Первый
И что теперь с этой крысой делать, а? Он же, сволочь старая, сдохнет сейчас прямо здесь от инфаркта… Погибнет при исполнении, что называется. А мы? Будем ждать, пока нового пришлют? В какой-нибудь уютной комнатке с красивыми решётками на окнах и запором с той стороны двери? Слышь, сосед, нам это надо? Можешь не отвечать, сам знаю… Вот только как теперь этого пенька трухлявого в чувство привести?..
Ещё раз оглядев комнату и опять отметив подозрительно покрасневшую физиономию местного вояки (кстати, стражник, который привёл нас сюда, успел куда-то смыться), я взял чистый кусок выделанной кожи (не тот ли это знаменитый пергамент, на котором, говорят, наши предки писали?), лежавший тут же на столе, сунул его под нос старому пройдохе и скомандовал:
— Пиши!
Тот некоторое время смотрел на чистую поверхность, а потом спросил:
— Э-э-э… А что писать?
Тут моя сволочная натура проявила себя во всей красе:
— Чистосердечное признание пиши! Где, когда, у кого, сколько…
К нашему обоюдному (от соседа тоже пришёл импульс) удивлению, последнее слово оказало на чинушу совершенно неожиданное действие. Воровато стрельнув глазами в замершего у стенки солдата, старичок подался ко мне и быстро зашептал:
— Господин, тут такое дело, из-за отсутствия сопроводительных документов я не могу выписать вам положенное ссыльным довольствие. Но как честный подданный Императора, я… э-э-э… готов внести некоторое… э-э-э… пожертвование на выполнение вашей нелёгкой миссии!
Мои брови медленно поползли вверх. Вот же хрен собачий! Это он мне — мне?! — взятку предлагает?! Да я… Очевидно, в моих глазах что-то отразилось, поскольку этот хрыч заторопился ещё сильнее:
— Десять серебряных… золотых! Золотых, господин, и я выпишу вам самые лучшие документы, какие только возможно!
Возмутиться ещё раз (всего десять?! Да за кого он меня принимает?!) мне помешал мысленный вопль соседа: 'Соглашайся! — орал этот тормоз. — Соглашайся, пока он не одумался!
Подавив чисто инстинктивное желание потрясти головой и поковырять в ухе, я вернул брови на место и кивнул. Дедушка божий одуванчик тут же ухватил какую-то палочку и принялся строчить на пергаменте, но почти сразу остановился, поднял глаза и спросил:
— Господин, а-а-а… на какое имя выписывать документы?
— Казус Беллиус. И смотри не перепутай: не Касус, а именно Казус.
Через пять минут, став богаче на десяток жёлтых кружочков и сжимая в руке свёрнутые в трубочку 'бумаги', наше тело покинуло гостеприимный домик и не торопясь зашагало по тропинке, протоптанной вдоль невысокой ограды из всё того же дикого камня.
Глава 2.
О сколько нам открытий чудных…
А.С. Пушкин
Взгляд со стороны
В зале единственной на весь посёлок таверны (она же — гостиница, она же — место вечерних посиделок мужской части местного населения) за стоящим в углу столом спиной к стене сидел молодой мужчина человеческой расы. Перед ним расположились блюдо с мелкой вяленой рыбёшкой, которую подавали здесь в качестве бесплатной закуски к любой выпивке, глиняный кувшин с пивом и глиняная же большая кружка, из которой человек изредка отхлёбывал, немилосердно кривясь при этом.
Сидящие за другими столами местные жители время от времени искоса поглядывали на новичка и, посмеиваясь, втихомолку заключали пари, хватит ли у парня упорства допить весь кувшин. Что ни говори, а пиво в этой таверне и вправду было премерзким.
Не обращая внимания на перешёптывания, мужчина спокойно сидел, уставившись перед собой невидящим взглядом, и, казалось, отдыхал после бурно проведённого дня…
Второй
Да уж… Денёк выдался… Не в последнюю очередь благодаря Серг… Сере… Тьфу, тьма, ну и имечко! Ни без выпивки не выговорить, ни после выпивки… Как они там у себя живут с такими-то именами?! Вот же… А с другой стороны, как бы ни жили, а мне с партнёром повезло… Особенно учитывая эту странную потерю памяти… Табель о рангах — помню, чем отличается корвет от фрегата — знаю, чем наш фрегат отличается от каххарского — тоже… И ещё, как выражается мой партнёр, 'до фига чего', наверное… А про себя… Имя ещё полбеды… Но я же, тьма забери, даже не помню, чего вообще знаю! Где учился, чему, когда… Пока не спросят — не пойму. Как с теми же корветами и фрегатами. Я ведь спросил у партнёра, почему, перечисляя странности нашего прибытия, он не упомянул корвет. Лучше бы не спрашивал… Сначала этот… как бы его назвать, чтобы не обиделся… поинтересовался, что именно не понравилось мне, потом сказал, что у них парусники давно уже используют только для прогулок, а под конец заявил: 'Тема сия длинная и долгая. Обсуждать её следует в месте спокойном и безопасном. Обязательно — при наличии достойной выпивки и не менее достойной закуски'. Вот так! И стоило ему это сказать, как нас тут же догнали. Легионер. С известием, что здешний комендант настолько сильно желает нас видеть, причём немедленно, что, по выражению партнёра, 'просто жить без этого не может'.
Взгляд со стороны (несколькими часами ранее)
— Скрывать не буду: видеть вас здесь мне никакого удовольствия не доставляет, — комендант, невысокий сорокалетний на вид человек мерил кабинет неторопливыми шагами. — Ни вас, ни кого-либо вам подобного. По одной-единственной причине: там, где появляются вам подобные, начинаются неприятности. Причём, прошу заметить, очень воняющие неприятности, — комендант замолчал, чем тут же воспользовался его гость:
— Вынужден вас поправить, капитан: не неприятности начинаются там, где появляемся мы, а мы появляемся там, где могут начаться неприятности. Не путайте, пожалуйста, причину и следствие.
— Как бы то ни было, юноша, — капитан с трудом сдерживал раздражение, — вонь в результате ваших визитов появляется всегда!
— А вы предпочли бы нюхать кровь ваших подчинённых?! — в голосе молодого человека помимо наигранного удивления явственно сквозила брезгливость. — Уверяю вас, капитан, выпущенные наружу кишки отнюдь не благоухают! И вообще, вам не кажется, что мы несколько уклонились от темы? Или вы вызвали меня только для того, чтобы сорвать на ком-нибудь своё раздражение?
Комендант остановился, помолчал несколько секунд, затем смерил посетителя хмурым взглядом и спросил:
— Что на этот раз?
— Извините, капитан, но сейчас я не могу ответить на этот вопрос.
— Не можете или не хотите?
— Первое. Просто потому, что сам, по сути, ничего не знаю. Всё слишком уж… расплывчато, неопределённо… — комендант скептически поднял левую бровь. — Где-то что-то не так, но вот что и где?..
В разговоре опять возникла пауза. Хозяин кабинета хмуро сверлил взглядом своего гостя, а тот старательно делал вид, что интересуется исключительно висящим на стене портретом Императора в молодости. Наконец комендант отвёл глаза и с хорошо заметным неудовольствием поинтересовался:
— Что потребуется от меня?
Гость оторвался от созерцания 'шедевра' живописи и с каким-то смущением почесал щеку.
— Скажите, капитан, вы верите в богов?
— А вы работаете ещё и на Инквизицию?
Молодой человек поморщился:
— Эти фанатики… Проблемы от сотрудничества с ними слишком часто перевешивают выгоду…
— А вы не боитесь говорить такое мне?
— А вы бросите все дела и помчитесь доносить?! Бросьте, капитан, будь вы ярым сторонником этой организации, не сидели бы сейчас в этом захолустье в таком звании. Уж что-что, а продвигать своих эти умеют очень даже неплохо…
Комендант хмыкнул, подошёл к двери, открыл её и что-то тихо сказал. Спустя несколько минут в кабинет втиснулся толстый пожилой легионер, прижимающий к кольчуге на груди маленькую бутылочку коричневого стекла и два серебряных стаканчика с чернёным узором. Поставив принесённое на стол, легионер зло зыркнул на посетителя и испарился. Комендант плотно закрыл дверь, подошёл к своему креслу, сел и приглашающе кивнул гостю на стул. Дождавшись, когда молодой человек займёт предложенное место, капитан сковырнул кинжалом крышку с бутылки и разлил по стаканчикам тёмно-коричневую жидкость. Гость, внимательно наблюдавший за этими манипуляциями, хмыкнул:
— А я думал, что выпивку полагается держать в сейфе…
Двое
— Ты у себя дома случайно не актёром Императорского театра был?
— Не… Я вообще актёром не был… Таланта нет…
— Неужели?! А кто же это тогда такой спектакль у коменданта разыграл?
— А что, тебе не понравилось?!
— Почему же, понравилось… Вот только последствия…
— А я думал, что выпивку полагается держать в сейфе…
Двое
— Ты у себя дома случайно не актёром Императорского театра был?
— Не… Я вообще актёром не был… Таланта нет…
— Неужели?! А кто же это тогда такой спектакль у коменданта разыграл?
— А что, тебе не понравилось?!
— Почему же, понравилось… Вот только последствия…
— А что последствия?.. Я, между прочим, за весь разговор ни разу не соврал. Зато выяснил кучу интересного.
— Н-да?.. И что же, например?
— Например то, что выпивка у этого вояки куда лучше той мочи, которую мы сейчас хлебаем…
— И стоит дороже… Не меньше золотого за ту маленькую бутылочку, которую ты видел…
— А это много?
— Ну-у-у… На тот десяток монет, что ты стряс со старой вонючки, здесь можно прожить год… Если, конечно, особо не шиковать… А месячное жалованье здешнего коменданта — два золотых. Со всеми надбавками, кроме кровавой. Но ту только в случае военных действий платят. Так что гордись: твоё актёрство оценили…
— А по-моему ему просто не с кем было выпить… Вот он и воспользовался случаем…
— …и угостил дорогущей выпивкой нищего оборванца…
— …который, как выяснилось, работает на какую-то жутко секретную и жутко страшную организацию…
— …про которую ни гобла дохлого не помнит…
— …но которая почему-то помнит про него… скотина такая… Знаешь, а ведь получается, что тебя не сослали, а заслали!
— Гениально!.. Знаешь, сосед, а у тебя просто дар подмечать очевидные вещи!
— Угу… И не только их… Я вообще очень одарённый… Особенно когда надо искать приключения на собственную задницу…
— И какое же приключение ты нашёл?
— Тебя!
Первый
Хм, надо же — не обиделся! Хотя чему тут удивляться? Явно же его сюда не с улицы отправили, должны были обучить сначала… Вот это самое обучение и сказывается. Или характер такой — авантюрно-неконфликтный… Кстати, тормозить мой партнёр перестал. Теперь реагирует быстро и почти (с моей точки зрения) правильно. Когда надо не мешать — не мешает, когда поддержать — поддерживает. Как в разговоре с тем воякой, например…
Кстати о вояке. Несмотря на выраженное в самом начале нежелание сотрудничать, здешний комендант таки выложил столько всего интересного, что я теперь не знаю, за что хвататься в первую очередь — за голову или за её прямую противоположность. Задница, в которой мы оказались, значительно глубже, чем виделось сначала. Но по порядку.
Прежде всего надо поделить все проблемы на внешние и внутренние. Во внешних у нас оказывается, во-первых, принадлежность носителя к специальным службам. Во-вторых — наличие задания, о котором ни партнёр, ни тем более я ни сном ни духом… А ведь придётся как-то изображать процесс его выполнения!.. В-третьих, на острове творится какая-то чертовщина. Как сообщил упомянутый комендант, в поселениях, в которых отсутствуют гарнизоны или хотя бы сильная стража, с наступлением темноты жители запираются в домах и до рассвета не высовываются. Слишком смелые (читай — глупые) очень быстро вымерли, что примечательно — без всяких следов. Вечером были — утром перестали. Быть. Когда в такую вот деревеньку заходит корабль, его экипаж либо прячется у местных жителей, либо предпочитает отойти подальше в море и проболтаться до рассвета там. Опять же — из-за наличия прецедентов. Даже разбойники на дорогах стали страшной редкостью. А вот в городах, где улицы патрулируются, всё спокойно. Жизнь кипит во всех своих проявлениях. Интересно, правда?
Контрабандисты (по словам капитана, это едва ли не всё мужское население этого посёлка) разделились на две неравные части. Меньшая практически безвылазно пропадает в море, но что, куда и кому они возят… Большая же предпочитает от этого самого моря держаться подальше. Почему — никто не говорит, поскольку просто не знает. Редкие смельчаки, оставшиеся на старых маршрутах, грузятся и разгружаются исключительно в здешнем порту, платя жуткие по величине взятки тому самому старпёру, который имел глупость попасться мне под горячую руку. Теперь понятно, почему эта сволочь чуть в штаны не наделала: у него тут, образно выражаясь, бархатный сезон — и вдруг случился я! Как пояснил партнёр, контрабанда в Империи — вещь не смертельная (в смысле, за неё не вешают), но только до тех пор, пока соблюдаются приличия. Те самые, которыми здесь некоторое время уже просто не пахнет.
Организованная преступность (здесь её называют Ночными Гильдиями. Именно так — с заглавных букв.) пустила слух, что заплатит пятьдесят золотых тому, кто хотя бы объяснит, что происходит! Слух этот гуляет уже больше месяца, а претендентов на награду так и не появилось. Капитан в этом почему-то совершенно уверен, я — сомневаюсь, а партнёр согласен с капитаном. Ну, ему виднее, несмотря на странную амнезию, он всё же в местных реалиях разбирается лучше… Точнее, он в них разбирается. В отличие от меня.
Теперь о проблемах внутренних…
Второй
И опять партнёр прав. Я сейчас действительно то самое приключение на известное место. И это он меня нашёл. И я не собираюсь на это обижаться! (Ну, подслушиваю его мысли, чего скрывать? Тем более что он их и не прячет…) А что такое 'тормозить'? И когда я перестал это делать? И если уж на то пошло, когда я… э-э-э… тормозил, да? Правильно?.. Тьфу, гоблин! И что за ерунда в голову лезет?! Можно подумать, других проблем нет… Вон, у партнёра уже целый список выстроился… Ну-ка… Н-да… Немного расплывчато, зато точно… Правда, не упомянул о возможной причине недружелюбия здешнего коменданта, который явно имеет свою долю взяток, но на общем фоне это такая мелочь…
А вот внутренние проблемы лучше обсуждать вместе. Точнее получится… Эй, партнёр! Поговорим?..
Двое
— И таки шо такое важное ви желаете сообщить?
— Э?.. А, понял! Актёром ты не был, ты был шутом у вашего правителя.
— Должен вам сообщить: если ви желаете, шоб я на вас обиделся, так я вам скажу такую гадость, шо ви тут же пегестанете думать о себе то, шо никогда не думали.
— Ты можешь быть серьёзным?
— А зачем?
— Я, наверное, очень сильно прогневил богов, если они забрали у меня память, а взамен подсунули тебя.
— Ну, если говорить о твоей памяти… Ты знаешь, что твоя амнезия очень странная?
— Что моя?
— Потеря памяти. Полной уверенности у меня, конечно, нет, но нюхом чую, что забыл ты только то, что касается лично тебя.
— И задание?
— И его тоже. Потому ли, что тебя часто называли по имени, когда ставили задачу, или потому, что оно было слишком тесно связано с какими-то твоими способностями… А может, тот, кто чистил твою память, просто схалтурил…
— Что сделал?
— А самому догадаться?.. Если я буду объяснять тебе каждое второе слово, мы с места не сдвинемся.
— А ты постарайся не вставлять неизвестные у нас слова каждым вторым.
— Хорошо, буду вставлять каждым третьим…
— Опять… Вот скажи, пожалуйста, зачем тебе это?
— Предел ищу.
— Какой предел?
— Обычный. За которым ты перестанешь реагировать адекватно и пойдёшь в разнос.
— А теперь на общеимперском, пожалуйста.
— На общеимперском…
Взгляд со стороны
Изначально почти пустой зал стал довольно быстро заполняться народом. Со вновь прибывшими здоровались, рассказывали о заключённом пари и предлагали присоединиться. Отказавшихся почти не было, поскольку новичок допивал уже вторую кружку из трёх, помещавшихся в кувшине, и с каждым новым глотком морщился всё сильнее. Впрочем, надо отдать должное местным жителям: никто откровенно в тот угол не пялился. Так, поглядывали искоса и время от времени либо одобрительно покашливали (поставившие на то, что допьёт), либо разочарованно сопели (их оппоненты).
Парень, дожевав очередную рыбёшку, приподнял кувшин и нерешительно покачал его в руке, прислушиваясь к плеску внутри. Некоторые особо азартные, успевшие заключить пари на то, нальёт ли новичок третью кружку, затаили дыхание, но тут дверь распахнулась в очередной раз, и в зал ввалились двое легионеров в броне, при мечах, но без щитов и копий. Оглядевшись по сторонам, более молодой приветственно помахал рукой застывшему в раздумьях человеку и решительно зашагал к стойке.
Двое
— Не складывается…
— Ты о чём?
— О том, что комендант рассказал, а ты по полочкам разложил.
— А на общеимперском?
— Кто бы говорил… В общем, слишком мрачно у него получается… Посмотри на эти рожи в зале… видишь на них страх, задумчивость, беспокойство?
— Честно?.. Я вижу на них желание посмотреть, как мы эту посудину о голову трактирщика расколотим… Не удивлюсь, если они уже и поспорить успели, когда мы этим займёмся…