– ...Вот и хорошо, – сказал Юрий Александрович, прочитав написанную только что его протеже бумагу. – В понедельник утром твой рапорт положат на стол кадровикам из МВД. Приказ по тебе уже заготовлен, но нужно соблюсти необходимые формальности.
Он передал Краснову небольшой сверток. Тот, подчиняясь жесту старшего, извлек из чехольчика сотовый телефон. Несколько секунд крутил его в руках, затем раздвинул. Это была продвинутая – и не самая дешевая – модель, насколько Краснов мог судить о таких вещах. С виду смахивает на «Верту». Но маркировка, указывающая на марку аппарата и изготовителя, на нем отсутствует.
– Не включается, – пробормотал он. – Наверное, разряжен...
– Приложи указательный палец прямо к экранчику.
Краснов, следуя инструкциям старшего товарища, активировал гаджет. Тихомиров достал из кармана точно такой же мобильник. Набрал номер. В тиши кабинета послышался мелодичный рингтон.
– Что-то знакомое, – пробормотал Краснов, глядя на осветившийся дисплей с надписью Enigma1. – Это из какого-то фильма?
Тихомиров улыбнулся:
– Эх вы, молодежь! Это мелодия из знаменитого некогда сериала «Следствие ведут знатоки». Ответь на вызов!
Краснов нажал нужную кнопочку.
– Проверка связи... Раз. Два. Три.
– Слышу, – буркнул Сергей. – И в трубке – тоже.
– Прекрасно. – Тихомиров отключил свой сотовый, сунул в чехольчик, а его положил в карман пиджака. – Этот телефон, Сергей, должен быть всегда с тобой. Всегда и везде. В память введены три номера. Мой «ник» ты уже знаешь. Телефон Ирины Федоровны – Enigma 2. Наш заказчик, наш клиент – таковым номинально выступает Алексей Николаевич – под псевдонимом Alex... – Юрий Александрович бросил взгляд на наручные часы. – Сейчас тебя отвезут в твой адрес. «Лексус», который тебя привез, стоит там же, где и стоял. Если не случится ничего экстраординарного, разговор продолжим завтра, после десяти утра, в офисе на Остоженке.
– Я так понимаю, что моего согласия... хочу ли я играть в эти вот игры... никто спрашивать не собирается?
– У тебя будет время подумать. – Тихомиров вышел из-за стола. – И не забывай, о чем я сказал: «Кто, если не ты?»
Краснов тоже поднялся.
– Есть как минимум одно обстоятельство, Юрий Александрович, из-за которого я не смогу принять ваше предложение.
– Это не мое предложение, Сергей! – довольно резко произнес Тихомиров. – Бери выше. Я лишь дал тебе рекомендацию... Что за обстоятельство?
– Сочинская история...
– Конкретней.
– Я дал обещание одному человеку.
– Ах, вот оно что... – Тихомиров сейчас смотрел на визави своим особым взглядом – просвечивающим и высвечивающим, как казалось Краснову, все потаенные уголки его души. – Речь о полковнике Левицком?
– Я обещал ему, что позабочусь о его безопасности. В обмен на информацию, которую намеревался добыть от него в интересах дела.
– Ты обещал ему защиту?
– Да, именно так. Подобные вещи практикуются в моем... теперь уже бывшем департаменте.
– Но после того, как тебя сняли с дела и отозвали в Москву...
– Я не смог сдержать данное ему слово.
– По причине возникшего форс-мажора?
– По известным вам причинам.
Лицо Тихомирова несколько смягчилось.
– С Левицким все будет в порядке. Его забрали из сочинской больницы и еще вчера днем перевезли в одну из московских клиник.
– Спасибо, – глядя ему в глаза, сказал Краснов. – Вы только что сняли у меня камень с души. Значит, Левицкий в безопасности?
– Угрозы его жизни нет.
– Принимается, – Краснов облегченно вздохнул. – Еще про одного человека хочу спросить. Про Николая Аверина...
– Это твой «личник»?
– Да. А вы, я вижу, неплохо изучили мое окружение.
– Не беспокойся, с ним тоже все будет нормально. И еще... раз уж ты сам назвал его фамилию... Сергей, ты доверяешь этому человеку?
– Как самому себе. А почему вы спрашиваете об этом?
– В будущем тебе понадобятся люди, которым ты доверяешь... Именно так, как только что сказал, – «как самому себе».
– Не понимаю пока, о чем идет речь.
– В нашем деле... вернее, даже в нашем деле вовсе без помощников не обойтись.
Таких людей возле тебя – тех, кому ты лично доверяешь и кто способен работать в наших непростых условиях, учитывая специфику, – будет несколько. И ты должен быть уверен в них на все сто.
– Мне полагается шофер?
– Да. Этот же человек будет выполнять функции телохранителя.
– И если я скажу, что меня в этом плане устроила бы кандидатура Аверина...
– То его кандидатура была бы рассмотрена.
– И вы можете его... как бы сказать правильно...
– Перевести на новое место работы? – Тихомиров вновь улыбнулся краешком губ. – Ну что ж, рассмотрим твое предложение. А теперь иди! И не забывай, что ты уже в деле; не забывай про телефон, по которому тебе теперь могут позвонить в любой момент.
ГЛАВА 14
Анна посмотрела на часики. Начало четвертого. Охх... как медленно тянется время.
Как это часто случалось с ней в подобных обстоятельствах, середина ночи выдалась самой трудной. Бодигарды тех ВИПов, что веселятся сейчас внутри флигеля, либо коротают время в своих машинах, выстроившихся у восточного торца строения, либо кучкуются по двое, по трое неподалеку от парадного входа. Шестеро мужиков и она, Анна Вербинина, единственная женщина среди компании бодигардов. Еще трое местных секьюрити, а именно сотрудники охраны государственной резиденции, дежурят на КПП на выезде – эти все время находятся близ своей «сторожки» или внутри ее.
С ее подопечным не соскучишься. Позапрошлую ночь он провел почти целиком – и она тоже! – в клубе Ministry of Sound, это в районе Саутуорк, юго-восточный Лондон. Теперь вот новая гулянка; но уже не в Лондоне, к чему она, в общем-то, привыкла, а за тысячи километров от туманного Альбиона, среди родных осин...
Анна увидела, как из стоящего по соседству с «Бентли» джипа выбрался рослый крупный мужчина в темном костюме. Еще трое ее коллег стоят неподалеку от парадного входа в замок. Все они дружно, как по команде, повернули головы в ту сторону, где возле торца строения стоял подарочный авто, от которого к одному из парковых деревьев тянулась лента...
Анна тоже выбралась из «Бентли», где, устроившись в кресле водителя, собственно, и провела большую часть времени – начиная с того момента, как гости разъехались, после чего оставшаяся молодежь перебралась во флигель...
Послышались какие-то приглушенные звуки. Анна подошла ближе. Из-за угла здания показалось странное существо, смахивающее на кентавра. Это был конь светлой масти. Инцитат, или как там в реальности звать этого конягу, нехотя переступал своими «обутыми» в войлочные бахилы конечностями. Молодой человек – а вот он-то был смуглявый, южной наружности, – намотав уздечку на кисть правой руки, тащил упиравшееся животное за собой. На нем поверх рубашки красовалась кое-как закрепленная на правом плече тога.
В седле, чуть приставая в стременах в такт мерной поступи коня, держась левой рукой за сбрую и размахивая правой, в которой был зажат какой-то предмет, лишь отдаленно напоминающий короткий римский меч гладиус, сидел другой молодой человек. Он тоже в маскарадном костюме – в пурпурного цвета плаще с капюшоном. Э-э... да это же ее подопечный, Игорь Полянский!
«Смуглявый», в котором Вербинина опознала Руслана, понукая и без того покорно трусящего за ним коня, вывел «кентавра» на площадку.
– Attention![8] – крикнул отпрыск одного из самых богатых людей России. – А ну заглохли все! Быстро пали ниц!! Перед вами император Рима!!!
У парадного и без того царила тишина. Бодигарды молча наблюдали за происходящим. Анна подошла к «кентавру». Негромко, так, чтобы слышали лишь эти двое молодчиков, сказала:
– Вы бы слезли с лошади, господин «император»! Не ровен час, этот скакун вас сбросит. Или сами свалитесь... ваше императорское величество. А мне за вас потом отвечать.
– Shut up, bitch![9] – процедил «император». Затем, повысив голос, крикнул: – Coram populo, senalu et patribus!..[10] – Он вдруг запнулся. Чуть наклонившись вперед, спросил у «стременного»: – Как там дальше, Руслик? Fuck... забыл слова. Гребаная латынь!..
– Нэ знаю, – сказал кавказец. – Ты па-русски дальше гавари, да. Ты же нэ артист, зачэм тебе зубрить текст!
– К-короче, народ! – крикнул «император». – Я назначил своего любимого коня с-сенатором! Вы быдло... вам всем по фигу, кто вами правит! А мне... мне б-будет приятно!!!
– Слезайте, «император». – Анна слегка дернула за вставленную в стремя ногу. – Ваш «сенатор» устал вас уже катать на себе. Дайте отдохнуть животному. И не подвергайте собственную жизнь риску.
– Что?! Это ты кому говоришь?! Да пошла ты... тварь!
Полянский замахнулся на нее своим «оружием». Это был никакой не гладиус, а полуметровой длины фаллос, вырезанный или выпиленный из дерева... «Император» и глазом не успел моргнуть, как «меч» вылетел у него из правой руки, ну а сам он махом переместился из седла прямиком в объятия своей «бодигардихи».
Полянский замахнулся на нее своим «оружием». Это был никакой не гладиус, а полуметровой длины фаллос, вырезанный или выпиленный из дерева... «Император» и глазом не успел моргнуть, как «меч» вылетел у него из правой руки, ну а сам он махом переместился из седла прямиком в объятия своей «бодигардихи».
– Не ушиблись, ваше величество? – Анна ногой отбросила округлую деревянную штуковину подальше. – Я бы не советовала вам сегодня заниматься верховой ездой... вы не в тонусе.
– Ты мне сделала больно, сука! – процедил Полянский. – Я же тебе говорил! Сто раз говорил: не смей прикасаться ко мне своими граблями!
– Не выдумывайте, – сухо сказала Вербинина. – И не забывайте, что именно я отвечаю за вашу безопасность.
Она осознанно не называла сейчас своего клиента по имени-отчеству. Полянский-младший несколько секунд таращился на нее расширенными глазами; затем в разговор вмешался Руслан.
– Э, друг, зачэм гаваришь с женщиной, – сказал кавказец. – Они глупые существа. Пашли абратно... па-асмотрим, что там наши делают!
Двое парней в римских одеяниях, держа коня под уздцы, скрылись за углом здания.
Анна вернулась в «Бентли». Но долго там, внутри теплого компактного салона, не высидела. Ей уже некоторое время хотелось по малой нужде... Мужики – личные шоферы и бодигарды ВИПов – то и дело шастали к поставленным специально для таких вот надобностей в полусотне метров от паркинга кабинкам биотуалетов. В замке, конечно же, имеются туалетные комнаты, но не про их честь: охранникам, равно как и обслуживающему персоналу, категорически воспрещено пользоваться «парадными» туалетами...
Вербинина подошла к припаркованному через одно авто черному Hummer H3. Это транспорт Бориса Когана; в машине его водитель и телохран. Он едва ли не единственный из всей собравшейся нынче в усадьбе компании бодигардов, с кем ей прежде уже доводилось пересекаться. Постучала костяшками пальцев в стекло.
Медленно, как бы нехотя, опустилось стекло.
– Ну? – заспанным голосом сказал охранник одного из приехавших на веселье «бриллиантовых мажоров». – Чего тебе, Вербинина?
– Просьба есть, коллега. Мне надо отлучиться... на пару минут.
– Дело житейское... – ухмыльнулся здоровяк. – Или хочешь, чтобы я с тобой прогулялся?
– Спасибо, но я как-нибудь сама справлюсь. Просьба обычная – если мой появится, если опять нарисуется, дайте знать.
– Да не боись ты, – лениво сказал двухметрового роста мужчина, сидящий в кресле водителя. – Раньше восьми утра они не разойдутся. Ты ведь сама не первый год замужем...
– Вот именно. Поэтому и прошу о дружеском одолжении.
– Да иди уже, – беззлобно сказал мужчина. – Куда они денутся? Мимо нас все равно ни один не проскользнет.
Анна вернулась на паркинг минут через пять и сразу направилась к «Бентли». Сидеть внутри этого полуспортивного кара ей поднадоело; хотела взять плащ с заднего сиденья (оставила его там специально, чтобы не стеснял движений и чтобы не запачкать ненароком).
Вдруг застыла: передняя дверца со стороны водителя оказалась приоткрытой... Заглянула в салон, осмотрелась. Плащ на месте, сумочка тоже. Подмышечная кобура с укороченным револьвером марки «Леди Смит» на месте, то есть постоянно на ней, в кобуре под мышкой. Пиджак на Вербининой не приталенный, а свободного кроя; кобура компактная, как и сам револьвер. В ее арсенале есть и более солидные «зареганные» стволы. Но на подобные мероприятия она чаще всего берет именно «Леди Смит», потому что, учитывая размеры, он не так заметен при скрытом ношении...
Анна вновь подошла к «Хаммеру», стукнула тыльной стороной ладони по крыше. На этот раз водитель не стал опускать стекло, а вышел из автомобиля.
– Эй... ты чего?
– Я же просила, Валентин!
– Ну, просила, – недовольно прогудел здоровяк. – Ну и че?
– Мой выходил?
– Да... И опять вдвоем с этим... кавказцем.
– С Русланом?
– Да.
– Отпирал машину?
– И вашу, и джип. Ну и че? А то ты сама не видишь?
Анна процедила воздух сквозь стиснутые зубы.
– Просила же вас!.. Трудно было «маякнуть»?
– Я не нанимался приглядывать за чужим телом!
– Мой что, пытался завести движок?
– Откуда мне знать? – Здоровяк почесал подбородок. – Они недолго тут пробыли. Твой открыл тачку своим брелоком. Потом... потом они ушли.
– Куда?
– На кудыкину гору, – угрюмо произнес габаритный бодигард. – Туда же, откуда и пришли... обратно во флигель.
– Спасибо за помощь. – Анна криво усмехнулась. – И за товарищескую поддержку.
– Запомни, милая: твои проблемы – это твои проблемы, – процедил здоровяк. – Отрабатывай сама свои бабки и не морочь людям голову!
Во внутреннем дворе, там, куда нет доступа даже охранникам, раздался громкий хлопок... еще один. Анна подошла к двум мужчинам в темных куртках – это были бодигарды Мельникова-младшего. Они расположились ближе к правому торцу замка. В нескольких метрах от них стоял серебристо-серый Bentley Continental GT Diamond Series. Этот «Бентли» – тот самый, что подарила на двадцать пятый день рождения любимому Лариса Алексахина – изначально был весь перемотан белыми, золотистыми и красными лентами. Качественно так упакован, как дорогой подарок. После того как большая часть гостей разъехалась по домам, а молодежь переместилась во флигель, где был сервирован «малый» зал, именинник попросил устроителей и охрану не соваться в их «внутренний круг», не беспокоить. Кто-то из «бриллиантовой молодежи» стащил ленты, которыми был перевязан «Бентли». Связали три ленты в одну; закрепили, с одной стороны, за все тот же злополучный кар, за дверную ручку авто со стороны кресла пассажира, другой же конец завязали на стволе ближнего к торцу замка дерева. То есть устроили нечто вроде ограждения.
– За эту «красную линию» – ни шагу! – сказал именинник обслуге и охранникам. – Учтите, я сильно не в духе. Если кто перейдет без спроса черту – получит пинок под зад!
Анна перекинулась несколькими фразами с двумя своими коллегами, «личниками» Мельникова-младшего. Она с трудом подавила желание зевнуть.
Некоторое время назад, около часа ночи, из флигеля «попросили» официанта и стюарда. Дверь, через которую в боковую пристройку можно пройти из замка, заперли изнутри. Вторая дверь вела из флигеля во внутренний двор. Тыльная часть усадьбы представляла собой небольшую зеленую «английскую» лужайку с цветниками и двумя построенными уже в ходе реновации беседками. Метрах в сорока от стен замка лежал берег водоема, который здесь называют Замковый пруд. Сама «Усадьба Майендорф» с трех сторон – если не считать центрального проезда – окружена высокой стеной. Вдобавок еще и прикрытой, замаскированной шестиметровой высоты туями.
Надо сказать, что никто из секьюрити или оставшегося в замке обслуживающего персонала не осмелился нарушить указание именинника. Одна лишь аренда этого объекта, носящего статус государственной резиденции, обошлась фирме-устроителю в миллион двести тысяч долларов. Да и снять на уик-эндтакой объект абы кому не разрешат – помимо немалых денег должны быть еще и соответствующие связи и возможности. Так что гуляют нынче здесь отнюдь не простые смертные...
Анна в компании двух своих коллег все еще стояла у парадного входа. Какая-то мысль не давала ей покоя... Ах да, концы не сходятся.
«Почему девять? – Она вернулась мыслями к только что состоявшемуся обмену репликами между ею и секьюрити именинника. – Как так – девять? А куда подевался десятый? Уехал? Когда? И почему мне не сообщили?..»
– По моим подсчетам – десять, – сказала она задумчиво. – Сейчас спрошу у местного коллеги: они должны точно знать, кто выехал из гостей, а кто остался.
Но едва она только вызвала по рации пост охраны «Майендорф», как ей самой позвонили. Анна, сказав ответившему ей на дежурной волне сотруднику, что выйдет на связь позднее, ответила на вызов:
– Слушаю, босс!
– Вербинина, я ведь тебя предупреждал!
– Вы это о чем, босс?
– Я тебе больше не босс. – Голос в трубке был какой-то злой, накаленный. – Все, finita!
– Я вас не понимаю. Что случилось?
– Это ты у меня спрашиваешь?! Только что мне позвонил... короче, это все уже неважно! Вербинина, ты меня слушаешь?
– Да. – Анна облизнула пересохшие губы. – Я вас внимательно слушаю.
– Не надо было так себя вести с уважаемым клиентом! Ты уволена.
– Что? Повторите еще раз!
– Принято решение расторгнуть контракт! В понедельник утром тебя... вас, Вербинина, будут ждать в нашем московском представительстве. Понятно?
– Значит, я уволена? А что именно я нарушила, могу я узнать?
– Подпишете у юриста бумаги... и свободна на все четыре стороны!
Анна, как ни странно, почувствовала облегчение, словно тяжелая ноша, которую она таскала два года с хвостиком, свалилась с ее плеч.