«Г-сподь Б-г, Ты знаешь, — отвечает Йехезкель, что Б-г велит ему произнести пророчество: «Кости иссохшие, слушайте слово Г-сподне!.. введу в вас дыхание (жизни), и оживете».
Только пророк произнес слова Г-сподни, как кости пришли в движение и начали соединяться в скелеты, плоть нарастала на них, но тела оставались бездыханными. Тогда сказал Б-г: «От четырех ветров приди, дыхание (жизни), и вдохни на убитых этих, и оживут они».
И дыхание вошло в великое множество тел, и все они встали на ноги. И сказал Б-г Йехезкелю: «Сын человеческий! Кости эти — весь Дом Израиля. Вот, говорят (они): «Иссохли кости наши, и исчезла надежда наша, покончено с нами». И Б-г повелел пророчествовать Дому Израиля: «Так сказал Г-сподь Б-г: вот Я открываю погребения ваши, и подниму Я вас из погребений ваших, народ Мой, и приведу вас в землю Израиля… И вложу дух Мой в вас — и оживете. И дам вам покой на земле вашей».
Многие увидели в создании государства Израиль всего через три года после Катастрофы явственное осуществление пророчества Иехезкеля, казавшегося странным 2600 лет назад. На протяжении всей еврейской истории оно свидетельствовало о том, что Б-г воскресит умерших.
Как бы то ни было, пророчество Иехезкеля об изгнанных и обреченных евреях, возвращающихся к жизни на своей родине, делает его пророком не только VI в. до н. э., но и нашего столетия.
Глава 53
Амос
«Пусть правосудие хлынет, как вода, и правда — как неиссякающий поток» (5:24).
О жизни и предсказаниях ранних пророков (таких, как Натан и Элиягу) мы узнаем из книг Шофтим, Шмуэль и Млахим, повествующих прежде всего об истории древних израильтян. Нет особых книг, названных именами Натана и Элиягу. Две библейские книги в оригинале носят имя Шмуэля (первая и вторая книги Царств в русских переводах), но этот пророк уже умер к началу второй книги и вовсе не является основным персонажем первой.
Книга пророка Амоса знаменует новый этап в религиозном развитии евреев. Амос открывает ряд поздних, или «книжных», пророков, потому что их пророчества записаны в книгах, носящих их имена. (Йешаягу, Ирмеягу и Йехезкель, о которых мы уже рассказывали, также пророки «книжные».)
Книга Амоса состоит из пророчеств, обращенных им к евреям Израиля между 775 и 750 гг. до н. э. Амос родом из Текоа, городка примерно в двадцати километрах от Иерусалима. Он жил в период, благоприятный и безопасный для царств Иудеи и Израиля. Сирия была разбита в войне, а ее победителями-ассирийцами правили монархи, которым было не до средиземноморского региона. Израильское царство при этой политике почти полного невмешательства в его дела процветало. Развивается торговля, возникает новый зажиточный класс, мы узнаем о евреях, владеющих и зимними и летними домами, спящих в прекрасных кроватях из резной слоновой кости и умащающих себя отборными маслами (3:15, 6:4–6). Однако беднейшие классы остаются в стороне от этого распределения богатств и, напротив, погружаются во все более глубокую нищету.
Это было бы достаточно печально, даже если бы зажиточные израильтяне исполняли заповедь Торы о помощи бедным. Но они не делали и этого. Хотя в книге Дварим (15:7–8) сказано, что евреи должны давать своим обедневшим собратьям «по мере нужды» их, Амос свидетельствует, что несостоятельные должники продавались в рабство, даже если их долг равнялся стоимости пары обуви (2:6). Пусть Шмот (22: 25–26) предписывает кредитору, забирающему в залог рубашку должника, давать ее ему каждый вечер (на практике это столь сложно, что такое предписание явно имело целью вообще не поощрять взятие залога для бедных) — Амос описывает зажиточных евреев, которые сидят в Храме на «одеждах, взятых в залог» (2:8). Пророка особенно терзает, что такие угнетатели весьма скрупулезно соблюдают ритуалы в Храме. Он сообщает о множестве жертв, приносимых богатыми (десятина, благодарственные и добровольные приношения), тешащими себя иллюзиями, будто тем самым выполняются первейшие обязанности, возложенные на богатых Б-гом.
Амос направлял свой гнев на священников Храма, которые уверяли своих богат ых жертвователей, что, пока те приносят жертвы (что обогащало и священников), благоволение Б-га не оставит их.
Смелость Амоса не уступала силе его гнева. Пророк появился в один из праздничных дней в главном Храме Израильского царства в городе Бейт-Эль и в присутствии богатых жертвователей и священников провозгласил от имени Б-га:
«Ненавижу Я, презираю праздники ваши, и не стану принимать (жертвоприношений) ваших торжественных собраний. Ибо если (и) вознесете Мне всесожжение и хлебные приношения, (то) не будут они желанны Мне, и не взгляну Я на благодарственную жертву (из) откормленного скота вашего» (5:21–22).
Амос подчеркнул, что лишь одно может умилостивить и порадовать Б-га: «Пусть правосудие хлынет, как вода, и правда — как неиссякающий поток» (5:24). И если этого нет, Б-г обрушит все кары на Израильское царство (7:9).
Амос предупреждает: евреям нечего рассчитывать на благосклонность Б-га только потому, что они — избранный народ. Сам факт избранности лишь накладывает на них дополнительные обязанности, но не права: «Только вас признал Я из всех семейств земли, поэтому (и) взыщу Я с вас за все грехи ваши» (3:2).
Приверженность справедливости — главный мотив пророка. Но с точки зрения истории иудаизма самый важный вклад Амоса — это запись пророчеств, их письменная фиксация. Вероятно, пророк хотел иметь гарантии, что его послание не умрет с ним. В этом он преуспел. Мы не знаем, насколько повлияли слова Амоса на его современников. Но евреи продолжают читать его, испытывая влияние его слов вот уже около 2800 лет после смерти Амоса.
Важен и другой вопрос. Были ли древние евреи столь отвратительным народом, каким кажутся из писаний Амоса и других пророков? Исраэль Зангвиль однажды лишь отчасти в шутку заметил, что пророки были одними из первых в мире антисемитов. Действительно, средневековые христианские теологи часто цитируют пророков для доказательства изначально греховного характера евреев.
Но думать так наивно: это все равно, как если бы ученый будущего писал историю 1960-х гг., основываясь исключительно на панегириках «Правды» в адрес коммунизма и разоблачениях коррупции в США на страницах «Нью-Йорк таймс», и пришел бы к выводу, что СССР был куда более благополучной страной, чем Америка.
Мы немало знаем и о соседях евреев. Хотя они не оставили образцов моральной самокритики, сопоставляемых с посланиями пророков, известно, что их грехи — включая массовые убийства, угон в плен других народов, вспарывание животов беременным женщинам (см. Амос.1–2), были куда серьезнее, чем то, что Амос писал о евреях. Израиль в конечном счете бичевался пророками не потому, что был хуже, но потому, что от него ждали действий на основе более высоких моральных норм (3:2).
Грехи древних израильтян были серьезными. Но одно можно сказать в их пользу: израильтяне канонизировали своих критиков, собрали их писания (которые другие народы сожгли бы) и превратили в священные книги, подлежащие изучению будущих поколений.
Этого не сделал ни один другой народ, ни одна религия. Новый Завет и Коран не содержат пространных обличений дурного поведения первых христиан или мусульман. Напрашивается вывод, что или первые христиане и мусульмане были слишком праведными, или у них просто не было традиции самокритики.
Глава 54
Иона и кит
О пророке Ионе всем известно лишь одно — он был проглочен китом. Но и это неправда. Единственная подробность, сообщенная Библией о существе, проглотившем Иону, — то, что это была «большая рыба».
Сомнительная честь провести три дня в брюхе рыбы — это одна из двух необычных деталей рассказа об Ионе. Он вдобавок единственный пророк, отвергший веление Б-га. Правда, Моше и Ирмеягу упрашивали Б-га освободить их от пророческой миссии, но Иона пошел дальше. Когда Б-г посылает его в нееврейский город Нинвэ (столицу Ассирии), чтобы предупредить жителей о грозящем городу разрушении, Иона немедленно садится на корабль и направляется в противоположную сторону.
Почему он так поступил, мы узнаем лишь из последней главы. Иона ненавидит Нинвэ, ведь Ассирия — это страна, которая уничтожила десять колен Израильских в 722 г. до н. э. Он хочет, чтобы город был наказан, хотя Б-г и предоставил Нинвэ возможность раскаяться.
Однако бежать от Б-га невозможно. Б-г насылает внезапный сильный шторм, столь неожиданный, что матросы-язычники на судне с Йоной решают, что один из их богов послал шторм в качестве наказания. Пока матросы молят их о спасении, Иона спускается в трюм корабля и крепко засыпает — отстранившись от Б-га, Иона словно бы совсем отошел от жизни. Тем временем матросы бросают жребий, чтобы узнать, кто послужил причиной бури. Жребий многократно показывает Иону, матросы требуют от него объяснений. «Еврей я», — отвечает он и признается, что это Б-г вызвал шторм, а их единственная надежда на спасение — бросить его за борт. Матросы так и делают (хотя и неохотно), и море тотчас успокаивается.
Затем Иону проглатывает «большая рыба» и через три дня выплевывает его невредимым назад на сушу. Пророк направляется в Нинвэ и провозглашает: «Еще сорок дней — и Нинвэ опрокинется!» Тут происходит чудо, мало уступающее предыдущему: к словам Ионы прислушиваются. Сам царь «встал с престола своего, и снял с себя облачение свое, и покрылся вретишем, и сел на пепел», повелев, чтобы «отвратился каждый от злого пути и от насилия рук своих» (3:6–8). Происходит подлинное преображение народа, и когда «Б-г увидел дела их, что они отвратились от злого пути своего, и пожалел Б-г о бедствии, о котором сказал, что наведет на них, и не навел» (3:10).
Сила раскаяния Нинвэ так впечатлила еврейских мудрецов, что они выбрали эту короткую книгу для чтения в синагоге в день Йом-Кипур, день раскаяния. Особенно здесь впечатляет тот факт, что единственный критерий для подлинного раскаяния — это критерий моральный. Мишна подчеркивает, что в книге Ионы «не говорится, что Б-г увидел, как они надели вретиша и постились (и поэтому им простил). Нет, Б-г увидел, что они сделали, как они отвращались от злых путей» (Мишна, трактат Таанит, 2:1). Если бы книга Ионы была частью Нового Завета или Корана, несомненным доказательством раскаяния было бы обращение ее жителей соответственно в христианство или ислам. Библия предъявляет к нееврейскому миру куда более скромные требования: чтобы люди всего лишь воздерживались от дурного поведения и делали добро.
Так что вовсе не история с рыбой — самое замечательное, что следует помнить об Ионе.
Глава 55
Михей / Миха
«Сказано тебе, человек, что добро и что Г-сподь требует от тебя: только вершить правосудие, и любить милосердие, и скромно ходить пред Б-гом твоим» (6:8)
Пророк Миха / Михей стоит у истока необычной для своего времени и знаменательной традиции еврейской жизни: стремления «упростить» иудаизм до его этической сущности. Миха прямо определяет черту, не преступая которой человек остается евреем: «Вершить правосудие и любить милосердие, и скромно ходить пред Б-гом твоим» (6:8).
Мысль Михи столь просто изложена, что иногда ее считают банальностью: «Ну и что тут такого?» Однажды кто-то сказал по этому поводу: «Разве не все согласны, что первейшее требование Б-га к человеку — это поступать нравственно?» Увы, это не так. Мало кто из еврейских, христианских, мусульманских религиозных деятелей сегодня цитирует слова Михи, чтобы объяснить сущность покорности человека Б-гу. Спросите любого еврея (не важно, верующего или атеиста): как определить, религиозен ли другой еврей? Вам наверняка ответят, что религиозный еврей — это тот, кто соблюдает еврейские ритуалы. О соблюдении еврейской этики вспоминают в этом случае куда как реже, словно Б-г считает это соблюдение чем-то необязательным и дополнительным (см. «Раби Исраэль Салантер»).
Хотя Миха первым из великих учителей сделал главный упор на этику, два величайших мудреца Талмуда повторили его мысль спустя сотни лет. Когда новообращаемый попросил Гилеля дать краткое определение сущности иудаизма, тот ответил: «Что неприятно тебе, не делай своему ближнему. Все остальное комментарий (к этому) — теперь иди и изучай». Спустя еще сто лет раби Акива учил: «Люби ближнего своего как самого себя, вот главный принцип Торы».
Миха, один из «книжных» пророков (тех, кто записал свои послания в книге), жил в Иудее во второй половине VIII в. до н. э. Он первым из пророков предсказал, что Иудея будет разрушена из-за греховного поведения ее политических и религиозных лидеров: «Поэтому из-за вас (как) поле вспахан будет Цион, и Иерусалим руинами станет, и гора Дома (Г-спода) — высотами лесистыми» (3:12).
Неудивительно, что это мрачное предчувствие будущего евреев порой делает тон его книги отчаянным. Миха убеждает людей изменяться как можно быстрее, ведь время уходит. Последняя часть его книги содержит и пророчество надежды, подобное самому известному пророчеству Йешаягу: «Не поднимет народ на народ меч» (4:3). Неизвестно, кто сказал эти слова первым, хотя большинство специалистов по Библии отдают приоритет Йешаягу.
Как бы то ни было, значение Михи для современной еврейской жизни прежде всего в его убедительном и страстном определении всего, что Г-сподь ожидает от человека.
Глава 56
Псалмы / Тегилим
«Г-сподь — пастырь мой. Не будет у меня нужды».
(Тегилим, 23:1)150 псалмов — самые знаменитые из когда-либо написанных религиозных поэм. Они настолько вошли в мировую культуру, что многие евреи даже не знают, что псалмы — это часть Библии. Один мой знакомый взял сына на похороны друга-протестанта, и по дороге домой мальчик с сожалением сказ&т: «Жаль, что у нас, евреев, нет таких прекрасных молитв, как эта — «Г-сподь — пастырь мой, не будет у меня нужды (ни в чем)». Между тем это начальная строка самого известного из псалмов.
Хотя еврейская традиция приписывает авторство книги Тегилим царю Давиду (X в. до н. э.), некоторые из псалмов явно возникли позже. Например, псалом 137-й — это жалобная песня евреев, изгнанных из Израиля в Вавилон (в 586 г. до н. э.): «При реках вавилонских — там сидели мы и плакали, когда мы вспоминали Цион» (137:1). Пятый стих этого псалма позднее стал символом еврейского национализма, напоминающим всем евреям об их вечной связи со Страной Израиля: «Если я забуду тебя, Иерусалим, пусть отсохнет моя правая рука и язык мой прилипнет к нёбу моему».
Псалмы очень сильно различаются по величине. Псалом 117-й содержит только два стиха, а в псалме 119-м каждая из последовательно взятых двадцати двух букв еврейского алфавита начинает каждые очередные восемь стихов (так что всего здесь 176 стихов).
Книга Тегилим — основа еврейского молитвенника. Например, псалом 145-й содержит почти всю молитву «Ашрей», так хорошо знакомую верующим евреям, что они могут произнести весь псалом наизусть. Впрочем, знакомство часто ведет и к незнанию. Профессор Реувен Кимельман рассказывал, что не раз просил своих верующих друзей кратко изложить содержание «Ашрей» и мало кто мог это сделать. Евреи так привыкли повторять слова этого псалма, что редко вдумываются в две главные темы: счастье тех, кто верит в Б-га и славит Его, и открытость Б-га всем нуждающимся в Его помощи.
Верующие евреи считают чтение псалмов одним из наиболее верных путей снискания Б-жьей милости и поэтому читают их от имени больных и вообще в ситуациях, когда еврейская община в трудном положении. У Западной стены («Стены Плача») в Иерусалиме вам всегда предложат две книги — молитвенник и Тегилим.
Глава 57
Испытания Иова
Хотя Иов был глубоко верующим и святым человеком, я не знаю случаев, чтобы его именем назвали хоть одного еврейского ребенка. Потому что среди всех персонажей Библии его жизнь — самая тяжелая.
В библейской книге, которая носит его имя, немало странного. Только здесь из всей Библии появляется ангел Сатан, а Б-г предстает в сомнительной роли, насылая на Иова несчастья лишь для того, чтобы показать Себя перед Сатаном.
На небесах начинается спор об Иове, необычайно праведном и Б-гобоязненном человеке. Сатан высмеивает веру Иова, заявляя, что в ней нет ничего особенного, ибо сам Б-г всячески его благословляет. «Но простри руку Твою и коснись всего, что (есть) у него… (и он) пред лицом Твоим Тебя хулить станет» (1:11), — предлагает Сатан.
Б-г принимает этот вызов, позволяя Сатану всячески глумиться над Иовом и его семьей, — в уверенности, что Иов останется преданным Ему. Сатан тут же уничтожает все богатство Иова, убивает десять его сыновей и дочерей и насылает на него невыносимо болезненную сыпь. Жена Иова советует мужу проклясть Б-га, возможно, для того, чтобы Б-г убил его и тем самым прекратил его страдания. Но Иов отказывается: «Неужели доброе примем мы от Б-га, а злое не примем?» (2:10). В другой раз он говорит еще: «Г-сподь дал и Г-сподь взял. Да будет имя Г-спода благословенно!» (1:21).
Трое друзей Иова узнают об этих страданиях и приходят утешить его. Они остаются с ним семь дней (основа для еврейской практики сидения «Шивы» — семидневного траура по ближайшим родственникам), уговаривая Иова раскаяться в грехах, за которые Б-г наказывает. Но Иов настаивает, что не совершил грехов, достойных столь тяжкой кары. Друзей возмущает подобное упорство. «Кто тот невинный, что погиб, и где справедливые уничтожены были?» — спрашивают они (4:7). Но Иов не хочет ложно обвинять себя. Б-г наслал на него эти страдания, согласен Иов, но не в наказание за его грехи.
Иов неустанно просит, чтобы Б-г объяснил ему, за что обрушились на него все несчастья. И наконец Б-г говорит:
«Я буду спрашивать тебя, а ты поведай Мне:
Где был ты, когда Я основал землю?
Скажи, если обладаешь разумом…
Повелевал ли ты в жизни своей рассвету, указывал (ли) место ее заре?..
Открывались ли для тебя врата смерти?..
Обозрел ли ты (всю) земную ширь?
Скажи, известно ли тебе все это?
Твоею ли мудростью парит ястреб?..
По твоему ли слову взлетает орел и вьет высоко гнездо свое?..
Будет ли спорить со всемогущим укоряющий (Его)?
Обличающий Б-га пусть ответит на это».
И отвечал Иов Г-споду, и сказал: