бесчувственную Гермиону, хранишь ее секрет изо всех сил, стараешься не ссориться с ней, а она смотрит на тебя, как на пустое место! Хотя все на месте, и грудь оттопыривается, и ножки, и попка что надо, и руки крепкие, и рыжие волосы в порядке.
В общем, все это было оскорбительно и задевало Джинни, и если бы не тот факт, что она и Гарри все же нашли друг друга, то быть бы секрету Грейнджер разглашенным, а ей самой осмеянной. С ноги до головы. И плевать на последствия, на угрозы, на крики! Единственное, на что Джинни было не наплевать, так это на мнение Гарри, который после такого скандала бросил бы ее, ради "друзей". Поэтому Джинни молчала и поэтому решила поговорить с Луной, несмотря на все ее странности.
Но на свадьбе Джинни Грейнджер точно не бывать!
Ляжет в свадебном платье поперек порога, но не пропустит!
Джинни проходит мимо картины с троллями туда и обратно, и дверь возникает сразу. Это нетрудно, желание получить помещение, где можно поговорить, не боясь подслушивания, переполняет Джинни, выплескивается из ушей и носа на веснушчатое лицо.
Выручай - комната предстает в образе огромной кухни, и Джинни невольно улыбается.
-- Мы будем что-то готовить? - спрашивает Луна, заглядывая в ближайшую кастрюльку. - Тогда надо будет вначале нарисовать на этой стене луг, а вот здесь солнце, чтобы еда радовалась.
-- Нет, мы не будем готовить, - пожимает плечами Джинни.
Чайник на столе, пышет паром, чашки, печенье, сахар. Луна садится напротив, серьезная и легкомысленная одновременно, и Джинни невольно завидует. Вот уж кому плевать на внешность и одежду! Даже в школьной мантии и одежде Луна выглядит цельно, собранно, как будто форму создавали специально для нее.
-- Мне нужно рассказать тебе кое о чем, Луна, но так, чтобы это осталось секретом.
-- Хорошо, - кивает Лавгуд. - Ты же не служишь гоблинам?
-- Нет, - отвечает Джинни, сбитая с толку, после долгой паузы. - При чем тут гоблины?
-- Папа уверен, что за всем стоят гоблины, и просил меня в письме быть бдительной. А еще он прислал мне специальные очки, надев которые, я смогу отличать ложь от правды!
И с этими словами Луна водружает на нос странные радужные очки, широкие, с лучами, торчащими в разные стороны, как шипы. Теперь она напоминает Гарри Поттера, и это неожиданно успокаивает Джинни.
-- Но это все останется в тайне?
-- Конечно, раз ты не работаешь на гоблинов, - кивает Лавгуд и отпивает глоток темного, почти черного чая, словно не замечая, что в чашке кипяток.
-- Понимаешь, Гарри... я мечтала о нем с самого детства! Мама читала мне на ночь сказки о Мальчике-Который-Выжил, и я представляла его, такого героического и сражающегося за Магическую Британию против огромного Темного Лорда. Когда же я первый раз увидела его в "Норе", то растерялась! Он был такой худенький, в этих очках, ничего героического, и все они толпой вылезали из машины папы, и мама тут же начала орать, но я все равно ощутила что-то в животе!
-- Наверное, это были любовные феи, - на полном серьезе замечает Луна. - Они любят забираться через уши, и потом щипать живот изнутри, поэтому надо на ночь надевать специальную повязку.
-- Но я все равно терялась в его присутствии и робела, а он весело проводил время в компании Рона и Гермионы, да что там, близнецы были ближе к нему, чем я! И весь этот последний год, когда оказывается он был в Дурмштранге, а я... я даже не смогла отличить его двойника от настоящего Поттера!
Она почти плачет, Луна утешающе протягивает кусок фиолетово-красного пирога.
-- И там, в горах, когда эта французская сучка обнимала Гарри, я стояла, раскрыв рот, а потом поняла, что совсем не знаю своего избранника! И здесь, в Хогвартсе, мне самой пришлось сделать первый шаг, иначе Гарри бы не решился никогда. Мне теперь постоянно кажется, что ему нравятся развратные девицы, вроде той французской сучки Делакур, и что он бросит меня, когда встретит кого-то вроде нее. Я же ничего толком и не умею в постели, а они...
-- Но вы же вместе? - неожиданно спрашивает Луна.
-- Да, - Джинни утирает слезы и с всхлипом вгрызается в пирог. - Мы вместе. Но надолго ли? Он видит во мне друга, он видит во мне Рона, а не женщину! В первый раз... я выпила немного пива для храбрости, и затащила его в пустой класс, сорвала с него и себя одежду, почти насильно отдалась ему, иначе он так ничего и не сделал бы! Не шагнул бы дальше робких поцелуев раз в полгода! Я знаю, он сам говорил, что всегда видел во мне сестру Рона, а не девушку, а теперь и того хуже!
-- Но вы же вместе? - повторила Луна.
-- Да, мы вместе! Но даже когда мы... эээ... телесно близки, мне кажется, что он вот-вот назовет меня Роном! Когда мы на тренировках, когда делаем уроки вместе, все эти жесты, словечки, один раз он остановился, когда мы шли на поле и начал отливать, и только потом сообразил, что я не Рон, покраснел и долго извинялся! Это сводит меня с ума! Он бросит меня ради какой - нибудь французской шлюхи, и уж ее он точно не будет называть Роном! Будет жить с ней, а на меня смотреть как на друга! Ведь друзей не... глупые мальчишки!
Ощутив, что слова выплеснулись и ушли, Джинни вцепляется в кружку и пирог. Теперь только переждать глупость, которую скажет Луна, и можно будет жить дальше. Нервно, скомкано, дергано, но жить.
-- Дорожи каждым мгновением рядом с любимым человеком, смакуй его, как сочную сливу и наслаждайся, не сомневаясь и веря, что тебя любят в ответ, - распевно произносит Луна. - Когда же он решит уйти, то отпусти его и не терзайся, ибо пытаясь сшить разорванное и вернуть потерянное, ты лишь исколешь себя и его до крови, и будешь терзаться, умножая печаль и скорбь в мире.
Джинни словно съедает еще раз Оглушающую конфету близнецов, сидит и не может пошевелиться, настолько ответ Луны поражает ее. В самое сердце.
-- Так мне сказал папа, когда мама умерла, - говорит Луна с печальной улыбкой, - но я так и не смогла отпустить ее до конца.
Очарование момента убито напрочь, и Джинни приходит в себя. Что бы эта Лавгуд понимала в отношениях, спрашивается? Смотрит на Грейнджер щенячьим взором, а та даже не замечает, все лужицей растекается перед Нимфадорой.
Но главное сделано, слова выплеснуты, и поэтому Джинни говорит, почти искренне.
-- Спасибо, Луна. Ты же сохранишь это в тайне?
-- Конечно, мы же подруги, - кивает Лавгуд.
Теперь найти Гарри. Ну и что, что Рон? Для Гарри она будет кем угодно!
Нимфадора отлетает от удара, катится по полу Дуэльного Клуба, но тут же вскакивает.
-- Экспеллиармус! - и палочка ее вылетает мне в руку.
Тонкс не хватает какой-то доли секунды, потраченной на вставание, чтобы отбить заклинание, и теперь она стоит, обезоруженная, злая, прекрасная в своей ярости, не замечающая изменений. У нее всегда так, как эмоции выпрыгивают за какой-то предел, так цвет волос начинает скакать, а уж если внешность поплыла, то все, ноги в руки и беги, у Нимфадоры срывает крышу.
-- Ну что, мадмуазель, теперь вы, как побежденная, в полной моей власти, и я стребую с вас дань за двенадцать лет, а также воспользуюсь вашим захваченным телом!
-- Вы еще не захватили мое сердце!
-- Я совершу секретный маневр охвата и зайду сзади, и поражу вас оттуда, в самое сердце!
Грюма, понятное дело, в Клубе нет, мы тут одни. Как ни странно, такие вот вольные пикировки - разговоры на грани приличия оказались отличным решением. Я постоянно изображаю "зверское" желание напрыгнуть и овладеть Тонкс, она подначивает, и делает вид, что будет защищаться из всех сил, и это способствует разрядке. Спустив пар в разговорах, никто уже не переходит к делам, не мечет страстные взгляды, не распускает руки и не пытается устраивать провокации в присутствии посторонних.