Драбблы от G до PG-13 - Сборник "Викиликс"

ЗКВ на ФБ

Автор: Хель

Пейринг/Персонажи: герои ЗКВ

Категория: джен

Жанр: юмор

Рейтинг: G

Краткое содержание: что бы вытворяли герои сериала, знай они о ФБ

Геракл

Работает бетой, гаммой, дельтой – да кем угодно, лишь бы людям помогать. Всегда вежлив в объяснении своей точки зрения, насильственно ничего в работах не меняет, терпелив и ответственен.

Джоксер

Просто бегает по темам и размахивает пумпонами. Радуется. Любит подкинуть авторам невыполнимые идеи, которые кажутся ему венцом творения. Не обижается, когда ему говорят, что он надоел, и просто мирно уходит в другую тему. А назавтра всегда возвращается.

Автолик

Завидует хорошим авторам, частенько ворует у них куски работ и вставляет в свои произведения. Иногда, впрочем, у него просыпается что-то, похожее на совесть: тогда приходится стирать написанное и удалять нарисованное.

Любит похвалу, практически жить без нее не может: чахнет, сохнет и теряет идеи.

Габриэль

Краснеет, бледнеет и зеленеет, когда читает высокий рейтинг. Но читает же! Украдкой оглядывается, проверяя, не следят ли за ней, и быстро-быстро переписывает самые интересные места, чтобы на досуге разобраться и научиться писать самой так же хорошо.

Юмор схватывает быстро и на лету, комментирует легко и всегда приятно для команды, потому что не залезает в те темы, что ей не нравятся. Любит разбирать какие-нибудь особенно понравившиеся фрагменты практически дословно.

Ева/Ливия

Мечется между тем, чтобы похвалить авторов, и тем, чтобы поругать, потому что всегда может найти как что-то хорошее в работах, так и что-то плохое. Именно по этой причине предпочитает читать и смотреть все молча.

Каллисто

Приходит в выкладки команд только для того, чтобы поругаться. Пышет огнем, плюется ядом и источает мерзости, убеждая всех и каждого, что вот это плохо, вон то еще хуже, а воооон в том вообще Зена виновата.

Злопамятна: запоминает всех, кто осмеливается ей возражать, вычисляет айпи и угрожает смертью супругов и детей.

Любит почитать и чужие холивары, а при возможности – еще и поучаствовать.

Афродита

Целенаправленно ищет работы с любовной линией, переживает за героев, сочувствует, плачет и садится тут же писать свои фики, искренне веря, что они у нее получатся не хуже. Как правило, выходят «розовые сопли», но и на них найдется еще какая-нибудь Афродита.

Цезарь

Предпочитает сразу и читать, и смотреть, и писать, и рисовать. Обычно преуспевает в этом, но в той работе, где действительно нужно сосредоточиться, ошибается и остается ни с чем.

Безумно хочет славы и терпеливо к ней идет.

Алти

Любит прицепиться к какому-то конкретному автору и преследовать его по всем темам. Пророчит славное будущее, но только вместе с собой в роли… да кого угодно! Будучи удалена из друзей ввиду настырности и агрессивности не сдается и через какое-то время заводит новый аккаунт.

Наджара

Приходит в выкладки для того, чтобы говорить о разумном, добром и вечном. То есть, о себе и своем видении того или иного фика, клипа или коллажа. Ведомая джиннами, твердо убеждена, что может существовать только одно мнение – ее собственное. Все остальные подлежат тотальному искоренению. В отличие от Каллисто считает себя миротворцем и искренне недоумевает, когда ее называют троллем. Очень обижается, когда ее игнорируют.

Иногда выкуривает трубку-другую, добреет и хвалит авторов вполне от души.

Арес

Читает/смотрит только высокий рейтинг – и только самые горячие сцены. Довольно улыбается, тычет пальцем и заявляет во всеуслышание, что вот это он делал. И вон то тоже. А это, с перышками, делали с ним.

Битвы и схватки тоже вызывают у него оживление, правда, недолгое: что он там не видел?

Иолай

Учит, как надо писать/коллажить/виддить. Хвалится собственными достижениями на этой почве, но никогда не демонстрирует их широкой публике. Да и всей остальной тоже. В целом советы дает вполне пристойные, годные к употреблению. Терпеть не может, когда кто-то говорит ему, что он научился той или иной вещи у Геракла.

С авторами-девушками всегда мил и обходителен, пытается завоевать расположение и хвалит даже самые слабенькие работы. Ну а вдруг?!

Зена

Читать не любит, разве что что-нибудь коротенькое.

Засыпает при просмотре видео.

Хандрит, думая о том, зачем поддалась на уговоры Габриэль и вообще узнала, что такое эта ФБ.

Безмерно радуется, когда встает и идет на свежий воздух общаться с летом и людьми.

Час ведьм

Автор: Хель

Пейринг/Персонажи: Зена|Алти

Категория: джен

Жанр: мистика

Рейтинг: PG-13

Ведьма сидит в своем шатре, по-хитрому подвернув ноги, и что-то бормочет, одновременно шаря двумя пальцами в потертом бордовом мешочке. Поместиться в нем может разве что таракан, но ведьма упрямо ищет там лошадь.

Внутри шатра дымно от разведенного по центру небольшого костерка, над которым вьются мелкие мушки: то и дело они отважно бросаются в жаркое пламя. Ведьма не обращает на них внимания и все роется, роется в своем мешочке. В бормотании отчетливо проступают ругательства и проклятия.

Зена сидит напротив ведьмы и улыбается. Ей смешно смотреть на серьезное лицо Алти, ей смешно верить в кажущиеся такими далекими сейчас нашептывания о завоеваниях и будущем. Она верит, что всему свое время, но ведьма умеет уговаривать. Уговорила же она Зену прийти в шатер.

Пахнет сухими травами, от этого запаха чуть кружится голова, воительница прикрывает глаза, обещая себе, что вот-вот откроет их вновь.

– Время видеть сны, – доносится до Зены хриплый шепот ведьмы, и в тот же момент тяжесть наваливается на веки так, что нет никакой возможности поднять их.

Сквозь туман в голове Зена вспоминает, как рдел за пределами шатра закат. Когда она опускала за собой тяжелый полог, солнце прощалось с ней, неохотно отпуская на волю последние лучи. Должно быть, алая краска уже сошла с неба, и теперь звезды освещают дорогу одиноким странникам.

Запах тлеющей травы становится слишком густым, невозможно дышать. Зена мотает головой, пытается вскочить на ноги, но рука ведьмы ложится ей на плечо.

– Спи, – властно говорит Алти, и воительница повинуется, смутно удивляясь отсутствию в сердце ярости: никто не смеет приказывать ей. Особенно шаманка с северных болот.

Внутри сна спокойно и безмятежно. Зена видит себя со стороны, видит, как командует армиями, как сжигает целые поселения, как распределяет добычу. Все это весьма волнующие моменты, но синеглазой женщине словно кто-то обрубил эмоции. И она остается безучастной даже тогда, когда ее солдаты насилуют женщин на той дороге, по которой собирается проехать их командир.

Внутри сна пахнет совсем иначе. Сплетаются между собой ароматы весеннего луга и прелой осенней листвы. Откуда-то издалека дышит холодом колючий северный ветер, его пытается отпихнуть в сторону полуденный летний зной.

Внутри сна Зена далеко от всех, и ей это нравится. Она слышит, как окружившая ее двойника толпа раз за разом повторяет ее имя, видит, как вскидывают вверх руки солдаты, сжимая окровавленное оружие. Гроза Миров, Разрушительница Наций…

Завоеватель.

Новое слово укусами проносится по телу, впивается в шею, пускает кровь. С оттенком страха Зена наблюдает, как при звуках его женщина, облаченная в ее доспехи, с пустыми глазами падает с лошади и корчится в предсмертных конвульсиях. Отчего-то становится понятно: надо заставить толпу замолчать. Велеть солдатам опустить руки, перестать произносить запекшимися губами это имя.

Но никто не слышит ее. Для сонной реальности Зена лишь призрак. Не больше чем дуновение ветра или далекий отзвук грома. И двойник ее умирает, не дождавшись помощи.

Голос Алти, скрипучий и пыльный, как и сама ведьма, вырывает Зену из кошмара.

– Что ты видела? – жадно спрашивает шаманка, подаваясь вперед, не замечая, как почти погасшее пламя костра лижет рукав ее одеяния.

Зена тупо смотрит перед собой. Тогда Алти повторяет вопрос, подкрепляя его порошком из того самого маленького мешочка. Резкий, неприятный запах вынуждает воительницу чихнуть. В голове проясняется, причудливый сон вновь становится всего лишь сном.

– Себя, – негромко отвечает женщина, поднимаясь на непослушные ноги. Ведьма с любопытством следит за ней, выпрямившись. И следующий ее вопрос застает Зену уже у самого выхода из шатра.

– Тебе понравилось, Зена? В момент, когда истекает час ведьм, будущее открывается тому, кто готов его увидеть.

Воительница застывает, мутными глазами уставившись в наступившую ночь.

Слава, которую обещает ей шаманка, опасна. Рискнуть ли довериться – или прогнать ведьму прочь, велев солдатам закопать ее на перепутье дорог?

– Да, – говорит Зена, не оборачиваясь, и почти видит удовлетворенную улыбку Алти. Шаманка вновь принимается что-то бормотать и шебуршать многочисленными мешочками, которыми она обложилась.

Зена уходит, так и не обернувшись. Не слышит обратившегося к ней солдата, спотыкается о брошенное на земле седло, вваливается в свой шатер с шумом, достойным самого отпетого пьяницы.

Бораиса нет: он на ночной охоте, вернется только под утро. Воительница ложится на шкуры и замирает с открытыми глазами, чувствуя, как темнота обнимает ее за плечи.

Алти приманила ее обещаниями. Посулила славу и богатство. Нашептала заклинания, заворожила, заколдовала. Зена отлично это понимает. Как понимает она и то, что ей нравится быть завороженной. Если это даст ей то, к чему она стремится… А смерть – с ней можно договориться. Ей можно принести жертвы, от которых она не сумеет отказаться.

Улыбка наползает на губы, женщина выдыхает, откуда-то зная, что то же самое делает сейчас в своем шатре ведьма с обведенными сурьмой злыми глазами. И воительнице кажется, что она едва доживет до рассвета без запаха тех трав, которые жгла Алти.

Ожидание

Автор: Хель

Пейринг/Персонажи: Габриэль/Зена, Аид

Категория: сабтекст

Жанр: АУ, херт/комфорт

Рейтинг: PG-13

Краткое содержание: Где-то там, на дне – Тартар. В нем пылает огонь, раздаются крики и стоны, Сизиф катит свой тяжелый камень, а Тантал умоляет наклонить ветвь с яблоком. В Тартаре нет солнца, небо там завешено тяжелыми тучами, и дождь, срывающийся с них, обжигает кожу и подпаливает волосы.

В Тартаре Зена. И уже только из-за этого хочется тоже быть там.

В раю тепло и солнечно. Каждый день там начинается с ласкового рассвета и заканчивается не менее ласковым закатом. В раю летают бабочки, поют птицы, и цветут кувшинки в прудах с кристально чистой водой.

В раю все всегда улыбаются друг другу…

И это безумно скучно.

Габриэль стоит возле колодца, перегнувшись через край, и смотрит вниз.

Где-то там, на дне – Тартар. В нем пылает огонь, раздаются крики и стоны, Сизиф катит свой тяжелый камень, а Тантал умоляет наклонить ветвь с яблоком. В Тартаре нет солнца, небо там завешено тяжелыми тучами, и дождь, срывающийся с них, обжигает кожу и подпаливает волосы.

В Тартаре Зена. И уже только из-за этого хочется тоже быть там.

Габриэль набирает в грудь воздуха, зажмуривается и падает в колодец, по пути больно стукаясь затылком о камни.

Падение кажется бесконечным. Кто-то летит рядом, исступленно хохочет и пытается схватить за руки. Затем отстает, и вот вокруг снова тишина, нарушаемая лишь легким свистом ветра.

В колодце нет воды, Габриэль давно раскусила этот обман. А когда она приземляется, кубарем прокатившись добрый десяток шагов, пустой и равнодушный голос, в котором, тем не менее, слышится усталость, говорит ей:

– Нет, еще не пора.

Аид, перед которым встает на ноги девушка, сидит на своем железном троне. Никаких черепов и костей – Персефона не любит лишних напоминаний о смерти. Светлые волосы властителя иного мира тронуты благородной сединой, синие глаза напоминают глаза Зены. Может быть, только из-за этого Габриэль многое прощает богу. Например, ожидание, которое длится уже целую вечность.

Аид говорит ей, что Зены больше нет в Тартаре, что она ушла на новый виток, и в том витке нет места для кого-нибудь еще. И тогда Габриэль остается – здесь, среди тяжелого воздуха и тягостного мрака. Ей невыносимо скучно жить в раю, и Аид почти улыбается, когда слышит это. Почти – а ведь это может быть только отблеск огня, скользнувший по губам.

– Когда? – нетерпеливо спрашивает сказительница, сидя у подножия трона и раскладывая осколки зеркала. В них она видит отражение Зены и ее армии: в новой жизни Королева Воинов опять поднимает меч.

– Скоро, – лениво отзывается Аид, и один из его верных псов поскуливает, требуя внимания. Аид кладет ладонь ему на голову, чуть поглаживает. Лицо бога бесстрастно и бледно.

– Когда? – задумчиво спрашивает Габриэль, плетя венок из асфоделов. На ровной глади Стикса она видела танцующих призраков в тяжелых и странных платьях: будто на обруч от бочки натянута ткань.

– Скоро, – привычно обещает Аид. Он стоит за плечом Габриэль и считает лепестки. Плащ его, сотканный из сновидений, безжизненно висит за спиной.

– Когда? – топает ногами Габриэль. В руках ее – потрепанная книга, на страницах которой оживают картинки. Зена снова на коне, на голове у нее причудливая шляпа, а в руках – странный предмет, то и дело издающий оглушительный звук.

– Скоро, – прикрывает блеклые глаза Аид. В его царстве все меньше душ: уже почти никто не помнит о греческих богах, уже почти никто не спускается в Тартар.

– Когда… – безнадежно шепчет Габриэль, тускло всматриваясь в портал. В нем – уродливые высокие здания, похожие одно на другое, скребущие крышей небо. В нем – нелепые повозки без лошадей, рычащие и мигающие разноцветными огнями. В нем – Зена, сидящая в кресле и листающая журнал. У нее светлые волосы, короткая юбка и накрашенные губы, но Габриэль видит ее глаза и не дает спуску сомнениям.

– Сейчас, – неожиданно отзывается Аид. Сказительница не готова. Она хочет спросить что-нибудь еще, когда водоворот ветра захватывает ее в свои объятия и проносит сквозь время и пространство, выпуская точно перед нужной дверью.

Габриэль видит зеркало справа от себя. Отмечает короткую стрижку, узкие стекла в оправе на носу и обувь странной формы. Ее окружают чужие запахи, звуки и видения, но до них нет никакого дела.

– Проходите, мисс Андерс ждет вас, – вежливо говорит кто-то позади, и Габриэль спешит открыть дверь.

Зена поднимает голову.

– Ты, – тут же уверенно шепчут ее губы.

– Ты, – улыбается Габриэль.

Она провела тысячи лет, не в силах дотянуться до Зены, а самыми сложными оказываются пять шагов, которые следует преодолеть под конец.

Бард целует свою воительницу, забыв о словах, которые готовила так долго, и по-прежнему не знает, была ли вечность в разлуке искуплением для Зены или же для нее самой.

А вот я...

Автор: Хель

Пейринг/Персонажи: Габриэль

Категория: джен

Жанр: юмор, POV Габриэль

Рейтинг: G

Краткое содержание: Зена – герой, несомненно. Но Габриэль все равно негодуэ.

Если говорить серьезно, то все это мне уже порядком поднадоело. Зена то, Зена се – я начинаю понимать Иолая, который жаловался, что люди замечают Геракла, а с ним начинают здороваться только на второй день. Раньше я думала, что это из-за роста: и Зена, и Герк уродились на славу. Но вот нет же!

Нет, ну я понимаю, что Зена выглядит более героически, чем я. Иногда. Вообще, я тоже всегда выгляжу героически, но речь сейчас не об этом. А, скажем, о Мелигере. Помните же, да, как его обвиняли в убийстве? Противнейший судья Аргус, чтобы его пристукнули его же собственным молотком! Так вот, это ведь я, я была против этого обвинения! Я упрашивала Зену отпустить Мелигера, а не отправлять его обратно в тюрьму! И что в итоге? Зена– молодец, она во всем разобралась, а милой Габриэль, то есть, мне, достались снисходительные взгляды. И парочка завистливых – многие ведь хотят путешествовать с Зеной, а делаю это только я.

И это, и многое другое – потому и завидуют, ха!

Так, не отвлекаться. О чем это я? А! Арес, например. Тогда, когда он подставил Зену, вынудил крестьян поверить, что это она убила их друзей. Кто защищал Зену в суде? Я. Кто пытался распутать следы? Я. Кто накинул себе на шею веревку, чтобы не дать протащить Зену по грязи? Тоже я! Внимание, вопрос: кому досталась вся слава? Конечно, Зене, ведь это она обхитрила Ареса и заставила его оживить убитых! Нет, я не спорю, что это важно, но…

Я могу еще припомнить отца Зены. То есть, это был снова Арес, но никто же не знал! Зена в том числе. У нее тогда голова кругом пошла… спятила она, если по-простому. Собрала народ в кучу, велела всех поубивать. Кто кинулся спасать простолюдинов? Габриэль! Кто в итоге снискал любовь крестьянскую? Зена! Ну, как же, она ведь пострадала от козней Ареса! А я, можно подумать, не пострадала: меня, вообще-то, кинули. В прямом смысле: я упала и набила себе шишку. И она долго не проходила.