У юбиляра красные глаза и почти такой же нездоровый цвет лица, как и у его приятеля Полянского. Он устроился на кожаном диване – полулежал, подоткнув под голову принесенную кем-то подушку. На молодом человеке новенький спортивный костюм, поверх которого был еще надет и домашний халат. Ноги прикрыты одеялом. Рядом, держа его за руку, сидела девушка примерно его возраста. Это Лара Алексахина, дочь вице-премьера. Она тоже переоделась, сменив парадное вечернее платье на более удобный наряд. Но на ней, в отличие от молодого человека, не спортивный костюм, а джинсы и свитерок. Лицо у Алексахиной опухшее, несвежее, цвета оконной замазки. Глаза тоже красные, как и у всей этой компании. Без косметики, в своем нынешнем простом наряде, зареванная, не совсем еще трезвая, она выглядела как девушка из провинции, попавшая в Москве в нехорошую компанию и проведшая несколько ночей подряд на вокзале.
Медик, мужчина лет сорока с небольшим, сидел в удобном кожаном кресле. У ног чемоданчик. Врач отложил журнал, который читал, чтобы скоротать время. Тихо встал. Мельников, спавший, казалось бы, крепчайшим сном, вдруг открыл глаза.
– Лара, кто они такие? – сказав это, он поморщился.– Блин... У-х, как голова трещит! Почему нас тут держат? Что это за дела, я не врубаюсь? Эй, вы кто такие будете?!
– Кто у вас старший? – спросила Алексахина, глядя поочередно на двух вошедших в помещение мужчин. – Почему нас держат взаперти?
– Эй! – глядя на Краснова, выкрикнул юбиляр. – Скажи, чтобы прислали официанта! Или сам принеси чего-нибудь... виски для меня и шампанское «Брют» для Лары!
– Я вам не «эй», – сказал Краснов. Затем представился так, как его научил старший товарищ. – Иванов Иван Иванович, старший следователь. Наша оперативно-следственная группа работает в рамках уголовного дела, заведенного по факту гибели нынешней ночью в замке двух граждан.
– Что это еще за fucking joke?! – Юбиляр уставился на «следака». – Вы знаете,кто я такой?
– Знаю, гражданин Мельников. А то, что не знаю, касательно обстоятельств случившегося на вашем дне рождения, вы нам расскажете... Надеюсь на это.
– Что-о-о? – Лицо Мельникова сделалось сердитым. – Вы что, собираетесь еще меня допрашивать?! Меня?! Да вы рехнулись!!!
– Мы обязательно с вами побеседуем о случившемся этой ночью, гражданин Мельников. Но не сейчас, а несколько позднее, когда до вас дойдет очередь.
– Я позвоню папе! – Девушка поднялась на ноги. – Дайте мне сотовый! Немедленно! Дайте же мне позвонить... если не хотите, чтобы у вас случились крупные неприятности!
– К вам у следствия тоже будут вопросы, гражданка Алексахина, – спокойным тоном сказал Краснов. – Ждите, когда до вас дойдет очередь.
Он подозвал к себе жестом врача, расспросил, как чувствуют себя его пациенты, нет ли угрозы их здоровью, не нужна ли им неотложная медицинская помощь.
Удовлетворившись полученными от медика ответами, направился к выходу.
– Эй... ты... Иванов! – крикнул юбиляр ему вдогонку. – Все, тебе звиздец! Уволят тебя, мусор! И еще будешь радоваться, если не отправят зону топтать!
* * *Краснов и Тихомиров накоротке проведали остальных участников вечеринки. Двоих молодых людей, а именно Бориса Когана и Руслана Абышева, временно разместили в курительной комнате. Оба, устроившись в удобных креслах, спали. Вернее сказать, один из них точно спал: богатырский храп Когана был слышен даже через запертую дверь.
Троица приглашенных на вечеринку актеров коротала время в спальне. Когда Краснов заглянул в открытую сотрудником ФСО по его приказу дверь спальни, то увидел, что «Калигула» почивает, устроившись в кресле. Еще две участницы состоявшегося вечером у замка представления, получившие затем приглашение продолжить банкет в узком кругу, спали в кровати, улегшись поверх предусмотрительно постеленных кем-то из сотрудников ФСО или персонала двух одеял. На девицах купальные халаты. Что характерно, ни «Цезония», ни «Друзилла», как и их коллега по ремеслу, не качали права, не задавали вопросов, почему их тут удерживают и что вокруг них сейчас происходит. Они вели себя ровно так, как ведут себя люди после тяжелой, ураганной попойки. Двое спали мертвецким сном. И лишь «Цезония», с трудом оторвав всклокоченную голову от подушки, – когда Краснов включил верхнее освещение, чтобы получше разглядеть эту компанию лицедеев, – слабым голосом сказала:
– Че уставился? Выключи свет, придурок... И принеси вина!
* * *К Вербининой Краснов решил наведаться в самую последнюю очередь. Это важная фигура, возможно, ключевая. Но прежде, чем он станет задавать ей вопросы, следует переговорить со всеми прочими гражданами. И лишь затем, получив максимум информации, он попытается подобрать ключик к бодигарду Вербининой. При этом он отдавал себе отчет в том, что Анна Вербинина, телохранитель сына нефтяного олигарха, может если и не послать с порога «следака» на три известных буквы, то как минимум отказаться отвечать на его вопросы без обязательного присутствия адвоката.
Опрос служащих персонала отнял у Краснова еще толику драгоценного времени. Результат этих бесед – так оценил его сам Краснов – был равен нулю. Только зря потерял время.
Он спустился по лестнице в цокольный этаж. Здесь, в помещении хозблока, рядом с бойлерной, собраны сотрудники частной охраны. Шестеро мужчин в однотонных темных костюмах. Седьмая из этой компании, Анна Вербинина, была изолирована от прочих коллег и помещена в отдельное помещение.
Для охранников принесли пластиковые стулья. Этих людей уже успели покормить завтраком, состоящим из бутербродов, кофе, чая. Сам Краснов тоже не отказался бы от чашечки кофе и пары сандвичей. Но он дорожил каждой минутой, а потому решил пока не устраивать перерыва на кофе-тайм.
Вначале он представился сам – Иванов Иван Иванович, старший следователь. А затем попросил бодигардов, перемещаясь от одного к другому, от другого к третьему и так далее, назвать свои имена и фамилии, указать фирму или организацию и лицо, которое охраняют.
Отвечали они скупо, неохотно. И лишь на те вопросы, ответы на которые Сергей благодаря Ирине Федоровне, составившей справку по телохранам, знал уже и без них. Этот контингент людей Краснову был хорошо знаком. Они получали деньги в том числе и за то, чтобы держать язык за зубами. Шанс, что кто-то из них откроет рот и сообщит что-то полезное для следствия, ничтожен... Но вдруг?
– Иван Иванович, можно вас на минутку? – сказал старший сотрудник охраны Мельникова. – Хочу кое-что сказать.
– Я весь внимание. – Сергей посмотрел на рослого лет сорока мужчину с квадратной челюстью и прической а-ля ежик. – Хотите поговорить со мной наедине?
– Желательно...
Краснов оглянулся на старшего по возрасту коллегу (который, конечно же, присутствовал и при этом его разговоре с телохранами). Тихомиров сначала слегка кивнул, затем вслух произнес:
– Если не возражаете, Иван Иваныч, я тут еще переговорю с телохранителем Бориса Когана...
– Добро.
Краснов кивком пригласил старшего бодигарда следовать за ним. Они вышли в коридор цокольного этажа, где дежурил еще один сотрудник ФСО, и прошли в противоположный его конец.
– Я вас слушаю, – негромко сказал Сергей. – Что именно вы хотели мне сообщить?
– Уважаемый, дело это и яйца выеденного не стоит! – свистящим шепотом сказал самый старший по возрасту из всей этой команды телохранов. – Но раз нас держат взаперти... Что, решили на бодигардов стрелки перевести? Сделать кого-то из нас крайним? Стрелочника ищете?
– Оставьте ваши догадки при себе, – сухо произнес Краснов. – У вас имеется что сказать по делу?
– Есть, конечно! Для того и попросил отойти в сторонку.
– Ну так говорите.
– Я уже сказал – дело простое. Блондинка, та, что с хозяином в постель улеглась... она от передоза откинулась, так?
– Откуда у вас такие сведения?
– Так мы ж ее с двумя коллегами первыми и обнаружили! Я восемь лет в органах сам отработал. Мы увидели там кое-что... «Шкатулку» и шприц.
– Это вы стерли отпечатки пальцев со шкатулки?
Телохран даже отступил на шаг, а потом возмущенно замотал головой.
– Ты че, коллега?! Зачем такие вещи говоришь?! Ничего мы там не терли! У девушки той... у блондинки... когда мы вбежали в спальню, уже не было пульса. Мы, конечно, в первую очередь занялись молодым хозяином... Но я тебе говорю... и коллеги подтвердят – девушка та была уже мертвой!
Краснов понимал, куда он клонит. Хотя этот человек, судя по всему, тертый калач, умеет контролировать эмоции, все же заметно, что он сильно обеспокоен. Если не сказать, что напуган.
И то верно. Может, бодигарды менее всего виноваты в случившемся, но кому-то из них сильно перепадет. Потому что ВИП-персоны, которых они охраняют и опекают, виноватыми в чем бы то ни было не бывают уже по определению – в силу своего высокого положения.
– Ну, вот я и говорю, Иван Иваныч! – вновь зашептал бодигард. – Дело ерундовое. Девушка умерла от передоза... Но указывать, что она находилась в одной постели с молодым хозяином, не стоит! Не следует этого отображать в материалах следствия. Это мой дружеский совет, это я тебе как бывший сотрудник органов говорю.
– Все у вас?
– Еще по второму жмуру хочу сказать. Его застрелила Вербинина.
– Уверены?
– Конечно! Кто же еще! Туда, во флигель и во внутренний двор, никто из посторонних не мог пройти!..
– А она что, сама туда пошла?
– Ну да. Так оно и было.
– И никто из молодых людей в тот момент не выходил из флигеля? Имеется в виду, ее никто туда не звал?
Старший охраны ответил после паузы:
– Я лично не видел. И по рации ее туда не вызывали... Она с кем-то по телефону говорила. А потом... переступила через ленту и скрылась за углом. А еще через минуту раздались выстрелы. И крики. Ну, мы тоже все рванули туда!
– Вы уверены, что все так и было? – Краснов пристально посмотрел на собеседника.
– Что молодого человека застрелила именно Вербинина?
– Конечно. Наверное, он как-то спровоцировал ее. Ударил, похоже. Ну, она и ответила. А что она сама говорит?
– Тайна следствия, – сказал Краснов. – У вас все?
Бодигард наклонился к нему еще ближе:
– Чего тут париться, товарищ следователь? Девушка сама «крякнула». А парня застрелила Вербинина. При правильном угле зрения на это дело вы лично, я в этом уверен, не только сэкономите время и усилия, но и сами будете в шоколаде. Да-да, вы лично!
– Буду в шоколаде? – повторил задумчиво Краснов. – Как это понимать?
– Да очень просто. Дело оперативно раскрыто – раз. Установлено, что ничьего злого умысла в случившемся нет, – два. Вам за это полагается служебное поощрение – три. И устроители мероприятия, уверен, оценят, деликатность и прозорливость следователя и его товарищей...
– А как же Вербинина? Что с ней станется, если принять вашу версию случившегося?
Бодигард провел рукой по ежику волос.
– Тут ведь тоже как подать, как преподнести... Я не хочу лезть в чужие дела. Она ведь не со мной, не с нами имеет профессиональный контракт. Но вы, по-видимому, в курсе, кто ее клиент? Да ладно, гражданин следователь... Игорь Полянский! И вы это сами прекрасно знаете. Так что...
– Договаривайте.
– Тут уже от вас зависит. И от большого человека, чьего сына она охраняет. Это ваши отношения. То есть у вас здесь есть свои возможности, если вы понимаете, о чем я. Но я эту тему продолжать не стану... потому что это уже не мой участок, не мой бизнес.
– А если Вербинина будет обвинена в убийстве? Со слов таких свидетелей, как вы? Пусть даже в «непредумышленном»?
– Да я же говорю... тут как подать! Может, ее, наоборот, как-то поощрят. Может, она стреляла, спасая жизнь клиента. Ну, или свою... Понимаете, да? – Истолковав по своему молчание «следака», старший охранник усмехнулся. – Я сразу понял, что вы, Иван Иваныч, умный человек! Лучше быть в шоколаде, чем в дерьме!
ГЛАВА 21
Краснов переместился в большой каминный зал на первом этаже, где был устроен «штаб» их небольшой команды. Подобно Гаю Юлию Цезарю, но не сыну Германика, известному под именем Калигула, а его предшественнику, первому римскому диктатору, он занимался одновременно сразу несколькими делами.
Настало время подкрепиться. Голодный следователь – плохой и злой следователь. Сам Сергей, возможно, предпочел бы и дальше заниматься опросом потенциальных свидетелей и активных участников недавнего действа, обойдясь вообще без завтрака и без обеда (такое тоже случалось в его практике). Но Ирина настояла, чтобы старший следователь, а заодно и ходивший за ним тенью по объекту Тихомиров подкрепились.
Сергей ел бутерброды, пил кофе, при этом одним глазом смотрел в развернутые к нему ЖДК экраны – заглядывал поочередно то в один, то в другой – и слушал, что ему докладывает «начальник штаба».
– Минуточку, Ирина Федоровна! – оборвал он помощницу. – Так что получается?.. Выходит, что нашужертву пригласил на мероприятие не сам юбиляр? Он что, не относится к кругу близких и друзей Мельникова?
– Если вы о Хохлове, то нет, не относится. Пригласительный билет этот молодой человек получил от одного из близких друзей Дмитрия Мельникова.
– От кого именно? Уже установили? Или придется и эту инфу вызнавать у устроителей и самого юбиляра?
– Я заказала распечатку всех телефонных разговоров.
– Только одного Хохлова? – Краснов, управившись с третьим по счету бутербродом (этот был с красной рыбой), вытер пальцы и губы влажной подогретой салфеткой. – И только телефонные разговоры?
– Всех основных фигурантов... – Ирина Федоровна сама налила ему из колбы вторую чашку кофе. – Сливки? Сахар?
– Спасибо, я сам.
Тихомиров ограничился чизбургером и чашкой зеленого чая. Вытерев губы платком, посмотрел на помощницу:
– Надеюсь, мы тут никого не объели?
– Чужого нам не надо. – Ирина улыбнулась краешком губ. – Я заказала питание в одном из окрестных заведений. Его доставили к первому КПП, а сотрудник привез уже сюда, в замок.
– Если понадобится... если задержимся на объекте, позаботьтесь о питании для всех, а не только членов нашей команды, – распорядился Краснов. Спохватившись, он посмотрел на Тихомирова: – Кстати, не спросил: а у нас есть возможность покрывать такого рода расходы? Транспорт, питание и все такое прочее?
Тихомиров усмехнулся:
– Конечно. Все расходы оплачивает «заказчик».
– Ладно, потом еще поговорим обо всей этой кухне, – несколько встревоженно произнес Краснов (как много он еще не знает о специфике своей новой работы). – А сейчас вернемся к нашей жертве.
– К какой из двух? – переспросила Ирина. – К Хохлову? Спрашиваю, потому что вторая жертва тоже не была приглашена на мероприятие персонально Мельниковым.
– Вот как? Речь о девушке?
– О ней. По паспортным данным – Слепухина Диана Васильевна. Получила входной билет из вторых рук. Или даже из третьих... На мероприятие прибыла в компании с Борисом Коганом. Хотя, как нам сейчас уже известно, к ее приглашению имеет отношение скорее не сам Коган, а еще двое друзей юбиляра – Игорь Полянский и Руслан Абышев...
Краснов бросил взгляд на наручные часы. Ого, как время летит! Уже четверть одиннадцатого! До «дэдлайна» всего ничего, а он еще только-только приступил к выяснению личностей жертв...
– Давайте сосредоточимся пока на фигуре Вадима Хохлова, – вздохнув, сказал он. – Только очень коротко, Ирина Федоровна.
– Чтобы сэкономить время, обращайтесь ко мне по имени.
– Хорошо, Ирина. Вы тоже давайте без чинов и званий.
– Вы можете прочесть распечатку телефонной беседы, происходившей между Хохловым и Игорем Полянским три дня назад! Полагаю, это важно. Она выведена на экран левого от вас лэптопа.
Краснов передвинул к себе поближе раскрытый Panasonic Toughbook CF2. Он видел такой у своего коллеги в департаменте: одна из самых защищенных моделей лэптопов, возможность получать информацию по закрытому каналу через спутник.
– Итак, Хохлов Вадим Анатольевич... – начала свой доклад Ирина. – Автобиографические данные пропущу ради экономии времени. Остановлюсь коротко на следующих моментах: личное знакомство жертвы с Игорем Полянским, наличие у него судимости, род занятий и обстоятельства, при которых такой вот персонаж получил приглашение на одно из самых закрытых частных мероприятий...
Краснов, слушая сжатый доклад помощницы, просмотрел сделанную кем-то запись двух телефонных разговоров между Вадимом Хохловым и Игорем Полянским. К счастью, они были распечатаны оператором по запросу. Это обстоятельство тоже позволило сэкономить несколько драгоценных минут. Закончив чтение и продолжая слушать доклад Ирины, он заглянул в соседний экран, с которого читал Тихомиров. Так или примерно так ведут себя двоечники, подглядывающие во время контрольной в чужие тетради в надежде подсмотреть у товарища правильный ответ на сложную задачку. Но Саныч читал ту же распечатку, что и он сам минутой ранее...
– Видеофайлы от операторов, снимавших мероприятие, уже получили? – спросил Краснов у помощницы.
– Получили. Сейчас выведу на экран запись... Я на ускоренном уже просмотрела. Вот фрагмент записи с того момента, как к имениннику подошли двое гостей. А именно Полянский и Хохлов.
На экране появилось изображение. Оператор снимал тех, кто подходил с поздравлениями к стоящим близ входа в празднично украшенный шатер юбиляру и его girlfriend. Вот в поле зрения попали двое молодых людей в отлично сидящих на них костюмах.
– Что именно Хохлов подарил юбиляру? – обернувшись, спросил Краснов у помощницы.
– Похоже, какие-то журналы?
– Это важный момент, – вдруг вмешался в их разговор Тихомиров. – Особенно если учесть, чем зарабатывал себе на жизнь господин Хохлов.