— Толь давая за нашей машиной, надо эту оттащить подальше и утопить. Я тут знаю одно место неплохое, и дно глубокое и подъезд нормальный…
Когда Толя подогнал машину, мы закачивали паковать трофеи в трофейные же сумки.
— Давай грузи все в нашу машину, — скомандовал я. В принципе с «черных» мы не так много взяли, радовали только Бизоны под парабеллумный патрон.
— Трос цеплять будем? — поинтересовался Толик, подхватив сразу две сумки. С его стороны никаких проблем не было, денежные трофеи его не заинтересовали, хороший парень и надежный друг.
— А сама не доедет? Двигатель же вроде цел?
Мой вопрос его немного озадачил:
— Сейчас посмотрю.
Пока мы со Степкой таскали вещи, он осматривал машину. Звук заработавшего мотора показал, что он не пострадал.
— Колесо поменять и можно ехать, — заглушив, сказал он.
— Лады, меняем. Тела убитых в салон и топим их в болоте, — стал командовать я.
Колесо сменили быстро, правда, пришлось пользоваться инструментом Толика, оказалось Михаил, уходя, не забыл прихватить свое.
— Я первый вы за мной.
Лицо под маской жутко чесалось, стянув ее, бросил на соседнее сиденье и залез в кабину.
До болота было не далеко, доехали минут за сорок, время потеряли в основном из-за плохой дороги.
Разогнав как можно быстрее «уазик», я выпрыгнул на ходу, кувыркнувшись через голову, чтобы погасить скорость. Всего сорок километров в час, но все равно поломаться можно умеючи.
С шумом машина влетела в покрытый ряской пруд, выбрал я его из-за того, что берег был достаточно сух и тверд, чтобы выдержать вес машины, так что проблемы загнать УАЗ в него не было.
— Дождемся, пока не утонет, потом на базу, переодеваемся и в деревню, мама наверняка там, — сказал я подъевшим следом парням.
— Хорошо, — кивнул Стёпка, Толик только пожал плечами.
Облокотившись о разогретый металл капота Толиного «уазика» мы наблюдали как, пуская пузыри, медленно машина уходит под воду.
— А говорил глубокое, — кивнул на полузатопленную машину, пробормотал Степка.
— Воды тут метр всего, дальше ил и торф. Сейчас она продавит слой ила и уйдет на глубину. Тут метров восемнадцать, не достанешь. Подождем, пусть тонет. Надо убедиться, что не осталось следов.
— Ясно… Кстати, что там натрещал этот подстреленный? — встрепенулся Степка.
— А-а-а, довольно интересные новости мы узнали, — хмыкнул я, и лениво почесал за ухом.
— Вычислили нас?
— Хрена там. Ничего они не знают, свидетелей нет. Девок тех не нашли, да и сомневаюсь я, что они вообще про них знают. Ну, в общем, кроме того, что из парка вышли двое, то есть вроде как мы с тобой и уехали на «бехе», это видела продавщица мороженного, никаких зацепок у них нет. Номеров они не знали, пока опера из убойного не нашли камеры наружного наблюдения, на магазине, где перекресток. Там номер и высветился. «Беха» наглухо тонирована, кто сидел неизвестно. Номера пробили и дали в розыск, отец только успел отъехать как его палочкой и остановили. Классно сработали. Четыре часа всего прошло, а уже первого арестовали. Но у них улик не было, у бати железное алиби, он встречался в ресторане с двумя знакомыми, так что предъявить ему было нечего. Адвокат быстро добился освобождения. Кстати, Степ, твою «беху» во двор Главка загнали, теперь оттуда ее может забрать только владелец, ну или родственники.
— Целее будет, — нетерпеливо отмахнулся он, — что там дальше было?
— Да ничего. Говорю же свидетелей нет. Единственная зацепка это твоя «беха», вот «черные» как и менты за нее и уцепились, раскручивая эту версию. Про меня вообще никому не известно, я продолжаю числится без вести пропавшим. Отца они плотно пасли, это мурло сказало, что они направленным микрофоном слышали один из наших разговоров по мобиле. Тогда, помнишь, когда я с отцом разговаривал? — с намеком спросил я.
Бросив на Толика быстрый взгляд, Степка кивнул. Через три дня после того как мы прибыли на место я сбегал на место «трагедии», немного поудивлявшись произошедшим вокруг изменениям. Раньше не было понтонов и аккуратно сделанных мостков. Быстро определившись, где я упал, со зрительной памятью у меня было все нормально, стал кидать в болото стальной тросик с грузом на конце. На шестом броске, вытягивая, почувствовал, как тросик стал легким. Вытащил, а грузила нет, у тросика срез как будто лазером. Последующие попытки были такими же. За два часа я примерно определил размер и глубину «окна», о чем и сообщил отцу. Если до этого у них и были сомнения на этот счет, да что там говорить дядя Жора отпустил с нами Степку только из-за одной полной уверенности что у нас ничего не получиться… Как он взвыл, когда выяснилось что портал работает. Когда они приезжали, я с дядей Олегом водил их, и они проверили работоспособность «окна». Так вот, о своей первой проверке я иносказательно доложил отцу, мельком спросив, как идет следствие. Если о первом «черные» ничего не поняли, то когда отец кратко рассказывал мне о следствии, уцепились как клещами. Несколько дней они разрабатывали операцию. Как они вышли на мать и передали ей сообщение о том, что я попал в беду, хачик не знал, но шаг был беспроигрышный, и он сработал. Наспех собранная боевая группа отправилась следом за живцом, надеясь на успех. Им нужно было хоть как-то отчитаться перед многочисленными семействами родни как со стороны жениха, так и невесты. К отцу они пытались сунуться, но крепко получили по рогам. Батя стоял выше чем местечковый олигарх, отец невесты. С ним очень серьезно побеседовали, вроде внял.
— Понятно, на шару поехали и получили приз. Нас, — задумчиво протянул Степка.
— Комбинацию они разыграли красивую, только исполнение подвело.
— Вряд ли сами. Наняли кого-нибудь, — не согласился Степка. Он был невысоко мнения об умственных способностях спустившихся с год абреков.
— Ну не скажи, и среди них встречаются люди, кто дружит с головой. Но тут ты я думаю прав, пришлый спец поработал.
— А этот что сказал?
— Да не знает он. Три дня как с гор спустился. Кстати в Дагестане безобразничал, он в федеральном розыске.
— А-а-а, понятно… Кстати, про мою «беретту» спросил? — Степка как присвоил себе мой трофей, так с той минуты с ним не расставался.
— Да, спросил. Я же у главаря его взял, он оказался старшим братом жениха, этот тот, что в белом костюме был.
— Да помню, это тот, что в кусты бежал.
— Он самый. Так вот, пистолет был подарен главой Талибов. Он в Афгане в уничтожении патруля амеров отличился. Где-то года два назад. Среди своих довольно известен.
— Понятно. Что думаешь, следует их ждать?
— Уверен. Они же несколько версий разрабатывали, а тут столько народу пропало. След.
— Причем яркий, — согласно кивнул Степка. Толик больше молчал, но с интересом слушал. Он же первым подал голос, как только крыша «уазика» скрылась под водой.
— Можно ехать.
— Ага, едем. Думаю через неделю, пока определяться можно будет ждать «черных» в гости. И не только их, след яркий, сюда и федералы с ментами нагрянуть могут. Сто процентов они отслеживали телодвижения «черных». Из-за этих правозащитников поднявших столько шуму, дело резонансным получилось. Вон в Америке чуть ли не каждую неделю в школу врывается убивец и начинает палить в детей. Так через пару дней все стихает, а тут уже вторую неделю смакуют подробности. Вон невесту уже в мать-героиню превратили. А похоронная процессия какая? По радио говорили, что у первого президента меньше по длине была.
— Да эти правозащитники только за деньги вой поднимают. Думаешь, им интересны эти «черные»? Проплатил кто-то того и лижут, и всего делов, — Степка с удобством устроившись на заднем селенье «уазика», и покачиваясь в такт движению машины, продолжил говорить: — Отец как-то провентилировал этот вопрос, хотел пиар-акцию заказать, они это отлично умеют, но больно денег много запросили. Говорю же, не пернут пока им не заплатят.
— Не любишь ты их, — хмыкнул я, солидарно кивнув словам Степки.
— А кто их любит?! — удивился он.
— Ну… э-э-э… — задумался я.
— «Ну» и «Э» не считаются, — насмешливо хохотнул Степка: — Как я уже говорил они чуждый для нас элемент насаждаемый западом. Больно уж власти им много дали.
— Да плюнь на них, собака лает ветер сносит, — отмахнулся я, продолжив: — Возвращаемся в лагерь, переодеваемся в цивильное и в деревню, надо мамой встретиться. Успокоить.
— Больно уж она рванула к нам быстро. Батя твой не успел остановить.
— Да он ее хотел во Францию отправить, не поехала, а тут как назло его в городе не было. Мама у меня умная сразу догадалась, где мы можем быть.
— Или сперва всех родственников обзвонила.
— Ты чего, забыл? Обо мало кто знает.
Доехали мы без проблем, пока парни разгружали машину я сбегал на «холм-связи» и отзвонился отцу.
— Или сперва всех родственников обзвонила.
— Ты чего, забыл? Обо мало кто знает.
Доехали мы без проблем, пока парни разгружали машину я сбегал на «холм-связи» и отзвонился отцу.
— Привет. Все нормально гостей встретили, подарков привезли кучу, очень рады. Сейчас к маме.
— Молодцы. Ждите нас. Будем через два дня, потом идем «гулять». Понял?
— Конечно, ждем, — обрадовался я. Честно говоря, ждать уже надоело. Домой хочу, к жене, к сыну. Да и друзей там немало осталось.
— Отбой.
— Пока.
Вернувшись в лагерь, и оставив на охране Толика, мы побежали к деревушке. За последние недели эти пробежки немного подтянули Степку и он втянулся в режим постоянных тренировок. Нет, он все еще задыхался при долгом беге и быстро уставал, но уже не хныкал и не жаловался на усталость. Прогресс.
К опушке мы подобрались осторожно, даже сейчас я продолжал обучение как-будто мы на вражеской земле.
— Оружие оставим или с собой возьмем? — выравнивая дыхание, спросил Степка.
— Кобуру сними, тут оставь, пистолет сзади за пояс, рубашку навыпуск.
— Хорошо, — кивнул он, и стал снимать сбрую. Очень уж ему нравилась подмышечная кобура, вот и ходил постоянно с ней. Одеты мы были с расчетом жизни в глубинке. Хорошие плотные джинсы, у меня синие у Степки черные. И рубахи на выпуск, преимущественно светлых тонов. Бежевая у меня и зеленая у друга. С обувью правда была засада, кроме берцев ничего не было, вот в них мы и щеголяли.
— Все убрал, — прикрыв срезанным дерном кобуру, окликнул он меня, отвлекая от наблюдения за деревней.
— Лады идем.
Выйдя из леса, мы по мосткам направились в деревню. У крайнего дома была видна «Нива» Аркадия, во дворе суетились деревенские. Бинокля у меня с сбой не было, но на зрение никогда не жаловался. Чужих не было.
— Аны? — с сильным кавказским акцентом поинтересовался заросший по самые глаза черной жесткой на вид бородой, мужчина в заношенном камуфляже. Опустив бинокль, он посмотрел на соседа.
— Они, — кивнул в ответ беловолосый крепыш, сжимая в руках пятнистую трубу.
— Далэко из писталета нэ дастать. Ксюхой тоже можно прамахнуться.
— Открыто идут по мосткам, — отрицательно покачал головой.
— Оны ближе к лэсу, если из гранотамета стрелять по худу движения они побегут к лэсу, там мы их пэрэхватим.
— Хороший план, работаю, — привстав на колени, ответил крепыш.
— Севка, чего это дымит у леса? — удивленно спросил Степка, ткнув пальцем опушку, метрах в трехстах от нас. За секунду до его вопроса, там что-то хлопнуло и зашипело
Повернув голову, я тоже с недоумением посмотрел на дымящиеся нечто приближающееся к нам. Догадка пронзила через микросекунду:
— В воду! Прыгай за борт!
Мы как раз остановились на понтоне, когда шипя и оставляя дымный след, в нас полетела ракета.
Надо отдать Степке должное, рефлексы на командный крик не подвели. Почти одновременно со мной он перемахнул через поручни понтона. Вода сомкнулась у нас над головами, когда сквозь закрытые веки почувствовалась тусклая вспышка, и ударил грохот звукового удара по ушам. Он почти выбил из меня сознание, но я быстро пришел в себя. Резкими гребками оттолкнувшись от торфяной грязи, кашляя я вынырнул на поверхность. Все-таки успел хлебнуть торфяной жижи, запасов воздуха не хватило.
Рядом слышался такой же судорожный кашель и матюги в промежутках, таким знакомым и родным голосом. Цепляясь за кочку, я осмотрелся. Никаких понтонов, мостиков и деревень поблизости не наблюдалось, кроме Степки, двух цапель на соседних кочках и множества лягух ничего вокруг. Одно болото. Похоже, прыжком мы попади туда куда надо, то есть в «окно».
— Твою ж мать! Опять!
Степка рядом судорожно крутил головой, соображая, где мы, и яростно тер глаза, в общем, вел себя как я, в момент первого попадания.
Используя кочку как опору, я приподнялся, и притопив ее своим весом, осмотрелся. Лес был на месте.
— Степка, не трать силы, я до леса прошлый раз несколько часов добирался, — скомандовал я.
— Тьфу, какая гадость эта тина на вкус, — продолжал отплевываться Степан.
— Угу, пришел в себя?
— Все нормально.
— Проверь оружие. Патроны у тебя конечно воды не боятся, но за машинкой все-таки нужно следить.
Мы достали свои пистолеты и, отряхнув их, стали думать, куда убрать от воды.
— Единственный выход привязать к голове, — предложил Степка.
— Кроме как рубахой больше нечем.
Снятие мокрых рубах, вылилось в целую эпопею в кувырканиях и мате. Наконец мы сложили в них все, что боится да и боялось воды и уложили на кочки, пусть сохнут.
— Мобилы можно выкинуть, они уже промокли, толку от них, — велел я.
— Угу. Я все, — ответил он, убирая мобилу в сторону, в отличие от меня он убрал сотовый в сверток.
— Думаю, можно попробовать вернутся. «Окно» на глубине двух метров, ныряем и пробуем.
— А вещи?
— Да и что им тут будет? Пробуем?
— А если эти еще на месте? Ну, те, кто стрелял? — было видно что нырять Степке очень не хочется, боязно.
— Да? Не знаю, сомневаюсь, — озадаченно пробормотал я: — Думаю, ты прав, нужно выждать с полчаса и попробовать. За это время они должный убедится, что мы утонули и свалить.
Через полчаса, после отдыха на кочках, я спросил:
— Начинаем?
— Давай, — опасливо глядя на ряску, ответил Степка.
Ныряли пока хватало сил, однако ничего не получилось, хотя я смог уйти в болото на четыре метра, цепляясь длинные за корни.
— Ни хрена, — вынырнув, воскликнул я. Степка уже минут двадцать отдыхал, он первый понял что бесполезно, «окна» нет.
— Все-таки я считаю, что нужно попробовать позже, — ответил он, задумчиво покусывая стебель травинки.
— Можно… Двигаться к берегу нужно, еще немного и сил не хватит добраться до него.
— Собираемся?
— Собираемся… — вздохнул я.
Степка смотрелся довольно забавно с рубахой на голове. Рукава подвязаны подбородком, на макушке топорщатся углы пистолета и запасного магазина. В карманах у нас ничего кроме мобильного и оружия не было.
— Ножа жалко не прихватили. К матери шли, — посетовал я, нож в лесу нужен больше чем пистолет.
— Да кто знал?!
— Ладно, нечего нюни разводить, давай за мной. Делай как я.
Оттолкнувшись от кочки, скользнул как по льду к следующей. Опыт не пропьешь. Степан зеркально повторил все мои действия. Так скользя на животе от кочки до кочки, распугивая живность, включая головастиков, мы двигались к высоким соснам на берегу.
В этот раз путь до леса занял часа четыре, в прошлое свое скольжение я наткнулся на топь, пришлось обходить, тут мы сразу сделали крюк, сэкономив время.
Обойдя болото, мы минут двадцать отдыхали, восстанавливая дыхание, и поправляя сползающие «рюкзаки» на головах.
— Весь живот изрезал об эту траву, — пожаловался Степка поглаживая живот.
У меня самого он чесался, по животу и груди как будто кошки когтями прошлись.
— Терпи, царапины зарастут, а без оружия мы можем тут долго не прожить.
— Что делать будем? А родители? Искать же будут.
— Думаю… Мама опять расстроиться. В первый раз чуть ли не при ней утонул, и снова.
— Это да. Наши через три дня прибудут?
— Сказали так.
— Откуда только эти стрелки взялись?! — ударив кулаком по черной мути, воскликнул Степка.
Спокойно посмотрев на вспугнутую его ударом, гадюку, я задумчиво почесал затылок и неуверенно ответил:
— Кажется знаю… Помнишь когда мы машину топили, был вертолетный звук?
— Что-то такое было, только далеко.
— Ну, у меня больше версий нет. Обогнать они нас могли только так. Вспомни, звук удалился именно в сторону лагеря и деревни.
— Вроде так, — задумался Степка.
— М-да, это сколько нам тут куковать?..
— Меня другое беспокоит, как наши сюда попадут? Помнишь, рассказывали, когда ты здесь оказался «окно» не работало, там в этом месте водолазы две недели работали и ничего.
— Ты хочешь сказать, что это я его инициирую? — теперь задумался я.
— Не, у меня другая версия. Думаю, оно постоянно открыто, а если через него кто-то проходит то оно закрывается…
— То есть ты хочешь сказать пока мы тут, оно закрыто?
— Именно.
— Тогда почему оно сейчас не работает?
— Я тебе что ученый?! Пробовать надо, испытывать!
— Проблема…
— Родители через четыре дня прибывают. Значит через пять дней, нужно вместе плыть к тому месту и снова нырять. Пройти это «окно», а обратно уже вместе.
— Хорошая идея, только ты не учел один момент. Маму.
— Да, действительно нужно сократить время на три-четыре дня. Главное чтобы в этот раз «окно» сработало.
— Ладно, двигаем дальше, надоело уже в этой грязи купаться. Жрать охота, ели то мы утром, семь часов прошло. Скоро стемнеет, видишь, солнце заходит?