Начальник информационного отдела компании «Браун Дженерал» напоминал продвинутого учителя колледжа средней руки. Высокий, спортивно сложенный, он был в демократическом потертом джинсовом костюме, ярко-красной майке с фирменным значком «Плейбоя». Длинные волосы были стянуты на затылке в тугой хвост.
Внешний вид работников концерна Роберта Брауна всегда мало волновал (в конце концов, лицо фирмы – это он), они должны быть лишь настоящими мастерами своего дела. Начальник отдела информации был профессионалом с большой буквы, в прошлом офицер аналитического отдела АНБ[4], он хорошо знал, как необходимо отслеживать и классифицировать полезную информацию.
В кабинете президента компании аналитик появился через четверть часа, держа в руках пластиковую папку. Зная нелюбовь шефа к электронным носителям, он все необходимое распечатал на бумаге.
Первым делом аналитик подошел к столу Роберта Брауна и положил перед ним ксерокопию большого черно-белого портрета. На главу судостроительной компании смотрел лысоватый человек с крючковатым носом и глубоко посаженными колючими глазами, острым мефистофельским подбородком и крупными волчьими ушами, плотно прижатыми к черепу.
– Самуил Аронович Сосновский, пятидесятого года рождения. В прошлом кандидат физико-математических наук. На Западе его называют Диссидент, якобы борец с засильем госбезопасности. И это в какой-то мере верно, если учесть, что нынешний президент России из этой самой структуры. На родине Сосновского считают финансовым аферистом, что тоже верно. За каких-то десять лет сколотить состояние в десять миллиардов долларов – даже для матерых мафиози это недостижимая цель. Впрочем, методы достижения необходимой ему цели мало чем отличались от методов дремучих гангстеров. – Аналитик положил перед Брауном пластиковую папку и добавил: – Здесь краткое изложение того, что прокуратура вменяет Диссиденту. От себя могу добавить: если бы по этим делам Сосновского судили в Штатах и хотя бы четверть эпизодов доказали, то электрический стул для него был бы самым малым.
– Н-да? – Брови президента удивленно взметнулись. Пригласительную открытку ему прислал явно не банальный мошенник, а по-настоящему неординарная личность, миллиардер со счетом, вдвое превышающим стоимость «Браун Дженерал». Отказаться от общения с таким человеком – верх самонадеянной глупости, тем более что он сам все оплачивает.
Роберту уже не терпелось изучить содержимое папки, ознакомиться с аннотацией уголовного дела, и не столько чтобы ужаснуться, сколько узнать, как же люди умудряются за столь короткий срок сколачивать такие баснословные состояния.
А что до преступлений, так это ни для кого не секрет, что любое богатство, прежде чем стать легальным, изначально было отобрано у какого-то бедолаги, и чаще всего не у одного.
– Что-то еще? – Браун положил обе ладони на папку, ощупывая подушечками пальцев гладкую поверхность пластика, и вопросительно посмотрел на аналитика.
Тот замялся, не решив, как вести себя в таком положении, но все-таки осторожно произнес:
– Существует, правда, не подтвержденная информация, что сейчас Сосновский играет на бирже. Причем абсолютно бессистемно и, что самое удивительное, ни разу не проиграл.
– Странно, – тихо произнес Роберт Браун, он был опытной акулой бизнеса и прекрасно разбирался в сложностях биржевых спекуляций. Здесь не может быть слепого везения, только глубинный расчет (и то случаются ошибки), или тебе заранее известен результат взлета или падения тех или иных акций.
– Мне тоже этот факт показался странным, – сбивая шефа с мысли, снова заговорил аналитик, – и тут я вспомнил такой факт. Сосновский – большой любитель различных карточных игр, причем, как всякий математик, он обладает хорошей памятью на цифры, запоминая, какие карты в отбое, а потому легко просчитывает возможные ходы. Кстати, по этой самой причине он внесен в черный список казино Монте-Карло.
– Хорошо, можете идти. – Президент компании отпустил аналитика жестом руки.
– Мне приготовить дополнительные материалы по Сосновскому? – прежде чем уйти, поинтересовался специалист по сбору и классификации нужной информации.
– Нет, – отрезал Браун, – этого вполне достаточно.
Оставшись в одиночестве, Роберт наконец убрал ладони с папки, но читать собранный материал не было сил.
В его голове почему-то туманом окутывала мозг одна-единственная мысль:
«Еще утром я готов был душу заложить черту, чтобы не допустить краха компании. И, кажется, черт меня услышал».
Отыскав в столе черный маркер, Роберт Браун, движимый этой мыслью, тут же на портрете дорисовал короткие загнутые рожки и клинообразную бороду…
Глава 3. Армия теней
В свое подразделение Савченко не вернулся – за то время, что он отсутствовал, база получила другой статус, основная часть бойцов была распределена по разным подразделениям частей специального назначения. Новое место службы Виктора теперь оказалось на Крайнем Севере.
Жизнь морского пехотинца кардинально менялась. Он перестал быть призраком, обретя телесную оболочку в виде закрытого распоряжения директора ФСБ, по которому старшина Виктор Савченко производится в офицеры со званием капитан. С соответственной отметкой в личном деле.
Но даже после этого бывший кавказский пленник не мог вернуться домой к родителям, он был слишком засекреченной личностью. Из-за чего чудесное оживление могло вызвать не только множество вопросов, но еще большее количество неприятностей, в том числе для него и его родных.
«Не время расхолаживаться, когда Родина в опасности», – лежа на верхней полке купейного вагона, глядя на голые стволы мелькающих за окном деревьев, подумал новоиспеченный офицер.
В средней полосе России весна все сильнее и сильнее вступала в свои права. Но чем дальше поезд следовал на север, тем прочнее оставались позиции зимы.
Вдоль железнодорожного полотна еще лежали сугробы. За долгие месяцы они утратили свою первозданную белизну, превратившись в мрачно-серые скопления.
Так же серо и неприветливо смотрелись и мелькавшие за окном населенные пункты, которые потихоньку просыпались от зимней спячки. На околицах деревень можно было увидеть пестрые ватажки кур, которые сноровисто рылись своими лапами в образовавшихся прогалинах. Важно шествовали гуси, вытянув длинные шеи.
Мужчина с косматой рыжей бородой бодро понукал гнедую, которая тащила телегу на широких резиновых колесах. Глядя на резвый ход телеги по подмерзшей грунтовке, Виктор подумал с невольной усмешкой: «Первый русский внедорожник».
Поезд быстро проскочил деревушку, и деревянные срубы без следа растаяли вдалеке.
Савченко вспомнил, как его переодевали в недрах Министерства обороны, после того как он получил офицерское удостоверение личности.
Черная форма с золотыми якорями и звездами сидела на нем как влитая, превратив юношу в настоящего мужчину. Вряд ли кто-то из его прежних знакомых узнал бы в этом широкоплечем военном с дубленой кожей лица, выгоревшими под жарким аравийским солнцем волосами и оценивающим прищуренным взглядом недавнего школьника, любителя литературы и фаната компьютерных программ.
Одетый в форму офицера морской пехоты, Виктор там же в кадрах, получив новое служебное предписание и билет на вечерний поезд, решил немного погулять по Москве (времени было хоть отбавляй).
Некоторое время он расслабленно брел по местам, знакомым с детства, потом ноги вынесли его на набережную Москвы-реки, где неожиданно Савченко оказался перед громадой храма Христа Спасителя. По-весеннему холодное солнце катилось к закату. На какое-то мгновение бледно-желтый диск завис над крышами высотных домов столицы. Косые лучи солнца-светила, коснувшись золоченых маковок храма, заиграли сусальным золотом.
В этот момент на колокольне раздались звуки перезвона.
– Благовест. Слава тебе, господи, – пробормотала оказавшаяся рядом с Савченко старушка, принявшись набожно креститься.
Сняв офицерскую фуражку, Виктор также осенил себя крестом, потом не спеша поднялся по ступенькам и вошел в храм. Случайно или волею Провидения он попал как раз к вечерней службе.
В мутном свете сотен свечей со стен сурово взирали лики святых в золотых окладах. А откуда-то издалека, из глубины храма, лились слова молитвы, произносимые красивым оперным баритоном.
Десятки верующих осеняли себя крестами и били поклоны, про себя повторяя слова молитвы. Виктор купил десяток свечей и, переходя от иконы к иконе, зажигал свечи и устанавливал их перед святыми, глядя в их скорбные глаза и читая надписи: «Матерь Божья», «Святой Николай Чудотворец», «Святой Георгий Победоносец», «Святой Александр Невский», «Святой Пантелеймон», «Святой Иоанн Предтеча», «Святой Григорий Богослов».
Десятки верующих осеняли себя крестами и били поклоны, про себя повторяя слова молитвы. Виктор купил десяток свечей и, переходя от иконы к иконе, зажигал свечи и устанавливал их перед святыми, глядя в их скорбные глаза и читая надписи: «Матерь Божья», «Святой Николай Чудотворец», «Святой Георгий Победоносец», «Святой Александр Невский», «Святой Пантелеймон», «Святой Иоанн Предтеча», «Святой Григорий Богослов».
Виктор не был набожным человеком, хотя и к безбожникам себя не относил. Ставя святым свечи, он знал, что нужно что-то попросить для себя, но ничего на ум не приходило. Перед его глазами в этот момент плясали языки выстрелов, розовые цепочки трассеров, четким пунктиром тянущиеся в сторону едва различимых в темноте гор. Окровавленные трупы друзей на мокрой земле, стоны раненых и вонь выхлопных газов бронетехники. И в этом аду металась его душа. Он был человеком войны, обреченный жить и бороться там, где другие умирали страшными смертями.
Вечерняя служба закончилась, и верующий народ не спеша потянулся к выходу. Когда основной поток схлынул, Виктор подошел к молодому, немногим старше его священнику с черной окладистой бородой.
– Благословите, батюшка, – встав перед священником, попросил Виктор.
Тот внимательно посмотрел на офицера, потом перекрестил его и сказал:
– Бог всегда с тобой, воин. Ты и тебе подобные стоят на защите Отечества. Не отдать Родину на поругание супостату, это ли не высший подвиг? Всегда помни слова генералиссимуса князя Суворова: «Мы – русские, с нами Бог». Это лучшее благословение…
Остановок поезда на полустанке Коржик, того, что в ста километрах от Архангельска, никогда не делали. Но в этот раз машинисту было дано особое распоряжение. Как только поезд стал притормаживать у узкой полосы железнодорожной платформы, дородная проводница в темно-синем форменном кителе отворила дверь и отошла в глубь тамбура, освобождая проход офицеру.
– Спасибо, – поблагодарил женщину Виктор, становясь на подножку железнодорожного вагона. Та в ответ лишь кивнула.
Не дожидаясь полной остановки поезда, морской пехотинец, придерживая левой рукой козырек фуражки, спрыгнул на перрон.
Полустанок был крошечным и больше походил на остановку загородного автобуса – бетонный козырек с дощатыми стенами и кабинка пригородной кассы с наглухо закрытым окошечком. В это время суток на полустанке было пусто, лишь по перрону прогуливался медведеподобный военный в камуфляжной форме и лихо заломленном черном берете с золоченым офицерским «крабом».
Увидев сошедшего с поезда офицера, военный широким шагом направился к нему.
– Ты, что ли, Стрелок? – спросил гигант, угрюмо насупив брови.
– Так точно, капитан Савченко, – приложив руку к козырьку, строго по уставу доложил Виктор. – Прибыл на должность заместителя командира рейдовой группы.
– Ну а я майор Астафьев Александр Сергеевич, позывной Росомаха. Командир этой самой группы. Бойцы кличут Сергеичем, в нашем кругу можешь тоже так обращаться.
– Понял, – пожимая протянутую руку, ответил Савченко. Астафьеву было далеко за сорок, и на его морщинистом лице можно было без труда прочитать всю биографию. Кроме того, тяжелый взгляд майора выдавал недовольство командира своим слишком молодым заместителем.
Росомаха небрежно кивнул на капитанские погоны и спросил:
– В Чечне отличился?
– И не только, – коротко ответил Виктор.
Нахмуренные брови майора удивленно взметнулись.
– А где еще?
– Все указано в моем досье. Можете ознакомиться, если есть допуск, – с вызовом ответил Савченко.
– Ознакомлюсь, – с угрозой в голосе пророкотал майор. – Допуск есть.
С первой минуты служба на новом месте не задалась для Виктора…
– Итак, товарищи офицеры, нам с вами предстоит пройти курс интенсивной переподготовки. – Преподаватель оказался невысоким сухоньким старичком лет семидесяти. В небольшой аудитории у него было всего два ученика – Владимир Христофоров и Кирилл Лялькин. Бывшие офицеры контрразведки, бывшие заключенные тюрьмы султаната Буктар теперь приобретали новую специальность. Теперь они офицеры оперативного отдела при «Комитете информации» Совета безопасности. Старичок, руководивший их обучением, в прошлом был резидентом Первого Главного управления КГБ в Северной Америке, имевшим в свое время отношение к хищению атомных секретов из ядерного научного центра США в Лос-Аламосе. Но то происходило в далекой молодости, теперь отставной разведчик готовил новую поросль российских Штирлицев и Джеймсов Бондов.
«Лесная школа», где готовили кадры для внешней разведки, больше походила на турбазу в лесном массиве, только вот забор был как в исправительно-трудовой колонии – бетонный, в пять метров высотой и с кольцами «егозы» по верху.
– Я ознакомился с вашими «личными делами», – продолжал преподаватель. – Вы оба опытные оперативники, имеющие солидный, я бы сказал, боевой опыт. Но… – Старичок указательным пальцем поправил очки с толстыми стеклами линз и снова продолжил: – Но оперативник госбезопасности – это совершенно другое по сравнению с оперативником Службы внешней разведки. А так как вам придется в основном работать за рубежом, то и упор будет делаться на методику СВР.
– Алексей Алексеевич, а как долго мы будем учиться? – неожиданно поинтересовался Кирилл.
– Молодой человек, – улыбнулся преподаватель, – вы, наверное, слышали пословицу «Век живи и век учись». Вот это про нас. Конечно же, это не значит, что ваша жизнь пройдет за стенами «лесной школы». Отнюдь, у вас будет своя жизнь, вы будете выполнять задания руководства, но мы не выпустим вас из виду. Время от времени будем вызывать сюда, чему-то учить, на какие-то темы тестировать, чтобы иметь объективную оценку вашего профессионализма. Это ясно?
Оба слушателя лишь машинально кивнули.
– Что же, приступаем к занятиям. Первое. Начнем с расстановки акцентов в специализации. Главное в работе разведчика – добыча информации, в основном секретной. Для этого и трудятся на «холоде» «варяги» – агентурная сеть, внедренная за рубежом. Методов добычи информации множество, но на них мы не будем останавливаться. На языке внешней разведки вас будут называть «борзые» – агенты, направляемые в помощь «варягам» при возникновении необходимости. Это может быть что угодно: разработка оперативных комбинаций, расследование или подстраховка «варяга». Поэтому вы должны быть готовы выживать в любых условиях враждебного окружения. И тема первого курса МВЭУ – методы выживания в экстремальных условиях. Лекция первая, создание тайников ДУП – для ухода в подполье.
Оба слушателя синхронно открыли тетради и приготовились записывать…
Бригада специального назначения береговой обороны «Барс» лишь внешне подчинялась командованию Северного флота, на самом деле бригада полностью подчинялась руководству ГРУ. Бойцы бригады в составе сводного батальона «Камышовый кот» воевали в первую чеченскую кампанию. Рейдовые группы вели охоту на непримиримых полевых командиров.
Благодаря мощной разведывательной аппаратуре, операторы засекли телефонный разговор Большого Джо, первого президента мятежной Ичкерии, и точно навели тактическую ракету «Точка У».
Довелось морпехам повоевать и на сопредельной территории, когда боевики похитили ядерную боеголовку, собираясь произвести взрыв в Москве.
Огромные территории на Крайнем Севере позволили построить множество различных полигонов и стрельбищ. Близость коммуникаций Военно-морского флота и частей РВСН подземного базирования и удаленность от крупных городов позволяли развернуться диверсантам во всю мощь. Все эти факты сыграли положительную роль и позволили руководству Совета безопасности принять решения для организации на базе «Барс» подразделения боевого обеспечения «Комитета информации». Отряд был небольшой, всего двести человек, официально именующийся офицерской ротой.
Двести лейтенантов, старших лейтенантов, капитанов и майоров, прошедших огонь и воду, здесь теперь готовились по особой методе. И, как сказал на общем построении командир отряда полковник Елистаров: «Вас будут готовить по лучшим методам спецподразделений нашего „Вымпела“, британского САС и американских „зеленых беретов“. Только с той разницей, что там готовят узконаправленных специалистов, а мы будем готовить всесторонне подготовленных бойцов, универсальных солдат, так сказать, русских Рэмбо. Поэтому зарубите себе на носу, легко не будет». И после этого началась боевая учеба. Виктор Савченко понял, что все это ему напоминает службу в отряде на «фабрике резиновых изделий», только во много раз интенсивнее и разнообразнее. Ответ был прост – в тот раз диверсантов готовили для хирургических операций в зоне Северного Кавказа, теперь же полем битвы для морпехов стал весь мир.