Итак, судьба приготовленных к выставочной экспозиции ювелирных изделий по-прежнему оставалась неизвестной. А уж не исчезли ли они вместе с ювелиром? И если так, то не взаимосвязаны ли и эти два исчезновения? Мысль была очень интересной и продуктивной.
— Раечка! Ты должна нам помочь! — воскликнула Кира, едва выйдя из кабинета сварливой женщины.
— Чем?
— Надо выяснить, где именно твой папа держал эти ювелирные изделия для выставки.
— В сейфе, естественно. Не дурак же он, чтобы держать золото где-нибудь у всех на виду!
— Да, но в каком именно сейфе? Дома или на работе?
— А зачем нам это?
— Как ты не понимаешь? Эти ювелирные изделия тянули на кругленькую сумму. И твоего отца могли похитить, чтобы…
Тут Кира неожиданно забуксовала. Вроде бы в голове у нее все так ладно складывалось, а как дошло до объяснений, тут она забуксовала.
— Чтобы узнать код сейфа с драгоценностями, — подсказала ей Леся.
— Вот именно! — обрадовалась Кира. — Семена Семеновича могли похитить грабители, которые покушались на содержимое его сейфа!
Раечка кивнула.
— Понимаю. Но я ничем не могу вам помочь.
— Нет?
— Код своих сейфов папа никому не доверял. У него же там хранились огромные ценности! Золото, драгоценные камни или уже готовые ювелирные изделия. Как можно доверить их кому-то? Странно, что вы работаете у папы в магазине, но не знаете таких очевидных вещей.
И Раечка пристально уставилась на подруг. По ее лицу разливалась подозрительность.
— Вы не знаете про выставку, — пробормотала она. — Не знаете, что код от своих сейфов папа не говорил никому. Уверена, вы даже не знаете, как зовут папину… папиного заместителя.
— А вот и знаем!
— И у него не заместитель, а заместительница.
— Женщина!
— Гуля!
Раечка хмыкнула:
— Ну допустим. Но все равно вы слишком многого не знаете. Кто вы такие?
Врать дальше подруги смысла не видели. И им пришлось рассказать, кто они такие и почему их так волнует исчезновение Семена Семеновича.
— Сама понимаешь, за решетку никому не хочется. А этот Горшков твердо вознамерился посадить Лильку в тюрьму, если настоящий похититель твоего отца или он сам целый и невредимый не найдется в ближайшее время.
— Понимаю, — медленно кивнула Раечка. — Значит, вы затеяли свое собственное расследование? А ты, — и Раечка повернулась к Лиле, — была папиной любовницей?
— Не была! Мы просто встречались! И я думала, что он холост! И бездетен!
— Ну и ну! — хмыкнула Раечка. — Вот дает папочка! У самого четверо детей, жена молодая, а он все за чужими юбками гоняется.
— Не притворяйся, будто бы ты этого не знала!
— Догадывалась, — поправила ее Раечка и нравоучительно прибавила: — Знать и догадываться — это две большие разницы.
— И о чем же ты догадывалась?
— Ну, папочка частенько просил, чтобы я его прикрыла перед Глашкой. Говорил, что, мол, хочет встретиться с какими-то друзьями-приятелями. Мужские посиделки, так он выражался. Говорил, что на такие собрания со своими женами являться не принято. А Глаша может обидеться. Вот он меня и просил, чтобы я сказала Глашке, что он был со мной.
— А сам отправлялся к друзьям?
— Представляю себе этих друзей! — фыркнула Раечка. — Друзья! Какие там друзья! К любовницам он ездил!
— Зачем же ты помогала отцу обманывать Глашу? Вроде бы у вас с ней неплохие отношения, хотя ты и считаешь ее дурехой необразованной.
— Я к Глашке привыкла, — подтвердила Раечка. — Она хоть и дура, но душевная. И денег мне всегда подкидывала тайком от отца.
— Зачем же ты тогда так делала? Зачем помогала ее обманывать?
Раечка потупилась. Но подругам и так было все ясно. Небось не бескорыстно доченька помогала отцу водить мачеху за нос.
— А что тут такого? — воскликнула Раечка. — Зачем мне было рассказывать Глашке правду? Все равно ничего серьезного у отца с этими женщинами не было.
— Почему ты так считаешь?
— Потому что папочка ни за что не оставил бы свою дуру Глашку и трех ее дебиликов, которых она ему наплодила. Души в них не чаял. И врать меня заставлял потому, что Глашку свою расстраивать не хотел.
Дискуссия зашла в тупик. Тем более что она не могла прояснить вопроса о сейфе, ее следовало прекратить.
Так как же все-таки проверить сейфы пропавшего ювелира — домашний и на работе, если Семен Семенович один-единственный на всем свете знал нужные к ним коды.
— Может быть, он матери своей сказал?
Но Раечка отрицательно помотала головой.
— Бабка у нас вообще беспамятная. Она куда кладет собственные ключи от входной двери и то постоянно забывает. Что уж тут говорить про код сейфа.
— Тогда, может быть, твой отец мог его записать?
— Зачем это? На память мой папа никогда не жаловался.
— Да просто на всякий случай взял и записал где-нибудь.
Но у Раечки на этот счет было другое мнение.
— Ну, допустим, записал. И что дальше? Мы-то откуда знаем, где он его записал?
Кира еще немного подумала и сказала:
— Может быть, Гуля из магазина знает?
— Она сказала, что не знает.
— Может быть, просто не хотела говорить.
Раечка подумала и сказала:
— Гуля может нам помочь только в том случае, если папа держал ценности в общем хранилище.
— В хранилище? Что за хранилище?
— Обычное хранилище для товара. А вы думали, что все ювелирные брошки-колечки, которыми торгуют в магазине, на ночь оставляют в витринах?
— А разве нет?
— Нет! — воскликнула Раечка. — Конечно, нет! Их выносят из торгового зала и запирают в специально оборудованном для этого помещении.
— Нечто вроде укрепленного бункера?
— Вот именно. И туда грабителям проникнуть куда трудней, чем просто в торговый зал.
И пока подруги обдумывали слова Раечки, девушка продолжала:
— Кроме большого сейфа в хранилище, у папы в кабинете стоял свой собственный сейф. Если он держал приготовленную для выставки коллекцию в нем, то дело — труба. Этот сейф нам точно не открыть.
Но все же попытаться стоило. Позвонив Глаше и убедившись, что новостей от Семена Семеновича так и не поступало, Раечка велела мачехе подъехать к магазину.
— Будем вскрывать сейф! — заявила она той. — Твое присутствие обязательно. Без тебя Гуля нам сейф не откроет.
— А как же Сеня? — растерялась Глаша. — Вдруг он позвонит, а дома никого нет? Нет, я не могу. Я буду ждать Сеню дома. Как обычно.
— Как обычно не получится! Папа пропал! Пойми ты это своими куриными мозгами!
Но Глаша на грубость падчерицы ничуть не обиделась. Вместо этого она взяла и заплакала:
— Раечка, прости меня. Я знаю, что я страшно глупая! А больше я ничего не знаю! И что теперь делать, тоже не знаю!
— Если будешь сидеть дома и ждать папу, то состаришься и мхом покроешься, а его все равно не дождешься.
— Ой! Почему?
— Потому что папу похитили! А если и драгоценности из сейфа тоже пропали, значит, их похитили одновременно. Ясно тебе? Хоть какой-то, да след! Глашка, возьми себя в руки, черт подери. Ты нам нужна тут, а не дома!
Раечка убеждала мачеху в том же духе еще минут десять. И наконец неподатливая Глаша согласилась.
— Сейчас приеду, — бросила она. — А Сенечке… Нет, а как же все-таки быть с Сенечкой? Он вернется, а меня нет. Как же так?
Рая даже взвыла от беспомощной злобы. Переубедить преданную идиотку-мачеху оказалось невозможно. И тут Киру внезапно осенило:
— Пусть оставит ему записку.
Раечка покрутила возле виска пальцем. Мол, свихнулась ты, приятельница! Какая записка? Чем она поможет? Но Кирино предложение озвучила. И оно неожиданно привело Глашу в восторженное состояние.
— Замечательно! — закричала она. — Так и сделаем! Сенечке я оставлю записку. И он не будет на меня сердиться. Он поймет, что я очень за него тревожилась. И только поэтому не дождалась его дома.
— Оставь, оставь ему записку, если тебе так будет легче.
— Легче. Гораздо легче! — повеселевшим голосом заверила ее Глаша. — Уже мчусь. Ждите.
Она приехала в самом деле очень быстро. Видимо, строчить длинные письма было не в ее стиле.
Подруги дожидались Глашу, стоя у входа в магазин. Сначала Кира предлагала зайти самим и дождаться Глашу внутри, но Раечка неожиданно сильно воспротивилась этому предложению:
— Не хочу туда соваться без Глаши.
— А что так?
— Там эта гадина.
— Кто? Гуля?
— Да.
— И что?
— Она меня, мягко говоря, недолюбливает.
— За что же это?
Раечка ненадолго задумалась, а потом выпалила:
— За мою молодость! Вот за что! За мою красоту! За мой успех у мужчин. И за то, что у меня в жизни будет все то, чего у Гульки никогда не было и не будет!
— Это что же такое? Деньги?
— Не в них дело! — отмахнулась Раечка. — Я-то все равно выйду замуж, что бы она ни придумывала про меня папе, а вот эта старая дева — нет! Кому она нужна, зануда сушеная!
— Это что же такое? Деньги?
— Не в них дело! — отмахнулась Раечка. — Я-то все равно выйду замуж, что бы она ни придумывала про меня папе, а вот эта старая дева — нет! Кому она нужна, зануда сушеная!
Подруги переглянулись. И Леся осторожно спросила:
— А что она говорила про тебя отцу?
— Гадости всякие!
— А все же?
— Подсмотрела, как мы с Павликом целуемся, когда он за мной на своем мотоцикле заехал, и начала орать.
— Чего орать?
— Ну, что порядочным девушкам нельзя так себя вести. Что с мужчиной можно целоваться только в том случае, если он твой жених или близкий родственник. Слышали подобную чушь? А чтобы он тебя при этом лапал за грудь, так это вообще только с мужем. Дура, верно?
— Ну… Понимаешь, разные бывают мнения.
Но Раечка убежденно повторила:
— Дура! Как с гор спустилась, так до сих пор от своих аульных заморочек и не отвыкла. Да какой парень на мне женится, если я недотрогу из себя строить буду? Никто! Скажут, что я закомплексованная идиотка. Вот и все, чего я добьюсь!
— Не всем мужчинам от женщин нужен только секс.
— Всем!
— Кто-то может полюбить тебя за твою… За твой прекрасный характер!
Кира и сама осознавала, насколько нелепо звучат ее слова. А Раечка так и вовсе покатилась со смеху:
— Ой, держите меня! За мой прекрасный характер. Еще скажите, что за мою чистую душу!
— А что тут такого?
— Да парни и знать не знают, что у меня есть и характер, и душа. Им главное, чтобы жопа была, за которую подержаться можно. И сиськи не меньше третьего размера. И чтобы я их трогать им разрешала. Вот тогда — да! Вот тогда я буду всем хороша и желанна. Понятно?
И Раечка враждебно глянула на витрину магазина, за которой пряталась ее врагиня.
— Представляете, отец ее сторону принял! Орал на меня так, словно я последняя шлюха. Наверное, эта Гуля ему так все преподнесла.
— Так вы с отцом поругались?
— Ну да.
— Сильно?
— Говорю же, он меня шлюхой обозвал. Думаете, не обидно? И с Павликом запретил мне встречаться. Сказал, что этот парень мне не подходит. А разве это справедливо? Я ведь не указывала, подходит ему Глашка или не подходит. Ворчу про себя, что она дебилка и дура, но ведь в лицо ничего не говорю. Улыбаюсь, терплю. А он мне сразу же по щеке врезал! И с Павликом видеться запретил.
— А ты что?
— Что я? Сказала, чтобы отец не совался в мою личную жизнь.
— А он?
— А он…
Тут губы Раечки жалобно задрожали.
— А он мне еще одну пощечину дал! Никогда в жизни не бил, а тут ударил. Два раза! По лицу! Да так, что щека распухла.
Подруги переглянулись:
— А потом он исчез? Твой папа, да? Исчез?
— Ну да. Исчез. А что?
Раечка выглядела такой растерянной и невинной, будто и не понимала взаимосвязи. Однако подруги засомневались в ее невиновности. Раечка была девочкой самолюбивой. А Семен Семенович грубо кричал на Раечку, ударил ее, оскорбил свою дочь, а потом вдруг взял и пропал. Не оскорбленная ли Раечка решилась отомстить отцу?
Но подруги толком не успели додумать эту версию, как на горизонте появилась долгожданная Глаша.
Глава 7
Выглядела она плохо. Создавалось впечатление, что Глаша провела без мужа не один день, а по меньшей мере год. И целый год только и делала, что рыдала и убивалась по исчезнувшему кормильцу. Лицо у Глаши было совсем бледным, веки опухли, а возле глаз залегли темные круги.
— Ой как я боюсь! — запричитала она, едва увидев подруг. — А вдруг Сенечку в самом деле похитили из-за этих побрякушек его индейских! Они дорого стоили?
— А то! — фыркнула Раечка. — Там одного золота килограмма два. А еще драгоценные камни. И работа! Ты же знаешь, сколько стоит художественная работа.
— Ничего я не знаю.
— Дорого стоит. Иной раз дороже самого золота.
— Ой, беда, беда!
— Хватит реветь! Пошли в магазин. Там сейф отца. Может быть, ничего еще не пропало.
И Раечка потащила мачеху в магазин.
— Сразу же подходи к Гуле и требуй, чтобы та показала тебе сейф отца! — внушала она ей по дороге. — И милицией можешь пригрозить! Скажешь, что точно знаешь: отец оставил коллекцию индейских украшений в своем сейфе в магазине.
Заместительница Семена Семеновича была на месте. Глашу она приветствовала очень тепло. Раечке кивнула весьма сдержанно и даже прохладно, а на подруг, явившихся следом за родственницами ювелира, уставилась с явным подозрением. Да уж, хорошо, что они дождались Глашу, а не поперли напролом.
— Открыть сейф? — с изумлением повторила она вслух просьбу Глаши. — Но… но на каком основании?
— Гуленька, милая! — снова заплакала Глаша. — Понимаю, что не по правилам. Но ведь пропал Сенечка! Понимаешь? Пропал!
— Но при чем тут наш сейф?
Глаша пустилась в объяснения. Связно излагать свои мысли, да еще такие сложные, и в таком возбужденном состоянии, она не могла. Выходили какие-то неубедительные обрывки фраз, которые Гуля то и дело переспрашивала и уточняла. Так что дело двигалось с трудом.
Но подруги не вмешивались. Они чувствовали, что их объяснения скорей еще больше насторожат Гулю, которая и так посматривала в их сторону с большой антипатией и недоверием.
— Ну что? — закончив, как она полагала, свои объяснения, с надеждой уставилась Глафира на задумчивую Гулю. — Откроешь сейф?
— В этом нет смысла.
— Как? Почему?
— В нашем хранилище драгоценностей древних индейцев нет! — отрезала Гуля.
— Нет? А ты смотрела?
— И не один раз! Там находятся только ювелирные изделия, которые мы продаем с прилавков. А эта коллекция… Она находилась целиком и полностью в ведении Семена Семеновича. Даже я, его правая рука, про нее слышала только краем уха.
— Но как же быть, Гуленька?!
— Наверное, коллекция может храниться в личном сейфе директора.
— Ну да! — закивала головой Глаша. — В личном. Конечно, в личном. Откроешь его нам?
— Но к нему доступа я не имею.
Вот так. Облом. Гуля не могла открыть сейф Семена Семеновича.
— Тогда… — с неожиданно прорезавшейся решительностью в голосе произнесла Глафира, — тогда этот сейф нам придется взломать!
— Глашка! — ахнула Раечка, уставившись на мачеху с выражением, близким к восторгу. — Ты это серьезно?
Глафира кивнула и пристально посмотрела на Гулю.
— Я не могу вам этого позволить! — воскликнула та.
— Мой муж пропал, — строго произнесла Глафира. — Драгоценности, которые он готовил для выставки, туда не попали. И я хочу выяснить, куда они делись.
— Но я не могу! Семен Семенович уволит меня, когда вернется и узнает, что его сейф вскрыт.
— Под мою личную ответственность. — И снова что-то такое прозвучало в голосе Глаши, что заставило Гулю уступить.
— Ну, смотрите, — пробормотала она. — Отвечать будете вы.
— Разумеется.
Но Гуля уже нашла новый повод для спора.
— А куда мы потом денем хранящиеся в сейфе ценности? — спросила она. — Глаша, учти, эти три девицы, которые явились с тобой, уже приходили сюда в магазин. И я уверена, что они просто прикидывались покупательницами. А сами вынюхивали насчет Семена Семеновича.
— Я знаю.
— Знаешь?
— Это я их послала. Я наняла их, чтобы они помогли разыскать следы моего мужа.
Теперь на Глашу с изумлением смотрели уже все. И три подруги. И Раечка. И Гуля.
— Ну… — пробормотала последняя, — если так… Тогда, конечно. Но…
— Что еще? — вспыхнула Глаша.
Гуля замялась. Но потом выпалила:
— Твоя падчерица мне тоже доверия не внушает!
— Раечка? Что ты имеешь против Раечки? Раечка — чудесная девочка.
— У этой чудесной девочки очень неподходящие знакомства.
— Что?
— Она дружит не с теми парнями.
— При чем тут парни нашей Раечки? — воскликнула Глафира. — Мой муж пропал! А ты, Гуля, придумываешь какую-то ерунду!
— И вовсе не ерунду! Вы бы слышали, что ваша падчерица наговорила тут Семену Семеновичу!
— Что?
— Они ссорились, — торопливо, словно опасаясь, что не успеет всего сказать, затараторила Гуля. — Ссорились из-за этого парня. Из-за Павлика! И Раечка наговорила Семену Семеновичу таких вещей… таких… Он был вынужден ударить ее!
— Не может быть!
— Он дал ей пощечину! Да! Да! И даже больше того!
— Больше?
— Он заявил, что она ему отныне не дочь!
— Мой муж? — ахнула Глаша. — Сеня?
— Да, да! Семен Семенович так и сказал этой вашей драгоценной доченьке. Он так ей и сказал: «Ты мне больше не дочь, и чтобы ноги твоей ни у меня дома, ни у меня в магазине больше не было!»
— Сеня не мог так поступить! — горячо воскликнула Глаша. — Он обожает Раечку! И она его дочь! Что за глупости ты рассказываешь, Гуля?
— Он так сказал! И было это всего за день до его исчезновения!