Сталин немедленно ответил. Несмотря на то что Черчилль просил не о помощи, Сталин связал начало наступления Красной Армии со стремлением оказать содействие союзникам. Он сообщил, что советское командование решило «ускоренным темпом закончить подготовку и, не считаясь с погодой, открыть широкие наступательные действия против немцев по всему Центральному фронту не позже второй половины января»[339].
Первыми 12 января начали наступление армии 1-го Белорусского и 1-го Украинского фронтов, проводившие Висло-Одерскую стратегическую наступательную операцию. На день позже, 13 января, началась Восточно-Прусская стратегическая наступательная операция, в которой участвовали 2-й, 3-й Белорусские фронты, часть сил 1-го Прибалтийского фронта и Балтийский флот. В рамках этой операции войска 2-го Белорусского фронта под командованием маршала Рокоссовского с 14 по 26 января провели Млавско-Эльбингскую операцию. В ходе операции было разгромлено около 15 дивизий 2-й и 4-й армий группы армий «Центр», захвачены Млавский и Алленштейнский укрепленный районы, занята часть Восточной Пруссии, освобождена территория. Войска 2-го Белорусского фронта, продвинувшись на северо-запад до 230 км, блокировали с запада и юго-запада восточно-прусскую группировку противника, создав благоприятные условия для ее последующего разгрома. С выходом войск фронта к нижнему течению Вислы и захватом плацдарма севернее Быдгоща создавались условия для наступления в Восточной Померании.
Наступление советских войск вынудило германское командование свернуть активные действия на Западном фронте и во второй половине января – начале февраля перебросить на советско-германский фронт 13 наиболее боеспособных дивизий, в том числе 6 танковых и моторизованных, 800 танков и штурмовых орудий. Так, маршал Рокоссовский еще раз напомнил генерал-фельдмаршалу Моделю, что их спор – кто искуснее в военном деле – еще не завершен.
Соединения группы армий «Б», преследуемые американо-английскими войсками, к концу января отступили в Арденнах на исходные позиции. Потери союзников составили около 76,9 тыс. человек, противника – почти 81,9 тыс.[340]. Несмотря на провал операции в Арденнах, генерал-фельдмаршал Модель, перед которым Гитлер поставил явно невыполнимую задачу, сохранил свой пост.
Главнокомандующий союзных войск на Западном фронте Д. Эйзенхауэр после завершения Арденнской операции 8 февраля предпринял наступление с целью очищения территории между Маасом и Рейном, где оборонялись войска групп армий «Б» и «Х». К концу февраля союзники вышли к Рейну, захватили в последующем два плацдарма на правом берегу реки. В результате были созданы благоприятные условия для обхода Рура с юга и наступления в глубь Германии. 1 апреля 3-я бронетанковая дивизия 7-го армейского корпуса американской 1-й армии в районе Липштадта соединилась со 2-й бронетанковой дивизией 19-го армейского корпуса американской 9-й армии, тем самым завершив окружение рурской группировки противника (около 325 тыс. человек), которой командовал Модель[341].
Попытки Моделя в начале апреля прорвать кольцо окружения в районе Хамма на северном и в районе Зигена на южном флангах успеха не имели. Окруженные войска были полностью деморализованы. Они испытывали острый недостаток в боевой технике, вооружении, боеприпасах. Несмотря на это, Гитлер требовал от Моделя удерживать «крепость» Рур. Однако сделать это было не просто.
«Свыше 300 тыс. человек, составляющих большую часть сил группы армий «Б», оказались в котле, – вспоминал бывший начальник штаба 5-й танковой армии Ф. В. фон Меллентин. – Мы обратили внимание Моделя на то, что наших запасов хватит не больше чем на три недели, и предложили предпринять попытку прорваться всеми силами на юго-восток»[342].
Однако Модель, скованный приказом Гитлера, вел бесперспективную борьбу в Рурском котле. Его бывший противник маршал Рокоссовский продолжал победное шествие. С 10 февраля по 4 апреля войска 2-го Белорусского фронта принимали участие в Восточно-Померанской стратегической наступательной операции, в ходе которой во всем блеске проявился полководческий талант маршала Рокоссовского. Операция по своему замыслу, организации и проведению весьма оригинальна и поучительна. Важнейшим условием успеха наступления были стремительность и непрерывность активных боевых действий, не дававшие врагу передышки, в которой он очень нуждался для накопления резервов и перегруппировки войск. Быстрому разгрому группировок противника способствовал правильный выбор направлений главных ударов 1-го и 2-го Белорусских фронтов. Так, наступление ударных группировок фронтов смежными флангами на север к Балтийскому морю позволило рассечь группировку противника на две части. Последующее наступление войск 2-го Белорусского фронта на восток, а войск правого крыла 1-го Белорусского фронта на запад и быстрое развитие наступления по расходящимся направлениям обеспечило в короткий срок разгром 2-й и 11-й армий противника. Характерным для операции явилось то, что накапливание сил для ее проведения и планирование осуществлялись в ходе наступления. Возможность избежать перерыва в наступательных действиях войск 2-го Белорусского фронта обеспечивалась своевременным вводом маршалом Рокоссовским в сражение дополнительных сил как за счет резервов Ставки ВГК, так и путем широкого маневра войсками, особенно танковыми и механизированными соединениями. Оперативной формой прорыва вражеской обороны на всю ее глубину являлись рассекающие удары, наносившиеся войсками на смежных направлениях. В ходе наступления войска фронта дробили группировку противника на части и уничтожали ее по частям.
Особенностью решения маршала Рокоссовского явилось то, что он строил артиллерийское обеспечение прорыва в зависимости от конкретных условий обстановки и имевшихся сил и средств. Так, на участке прорыва левофланговой 19-й армии плотность составляла 150–160 орудий и минометов на 1 км фронта. Для ведения огня прямой наводкой по прочным зданиям и боевым огневым сооружениям широко привлекались 152-мм и 203-мм орудия. В ходе боевых действий в городах для сопровождения штурмовых групп использовались 76-мм и 122-мм орудия.
Решающую роль в развитии операции и ее быстром завершении сыграло умелое использование маршалом Рокоссовским танковых и механизированных соединений. В начале операции он применял их для развития прорыва, придавая моторизованную пехоту и обеспечивая автотранспортом стрелковые части. Это позволяло танковым соединениям отрываться от главных сил наступающих армий на большие расстояния и решать важные оперативные задачи. В боях за Данциг, Гдыню и Альтдамм танковые соединения действовали совместно со стрелковыми частями как танки непосредственной поддержки пехоты. Стремительные действия подвижных соединений в оперативной глубине не позволили противнику организовать оборону на подготовленных, а также на некоторых естественно выгодных рубежах. В ходе преследования противника по указанию маршала Рокоссовского широко применялись передовые отряды, которые создавались в танковых, механизированных соединениях по одному-два.
Наступление войск 2-го Белорусского фронта на главных направлениях велось достаточно высокими темпами. Они не снижали их и после выхода к побережью Балтийского моря. Войска продолжали выполнять без остановок и перегруппировок новые оперативные задачи, повернув свой фронт на 90° от оси первоначального направления действий. Несмотря на трудность такой формы маневра, требующей высокой подвижности войск и четкой организации управления ими, маршал Рокоссовский и его войска успешно справились с этой задачей. Непрерывным наступлением они поставили противника в трудные условия, лишив его возможности произвести перегруппировку своих войск и целеустремленно использовать тактические и оперативные резервы.
Заслуги К. К. Рокоссовского были оценены по достоинству. 31 марта 1945 г. в газетах был опубликован Указ Президиума Верховного Совета СССР о награждении Константина Константиновича орденом «Победы» «за искусное руководство крупными операциями, в результате которых были достигнуты выдающиеся успехи в разгроме немецко-фашистских войск».
Дела же у Моделя шли все хуже и хуже. 14 апреля две группировки союзников – два корпуса американской 9-й армии с севера и два корпуса американской 1-й армии с юга – соединились. В результате войска Моделя оказались разрезанными на две части. На следующий день соединения американской 1-й армии, расширив образовавшийся коридор, повернули на запад и восток, чтобы ускорить ликвидацию группировки Моделя. Дни группы армий «Б» были сочтены. Модель был загнан в угол.
«В последние дни борьбы мне неоднократно случалось вести частные беседы с фельдмаршалом Моделем, который обладал сильным характером и не был чужд иронии, – вспоминал Ф. В. фон Меллентин. – Он славился сверхъестественной способностью восстанавливать фронт в самом, казалось бы, безнадежном положении. Так, например, он сколотил фронт наших войск на Востоке после страшного поражения в июне – июле 1944 года, а затем то же самое сделал на Западе после боев в Нормандии. В апреле он неоднократно бывал в нашем штабе, и у меня создалось впечатление, что он борется сам с собой, стремясь найти решение какого-то внутреннего конфликта. Как и перед всеми высшими офицерами, перед ним стояла неразрешимая дилемма: с одной стороны, будучи высококвалифицированным специалистом, он не мог не понимать безнадежности дальнейшего сопротивления, а с другой стороны, он был связан со своими начальниками и подчиненными долгом и честью. Немецкий солдат выполняет свой долг до самого конца с присущей ему беспримерной дисциплинированностью. В этот период я много раз бывал в частях и никогда не видел чего-либо похожего на разложение или недовольство, хотя даже самый покорный солдат не мог не понимать, что через несколько дней все будет кончено»[343].
«В последние дни борьбы мне неоднократно случалось вести частные беседы с фельдмаршалом Моделем, который обладал сильным характером и не был чужд иронии, – вспоминал Ф. В. фон Меллентин. – Он славился сверхъестественной способностью восстанавливать фронт в самом, казалось бы, безнадежном положении. Так, например, он сколотил фронт наших войск на Востоке после страшного поражения в июне – июле 1944 года, а затем то же самое сделал на Западе после боев в Нормандии. В апреле он неоднократно бывал в нашем штабе, и у меня создалось впечатление, что он борется сам с собой, стремясь найти решение какого-то внутреннего конфликта. Как и перед всеми высшими офицерами, перед ним стояла неразрешимая дилемма: с одной стороны, будучи высококвалифицированным специалистом, он не мог не понимать безнадежности дальнейшего сопротивления, а с другой стороны, он был связан со своими начальниками и подчиненными долгом и честью. Немецкий солдат выполняет свой долг до самого конца с присущей ему беспримерной дисциплинированностью. В этот период я много раз бывал в частях и никогда не видел чего-либо похожего на разложение или недовольство, хотя даже самый покорный солдат не мог не понимать, что через несколько дней все будет кончено»[343].
Модель, понимая, что поражение неизбежно, отдал приказ прекратить сопротивление с 17 апреля и объявил о расформировании своих войск. Солдатам старших и младших возрастов разрешалось разойтись по домам, а окруженным гарнизонам сдаться в плен. С 1 по 18 апреля союзники взяли в плен 317 тыс. солдат и офицеров, оказавшихся в Рурском котле[344]. Сам Модель в плен не сдался.
«Разведка сообщила, что фельдмаршал Модель попал в окружение в Руре вместе со своими войсками, – вспоминал американский генерал О. Н. Брэдли. – Я не забыл, как этот сухой пруссак блокировал наше наступление через линию Зигфрида в сентябре, и сказал начальнику разведки, чтобы он пообещал медаль тому, кто захватит Моделя. Однако все, что осталось от Моделя в Руре, был огромный штабной автомобиль «Мерседес-Бенц», который, по слухам, принадлежал немецкому фельдмаршалу»[345].
Модель всегда осуждал поступок генерал-фельмаршала Паулюса в феврале 1943 г., решив для себя, что «фельдмаршалы не сдаются». 18 апреля 1945 г. Модель застрелился в своем штабе в Линторфе.
Через два дня после самоубийства Моделя войска 2-го Белорусского фронта под руководством маршала Рокоссовского приняли участие в Берлинской стратегической наступательной операции, завершившейся 8 мая. В ходе операции войска Рокоссовского форсировали Одер, прорвали сильно укрепленную оборону противника на западном берегу реки, овладели главным городом Померании и крупным морским портом – Штеттином (Щецин) и другим важными в военном и экономическом отношении узлами сопротивления, разгромили 3-ю танковую армию врага. 3 мая войска 2-го Белорусского фронта на линии Висмар, Виттенберге встретились с войсками британского фельдмаршала Б. Монтгомери. Позднее, 7 мая, в Висмаре Монтгомери принял Рокоссовского. Встреча прошла, как это и принято, в торжественной и теплой атмосфере. 10 мая англичане по приглашению Константина Константиновича нанесли ответный визит.
Заслуги К. К. Рокоссовского в завершающей операции Великой Отечественной войны получили достойную оценку. Судите сами. 1 июня был издан Указ Президиума Верховного Совета СССР, в котором говорилось:
«За образцовое выполнение боевых заданий Верховного Главнокомандования по руководству операциями на фронте борьбы с немецкими захватчиками в районе Померании и Мекленбурга и достигнутые в результате этих операций успехи наградить второй медалью «Золотая Звезда» Героя Советского Союза Маршала Советского Союза Рокоссовского Константина Константиновича, соорудить бронзовый бюст с изображением награжденного и установить его на постаменте на родине награжденного».
Маршалу К. К. Рокоссовскому была доверена высокая честь командовать Парадом Победы 24 июня 1945 г., который принимал его бывший подчиненный, а затем начальник маршал Г. К. Жуков.
Маршал Рокоссовский и генерал-фельдмаршал Модель обладали широким диапазоном военного мышления, умением предвидеть развитие событий, способностью в самые критические моменты и в кратчайший срок точно оценивать обстановку любой сложности, принимать оригинальные по своему замыслу и неожиданные для противника решения. Высокое полководческое мастерство, твердая воля, смелость, решительность, целеустремленность, исключительная ответственность при выполнении поставленных задач, большие организаторские способности позволяли Рокоссовскому и Моделю неуклонно проводить в жизнь принятые решения, идя в случае необходимости на определенный риск. Они оба хорошо знали войска, твердо держали руку на пульсе боя и операции. Но во всех случаях Рокоссовский сумел превзойти Моделя, хотя тому и удавалось избежать окончательного разгрома.
Главный маршал авиации А. Е. Голованов дал такую оценку маршалу К. К. Рокоссовскому:
«Вряд ли можно назвать другого полководца, который бы так успешно действовал как в оборонительных, так и наступательных операциях прошедшей войны. Благодаря своей широкой военной образованности, огромной личной культуре, умелому общению со своими подчиненными, к которым он всегда относился с уважением, никогда не подчеркивая своего служебного положения, волевым качествам и выдающимся организаторским способностям он снискал себе непререкаемый авторитет, уважение и любовь всех тех, с кем ему довелось воевать»[346].
Маршал Советского Союза А. М. Василевский писал:
«Незабываемый К. К. Рокоссовский был щедро одарен полководческим талантом. Его также отличало особое умение прочно опираться на штаб при решении оперативных вопросов и в управлении войсками»[347].
В чем же состояла особенность полководческого мастерства Рокоссовского?
В должности командира 9-го механизированного корпуса генерал Рокоссовский ударам превосходящих сил противника противопоставлял умелую оборону, дерзкие контратаки и смелый маневр. Сочетая усилия пехоты, артиллерии и незначительного количества имевшихся в наличии танков, комбинируя их действия, он стремился возможно эффективнее использовать свои небольшие силы и средства с тем, чтобы нанести противнику как можно больший урон.
В период командования 16-й армией генерал Рокоссовский проявил себя способным решать поставленные задачи в самой сложной и даже критической обстановке. Он всегда реально оценивал силы и возможности своих войск и, исходя из этого, планировал и организовывал операции и боевые действия. Опыт первых месяцев войны показал, что противник был еще намного сильнее советских войск, что он владеет инициативой, а поэтому надо быть постоянно готовым к осложнениям обстановки. Вот почему, организуя оборону на пути к Вязьме, Рокоссовский посчитал необходимым разработать и иметь в армии такой план, который бы предусматривал несколько вариантов действий войск, в том числе на случай, если противнику все же удастся прорвать их оборону. В сражении на волоколамском направлении Рокоссовский показал себя умелым организатором борьбы с танками противника. Его танковым ударам он противопоставлял глубокую противотанковую оборону, высокую активность войск, прежде всего артиллерии всех видов, широкий маневр ею, действия подвижных отрядов саперов с минами и подрывными зарядами, а также танков из засад. Малочисленность сил и средств при большой ширине полосы обороны армии вынуждала Рокоссовского выделять все имевшиеся соединения в первый эшелон. Но даже в этих условиях он изыскивал возможности для создания резервов, которыми умело маневрировал в ходе оборонительного сражения, быстро перебрасывая их с одного угрожаемого направления на другое и тем самым преграждая путь вражеским танкам в глубину обороны. В ходе общего наступления зимой 1942 г. Константин Константинович понимал, что сил и средств для ведения успешных действий одновременно во всей полосе наступления армии в его распоряжении нет. В этой обстановке, оценив созданную противником оборону, он решает наносить удары последовательно то по одному, то по другому узлу обороны врага, сосредоточивая в пределах допустимого нужные для этого силы и смело оголяя на определенные сроки соседние участки.
В должности командующего Донским фронтом генерал Рокоссовский показал себя умелым организатором наступательных операций, мастером нанесения мощных рассекающих ударов, массированного применения артиллерии, использования подвижных войск. В ходе Курской битвы Рокоссовский, командуя Центральным фронтом, творчески применил накопленный им под Москвой и Сталинградом опыт организации и проведения оборонительных и наступательных операций. Построение обороны в полосе Центрального фронта было доведено до высокой степени совершенства. Оборона создавалась глубоко эшелонированной, многополосной, с максимальным использованием инженерных сооружений. В ходе оборонительного сражения Константин Константинович настойчиво стремился к тому, чтобы действия вверенных ему войск носили активный характер, что являлось одним из обязательных условий достижения устойчивости обороны. При подготовке наступательных операций генерал Рокоссовский первостепенное значение придавал вопросам организации прорыва обороны противника. Для успешного его осуществления он, как правило, сосредоточивал на избранных участках возможно большие силы и создавал высокие оперативные плотности средств поражения, прежде всего артиллерии, танков и САУ, тщательно согласовывал их действия между собой, а также с пехотой и авиацией. Наметившийся с началом прорыва успех Константин Константинович стремился как можно быстрее развить в глубину и в стороны флангов своевременным вводом в сражение вторых эшелонов, резервов, подвижных групп (армейских и фронтовых) – крупных танковых (механизированных) соединений и объединений.