Все рыцари, словно по команде, дружно вскочили на ноги, подтверждая что у каждого из них только первый уровень Шабена:
– О! Простите!
– Мы не знали, что среди нас дама!
– А может, и не одна?
Демонесса проворчала:
– В дальней дороге и одной вполне хватает…
– Разрешите узнать ваше имя?
Хозяева бивака так и продолжали стоять.
– Маркиза Фаурсе.
– Ох! Какая жалость, что мы не можем вас рассмотреть лучше! – воскликнул с горечью виконт. – Но, судя по вашему ангельскому голоску, вы наверняка очаровательны. Не правда ли, граф?
Не желая раскрывать свои карты преждевременно, Семен и сам взглянул игриво на демонессу и пожал плечами:
– Трудно сказать. Но то, что она демонесса, сразу видно.
Рыцари вновь уселись на свои места, наперебой сожалея, что ничем не могут угостить такую высокую гостью. Разве что барон решил ее «порадовать» своими обширными знаниями.
– Спешу вас уведомить, уважаемая маркиза, что второй ряд этих долин, уже на территории княжества Лотос, служит местом для поединков и дуэлей самых воинственных созданий вашего демонического мира. Мы даже порой туда прогуливаемся от скуки и пытаемся хотя бы частично рассмотреть суть видимых сражений. Жаль, что ни оружия, ни одежды, ни всего остального в вашем мире мы не видим.
– Вот как?! – воскликнул принявший какое-то решение Загребной, подставляя свой кубок для вина. – Так выходит, что здесь собирается цвет рыцарства со всей Изнанки?
– Совершенно верно.
– И на демонической половине существуют точно такие же кодекс и правила рыцарской чести?
– Полностью идентичные, – с гордостью отвечал барон Катизер.
– Тогда за это следует не только выпить, но и напиться! – обрадовался гость, высоко поднимая кубок и замечая, что и у рыцарей их посуда уже переполнена красным вином. – Да здравствует рыцарская вольница!
Дальше обед продолжился в непередаваемой на словах дружественной и сердечной обстановке. Разве что только Люссия возмутилась в своем мире:
– Зачем ты устраиваешь эту пьянку?
Но в ответ лишь получила уверенный сигнал: «Все под контролем!»
Ели, пили и даже рассказывали короткие шутки и анекдоты, но все время гость неуклонно пополнял свои знания о местных традициях и жестких правилах межрыцарских отношений. Их оказалось так много, что только один барон и мог похвастаться твердыми знаниями в этой области. Само собой, что гостей в первую очередь интересовали лишь самые важные.
От поединка с большим почетом освобождался лишь Шабен шестидесятого и высших уровней. Но, узнав об этом, Семен лишь со вздохом переглянулся с демонессой: в данный момент он ждал проявления только пятьдесят восьмого. При этом он смог бы, например, с расстояния в пять метров зажечь большое дерево. Но за последние сутки опробовать это умение никак не удавалось из-за острой нехватки как времени, так и места. Тем не менее было бы глупо надеяться, что пришелец с Земли вдруг ни с того ни с сего сразу сумеет перепрыгнуть три ступени и достигнет шестидесятого, которого он и так ждал с замиранием сердца. К сожалению, и так в последние недели магическое развитие явно замедлилось.
Вызов гостям могли делать только те, кто первым к ним домчался. Причем троица издалека видела троих человек, а значит, обрадовалась, что сражение будет происходить три на три. Но и при разном количестве и подавляющем численном преимуществе наглые правила сражаться не возбранялись. Лишь категорически возбранялось применять подлые умения Шабенов. Если кто и срывался в бою на применение магии ради спасения своей жизни, то специально обозначенная белым порошком площадка для поединков начинала менять цвет на красный. В таком случае любой иной рыцарь имел право казнить провинившегося участника. А чаще всего на Шабена набрасывались все скопом и дружно рубили на кусочки.
В остальных случаях убийство не приветствовалось и его избегали. Достаточно было просто на пять минут вывести соперника из боя, оглушив его или тяжело ранив.
Имущество побежденного забиралось, а сам он имел право либо уйти, если мог передвигаться, либо перейти в штат прислуги. Если же побеждали гости, то они забирали в свое полное распоряжение бивак побежденных со всеми слугами. Но тогда в течение недели их могли вызвать на дуэль сразу три другие группы рыцарей и отказываться от вызова возбранялось. И только после победы и над этими соперниками или в случае их молчаливого соглашательства и оттягивания вызова всю неделю новый рыцарь или небольшой отряд рыцарей имел полное право навсегда «застолбить» себе место в этих благодатных местах воинской славы. Максимальное количество «братьев по крови» в каждом отряде не превышало больше пяти. Но это для прямой атаки. Тогда как порой знатный рыцарь побеждал своих противников, лишал их всего имущества, но оставлял в своем отряде рядовыми рыцарями. В таких коллективах порой собиралось до десятка, а то и больше рыцарей. Их уже сам командир распределял на поединки согласно собственным принципам. А если снимался с места на завоевание какого-нибудь баронского титула, то забирал с собой всю свою «боевую» дружину, которая обязана была служить почти в неволе до особых заслуг или подвигов.
Таким образом эта межгосударственная вольница собственное общее количество и регулировала: и слишком много тут рыцарей не скапливалось, и слишком мало никогда не было. А чтобы они не убивали друг друга от безделья в те дни, когда сюда не наведывались гости или новенькие, существовало правило турнирного состязания до первой крови, да и то сражаться полагалось лишь в один, первый день месяца. И только принимая единственный вызов.
Вот потому на этих полях так и жаждали, спешили встретить-приветить новеньких искателей рыцарской славы или случайных проезжих. Но, как оказалось, и возможность уклонения от дуэли существовала. Для этого достаточно было спешиться и провести через всю долину коней за собой на поводу. Что уже само по себе считалось делом постыдным и недостойным истинного воителя. К таким «пешеходам» тоже спешили, но скорее по инерции или чтобы попугать своей лихостью и грозным видом да расспросить о последних новостях в остальном мире.
К тому времени, когда нужная информация накопилась в голове у Семена, переполненные желудки уже не воспринимали ничего больше, кроме очередной порции вина, демонесса выглядела очень сердитой и обеспокоенной, а трое рыцарей, хозяев бивака, находились, мягко говоря, навеселе. И вот именно тогда гость стал с кряхтением выбираться из-за стола.
– Ох! Да так и умереть можно от обжорства! Тем более что еда у вас – какой и на королевских приемах не подадут! За что особая моя благодарность и нижайший поклон!
Он и в самом деле попытался поклониться, но, упершись руками в стол, не смог согнуться, только кивнул. Потом тяжело выдохнул и в повисшей тишине с апломбом изрек:
– Пора! Время не ждет!
– Что значит пора? – Маркиз Вилинам пьяно икнул. – Неужели в сон потянуло? Сейчас тебе наши девочки так постелят…
– Нет! Как можно спать, если нам пора сразиться? Кончай жрать, ребята, выходи строиться!
– Но мы же все изрядно выпили! – возмутился виконт Гредиллен. – Вначале надо поспать! Или?.. – Он воззрился на своего кровного брата, который знал все правила, и тот признался с досадой:
– Имеет право начать поединок прямо сейчас.
– А жаль, мы так надеялись пару деньков славно погулять. – Маркиз хлопнул себя по животу. – Граф, ты такой славный…
– Так еще вся жизнь впереди!
– …Это у кого как. Тем более что со слугами мы за одним столом не сидим. Не положено!
Намек на свое ближайшее будущее Загребной понял прекрасно, но в ответ непроизвольно рассмеялся:
– Ничего не поделаешь, маркиз! Как победитель я тут наведу новые порядки, и вполне возможно, что вам и со слугами за одним столом сотрапезничать за счастье покажется. К бою! Трубач! – Он оглянулся на одного из оруженосцев, который с гордостью распоряжался отрядным рогом. – Труби поединок!
Кажется ни на этом, ни на соседних биваках такого развития событий не ожидали. В подобных случаях одинокий рыцарь, получивший вызов сразу от троих противников, как правило, многие недели проводил со своими новыми знакомыми в беспробудных пьянках, веселье и разврате, выжидая лишь единственный вариант избежать грядущего позора: неожиданного нападения перепившихся соседей, турнирного дня или начала войны. То есть того момента, когда он мог бы встать плечом к плечу со своими собутыльниками перед лицом общей опасности. После такого события, как правило, нового товарища без всяких обид и дополнительных условий принимали в отряд. Правда, войн давно не было, соседи тоже боялись беспричинно нападать под страхом неминуемой кары от всего рыцарского сообщества, а вот пить целый месяц – надо было иметь лошадиное здоровье.
Но как ни выпадал сегодняшний случай из общей практики и традиций, гостеприимной троице пришлось вылезать из-за столов, седлать коней и тащиться на ристалище. Туда же со всей прыти устремились и все остальные рыцари округи: кто же в здравом уме откажется от такого зрелища, а возможно, и шанса самому бросить вызов заезжему победителю!
Белого песка там действительно оказалось предостаточно, но Семен полностью отрезвил себя, еще только усаживаясь на коня, и теперь разве что изображал слегка выпившего человека. Благодаря тщательному изучению характеров своих противников через их ауры в его голове уже четко вызрел план предстоящего поединка и даже следующий за ним этап действий. Совершенно уверенный в собственных силах, новоявленный рыцарь в целях экономии времени даже предвидел одну важную деталь, о которой и шепнул своим гвардейцам.
Первым выехал на арену для поединков, первым отсалютовал мечом и крикнул, что готов. Его соперникам ничего не оставалось делать, как выстроиться напротив полукругом и произвести ответные действия. И уже в следующий момент рыцарь Сефаур понесся в атаку. Такой прыти от него никто не ожидал. Хотя огромный опыт слаженного трио сказался: они постарались тоже начать движение, пытаясь принять атакующего воина строго в центр своего полукруга. Тот принял вначале вправо, а потом еще резче влево, но и это не сбило соперников с толку. Но когда между ними оставалось всего пару метров, одиночка вдруг резко придержал своего коня и поднял его на дыбы. Тотчас двое из атакующих рванули вперед, пытаясь обойти замершего на месте графа со сторон и с тыла. Вот тут он и применил свой задуманный трюк: метко брошенный тяжеленный щит вмял шлем на голове маркиза Вилинама, который пытался проскочить слева, а сам всадник вместе с конем неестественно свалился вправо на стремительно наезжающего виконта Гредиллена. Отменный удар плашмя мечом в височную часть шлема, и оба, как маркиз, так и виконт, громыхающими железом грудами свалились на землю. Счет оставшихся на лошадях соперников сравнялся, но слегка растерявшийся барон не имел против такого мечника, как граф Фаурсе, и мизерных шансов и вскоре тоже пал оглушенный.
В полной тишине Семен обратился к оруженосцам поверженных рыцарей:
– Эй, позвать сюда всех остальных слуг! Пусть уносят раненых в мой бивак и окажут им первую помощь. И поторопитесь, а то прикажу выпороть!
Оруженосцы побежали к биваку, за ними, словно присматривая, поскакали оба гвардейца, а сам победитель не спеша подобрал свой щит, привесил его к седлу и неожиданно громко рявкнул на окружающих:
– Ну чего уставились? Есть желающие вызвать мой отряд на дуэль?
– И где же твой отряд? – послышался недоуменный вопрос «из зала».
Победитель присмотрелся к своим недавним противникам, которые, ворочаясь, постепенно стали приходить в себя, и удовлетворенно хмыкнул:
– Это уже мои проблемы! Так есть желающие?
– Мы – первые! – сразу откликнулась группа из трех рыцарей с пышными желтыми султанами на шлемах.
– Мы – вторые! – рявкнули два громадных воина, похожие друг на друга, как близнецы, и, скорее всего, являющиеся родными братьями.
– Забиваю третью позицию! – с презрительной улыбкой выкрикнул еще один рыцарь в золотистых латах, за спиной которого гарцевало около десятка подчиненных рыцарей. – Всегда полезно пополнить ряды своего войска.
– Отлично! Как принимающая вызов сторона сразу назначаю время поединков: пятый, шестой и седьмой день начинающейся завтра недели. До встречи на поединках!
И не обращая внимания на недовольный гул, Семен подался к своей новой собственности следом за слугами, которые с пыхтением и огромным трудом уже волокли тяжеленные туши поверженных бывших хозяев на носилках. Первым делом, остановившись в центре бивака, новый хозяин отдал честь новому флагу, который расторопные гвардейцы уже подняли на флагштоке. Красная надпись на желтом полотнище скромно гласила: «Непобедимый рыцарь граф Сефаур». Возле длинного стола он присмотрел за тем, как быстро освобождают от лат пострадавших, а потом и сам принял участие в их интенсивном лечении. Маркиза Фаурсе не осталась простым наблюдателем, без лишних вопросов оказала посильную помощь из демонического мира, и вскоре трое новых «слуг» уже с неослабным вниманием, хоть и морщась от боли в головах и возмущения в мыслях, слушали речь своего нового командира.
– Значит, так, ребята. Отныне вся ваша жизнь меняется. Оставляю вас рыцарями, но за это вы у меня будете теперь служить только воинскому искусству. Никаких пьянок, ежедневные тренировки и многочасовое фехтование в парах и один против двоих. У вас три вызова, и со всеми вы обязаны справиться. Причем в первых двух вам желательно оставить в нормальной боеспособности как минимум двух новых товарищей, чтобы те подстраховали вам спины на третьей дуэли.
Сделав паузу и убедившись, что такой расклад его недавних противников вполне устраивает, Семен продолжил:
– После этих трех побед у вас будет только одна задача: как можно быстрее собрать максимально многочисленный отряд и ждать моего сигнала к выступлению. Всех троих назначаю равнозначными командирами. Вас будет ждать воистину великая рыцарская слава, завоеванная в исторических и великих сражениях, а не бездарное прозябание на ничейной территории. Если я не прибуду к вам лично, приказываю вступить под командование того человека, который доберется к вам с моим письмом. На сургуче и моей подписи должен находиться оттиск рисунка вот этого кольца. Где вам выжечь образец?
Он первым стал осматриваться в поисках подходящего деревянного предмета, хотя стоящая рядом Люссия, умильно хмыкнув, сразу попыталась дать подсказку:
– Стол.
Действительно, на изрядно порубанной и изрезанной столешнице еще оставалось достаточно нетронутого места, где выжженный оттиск смотрелся бы вполне отчетливо. С показным равнодушием Загребной стал раскалять знаменитое во многих государствах кольцо, «Одно из пяти», прямо у себя на пальце, что сразу выдавало в нем Шабена как минимум двадцать шестого уровня. Он уже собрался приложить белеющий жаром метал к дереву, как вдруг виконт Гредиллен решительно возразил:
– Постой, командир! Мало ли что с этим столом может случиться: сгорит или украдут. Вот на этом месте будет надежнее!
И бесстрашно подставил тыльную сторону ладони правой руки. Граф переглянулся с демонессой, и та пожала плечами:
– Имеет полное право.
Виконт боли ожога словно и не почувствовал, хотя Семен сразу же после прижигания постарался подживить ранку. Зато во время лечения моментально подал голос и маркиз Вилинам:
– Конечно, желаю тебе, дружище Гредиллен, долгой жизни, но вдруг тебя убьют? Или рука пострадает? Правая чаще всего ранами покрывается. Поэтому для подстраховки лучше всего на левой, вот здесь! – И тоже протянул свою руку, только левую. – Давай, командир, ставь оттиск!
Как только взвился дымок от паленой кожи, барон Катизер сочувственно вздохнул:
– Эх, братики! Вы бы хоть сначала со мной посоветовались. Ведь недаром я так много знаю: обе руки страдают в бою одинаково! А вот плечо… – Он оголил свое левое плечо. – И видно хорошо, и оберегается лучше всего. Граф, кольцо-то остывает…
Пришлось и ему поставить метку. Хотя при этом Семен никак не мог избавиться от постыдного ощущения какой-то неправильности происходящего. Будто он живых людей клеймил, словно скот, словно свою рабочую собственность или, что еще хуже, ставил метку на собственных рабах. Терзаемый сомнениями и мрачными предчувствиями, граф отвел свою подругу-демонессу в сторону и мгновенно вывалил все свои страхи.
– Да ты что?! – Глаза у Люссии расширились от удивления. – Не знаешь рыцарских традиций человеческого и демонического миров?
– Ха! Да мне больше делать было нечего, как только штудировать эти многотомники. Хорошо, хоть барон во время обеда немного проинформировал.
– Вот те раз! То, что он тебе рассказал, почти в большинстве пунктов относится только к этой вольнице, и, скорее всего, подобная наглость атаки нескольких рыцарей на одного существует только здесь. Но ведь есть один из основных законов всего мира, принимаемый с обеих сторон Изнанки: если победитель оставляет воину право считаться свободным, то тот просто почитает за личную честь выжечь у себя на коже оттиск фамильного герба победителя. А тут ты без задних мыслей предлагаешь им оставить выжженный оттиск для образца. Я ведь только для проверки их лояльности и скорее шутки ради предложила стол. Как только они за это кровно не обиделись, ума не проложу!
– Понятно… Значит, все мои страхи и сомнения по поводу рабства… ну там и скота разного… беспочвенны?
– Ты еще и сомневаешься? – Демонесса опасно сузила свои прекрасные глаза, и тон ее стал вкрадчивым: – Или ты мне не доверяешь?