— Удачи, — сказала девушка. — Я надеюсь, вы знаете, как им пользоваться.
Баррент благодарно кивнул. Он не был уверен, что умеет пользоваться пистолетом, но собирался вскоре выяснить это.
Глава 4
Улица была совершенно пуста — только трое Хаджи стояли в двадцати ярдах от входа, спокойно разговаривая. Когда Баррент вышел на улицу, двое Хаджи отступили назад, а третий, с пренебрежительной миной на лице, опустив оружие, шагнул вперед. Но увидев, что Баррент вооружен, он сразу же вскинул пистолет и прицелился.
Баррент упал на землю, нажал на курок и почувствовал, как по руке прокатилась волна вибрации. Плечи Хаджи почернели и начали рассыпаться в пыль. Баррент не успел прицелиться в оставшихся двух Хаджи — что-то тяжелое обрушилось на револьвер и выбило его из рук Баррента. Выстрел умирающего Хаджи смял кончик дула.
Баррент отчаянно кинулся к револьверу, прекрасно понимая, что это бесполезно, и он не успеет вовремя до него дотянуться. По спине Уилла пробежали мурашки. Но случилось чудо — он живым добрался до своего револьвера и немедленно прицелился в ближайшего Хаджи.
Но стрелять не стал.
Хаджи засунули оружие в кобуру. Один из них сказал:
— Бедный старый Дрейкен. Он так и не научился быстро целиться.
— Вот к чему приводит пренебрежение тренировками, — заметил другой Хаджи. — Дрейкен слишком мало времени проводил в тире.
— Ну, если бы ты спросил меня, я бы сказал, что это очень хороший предметный урок. Нельзя бросать практиковаться.
— И, — добавил второй Хаджи, — никого нельзя недооценивать. Даже пеона. — Он взглянул на Баррента. — Хороший выстрел, парень.
— Да, в самом деле, очень хороший, — подтвердил второй Хаджи. — Когда движешься, трудно выстрелить из стрелкового оружия настолько точно.
Баррент, дрожа, поднялся с тротуара. Он все еще держал на взводе револьвер, который дала ему незнакомка, готовый стрелять при первом же подозрительном движении Хаджи. Но они не делали подозрительных движений. Казалось, они считали инцидент исчерпанным.
— И что теперь? — спросил Баррент.
— Ничего, — ответил один из Хаджи. — В День Высадки дозволено совершить лишь одно убийство. А сколько нас — один человек или охотничья партия — значения не имеет. После этого вы вне игры.
— Вообще-то, День Высадки — очень неинтересный праздник, — сказал другой Хаджи. — Не то что Игры или Лотерея.
— Теперь вам осталось лишь пойти в Регистрационную контору и получить ваше наследство.
— Мое… что?
— Ваше наследство, — терпеливо повторил Хаджи. — Вы наследуете все имущество вашей жертвы. Но с Дрейкеном вам, увы, не повезло — это не такая уж большая сумма.
— Он не был хорошим бизнесменом, — с печалью в голосе подтвердил другой Хаджи. — Но все же, это даст вам первоначальный капитал. А поскольку вы совершили дозволенное убийство, хотя и крайне необычное, то ваш статус повышается. Теперь вы — Свободный Гражданин.
На улице опять появились прохожие, а лавочники начали открывать железные занавеси. Подъехал грузовик с надписью «Отдел распределения тел», и четыре человека, одетые в униформу, забрали тело Дрейкена. Жизнь в Тетрахиде возвращалась в обычное русло. Именно это, а не уверения Хаджи, заставило Баррента поверить, что время, разрешенное для убийства, истекло. Он положил оружие девушки в карман.
— Регистрационная контора в той стороне, — указал ему один из Хаджи. — Мы пойдем с вами как свидетели.
Баррент еще не совсем разобрался в ситуации. Но поскольку его дела внезапно пошли в гору, он решил пока не задавать лишних вопросов. Позже будет масса времени, чтобы выяснить свое положение.
Сопровождаемый Хаджи, он отправился в Регистрационную контору, находившуюся на Поддульной площади. Там скучающий чиновник выслушал всю историю, достал деловые бумаги Дрейкена и наклеил на них имя «Баррент». Это не заняло и десяти минут.
Баррент с удивлением обнаружил, что нежданно-негаданно оказался владельцем магазина противоядий на Блейзер Бульвар, 3.
В бумагах также был зафиксирован новый статус Баррента — Свободный Гражданин. Клерк дал ему кольцо статуса, сделанное из оружейного металла, и посоветовал поскорее переодеться в соответствующую одежду — если он желает избежать ненужных инцидентов.
Выйдя на улицу, Хаджи пожелали ему удачи. А Баррент решил пойти и посмотреть, на что похоже его новое дело.
Аллея, носившая громкое название Блейзер Бульвар, оказалась всего-навсего улочкой в несколько кварталов. Магазин Баррента находился ближе к середине улицы. На вывеске большими буквами было написано «Магазин противоядий». А чуть ниже буквами помельче: «Специфические противоядия от всех ядов — животных, растительных, неорганических. Постоянно носите с собой нашу универсальную аптечку «Сделай сам». Двадцать три противоядия в одной коробке!»
Баррент открыл дверь и вошел. Небольшая комната, в которую он попал, была разделена низким прилавком почти напополам. Вдоль стен стояли стеллажи, до потолка уставленные прямоугольными бутылочками, банками, картонками и жестянками с мелко накрошенными листьями, ветками и лишайниками. К каждой посудине была приклеена этикетка. Позади прилавка висела небольшая полочка с книгами. Баррент прочитал некоторые названия: «Срочный диагноз при остром отравлении», «Яды мышьяковой группы» и «Разновидности белены»…
Было совершенно очевидно, что яды играют большую роль в повседневной жизни Омеги. А это был магазин, надо полагать, не единственный в Тетрахиде, специализирующийся на противоядиях. Баррент подумал об этом и решил, что унаследовал странный, но почтенный бизнес. Теперь он должен тщательно изучить, в основном, по книгам, как должен работать магазин противоядий.
Позади магазина была небольшая квартирка — гостиная, спальня и кухня. В одном из шкафов Баррент нашел плохо сшитый черный костюм Свободного Гражданина, в который и переоделся. Он вытащил оружие девушки из кармана своей тюремной формы, взвесил в руке, а потом переложил в карман нового костюма. Затем вышел из магазина и отправился в Общество защиты жертв общества.
Дверь была открыта, и три оборванца по-прежнему сидели на скамейке. Но сейчас они уже не смеялись. Казалось, все трое устали от долгого ожидания. На другом конце комнаты мистер Дружбер восседал за столом, читая толстую пачку бумаг. Девушки не было.
Баррент подошел к столу, и Дружбер встал, приветствуя его.
— Поздравляю! — воскликнул Дружбер. — Дорогой мой, самые теплые поздравления. Это был великолепный выстрел. И, к тому же, в движении.
— Благодарю вас, — сказал Баррент. — Я вернулся сюда…
— Я знаю, почему вы вернулись, — улыбнулся Дружбер. — Вы хотели бы получить совет о своих новых правах и обязанностях. Ведь вы теперь — Свободный Гражданин. Что может быть более естественным? Если вы присядете на эту скамейку, я займусь вами…
— Я пришел сюда не за этим, — заявил Баррент. — Я, конечно, хочу узнать о моих правах и обязанностях. Но сейчас я хочу найти ту девушку.
— Девушку?
— Она сидела на скамейке, когда я вошел сюда в первый раз. Именно она и дала мне пистолет.
Мистер Дружбер выглядел пораженным.
— Гражданин, вы, должно быть, заблуждаетесь. В этом кабинете за весь день не было ни одной женщины.
— Она сидела на скамейке возле тех трех мужчин. Очень привлекательная темноволосая девушка. Вы должны были ее заметить.
— Я заметил бы ее, если бы она была здесь, — сказал Дружбер, моргнув. — Но, как я уже заявил раньше, сегодня женщины не входили в это помещение.
Баррент ожег его взглядом и достал пистолет из кармана.
— В таком случае, откуда он у меня взялся?
— Его одолжил вам я, — спокойно сказал Дружбер. — Я рад, что он вам весьма пригодился, но сейчас буду очень благодарен, если вы вернете его мне.
— Вы лжете, — ответил Баррент, твердо сжимая оружие. — Давайте спросим этих людей.
Они с Дружбером подошли вплотную к скамейке, и Баррент обратился к тому оборванцу, который днем сидел к девушке ближе всех.
— Куда ушла девушка?
Оборванец поднял угрюмое небритое лицо и спросил:
— О какой девушке вы говорите, Гражданин?
— О той, которая сидела рядом с вами.
— Я не заметил никого. Вы видели женщину на этой скамейке, Рейфил?
— Нет, — ответил Рейфил. — А я безотлучно сидел здесь с десяти утра.
— Я тоже не видел, — сказал третий оборванец. — А у меня острое зрение.
Баррент повернулся обратно к Дружберу.
— Почему вы мне лжете?
— Я сказал чистую правду, — обиделся Дружбер. — За весь день здесь не было ни одной девушки. Револьвер вам одолжил я — это моя привилегия как президента Общества защиты жертв общества. Теперь я буду рад, если вы вернете мне его назад.
— Нет, — сказал Баррент. — Я сохраню пистолет до тех пор, пока не найду девушку.
— Это может быть не очень мудро, — заметил Дружбер и поспешил добавить: — я имею в виду, что при данных обстоятельствах воровство не прощается.
— Я пойду на этот риск, — сказал Баррент. Он повернулся спиной к Дружберу и покинул Общество защиты жертв общества.
Глава 5
Барренту требовалось некоторое время, чтобы прийти в себя после столь бурного вступления в жизнь Омеги. Очнувшись совершенно беспомощным, без памяти и каких-либо навыков, он, совершив убийство, неожиданно стал владельцем магазина противоядий. Из забытого прошлого на планете Земля его катапультировало в сомнительное настоящее, в мир, полный преступников. Он еще ничего толком не успел узнать об этом мире — лишь мельком прикоснулся к сложной классовой структуре и заметил, что на Омеге существует узаконенный институт убийств. А в себе Баррент с удивлением обнаружил внутреннюю уверенность и странное умение быстро и точно стрелять. Но он понимал, что ему предстоит еще многое узнать об Омеге, Земле и самом себе. Ему оставалось только надеяться, что он проживет достаточно долго, чтобы успеть сделать эти открытия.
Для начала ему предстоит научиться зарабатывать себе на жизнь. А для этого ему необходимо узнать как можно больше о ядах и противоядиях.
Он переехал в квартиру позади своего магазина и начал читать книги, оставленные покойным Хаджи.
Литература о ядах приворожила Баррента. В книгах описывались ядовитые растения, известные на Земле, такие как чемерица, морозник, белладонна и тис. Он узнал о действии болиголова, о медленно действующих ядах и о конвульсиях, которые наступают лишь спустя некоторое время после того, как яд был принят. Баррент прочитал про синильную кислоту, содержащуюся в миндале, и про дигиталис, добываемый из пурпурной наперстянки. Книги рассказывали о страшно эффективном борце, [Борец — растение семейства лютиковых.] о грибах — в основном, бледных поганках и мухоморах — и о чисто омегянских ядовитых растениях, похожих на красные чаши, цветущие лилии и амариллис.
Но растительные яды, хотя и пугали своей многочисленностью, составляли лишь малую толику того, что должен был выучить Баррент. Он был обязан знать все о ядовитых животных суши, моря и воздуха, о некоторых разновидностях пауков и змей, о таких неорганических ядах, как мышьяк, ртуть и висмут. А еще были едкие яды — азотная, фосфорная и серная кислоты. И вдобавок ко всему — стрихнин, муравьиная кислота, скополамин…
От каждого яда имелось одно или несколько противоядий, но эти сложные, составленные в осторожных выражениях формулы, как подозревал Баррент, обычно успеха не имели. Что еще больше осложняло дело, эффективность противоядия зависела от правильности определения использованного яда. А симптомы, вызываемые одним ядом, часто были похожи на симптомы другого.
Читая книги, Баррент размышлял над этими проблемами. А в результате, обслуживая своих первых клиентов, он заметно нервничал.
Впрочем, вскоре он убедился, что многие его страхи были совершенно беспочвенны. Хотя Институт ядов рекомендовал для употребления более дюжины ядов, большинство отравителей упорно использовали мышьяк и стрихнин — очень дешевые, надежные и чрезвычайно болезненно действующие яды. У остальных отравляющих веществ были самые разные недостатки. У синильной кислоты — легко распознаваемый запах. Ртуть было очень трудно ввести в организм. Разъедающие яды типа серной кислоты при всей зрелищности своего действия были весьма опасны и для того, кто ими пользовался. Борец или мухомор были, конечно, превосходны, не стоило сбрасывать со счетов и белладонну, а бледная поганка обладала своим мрачным очарованием. Но это были яды прежнего, праздного века. Нетерпеливое молодое поколение и, особенно, женщины, составлявшие почти девяносто процентов отравителей Омеги, — довольствовались обыкновенным мышьяком и стрихнином.
Омегянки были старомодны и консервативны. Великое искусство отравлений их совершенно не интересовало. Для них главными были не средства, а цели, достичь которых требовалось как можно дешевле и быстрее. Омегянки славились своим здравым смыслом, и хотя энергичные теоретики из Института ядов и пытались продавать сомнительные микстуры типа «контактного» яда или «трехдневной плесени» и упорно работали над внедрением сложных и ненадежных средств, для которых требовались осы, острые иглы и двойные стекла, такие яды почти не пользовались популярностью среди женщин. Простой мышьяк и быстродействующий стрихнин продолжали оставаться главной опорой торговцев ядами.
Вполне естественно, это значительно упрощало работу Баррента. Он достаточно легко овладел необходимыми навыками и сразу применял рвотные средства, делал промывание желудка и давал нейтрализующие препараты.
Правда, у него были некоторые затруднения с клиентами, упорно не желавшими верить, что их отравили чем-то столь заурядным, как мышьяк или стрихнин. В таких случаях Баррент прописывал разные коренья, травы, прутья и гомеопатическую порцию яда. Но в первую очередь он обязательно применял рвотное и давал нейтрализующий препарат. А между ними устраивал промывание желудка. Об этом он никогда не забывал.
После того, как Баррент обосновался на новом месте, его навестили Дэнис Фурен и Джо. Фурен временно устроился в доках разгружать рыбачьи лодки. А Джо организовал ночную игру в покер среди правительственных служащих Тетрахиды. В статусе они оба продвинулись не слишком далеко — до сих пор не совершив ни одного убийства, они смогли стать всего лишь Постоянными Жителями Второго Класса. Они явно нервничали во время светской беседы со Свободным Гражданином, но Баррент сумел добиться-таки непринужденной атмосферы. В конце концов, на Омеге они были у него единственными друзьями, и он вовсе не собирался терять их из-за разницы в социальном положении.
Почти ничего нового о законах и обычаях Тетрахиды Баррент от них узнать не смог. Даже Джо не сумел ничего выяснить у своих друзей — правительственных служащих. На Омеге закон хранился в тайне. Старожилы использовали свое знание закона для поддержания своей власти. Конкуренты в лице новичков им вовсе не были нужны. Эта система оправдывалась и подкреплялась доктриной неравенства всех людей, лежавшей в основе юридической системы Омеги. Благодаря запланированному неравенству и принудительному невежеству, власть и статус оставались в руках старожилов.
Конечно, полностью остановить социальное перемещение людей снизу вверх было нельзя. Но его можно было замедлить, не поощрять и сделать чрезвычайно трудным и опасным. На Омеге с законами и обычаями приходится знакомиться путем проб и ошибок.
Хотя магазин противоядий отнимал у Баррента большую часть времени, он не прекращал своих попыток отыскать девушку. Но даже намека, что она вообще существует, он не сумел обнаружить.
Он подружился с соседними лавочниками. Один из них, Дэмонд Гаррисбург, был веселым усатым молодым человеком, владельцем продовольственного магазина. На Омеге такая профессия была несколько нелепа, но, как объяснил Гаррисбург, даже преступники должны есть. А это делало необходимым существование фермеров, рабочих пищевой промышленности, упаковщиков и продовольственных магазинов.
Гаррисбург довольствовался тем, что его бизнес был ничуть не хуже более традиционных омегеанских промыслов, так или иначе связанных с насильственной смертью. Кроме того, дядя жены Гаррисбурга был министром общественных работ. С его помощью Гаррисбург надеялся получить сертификат на убийство — очень важный документ, дававший право на убийство в течение шести месяцев, и таким образом продвинуться до статуса Привилегированного Гражданина. Баррент кивал, соглашаясь. Но он гадал, не решит ли жена Гаррисбурга, худая беспокойная женщина, раньше отравить своего мужа, который ее, судя по всему, не удовлетворял. А развод на Омеге был запрещен.
Другой его сосед, Тем Рэнд, был долговязым смешливым человеком лет сорока с небольшим. Через всю щеку, из-под левого уха почти до уголка рта у него тянулся шрам от ожога — сувенир, подаренный ему полным надежд соискателем статуса. Но соискатель выбрал не того человека.
Тем Рэнд владел оружейным магазином, постоянно тренировался в стрельбе и всегда носил с собой образцы своего товара. Согласно свидетелям, он совершил образцовое контрубийство. Тем мечтал стать членом Гильдии Убийц. Его заявление в эту древнюю и строгую организацию было поставлено на очередь, и он имел шанс быть принятым в пределах месяца. Баррент купил у него пистолет. По совету Рэнда он выбрал иглолучевой пистолет марки «Джеймисон-Тайр», стрелявший быстрее и точнее, чем любое другое стрелковое оружие, и имевший такую же убойную силу, как и крупнокалиберная пуля. Разумеется, иглолучевой пистолет, в отличие от теплового оружия, которым пользовался прежний владелец магазина противоядий, не обладал способностью убивать все живое в радиусе шести дюймов от цели. Однако, широкое рассеивание смертоносной энергии тепловых лучеметов поощряло малую меткость. С таким оружием стрелок становился беззаботным, а это, как правило, до добра не доводило. Из теплового пистолета мог стрелять всякий, но чтобы эффективно использовать иглолучевой, нужно было постоянно практиковаться. И практика себя окупала. Хороший иглолучеметчик стоил больше двух стрелков из теплового оружия.