– Оставайся, девочка, и вас больше никто никогда не обидит.
Приближался большой праздник, во время которого по давней традиции самые лучшие конные заводчики всей округи собирались под стенами города Кроу, всего в нескольких часах неспешной езды от нашего замка. Как обычно, мать отправляла туда своих людей, чтобы приобрести самых лучших лошадей для своих конюшен – для охраны, для хозяйственных работ и на случаи своих выездов, а также на племя. На этот раз с просьбой присоединиться к торговой делегации к ней обратилась Пламена.
– Миледи, я неплохо разбираюсь в лошадях и буду рада оказаться вам полезной, – предложила свою помощь девушка. – Я видела нескольких из тех, что вы приобрели в прошлом году. Не в обиду будет сказано, но пару из них я бы не стала покупать. Они, конечно, неплохи, но в ваших конюшнях им не место.
– Я не сомневаюсь в твоем умении, Пламенна, и не обижаюсь на твои слова. Прошу тебя отправиться на ярмарку и выбрать там тех лошадей, которых ты сочтешь достойными. Не ограничивай себя в средствах, я велю Логену оплатить все твои приобретения.
– Благодарю за оказанное доверие, миледи, – склонила свою голову в знак признательности девушка.
– С тобой поедут Логен и Лексли, – сообщила ей Мирна. – Логен просто удавится, если какие-то траты пройдут не под его присмотром, – улыбнулась она. – А Лексли – тоже неплохой знаток лошадей. В прошлом году он пропустил ярмарку, и вот результат – не все наши покупки оказались на высоте. Возьмите с собой Сандра, ему будет полезно перенять твои познания в лошадях, если ты не против, – вопросительно взглянула на девушку Мирна.
Пламена с готовностью кивнула и собралась выйти из комнаты.
– Да, и вот еще что… – замялась Мирна.
– Я оставлю Чирута в замке, миледи, – не дожидаясь продолжения, договорила за Мирну Пламена. – Он благоволит Катарине, она присмотрит за котом.
Мирна облегченно вздохнула и слабо улыбнулась.
– Я рада, что ты все понимаешь. Вы остановитесь у бургомистра, и мне не хотелось бы, чтобы кот разнес ему полдома за время вашего визита, настроив против себя всех окружающих.
Пламена в ответ улыбнулась, опустила глаза и молча вышла. Мирна послала ей вслед долгий задумчивый взгляд. Девушка явно обрадовалась, когда речь зашла о Лексли, у нее прямо засветились глаза.
«Эх, бедняга Лексли, иди, одевай свою самую прочную броню, защищайся как можешь – вот-вот падут твои каменные стены, уже недолго ждать», – усмехнулась про себя Мирна.
Прошло, наверное, уж с час, как мы покинули замок. Я, наконец, получил хорошую возможность поговорить с Пламеной, в дороге все одно больше делать нечего. В голове крутились какие-то обрывки мыслей, и я даже толком не успел их обдумать, а ноги уже посылали коня вперед. И вот я рядом с девушкой. Она едет в глубокой задумчивости, я не знаю, заметила ли она меня вообще. Как бы поделикатнее начать беседу… Я замучился, придумывая повод для разговора, не хотелось бы обидеть девушку своими расспросами…
– Я не обижусь, – не глядя на меня, вдруг произнесла Пламена.
– ?!
– В смысле, можешь задавать свои вопросы. Ты же для этого подъехал? – взглянула в мое изумленное лицо девушка. – Да не бойся, я не ведьма, мыслей чужих читать не умею, – засмеялась она. – Ну и глупая у тебя сейчас рожа, ты бы видел, Сандр! У тебя прямо на лбу все мысли написаны, – продолжала смеяться Пламена.
– И что же там написано? – угрюмо пробурчал я, исподлобья рассматривая смеющуюся девушку.
– И гадать нечего, – перестала улыбаться Пламена. – Сколько ты меня уже знаешь, а все думаешь, что я колдую.
– Неправда! Я не это хотел спросить! – горячо стал оправдываться я. Хоть мне и было немного не по себе, но я ни секунды не сомневался, что Пламена – не колдунья.
Она вдруг обернулась на мои слова (или мысли?) и проницательно взглянула на меня своими внезапно потемневшими глазами. Какая странная девушка. Отчего-то мне вдруг стало холодно.
– Спрашивай, – спокойно произнесла она.
Я собрался с мыслями, которые роились у меня в голове.
– Ты правда слышишь мысли животных?
– Нет. Не уверена, кстати, что у них вообще есть свой язык. Просто я могу понимать их чувства, настроение… а они понимают мои.
Я подождал минуту, надеясь услышать продолжение. Гм, попробую еще раз.
– А ты можешь управлять ими, отдавать им приказы?
– Нет. Могу снять боль, дать нужную траву, иногда – вылечить… они это понимают и чувствуют. Тебе действительно это интересно?
Черт, ну и разговор. Не клеится наша беседа. Что я не так делаю?
– Научись задавать вопросы.
– Что? – я подумал, что ослышался.
Вместо ответа Пламена внимательно посмотрела на меня и отвернулась, прекратив разговор. Но не отъехала, и если я не дурак (а не хотелось бы оказаться), то это значит, что она готова со мной разговаривать, просто надо… что-то поменять.
– Да это, в общем-то, и не вопрос вовсе. Понимаешь… все ждут от меня чего-то особенного, как от отца. А я совсем не такой, как он. Вряд ли я буду Серым, – с мучительным трудом выдал я свою тираду. Облегченно вздохнул и посмотрел на Пламену с надеждой.
– Тебя это расстраивает?
– Что? А… нет. Вообще-то – нет.
– А кто расстраивается, мать?
– Тоже нет, она уж вообще вряд ли хочет, чтобы ее сын стал Серым… точно, нет.
– Может, Лексли ждет, что ты станешь Серым? Тоже нет? Король? Нет? Тебе это безразлично? – она посмотрела, как мне показалось, на меня с уважением. – Хорошая позиция, – усмехнулась она. – Ну, так что тогда тебя волнует?
А я и сам теперь не пойму. Раз никто не хочет, чтобы я стал Серым, чего я так переживаю?
– Сандр, существует много способов стать особенным. Только пойми сперва, зачем тебе это? Что ты будешь со своим даром делать в этом мире?
– Наверное, сражаться? – неуверенно ответил вопросом на вопрос я.
– За что?
А вот это сильно она сказала. Я уважительно посмотрел на девушку. Логичнее было бы ожидать, что она спросит «против кого?» На такой вопрос и ответить-то было бы легче. Я глубоко задумался, Пламена ехала рядом и не тревожила меня разговорами.
– А зачем твой дар тебе? Ты что с ним делаешь? – прервал я свои бесплодные раздумья.
– Сохраняю равновесие, – ни минуты не раздумывая, ответила она. – Между людьми и природой. Я верю во взаимосвязь всех явлений в мире, в живую и неживую природу, и в то, что люди – лишь малая ее часть.
– Ты любишь животных?.. За что ты любишь животных? – быстро поправился я. Девушка еле заметно улыбнулась, мои усилия она явно оценила.
– Они не знают предательства и любят нас, единожды выбрав, всю свою жизнь. Это многого стоит.
Я вздрогнул, услышав ее слова.
– Лексли почти также сказал, когда… экх-м-м-м… однажды.
Девушка метнула в мою сторону пронзительный взгляд. Черт, наверное, я разволновался, потому что какое-то мгновение я был уверен, что на меня уставилась пара огромных сапфировых… кошачьих глаз. Я моргнул, и морок рассеялся. Пламена уже смотрела в другую сторону, потеряв ко мне всякий интерес. Но был момент…
Спустя день.
– Дома нет никого, не открывают, – удивленно протянула Пламена.
Я улыбнулся.
– Сразу видно, что ты иностранка, не знаешь местных обычаев.
– Так я же ни слова даже не произнесла, просто постучала в двери.
– В том-то все и дело. В наших местах не принято открывать двери после первого стука. Считается, что если сразу открыть, то в дом войдет нечистая сила. Надо постучать второй раз, назвать себя, после этого хозяева с тобой заговорят и отворят двери, если сочтут нужным, – сообщил я Пламене, раздуваясь от важности и попутно барабаня в дверь кулаком. – Почтенный Гиру, откройте, это сын миледи Ерш с сопровождением!
– Можно подумать, нечистой силе нужна дверь, чтобы войти! Какие предрассудки! – фыркнула девушка, презрительно пожав плечами. – Как я посмотрю, тут у вас шагу не сделать, не напоровшись на какую-нибудь очередную примету, признак или знамение. Голова кругом идет.
Пламена была права относительно этого замечания. В обществе бытовали порой нелепые и необъяснимые пристрастия или запреты, к которым здравый смысл не имел никакого отношения. Например, по непонятным причинам многие добропорядочные обыватели испытывали неприязнь к желтому цвету. Его разновидность – рыжий оттенок – вообще считался отвратительным и даже «нечистым». Редкие обладатели рыжих волос, будь то мужчины или женщины, были вынуждены перекрашивать волосы в черный или каштановый, тщательно скрывая тот факт, что они рыжие – или терпеть насмешки и плохое отношение со стороны окружающих. А завидев, к примеру, лису, человеку надо было срочно определяться, бежит ли зверь от реки, или к реке. И в зависимости от этого делался вывод – принесет ли эта встреча удачу или, наоборот, сулит неприятности. Нельзя было есть по воскресеньям хлеб левой рукой, ходить в гости ровно в три часа дня, поворачиваться правым боком к нищему у церкви. Примет таких было множество – на каждый случая своя. Не отставала и церковь. По неизвестной причине святые отцы не переносили ткани в клетку, и все священники публично осуждали при любой возможности «дикие», по их мнению, идеи – сшить камизу или дублет с подобным рисунком. Ни в чем не повинная ткань в клетку подвергалась всенародному поношению везде и всюду – почти как одежда дьявола. По большей части, все эти бытовые запреты не имели под собой никаких объяснений и только затрудняли и без того непростую жизнь обывателей. Я был свободен от большинства предрассудков, мать и Лексли тоже не слишком придавали многим приметам значения, но в обществе свято чтили их, а нарушители вызывали недоверие и подозрительность у людей, так что нам приходилось со всем этим мириться.
Эта харчевня, носившая гордое имя «У трех королей», когда-то, несомненно, знавала и лучшие времена. На потолке и стенах ещё были местами заметны остатки цветной росписи, а над стойкой хозяина висела картина, долженствующая, по-видимому, изображать кого-то из указанных персонажей. Возможно, что и всех троих. Но многолетняя копоть настолько «разукрасила» её, что сказать это с уверенностью было нельзя. Под стать этому было и все остальное. Хозяин заведения давно уже махнул рукой на происходящее и не делал более никаких попыток хоть как-то выбраться из подобного состояния. Впрочем, вполне возможно, что оно его и устраивало – граф острым взглядом разглядел одежду хозяина и отметил, что сшита она из весьма недурственного сукна. А стоит оно очень даже недешево… не всякий трактирщик побогаче может себе такое позволить!
Поэтому Легенс, никак не высказывая своих догадок, спокойно проследовал к нужному столику, присел и заказал себе кувшин вина. Мало ли в каких местах ему приходилось бывать, исполняя волю короля? И похуже встречались… да и поопаснее, чего уж там… Граф был смелым человеком, неплохим бойцом на мечах и кинжалах и постоять за себя мог. А что до этой дыры… так не всякого же, с кем встречаешься, можно пригласить к себе домой? Некоторые встречи лучше не то что не афишировать – вообще даже не вспоминать. Равно как и людей, с которыми там приходилось общаться. Сегодняшняя встреча – как раз такой и являлась.
До указанного времени оставалось ещё около часа, и советник короля это знал. Он всегда приходил на место встречи первым – и заранее. Мало ли… не все его собеседники относились к людям честным и порядочным – скорее, совсем наоборот. Пару раз подобная предусмотрительность очень даже помогала. Подстраховка всегда имелась – вот и сейчас граф с удовлетворением отметил сидящего в дальнем углу зала угрюмого верзилу с длинными, пшеничного цвета усами. Разумеется, он сам Легенса в лицо не знал – как и не знали этого ещё четверо сотоварищей верзилы. Граф их не видел, но не сомневался в том, что все они находятся где-то поблизости. Условный знак – и уже через пару минут у него будет неслабая поддержка в лице отряда наемных головорезов. А им совершенно по барабану, кому и за что рвать глотку именно в этот момент – уплачено…
Стало быть, можно слегка расслабиться и выпить немного вина. Кстати, неожиданно неплохого! Надо же! Не ожидал, право слово…
Ещё стакан?
А почему бы и нет?
В конце-то концов, до намеченного времени ещё час, почти час…
– К этому вину хорошо идет копченый сыр…
Граф поперхнулся – человек возник почти ниоткуда. Только что не было никого – и вдруг! А ведь в дверь он не входил!
Его собеседник, тем временем, отодвинув массивный стул, неторопливо уселся напротив. Шляпы он так и не снял, и низко нависшие поля частично затеняли верхнюю часть лица. Свет от подпотолочных ламп гостя почти не освещал. Только горевшая на столе свеча позволяла хоть как-то его рассмотреть.
«Так-так-так! А ведь до назначенного времени ещё час! Но он пришёл… да нет же! Ниоткуда он не приходил – всегда здесь был, где-то в зале или внутри, за стойкой! Значит, трактирщик меня узнал… и дал условный знак своим товарищам. Понятно, откуда у него деньги на дорогое сукно! Стало быть, что? Это – их постоянная точка, хозяин которой получает от них какое-то содержание… потому и бардак вокруг, зачем чего-то ещё делать? И так хорошо…»
– Вы правы, любезнейший…
– Ном. Мое имя – Ном.
– Пусть так, – кивнул, соглашаясь граф. – Не скрою, вас было нелегко отыскать!
Собеседник пожал плечами.
– Однако же – нашли?
– Да. У меня… у моего нанимателя есть пара вопросов несколько… э-э-э… приватного свойства.
– Слушаю вас, – безразлично ответил Ном.
– Есть две особы… два целителя.
– И?
– Про правило трех ошибок вы ведь осведомлены?
– Да.
– Так вот, мой наниматель очень хочет, чтобы это правило исполнилось – в отношении обоих. И как можно скорее. Это возможно?
– А просто задавить их где-нибудь в темном углу – не дешевле обойдётся? Наши услуги весьма накладны!
– Мой наниматель хочет именно такого развития событий.
– Ваше дело и ваши деньги, – пожал плечами собеседник. – Их имена? Где их можно отыскать? В пределах королевства или…?
Легенс вздохнул. Самый рисковый момент – назвать имя. И все становится на свои места. Рискнет ли его собеседник? Если нет – его надо кончать! И зачищать всю цепочку… Трактирщика – первого, а уж всех прочих можно и после – мелкие сошки… ничего толком не знают.
– Вот они… – на стол лег клочок бумаги. – Читать умеете?
Собеседник кивнул, и его глаза скользнули по тексту. Секунда, другая…
– Прочли?
– Да…
Клочок бумаги вспыхнул, поднесенный к свече, стоявшей на столе.
– Итак? Беретесь?
Имен названо не было, а бумага уже превратилась в пепел – никто ничего не слышал и уже не увидит.
Ном задумчиво побарабанил пальцами по столу. Подтянул к себе кувшин и налил полный стакан вина.
– Это будет нелегко…
– Да или нет?
– Беремся. Но это будет стоить… – и он назвал сумму.
– Ничего себе… у вас, однако, аппетит! Мне что, на большую дорогу выходить прикажете?
Не так страшно, мы ожидали худшего. Но сразу давать согласие нельзя!
– Ваш заказ – вам и платить.
– Гарантии?
– Граф, вы нас что – за дураков считаете? Я вам письменное обязательство выдать обязан, что ли?
– Не понял… – Легенсу стало малость не по себе – собеседник оказался слишком уж осведомлённым.
– Мало кто способен нанять графа Легенса – одного из первых вельмож королевства. Лично я знаю только двоих возможных заказчиков. Герцога Ламара и…
– Достаточно!
– Хорошо.
– Треть суммы – вперед. Остальное – по выполнении.
– Половину.
– Треть. После первого… э-э-э… случая – вторая треть. После второго – оставшаяся часть. Это окончательное решение. Торга – не будет.
Ном вздохнул и налил себе ещё один стакан.
– Договорились. Когда вы сможете заплатить?
– А когда вы начнете?
– Нам потребуется около месяца на подготовку… возможно, что и два…
– Как будете готовы – дайте знать. Пришлите мне пустое письмо. Встретимся здесь и…
– Не здесь, увы… – собеседник вздохнул. – Мне отчего-то кажется, что почтенный трактирщик не переживет этой ночи – у него слабое сердце… Даже и до вечера может не дожить…
Посмотрев на пышущее здоровьем лицо хозяина за стойкой, Легенс кивнул.
– Бывает… А на глаз – такой здоровяк!
– Не он один, – согласился Ном. – Вон тот верзила, с пшеничными усами – тоже ведь не жилец… А вы не знали?
Означенный персонаж к тому времени уже скорчился на скамье, привалившись боком к стене.
– Наверное, съел что-нибудь несвежее? – предположил собеседник графа. – Вот и трактирщик по этому поводу распереживался… а сердце-то и не выдержало… бывает!
– Ну, да… – рассеяно ответил советник короля, прикидывая возможные варианты развития событий.
– И ещё вопрос – лично к вам, ваша светлость.
– Слушаю.
– Вы мести не боитесь?
– А вы?
– Нас-то ещё найти нужно… Даже и вам – и то это удалось не сразу.
– Чьей мести? Котов? Церкви? Не смешите меня!
– Вы прекрасно понимаете, о ком я говорю.
– Он умер. И это всем известно.
– Да ну? А вот до нас доходили слухи…
– Слухи? – презрительно усмехнулся Легенс. – Вот уж не ожидал, что такие люди, как вы – и станут им верить! Да в тех местах и просто ходить – уже опасно! Сколько уже было случаев…
– Знаю! – в голосе собеседника внезапно прорезался металл. – Не за деньги, ваша светлость – мы с вами теперь в одной лодке сидим. Но в тех самых местах видели одного… э-э-э… скажем так, человека, одетого в хорошо узнаваемые доспехи…
– Призрака? С него, пожалуй, что и будет…
– …которые после этого доставили епископу Гройнену. И он их опознал…
Несколько часов спустя.
– Так он жив?! – король резко повернулся к своему советнику, которого до этого слушал в пол-уха.
– Достоверно это неизвестно, Ваше величество. Живым его никто не видел.
– Но никто не видел и его мертвого тела… Что сказали церковники?
– Отец Варшани вытаращился на меня так, будто увидел за моей спиной дьявола во плоти.
– Ну, вот ему-то я стал бы верить в самую последнюю очередь! – отмахнулся Паппий Второй. – Нашёл у кого спрашивать – это же один из самых главных мастеров по сокрытию истины…
– Никого из епископов в столице сейчас нет.