-- Теперь у нас есть магазин! Огромный! В центре Косой Аллеи, и он полностью наш, без всяких там кредитов и долгов!
-- Поздравляю, - искренне и от души.
-- Не хочешь поработать у нас летом? - заходит с козырей Фред.
-- Поработать?
-- Ну да! Тебе принадлежит часть магазина, так что ты, можно сказать, будешь работать на улучшение собственного благосостояния!
-- Я ж вам всех покупателей распугаю, а то и прибью на месте! - хохочу.
-- Приводи с собой подружек! - не сдается Фред.
-- О да, Луна вам наторгует, разоритесь и вылетите в трубу, - продолжаю веселиться.
-- Но ты подумай, подумай, время еще есть, - добавляет Джордж.
-- Все так плохо?
-- Скажем так, нанимать кого-то нам сейчас не по карману, а если кто-то из нас будет стоять за прилавком, то производство пострадает.
-- Огромный магазин, говорите?
-- Целый особняк! Нельзя было упускать такой момент!
-- Пригласите Гарри и Джинни, - пожимаю плечами, - по-родственному, так сказать. Плюс знаменитость за прилавком, сам Мальчик-Который-Дважды-Выжил.
-- Так Джинни не соврала? - близнецы аж подаются вперед.
-- Врать не буду, сама не видела, - пожимаю плечами, - но Беллатриса кричала Гарри, что Волдеморт его убил. Вряд ли Темный использовал что-то кроме Авады, ну, сами понимаете.
Делаю неопределенный жест, близнецы кивают, как всегда, синхронно.
-- За спальню и возможность жить там без присмотра родителей, они вам еще и охранять по ночам будут, всем выгодно. Конечно, вам еще придется как-то объясняться с вашей мамой, но слова и крики пока что еще бесплатны, не так ли?
Фред и Джордж кивают и переглядываются. Темный Лорд побежден, крестраж в Гарри убит, хотя что там было, сам Поттер отказывается рассказывать. В любом случае, у Дурслей ему больше жить не надо, во всяком случае, из-за кровной защиты. Из-за возраста и всех этих дел с опекунством -- может быть и придется вернуться, но тут же сдернет обратно в магический мир, к гадалке не ходи. Отдельная спальня, Джинни под боком, медовый месяц встанет в полный рост, и будет стоять все лето.
Под таким соусом даже жизнь в магазине покажется прекрасной.
-- Идея отличная, но ты все равно подумай, - говорит Джордж, - нам не помешает маг, разбирающийся в трансфигурации. Ты же не хочешь, чтобы мы разорились?
-- Конечно же, нет, - улыбаюсь, - но, правда, летом я буду занята. Смогу -- помогу, нет, ну извините.
Оно и правда так выходит. Экзамены теперь состоятся, и Луна после них обязательно потребует сдержать данное слово. Планы Дамблдора на после победы, ведь железо надо ковать, пока горячо. Анимагия и вся эта идея с ногой, тоже потребуют времени и сил.
Насыщенное будет лето, без всяких поездок на юга.
-- Спасибо, мадам, - говорю Помфри, вручая самодельный подарок.
Статуэтка, медицинский символ, змея, обвивающая чашу и склонившаяся над ней. Надпись, выпуклыми буквами по ободу "Все есть яд и все есть лекарство". Волшебная древесина и вправду на порядок легче трансфигурируется, и будь ее больше, о, можно было бы достигнуть невиданных высот. Вообще, было бы неплохо вывести новый сорт магических деревьев, которые могли бы запасать в себе, собирать энергию извне, но это опять полжизни на такое положить придется.
Но если и вправду соединять два мира, магов и людей, то идти туда надо не только с палочкой в рукаве.
-- Какая-то особая причина или просто так? - улыбается целительница.
-- Вы вылечили Луну и Лаванду, - твердо, глядя ей прямо в глаза.
Мадам Помфри не шутит насчет лечения "интимных подружек" и подарков в ответ, но все же, что-то такое мелькает на ее лице. Вылеченная и выпущенная два дня назад из медпункта Лаванда теряет ко мне интерес, чем сильно облегчает жизнь.
-- Стоило бы тебя отругать и наказать, за сотворенное с Лавандой, - серьезно говорит Помфри.
Ой-ой. Невилл, победитель Лестрейндж, уже получил по ушам четыре дня назад, за побег из медпункта, и зрелище было внушающим шок и трепет.
-- Но так как я сама тебя лечила после того срыва, то у меня просто не поднимется рука.
Не поднимется рука? Она меня шлепать, что ли собиралась?
-- Да и понять все это можно превратно, - и это единственная шпилька с намеком на толстые обстоятельства, которую позволяет себе целительница. - Так что просто покажи руки до плеч.
То катание выдрой по камням и вправду оставило меня ободранным, но не так сильно, как казалось. Все уже практически зажило, на лице тоже особых следов не осталось, во всяком случае глубоких шрамов.
-- Мазь, которую я тебе дала, еще не закончилась?
-- Нет, мадам, там еще на один сеанс.
-- Вот, - кивает Помфри, - еще раз намажешься, и все окончательно пройдет. Спасибо за подарок, и хотела бы я тебе сказать "иди и не возвращайся", да не получится же.
И посмеивается, беззлобно так. Анимагия со мной, но разговор о ноге заводить еще рано. Через недельку будет в самый раз, обсудим детали, прикинем реализацию, если она вообще возможна. Кучу всего надо будет подготовить, но... теперь, наверное, можно позволить себе немного надежды на будущее?
-- Вы случайно не знаете, мадам, что с профессором Грюмом?
-- Случайно знаю, лечится в Мунго, в очередной раз. Ты не первая об этом спрашиваешь, и нет, он не вернется в Хогвартс преподавать.
Понятно. Жаль. Проклятие вроде должно было умереть вместе с Темным Лордом, но Грюму и вправду не с руки оставаться здесь. Ему аврорам и аврорицам младым преподавать, а не школьникам, хотя, с поправкой на грубость и паранойю, учил он отменно. Кто его будет заменять? Пришлют мракоборца из Министерства? Хотя, опять же, какая в сущности разница?
Если никого не пришлют, школьники точно не обидятся.
-- Нимфадора Тонкс завершит за него курс, - внезапно говорит Помфри.
О! Это хорошо!
-- Спасибо, мадам, - и на том мы расстаемся.
-- Мажем, мажем Гермиону, едем, едем в Барселону, - напевает Луна.
Пальцы ее, с мазью от мелких шрамов и ожогов, то и дело заезжают в "Барселону", хотя как раз там никаких повреждений не наблюдается. Действует Луна неумело, но старательно, и организм доволен. Сидеть в ванной Префектов на теплом, нормальном полу, свесив ноги в теплую воду, очень приятно и без поглаживаний Луны, а уж с поглаживаниями вообще полный кайф.
-- Смажу Гермиону всю, и награду попросю, - Луна заглядывает через плечо, прижавшись сзади, и тянет свои губы к моим.
-- Нет такой рифмы, - тихо хихикаю.
-- Но награда есть?
-- Награда есть, - и после долгого поцелуя говорю Луне, - оставь мазь, еще тебя помажем.
Шрам на боку уже почти не виден, но все же есть. И следы на груди и животе, отметины от придавленности деревом, брр. Передернуть плечами и кланяться в ноги Тонкс, благодарить и благодарить, что спасла. После чего обматерить во весь голос -- чего вообще взяли с собой школьников? Решал, понятное дело, Аластор, а Нимфадора с ним не спорила, но все равно.
Правда, если бы не тот холод из медальона, то разрыл бы я Волдеморта и Беллатрису? Нет.
-- Но я еще не закончила, - говорит Луна, пытаясь ускорить движения рукой.
-- Эй, помнишь клятву?
-- Да, - вздыхает Луна, оттопыривая мизинец. - Но разве мы не победили?
-- Еще не до конца, - качаю головой и встаю.
Луна неожиданно кусает за правую ягодицу, и я отпрыгиваю прямо в бассейн -- ванну.
-- Эй! - ору возмущенно.
Луна хихикает и облизывается, словно ухватила сочную сливу. А может и вправду ухватила, не стоило так резко вставать, но как натирать ее мазью, если не встать и не поменяться местами?
-- А я знаю, что вы тут делаете! - завывает Миртл, вылетая из воды.
-- У нас урок первой помощи, и медицинские процедуры, - отвечаю нагло, уперев руки в бока, по пояс в воде.
Луна продолжает смеяться, сидя на бортике, откинувшись на руках и демонстрируя себя обнаженную во всей красе.
-- Я всем расскажу! - продолжает завывать Плакса, кружась под потолком.
-- Зачем? - неожиданно спрашивает Луна.
-- Потому что я вам завидуууууую! У вас есть тела, а у меня нет! - Миртл ускоряется. - Я ни разу ни с кем не целовалась, ни с мальчиком, ни с девочкоооой, а вы, школьники, словно напоказ все выставляееееете!
-- Вот, Луна, наглядный пример, почему лучше подождать до лета.
-- Я могу спрятаться, - идет на попятный Миртл, - и вы меня не увидите.
-- Любишь подсматривать, а?
-- Проведи полвека привидением, без рук и без ног, в туалете, где тебя постоянно смывают! - неожиданно злится Плакса. - И ты обещала сделать меня привидением башни!
Серьезно? Не помню... ах да, что-то было на втором курсе. Можно ли вернуть привидению тело? По методу крестражей связать с предметом, с оживленным големом? Будут ли у него чувства физического тела? Вселение в другого, по методу Квиррелла и Волдеморта на первом курсе?
Кто-то вообще всерьез занимался этим вопросом?
-- Ну, теперь точно не сделаю.
-- Эй, я пошутила! - идет на попятную Миртл, и скрывается в стене с протяжным стоном. - Ты обещаааааала!
Ну, песец теперь. Ладно, надо будет дедушку Альбуса спросить, он же у нас главный в Хогвартсе. Чем хороша Плакса, так это тем, что действует не хуже холодного душа. Возбуждение перебивает напрочь, не говоря уже о том, что вон она, баночка с мазью, плавает утонувшим корабликом, дном кверху. Наверное, слетела, когда я прыгал в ванну, но кто же знал, что меня внезапно укусят?
-- Эй, я пошутила! - идет на попятную Миртл, и скрывается в стене с протяжным стоном. - Ты обещаааааала!
Ну, песец теперь. Ладно, надо будет дедушку Альбуса спросить, он же у нас главный в Хогвартсе. Чем хороша Плакса, так это тем, что действует не хуже холодного душа. Возбуждение перебивает напрочь, не говоря уже о том, что вон она, баночка с мазью, плавает утонувшим корабликом, дном кверху. Наверное, слетела, когда я прыгал в ванну, но кто же знал, что меня внезапно укусят?
Смотрю на Луну и развожу руками.
-- В другой раз, когда будет мазь.
-- Почти в рифму! - хихикает Луна. - И к другому разу я сделаю медальоны Влюбленных!
-- А чем плохи медальоны Дружбы?
-- Терновник в них угас, - вздыхает Луна, - нужно искать новый. И медальоны Дружбы не передают чувств сердца, а я так хотела, чтобы ты увидела себя моими глазами! Не настоящими глазами, конечно, просто ощущения, но это важные ощущения!
-- Верю, но вряд ли это что-то изменит.
-- Изменит!
Еще раз пожимаю плечами. Взгляд влюбленного -- не лучший инструмент, для него предмет обожания сияющ и прекрасен, независимо от реальности. И если эти новые медальоны вправду передают всю гамму эмоций, то лучше им подождать еще. Не то, чтобы есть шансы до лета научиться подделывать влюбленность, просто лучше подождать. Вся эта чрезмерная эмоциональность и горючесть начального этапа только навредит, если ее еще и усилить подобными вещами.
Интересно, в сексе оно тоже работает, вот эти вот двусторонние ощущения?
-- Летом, Луна, летом, после экзаменов.
Лавгуд понимающе кивает и вскидывает правую руку с оттопыренным мизинцем.
Глава 25
Апрель -- май 1996 года
Дни от меня,
летят как ветер от огня
Строчки песни крутятся в голове, характеризуя то, что происходит в Хогвартсе после пасхальных каникул. Дни летят, подготовка к экзаменам, размышления о будущем, просто ничегонеделанье, приятное и теплое, как вступившая в полную силу весна.
При этом снаружи, за стенами Хогвартса, продолжает бушевать политическая гроза.
Сторонники Волдеморта не слишком верят в гибель Лорда -- один раз он уже возвращался -- и не думают складывать оружие. Европейские маги тоже не сидят без дела, указывают на то, что сопротивление не подавлено, и вообще, лето близко. Министерство и Орден бегают и пытаются всех передавить по частям, в общем, "весело".
Брызги и отголоски этого дурдома долетают через Нимфадору, которая и вправду преподает нам ЗОТИ на полставки. Накал требований Аластора отсутствует, но это Нимфадора пытается компенсировать повышенной угрюмостью. Причина проста -- Аластор там, в первых рядах сражающихся за независимость родной Британщины.
-- Ладно бы он возглавлял там большой отряд, ведь это было бы правильно, да? - возмущается Нимфадора.
Совместные победы над Темным Лордом сближают, и мы снова нормально общаемся. Немало этому способствует моя благодарность за спасение Луны, и прекращение облизывания Тонкс взглядом. Оно как-то само собой проходит, ну а подколки со стороны Нимфадоры слабеют, в отсутствие Грюма. Все-таки она подзеркаливает его поведение, хотя и отказывается это признавать, во всяком случае вслух.
-- Если он волк-одиночка, то ему и правда, легче одному. Не надо ни за кем следить и утирать носы, а спину он и сам себе прикроет.
-- Ему-то легче, а мне? - возмущается Нимфадора.
Ее возмущение -- последствия очередного "брызга" -- Аластор куда-то там ворвался в одиночку, крича матерно про "палочки на пол" и всех положил, повязал и теперь гордо красуется на фотографии в "Пророке". Разве что ногу на голову валяющегося великана не поставил, да и лицо у Грюма странно перекошено, словно фотографа матерно посылает, а не улыбается в камеру.
-- Все проходит, - вспоминаю мудрость, высеченную на кольце царя Соломона, - и это пройдет.
-- Ему бы лежать, после сдвоенного проклятия, а он подлечился и в бой! - никак не успокаивается Нимфадора.
Наверное, все-таки она его любит. Старого, в шрамах и со скверным характером, одноногого и одноглазого. Вот уж воистину, красавица и чудовище, при этом красавица может становиться и чудовищем, да кем угодно. Представляю, если их дети унаследуют черты родителей.
Бдительно - параноидальные метаморфы, нет, мир такого не переживет.
-- Невилл, ты победил Беллатрису?
-- Да, ты же сама все видела!
-- Ты не испугался и победил ее прямо на глазах у Темного Лорда.
-- Ну... да!
-- Так какого... Грюма тебе нужна моя помощь? Сам справишься со своей ба!
Понятно, что для Невилла выйти против "ба" страшнее, чем стоять против Беллатрисы и Волдеморта одновременно, но, сколько ж можно? Уже и характер закален, и подвиг совершен, и девушки ему дают, а все че-то мнет булки и просит помощи.
-- Но ты обещала...
-- Подумать, что можно сделать, - киваю. - Или ты без моего совета ну вообще не можешь ничего решить?
-- Почему же, - вздыхает Невилл, - представлю Парвати, но я просто подумал, вдруг ты чего лучше придумала?
Ну вот, может же, когда захочет!
Парвати, и сестра в нагрузку, все замечательно. В порядке подростковой мести Невилл может отпердолить сестричек, обоих одновременно, прямо на кровати бабушки, но лучше такого совета ему не давать. Еще же последует, и, конечно же, по закону кошачьего бутерброда, в самый неподходящий момент придет Августа, в разгар борьбы индийцев против колониального владычества Британии, так сказать.
Хватит же старушку инфаркт, от такого зрелища, а я виноват останусь.
-- Невилл, ты молодец, - говорю искренне.
Уже хотя бы тем, что связка Браун -- Патил и их сплетни, и пересуды на него не повлияли, да и вообще.
-- Не думаю, что заслуживаю такого, - качает головой и твердо говорит Невилл.
Не мне его осуждать, конечно, за убийство не рожденного ребенка, о котором Невилл и не знал. Я творил вещи гораздо, гораздо хуже, правда, меня никто особо молодцом не называл и не называет, и это правильно.
-- Могу посоветовать только что-то банальное.
-- Например?
-- Разберись с бабушкой, разберись в себе, отдохни в обществе прекрасных девушек, для того лето и предназначено, и тогда поймешь, молодец ты или нет.
-- Наверное, но вначале надо сдать экзамены, - вздыхает Невилл.
Вот это уж точно не мои проблемы.
Было три попытки добраться до Гарри, со слов Нимфадоры. Первый отряд успели перехватить в Хогсмиде, попутно развалив магазин приколов Зонко, на радость близнецам Уизли. Второй попался Хагриду в Запретном Лесу, совершенно случайно, и там была кровавая бойня, где-то в чащах. Третий отряд нырнул в Черное Озеро и больше не вынырнул.
Пошли на удобрения в подводные сады русалов.
Так что слова Дамблдора об окончании моей миссии, выглядят поспешными. Пока всех сторонников Волдеморта не передавят и не вытеснят из Британии, попытка покушения может повториться в любой момент. Какой-нибудь отчаянный товарищ, напившись зелья удачи, проскочит камином из Министерства и устроит тут побоище в разгар учебного дня!
Да мало ли чего можно придумать, от отчаяния! Например, затаиться и затесаться в министерскую комиссию по приему экзаменов. Да, Темного Лорда так не вернуть, но трупу Гарри от того легче не станет! Пускай и исчез единый мозг и лидер, но он исчезал и пятнадцать лет назад. Правда, самых лучших и преданных его Пожирателей истребили и продолжают истреблять, но все же, рано окончательно расслабляться.
Да и зелья удачи Слагхорн теперь спрятал так, что не достанешь.
Сам Гарри лишь пожимает плечами и говорит, что у него есть мантия и Джинни.
27 мая 1996 года
-- Малиновый пудинг! - и вход в башню Дамблдора приоткрывается.
Наш дорогой директор сидит в кресле так, словно и не исчезал никуда. Протягивает что-то фениксу, и тот, радостно курлыкнув, принимает угощение.
-- Итак, Гермиона, я обещал тебе разговор, - говорит Дамблдор, делая жест, приглашающий садиться, - и вот его время настало.
-- Война официально закончена? - и вправду, в кабинете снова тишина, нет всяких светящихся и трещащих штучек.
-- Час назад, под неодобрительное скрежетание зубов магов из Европы, - в улыбке и словах Дамблдора сквозит легкий намек на злорадство. - Последний из Пожирателей Смерти был убит, еще вчера, старший Мальсибер, если тебе интересно. Никаких нарушений Статута при этом не было зафиксировано, спасибо нашим друзьям из Военной Разведки магглов.
Военной Разведки? А, понятно, MI - Military Intelligence, то есть военная разведка, а не Министерство. Что ж, тоже логично, военным лучше и проще заниматься магами, особенно при угрозе противостояния.
-- Они успевали замять дело?
-- Скажем так, несколько опасных инцидентов так и не получили широкой огласки, - улыбается Дамблдор в бороду, - и потому не привлекли внимания магов Европы. Хотя магглам, посвященным в тайну, и не слишком нравится существование магического мира, но они понимают, что свои маги все же лучше, чем чужие. Особенно французские.