«Никогда так не жить! Да и хотелось ли? Быть императором в такой глуши ничуть не лучше, чем ведущим менеджером в Циньдао. Гипернет, конечно, немного скрашивает отшельничество, но все-таки не уравнивает возможности землевладельца с Марты и жителя метрополии или хотя бы густонаселенной колонии. Природа, воздух, тишина — это замечательно, кто спорит, но не круглый год, из года в год, и так всю жизнь. Прилетать сюда на отдых — это правильно, жить здесь постоянно, пусть и в роскоши, нет».
Самовнушение помогло лишь отчасти. Все-таки зависть осталась, хотя уже не такая черная, как минуту назад. Линфань прекрасно понимал, что в его рассуждениях имеется один существенный изъян. Когда ты непомерно богат и владеешь собственной космической яхтой, ничто не мешает тебе перелетать из «красивого, но скучного» рая в любое другое место, когда пожелаешь. И путь до метрополии займет у тебя столько же времени, сколько у простого обывателя путешествие из конца в конец Циньдао на колесном транспорте.
«Да и доступ в Гипернет через навигатор яхты комфортнее, надежнее и осуществляется где угодно, даже в сверхдальнем космосе, только плати. Вот и получается, что такие, как Анжела, могут и не задумываться, насколько далеко отстоит их вотчина от центра цивилизации. Хорошо им…»
Чжен вздохнул. Вообще-то он никогда не был особенно завистливым человеком, но иногда накатывало. Кто из нас совершенен?
«Как выясняется, никто. — Линфань прошел в центр огромного холла и уселся за круглый стол. — Сделать человека совершенным невозможно, все равно что-нибудь упустишь, а родиться таким пока никому не удавалось. Всегда будет чего-то не хватать. Кому частицы Инь, кому крупицы Ян…»
Мысли как-то сами собой вернулись в типичное для последних суток русло, и Чжен мгновенно забыл о зависти. У него определенно имелась пища и для более важных размышлений.
— Господин Чжен Линфань? Добрый день.
Чжен вздрогнул от неожиданности и резко обернулся. В двух метрах от него стоял, вежливо улыбаясь, незнакомый мужчина-европеец. Выглядел он вполне пристойно: среднего роста, седой, холеный, с доброжелательной улыбкой на лице. Немного портили впечатление глаза — какие-то водянистые, в обрамлении белесых ресниц, но в целом человек вызывал доверие. Чжен почему-то решил, что этот мужчина-ученый или врач. Наверное, потому что тот держался с достоинством человека, знающего нечто недоступное большинству обывателей.
И все-таки, несмотря на благообразную внешность гостя, Линфань слегка оторопел. Он не слышал шагов или шороха одежды! Как этот ученый смог подкрасться настолько беззвучно? Если честно, испуганный Чжен едва не свалился в болото дешевой мистики. У него промелькнула мысль о сказочном телепорте, перемещающем людей мгновенно в заданную точку пространства. Лишь спустя несколько секунд, когда прошел испуг, Линфань понял, что видит всего лишь виртуальное отражение, и сумел ответить.
— Добрый день, господин…
— Штейнбок. Ганс Штейнбок, профессор, сосед очаровательной фрау Роузвел.
Рядом с профессором появилась Анжела. Объемное изображение было настолько натуральным, что Линфань снова немного растерялся. Такого качества картинки не давал ни один самый дорогой проектор на родной колонии Чжена. Даже легендарный «Ксоро-2332». Чжен поискал взглядом. Нет, так просто не определить, какая фирма поставляет электронную начинку домов высшему колониальному сословию.
— История вашего спасения, Чжен, заинтересовала уважаемого профессора, — сказала Анжела. — И он хотел бы задать вам несколько вопросов. Вы не против?
— Я… не знаю. — Чжен замешкался. — Лейтенант Горохов советовал обратиться в СБЗФ на Земле или Марсе… ведь моя история настолько необычна, что…
— Не волнуйтесь, Чжен Линфань. — В кадре появился третий человек.
Мужчина, также европеец, был одет в форму федеральной полиции и носил погоны капитана. В пересчете на воинские звания это был полковник, а в стандартной корпоративной иерархии его уровень соответствовал директору направления или департамента. Пожалуй, такому чину можно было доверить главную тайну колонии Дао. Но Линфань все равно медлил.
— Вот мой личный номер. — Полицейский совершил стандартный пасс рукой, и на переднем плане изображения появились объемные цифры и две строки текста.
Капитана звали Лео Херберт, и служил он начальником гарнизона колониальной Экспедиции на континенте Новая Бавария. Да, ему можно было доверить любую тайну. Это не подлежало сомнению. И все-таки Линфань снова промолчал, и что самое противное — не из глупого упрямства или патологической подозрительности, нет. Язык ему «отсушила» неожиданно (как всегда) проснувшаяся интуиция. Ничего внятного советчица из подсознания не сказала, но рот открывать запретила строго-настрого. Чжен отлично понимал, что выглядит глупо, но ничего не мог с собой поделать. Слова застряли в глотке, словно их перекосило и заклинило.
— Этого недостаточно? — удивился капитан полиции. — Вы мне все равно не доверяете? Я могу связаться с тем, кому вы доверяете, например с лейтенантом инспекторского отдела Колэкс Иваном Гороховым, он подтвердит, что в моем присутствии вы можете выкладывать любые тайны.
— Горохов уцелел? — Линфань взглянул на Анжелу.
Та молча кивнула и взглядом дала понять, что полностью доверяет и профессору, и капитану.
— Лейтенант сейчас находится в штабе экспедиции, на Медее, диктует рапорты. Происшествие на орбите Дао выходит за все рамки, но у нас мало свидетелей и прямых улик, а все отражения в виртуальности стерты. Ваши показания были бы весьма кстати, гражданин Линфань.
— Не показания! — вмешался Штейнбок. — Мой бог! Какие показания, Лео! Человек только встал на ноги после тяжелого ранения. Просто беседа и не столько о происшествии, сколько о подоплеке событий, которые вынудили господина Линфаня пуститься в бега. Короткая беседа и только! Анжела, дорогая, вы дали указания насчет гостя своим работникам?
— Конечно. — Анжела ободряюще улыбнулась Линфаню. — Сядьте, Чжен, вы же устали. Сейчас вам принесут чай и легкий завтрак. Отдохните, а мы перезвоним, хорошо? Через полчаса.
— Нет! — Линфань уселся за стол. — Чай пусть несут, но говорить будем сейчас.
Интуиция «отпустила», и Чжен решил воспользоваться моментом. К тому же через полчаса он мог просто свалиться от усталости. Силы были в дефиците. Конечно, он старался не показывать вида, но внутри у него все дрожало, как студень, — не от страха, от слабости неокрепшего пока организма.
Виртуальные собеседники тоже уселись за круглый столик — что-то среднее между чайным и журнальным, — но заказали, судя по всему кофе. Чжен встрепенулся. Судя по чему? По запаху? Точно! Он едва не подпрыгнул. Неужели «Филипс»?! Только проекторы европейского производства умели синтезировать сообразно картинке такие натуральные запахи. Но стоили шедевры от «Филипса» целое состояние.
«Анжела непомерно богата, теперь это и вовсе бесспорно, но получается, что ее соседи ничуть не беднее. Планета миллиардеров? Лихо. И все-таки что-то тут не так. Интуиция успокоилась, но не задремала, значит, какой-то подвох тут имеется. Вот только какой? Или это все-таки элементарная зависть? А может быть, дело в Анжеле? Я ревную ее к любовнику по имени Миллиард и по фамилии Евро? Понимаю, что богатая и красивая женщина ни за что не обратит внимания на простачка вроде меня, и от этого нервничаю? Черт, о чем я думаю?! На хвосте враг, едва выжил, а в голове сплошная лирика. Может быть, это побочное действие лекарств?»
Робот-стюард, точно такой же, как на яхте, принес чай, все необходимые принадлежности и неторопливо провел подобие урезанной до десяти минут чайной церемонии. Получилось пародийно, но не слишком. Чжену даже понравилось. Этакий стеб — робот, заваривающий дорогой желтый чай. В виртуальных клубах, особенно предпочитающих традиционный антураж, этот сюжет наверняка бы оценили.
Линфань пригубил напиток. Отлично приготовлен, тут уж без иронии. Хотя испортить такой хороший чай нереально, даже если по-русски засыпать три щепотки в литровый чайник, варварски залить кипятком и дать настояться пять минут. Эту экзекуцию над просветленным сознанием восточных ценителей чая Чжен видел в одном фильме. Потом у русских полагается налить полученную жидкость в стакан, насыпать сахар и бросить дольку лимона. Линфаню вспомнилась бурда в ночном ресторанчике на окраине Циньдао. Может, это и был русский чай?
Чай взбодрил тело и успокоил нервы. Мысли обрели четкость, а слова перестали застревать. Это было уже кое-что. В таком состоянии можно и побеседовать. Линфань прислушался к интуиции. Она промолчала.
— Спрашивайте, господин профессор. — Чжен поставил чашку.
— Вы готовы? — Штейнбок оживился. — Отлично. Первый и сразу самый важный вопрос, господин Линфань: кто эти люди… или не люди, которых вы назвали «Инь»?
Чай взбодрил тело и успокоил нервы. Мысли обрели четкость, а слова перестали застревать. Это было уже кое-что. В таком состоянии можно и побеседовать. Линфань прислушался к интуиции. Она промолчала.
— Спрашивайте, господин профессор. — Чжен поставил чашку.
— Вы готовы? — Штейнбок оживился. — Отлично. Первый и сразу самый важный вопрос, господин Линфань: кто эти люди… или не люди, которых вы назвали «Инь»?
— Назвал? — Линфань прокрутил в памяти фрагменты пребывания на борту яхты. — Когда?
— В разговоре с Анжелой, — напомнил профессор. — Особенно меня заинтриговала эта оговорка, насчет не совсем людей. Что это значит?
Линфань пожал плечами и взглянул на капитана.
— Говорите свободно, — разрешил Херберт. — Здесь все свои. Жители колонии Марта — законопослушные граждане Земной Федерации. У них нет тайн от землян, у нас — от них.
— Понятно, только… эта оговорка ничего не значит. Люди-Инь — это мой сугубо личный термин. Так я называю тех, кто спит днем и бродит по ночам. Можете называть их полуночниками или лунатиками, как вам будет удобнее. Но в остальном они такие же, как мы.
Чжен чувствовал, что его понесло куда-то не туда, но остановить этот странный дрейф он был не в состоянии. Язык словно объявил независимость от мозгов и теперь болтал всякую чушь. Почему коварное подсознание вдруг нанесло этот скрытый удар, Линфань даже не догадывался. Единственное, что он понимал вполне отчетливо, — откровений виртуальные собеседники сегодня не дождутся. Установка Горохова — рассказать всю правду только офицерам СБЗФ и только при личном контакте — была сильнее авторитета капитана колониальной Экспедиции и полного доверия к спасительнице Анжеле. Чжен честно пытался побороть это «подсознательное упрямство», но проиграл схватку с разгромным счетом.
— Почему же они вас преследовали? — Чувствуя, что клиент неискренен, капитан Херберт нахмурился и чуть изменил тональность. Теперь в его голосе проскальзывали прохладные нотки. — Преследовали настолько рьяно, что даже вступили в конфликт с Колэкс. Вы украли у них рецепт энергетического напитка для ночного бодрствования?
— В конфликт? — Линфань состроил удивленную мину. — Что вы имеете в виду? Аварию в шестом доке, где я случайно оказался в такой неподходящий момент?
— Чжен! — не выдержала Анжела. — Не упрямьтесь, расскажите нам правду. Это в ваших интересах. Не забывайте, я видела, что случилось на причале. Скажете, эта драка была обычной портовой потасовкой?
— Я ничего не видел. — Чжен опустил взгляд. — Меня ранило во время аварии. Лейтенант Горохов принес меня на руках. Я почти все время был без сознания. Так что я не знаю, почему началась драка, спросите у Горохова.
Линфань взглянул на троицу исподлобья. Реакция собеседников была разной: от досады у Анжелы до недовольства, граничащего с враждебностью, у Херберта. Профессор был скорее озадачен, чем раздосадован или огорчен.
— Очень жаль, господин Линфань, что вы нам не доверяете. — Штейнбок неуверенно взглянул на полицейского. — Возможно, нам не стоило так вот сразу загружать господина Линфаня проблемами. Он много пережил, и ему требуется отдых. Давайте на сегодня закончим.
— Анжела обещала доставить меня на Землю в течение трех суток, — заявил Чжен. — Двое суток прошли.
— Конечно! — Штейнбок всплеснул руками. — Слово фрау Роузвел нерушимо! Но в любом случае у нее есть еще дела на Марте, и вылет состоится… — он обернулся к Анжеле, — утром?
— Не раньше полудня, — кивнула она.
— Очень надеюсь, что до этого времени вы поверите в нашу искренность, господин Линфань. Понимаю, сейчас у вас мало причин доверять даже своим спасителям, но мы постараемся доказать, что желаем вам только добра, Чжен. Только добра.
Он расплылся в улыбке — очень, надо признать, располагающей — и первым исчез из поля виртуальной проекции. Херберт бросил на Линфаня короткий, полный осуждения взгляд, покачал головой и последовал за профессором. Анжела задержалась.
— Что на вас нашло?
— Ничего. — Чжен пожал плечами. — Я действительно ничего особенного не знаю. Никаких рецептов тоника или секретов полишинеля. Я обыкновенный неудачник, оказавшийся не в том месте…
— Не в то время, — закончила Анжела. — Это я уже слышала. Но это неправда. Лейтенант Горохов сказал, что у вас проблемы.
— Ну и спрашивайте у него, раз он так считает! Почему Херберт не запросил рапорт лейтенанта по своим каналам? Потому, что его наглухо засекретил штаб Колэкс? Или потому что Херберт на самом деле никакой не капитан?
— Ну, знаете, Чжен, это уже слишком! — Анжела возмущенно похлопала ресницами. — Ваша подозрительность начинает смахивать на манию преследования! Я была о вас другого мнения. Встретимся вечером!
Проекция исчезла. Линфань выдохнул и, чтобы не сползти со стула на пол, навалился на стол. Несмотря на энергетическую подпитку чаем, внутренняя слабость прокралась наружу и спровоцировала мелкое дрожание конечностей. Так паршиво Чжен не чувствовал себя даже сразу после ранения. Тогда, на борту «Тайко-7», организм подстегивали запредельные дозы адреналина, теперь же приходилось довольствоваться чаем. Да и моральный дух сейчас упал гораздо ниже, чем тогда. С одной стороны, Линфань чувствовал, что все сделал верно, в полном соответствии с требованиями интуиции, которая еще ни разу не подвела. Но с другой стороны… пропасть между ним и Анжелой превратилась в гигантский провал, через который даже теоретически невозможно будет построить мост или хотя бы протянуть канат.
«Ну что я за человек! — Линфань уныло взглянул на чайный набор. — Безмозглый глиняный горшок, а не человек. Мне в руки шла такая удача, а я отказался от нее ради каких-то непонятных шпионских игр. Какое мне дело до всех этих людей-Инь и их „страшных тайн“? Я вырвался из ловушки, познакомился с прекрасной женщиной, оказался на райской планетке… чего еще желать? Выложил бы сейчас все Херберту, отдал ему запись и умыл бы руки. Зачем понадобилось усложнять себе жизнь? Что за блажь?!»
Чжен кое-как совладал с дрожью, допил чай и с трудом поднялся на ноги. В принципе до запримеченной ранее полянки слева от коттеджа сил должно было хватить. Оставаться в доме Линфаню почему-то не хотелось. Было неуютно. Наверное, от стыда за свое поведение.
«Ничего, высплюсь на свежем воздухе, станет легче. — Чжен спустился с крыльца и побрел по тропинке к группе высоких деревьев с раскидистой кроной. — А что касается блажи… может быть, это и не блажь вовсе. Простой инстинкт самосохранения. Пока знаешь что-то особенное — жив. Ведь то, что я вырвался с Дао и спрятался на Марте, еще не означает, что я в безопасности. Поэтому и срабатывает интуитивная защита. Вот когда прилечу на Землю и окажусь в приемной СБЗФ…»
Чжен прислушался к ощущениям. Что-то там в подсознании определенно шевельнулось, и от этого почему-то стало теплее. Видимо, интуиция одобряла такой ход мыслей хозяина. Линфань как мог ускорил шаг и добрел до заветной рощицы вдвое быстрее, чем рассчитывал. Вот что значит положительный настрой! Чжен уселся на мягкую траву и прислонился спиной к гладкому теплому стволу дерева. Шелковистая трава, земля, дерево, солнечный свет, чистый воздух… Линфань чувствовал себя как основательно разряженный аккумулятор, попавший в зарядное устройство. Энергия лилась, казалось, отовсюду, из всех окружающих стихий: и земли, воздуха, воды, текущей в виде соков по древесному стволу… Хотя больше всего, конечно, наливалось из «чаши» солнца. Чжен запрокинул голову и прижался затылком к дереву. Местной звезды было почти не видно сквозь густую крону, но Линфаню вполне хватило фрагментов неба и рассеянных лучей. Он купался в этой «нирване», абсолютно забыв обо всех своих прежних проблемах и переживаниях. Назвать это состояние счастьем было бы слишком, но названия Чжена не интересовали. Он наслаждался тем, что имел, а как это назвать… какая разница?
По небу вдруг промелькнули две тени. На облачка они не походили, да и пролетели слишком быстро. Может быть, флаеры? Вернулась Анжела? Но почему так быстро и почему теней две? Тени мелькнули снова. Линфань повертел головой. Из-под деревьев рассмотреть кружащие в небе помехи не получалось. Чжен снова расслабился и закрыл глаза. Мало ли кто тут может летать. Планета малонаселенная, но ведь обитаемая. Путь себе летают.
Солнечный свет стал тусклым, это Чжен ощутил, даже с закрытыми глазами. Он чуть приподнял веки и снова взглянул вверх. Тени стали крупнее. Неопознанные флаеры явно шли на посадку, причем не на космодром, а прямиком на полянку рядом с деревьями. Линфань с трудом поднялся и, кряхтя, как старик, выбрался из-под сени раскидистых крон.
Летательные аппараты продолжали нарезать круги, однако садиться не собирались. Они просто снизились до минимальной высоты, метров в сто, и барражировали над деревьями вокруг коттеджа, будто кого-то выискивая. Чжен протер глаза и, когда зрение сфокусировалось, невольно отпрянул обратно под прикрытие густых крон. В небе кружили вовсе не флаеры! Это были боевые катера без опознавательных знаков, но явно не местного производства. Линфань слабо разбирался в военной технике, зато отлично знал, чем в принципе отличаются любые китайские машины от всех прочих. Даже у почти точных китайских копий тех же «БМВ» имелись особые азиатские штрихи. Два кружащих над частным космодромом катера дальней разведки были сделаны на Дао, в этом не было никаких сомнений!