Действительно, покойника при прощании можно целовать только в венчик, положенный ему на лоб. Если же случилось иначе и человек после этого заболел, нужно купить новую, «ненамоленную» икону Ильи Пророка, поставить ее на краешек ведра с водой и три раза читать, три раза умываться из ведра. Читают заговор так:
Илья, ты, которого Господь
И Николай Угодник исцелили,
Ты, который пил из Святых рук Христа,
Ты, который стал милостью Божьей
Ильей Пророком,
Заступись за меня, раба Божьего (имя).
Встань рядом,
Поставь разом на истинное исцеление,
От моей хвори на избавление.
Слава Отцу и Сыну и Святому Духу.
Аминь.
Воду вылейте под дерево. Смотрите, чтобы это дерево было не сухое, а живое.
Если часы пошли в обратную сторону
Из письма:
«Уважаемая Наталья Ивановна, пишет Вам грешный человек, натворивший много ошибок и принесший много слез тем, кто впоследствии за это мне очень жестоко отомстил. Возможно, Вы, прочитав мое письмо, не захотите мне помочь, но я верю, что Вы добрая и отзывчивая, а значит, не отвернетесь от несчастного человека. Если посчитаете нужным, то можете опубликовать мою исповедь, и тогда, возможно, хоть кто-нибудь не повторит моей ошибки. Пишу, ничего не утаивая, не приукрашивая, как бы мне ни было стыдно перед Вами и теми людьми, которые станут читать это письмо.
Родилась я в Рязани в семье алкоголиков и никогда ничего доброго не видела ни от родителей, ни в школе, так как всегда была одета с чужого плеча и спала на уроках после ночных семейных скандалов, кроме этого, я воровала у одноклассников все, что могла, мне хотелось есть и иметь что-нибудь красивое. Из детского опыта я усвоила, что в жизни нужно все самой добывать, потому что так просто никто ничего не даст. Мама умерла в запое, и отец тут же привел чужую тетку, которая смекнула, что может прибрать к рукам нашу квартиру, а я этому помеха. Вот она и стала меня всячески изводить, да так, что я попросту сбежала из дома. К тому времени я уже получила паспорт и смогла устроиться на рынок торговать овощами. Работала я на узбека, и он забрал у меня мой паспорт якобы для того, чтобы я не смылась с его выручкой. Не знаю, как ему удавалось это делать, но я каждый день проторговывалась, т. е. у меня постоянно была недостача. За это узбек грозил милицией, орал на меня, а потом сказал, что если я буду с ним спать, то он сам будет давать мне денег и недостачи у меня больше не будет. Так я стала его любовницей. Спать мне приходилось не только с ним, но и с его друзьями. Я бы сбежала, но не было паспорта, к тому же он пугал меня, что если я сбегу, то он заявит на меня, что я его обокрала, и поверят ему, а не мне. У одного из его друзей была сауна, где к услугам посетителей предлагались девушки, и вот мой хозяин сказал мне, что я буду работать на него в этой сауне, и если я заработаю определенную сумму, то тогда он отпустит меня, т. е. вернет мне мой паспорт. Я согласилась, т. к. мне очень хотелось свободы. Вы, наверное, скажете, что если бы я действительно этого хотела, то все равно убежала бы, но поймите, я боялась, что он заявит на меня, что я украла у него большую сумму денег, и я верила, что он именно так и поступит. Согласившись работать в сауне, я даже и не подозревала, какое унижение меня ждет на моей новой работе.
Чаще всего мужчин было сразу несколько человек, а я была одна, и меня насиловали как хотели. Попадались настоящие садисты, которым нравилось меня избивать и унижать. Однажды я решилась – лучше отсидеть за кражу, в которой меня обвинит узбек, чем так страдать. Под предлогом того, что мне нужно привести себя в порядок, я пошла в парикмахерскую и оттуда сбежала. Вернувшись в свой город, я узнала, что отца больше нет, он умер, а квартиру его новая жена уже продала. Мне хотелось есть, и, поколебавшись, я подняла руку мимо проходящему джипу, с решением попросить у водителя сто рублей. Пожилой мужчина остановил возле меня свою машину, видимо решив, что я голосую, т. е. хочу, чтобы меня подвезли. Я села в его машину и сказала: «Меня обворовали, я не местная и я очень голодна. Если вы покормите меня, я заработаю и верну вам все деньги до копеечки». Не говоря ни слова, он подъехал к придорожному кафе, и мы уселись за столиком. Когда я наелась, мой благодетель сказал: «Ты, наверное, от мужа ушла, одета ты прилично и на бомжа не похожа». Я обрадовалась этой подсказке и сказала, что действительно убежала от своего мужа, не взяв ни денег, ни документов. Александр Васильевич при мне позвонил своему другу и сказал: «Одна девушка потеряла свой паспорт, я хочу, чтобы ты ей помог». Буквально через день у меня был новый документ. Александр Васильевич снял для меня квартиру и стал меня навещать сперва два-три раза в неделю, а потом каждый день. Может, это прозвучит не очень скромно, но я действительно была очень красивой, даже сама не знаю в кого. Спустя время я поняла, что мой любовник очень ко мне привязался, видимо ему надоела его старая жена. Впервые в жизни у меня появились очень красивые и дорогие вещи, вкусная еда, и мы с ним очень часто летали на иностранные курорты. На мое двадцатилетие он подарил мне квартиру. Квартира была с хорошей отделкой и дорогой мебелью. В сауне я научилась многому и знала, как можно угодить мужчине, и, чтобы еще больше привязать к себе старика, я очень старалась. Александр Васильевич совсем потерял голову, и тогда я стала говорить ему о том, что хочу быть его законной женой. Когда он услышал это от меня в первый раз, то очень резко сказал: «Запомни, я никогда не брошу свою жену. Она мать моих детей, бабушка моих внуков, и я прожил с ней долгую и счастливую жизнь. Я тебя люблю и все, что я могу, так это тебя обеспечивать и заботиться о тебе». Я подумала, что, значит, еще не пробил мой час, нужно его добить, и стала еще более нежной к нему и любвеобильной. Два года наших отношений не прошли даром, старик панически боялся, что я брошу его и уйду от него к молодому парню. И вот я снова завела речь о том, чтобы он узаконил наши отношения. Я клялась ему в любви, верности и говорила, что напьюсь таблеток и отравлюсь, так как безумно ревную его к жене. Наконец он пообещал мне поговорить с ней о разводе. И видимо поговорил, так как на другой день ко мне заявилась его жена. Сперва она держала фасон, стараясь не унижаться передо мной, соплячкой и разлучницей, но я видела в ее глазах страх и даже ужас от того, что я так молода и красива. К моему удивлению, она предложила мне выплатить приличную сумму в качестве отступных, чтобы я навсегда уехала в другой город. Сумма была хорошей, и я согласилась. Его жена сдержала свое слово и принесла деньги, я их взяла, но обманула ее и по-прежнему встречалась с ее мужем. Я была уверена, что она побоится или постесняется сказать своему мужу, что дала за него деньги, и действительно он ничего так и не узнал. Его жена выкинулась с четырнадцатого этажа, но он не знает, что накануне самоубийства она приходила ко мне еще раз. Была она недолго, сунула мне конверт с письмом, повернулась и ушла. Письмо было очень неприятным, она писала мне: «Ты подлая тварь, ты мерзкое и низкое существо, которое испоганило всю мою жизнь. Ни одного дня, с тех пор как ты появилась в его жизни, я не жила без слез. Я знала, что он ходит к тебе, что он купил тебе квартиру, возил на курорты в Чехию, но я надеялась, что ты досыта насосешься и оставишь его, ведь он годен тебе в деды. Я унижалась перед тобой, просила тебя его оставить, ты взяла крупную сумму и обманула меня. Он требует от меня развода, и я вижу, как он меня ненавидит, только потому что я мешаю ему уйти к тебе. Я ухожу, так как люблю его, как любит жена, прожившая с ним всю свою жизнь. Как любит мать капризного единственного ребенка, и тебе, гадина, никогда этой любви не понять. Я ухожу, но ты не радуйся, перед уходом из этого мира я позаботилась и о тебе. Ты ведь ненадолго меня переживешь, но и те месяцы, которые тебе суждено еще прожить, будут для тебя земным адом. Очень скоро ты убедишься в правдивости моих слов. Слава Богу, что есть карающая сила магии. Наверное, сейчас ты смеешься, посмотрим, будешь ли ты смеяться завтра. Ты сдохнешь в муках, а на том свете я тебя буду ждать».
Когда я прочла это письмо, мне послышался странный шорох. Обведя глазами комнату, я заметила, что стрелки на настенных часах идут в обратную сторону. Это было так необычно и неприятно, что у меня по коже пошел мороз. Через несколько минут раздался телефонный звонок: Александр Васильевич сообщил мне, что только что на его глазах его жена выбросилась из окна.
Я очень сильно заболела, час от часу мне становилось все хуже и хуже. Тело ломит, выпадают волосы и зубы, я почти лысая. Я худею и не могу проглотить ни куска хлеба, ни глотка воды. Все, что она писала мне в своем предсмертном письме, сбылось, у меня все внутри болит и горит огнем, моя жизнь, как в аду.
Я очень сильно заболела, час от часу мне становилось все хуже и хуже. Тело ломит, выпадают волосы и зубы, я почти лысая. Я худею и не могу проглотить ни куска хлеба, ни глотка воды. Все, что она писала мне в своем предсмертном письме, сбылось, у меня все внутри болит и горит огнем, моя жизнь, как в аду.
Вашу книгу я купила случайно и ухватилась за нее, как утопающий хватается за соломинку. Боюсь, что пока мое письмо до Вас дойдет, я уже умру. Позвоните мне, умоляю, а если я умру, то хотя бы помолитесь о моей несчастной, грешной душе!»
Когда это письмо пришло, женщины, написавшей его, уже не было в живых.
Если опозорена ваша дочь
Из письма:
«Уважаемая Наталья Ивановна! Пишу Вам письмо, а у самой разрывается сердце. Очень боюсь, что из-за волнения не смогу написать все так, чтобы Вы поняли, какую обиду нанесли нашей семье и как подло посмеялись над нашим единственным ребенком. Простите, что отнимаю время, но прошу Вас, нет не прошу, а умоляю дочитать это письмо и подсказать, как наказать виновника моей беды. Уверена, что те семьи, где растут девочки, будущие невесты, извлекут для себя урок благодаря этому письму.
Лена родилась у меня поздно, когда мне было уже сорок два года. До этого я училась в медакадемии, и мы с мужем понимали, что наша будущая профессия очень ответственна и требует глубоких знаний, ведь от этого зависит выздоровление людей, которых мы будем лечить, а ребенок потребует много времени и сил. В общем, ребенок наш появился, когда мы уже выучились и защитились. Радости нашей не было конца, ведь это наша долгожданная доченька.
Шло время, мы все делали для того, чтобы наша Лена была доброй и честной. Девочка училась хорошо не только в школе, она занималась музыкой, плаванием и учила два иностранных языка. Потом она поступила, так же как и мы, на лечебный факультет, и я радовалась, видя, как ей это интересно. Когда она проучилась два года, за ней стал ухаживать парень, он буквально от нее не отходил ни на шаг, и это меня беспокоило, так как я считала, что дочь должна сперва выучиться, а уж потом заводить семью.
Однажды я приехала с дачи и увидела, что дочь стирает свою постель. На мой вопрос она мне ответила: «Мамочка, я, видимо, выхожу замуж, он опасался, что я с ним не буду, и потому, наверное, так поступил, взял меня силой, в общем, теперь ничего не изменить, я выхожу за него замуж». После этого разговора, через день, к нам приехали отец жениха и его мать. Из беседы с ними у меня сложилось ощущение, что их больше всего интересует приданое. Было также ими сказано, что приглашенным гостям нужно говорить, чтобы они дарили только деньги.
На свадьбе было много гостей, и было все весело и красиво. Молодым подарили очень крупную сумму денег, которую тут же забрали родители жениха. После ресторана наша дочь села в машину жениха и его родителей, и ее увезли.
А утром на следующий день нашу Лену привезли назад, со скандалом и позором, громко крича, что невеста не девушка и что в их семье не было и не будет проституток! Дочь плакала, но ее объяснений никто не слушал, они уехали, но и подарки все оставили себе, за «моральный ущерб». Сперва я надеялась, что они помирятся и все как-нибудь обойдется, ведь именно он был ее первым мужчиной, и я это говорила Лене. Но самое отвратительное было еще впереди. Нам стало известно, что Ленин жених все спланировал заранее и именно из-за денег. Он играл в казино и проиграл очень крупную сумму. Деньги с него требовали, вот он и придумал ход, который принесет ему барыш. Чего проще найти девушку из семьи, где имеются деньги, а потом найти подходящий предлог, чтобы отвязаться от нее навсегда. Зять наш по национальности грек, и его родители тоже, и у них якобы существует закон, что невеста должна быть невинной, в противном случае ее выгоняют с позором. Поскольку Лена уговаривала его не жениться до окончания учебы, он просто-напросто взял ее силой, зная, что она не заявит на своего любимого за изнасилование. Только я, дочь и ее муж знали об этом, а ему это и нужно. Три месяца Лена лежала в психоневрологическом отделении. После того как она выписалась из больницы, Лена стала тихой, неразговорчивой, сильно исхудала и бросила учебу. Вся жизнь нашего ребенка сломана, и все из-за того, что кому-то было нужно выплатить долги».
Наказать виновника такой беды поможет заговор, который я привожу. Читать его надо без пояса, без заколок и булавок. Все какие есть на одежке застежки нужно расстегнуть. Встают лицом к углу. Угол должен быть на восточной стороне. На часах должно быть время ровно полночь, читать три раза:
Хожу я, раба Божья (имя), кругом темного леса,
И не зайдет в мой лес ни гад, ни зверь,
И не сыщет в нем человече дверь.
Кличу я, выкликаю и на подмогу сзываю
Семь бесов, семь духов и семь полудухов.
Идут они злые и нелюдимые, веками непобедимые.
А на привязи у них жук жующий,
Слезы, пот и кровь из людей сосущий.
Он все двадцать четыре часа жует
И все двадцать четыре часа кровушку пьет,
Предо мной (такой-то) встает.
А иди-ка ты, жук жующий,
Двадцать четыре часа кровь сосущий,
К телу того, кто повинен горю моему,
Найди его, разыщи, изломай ему все хрящи.
Пусть он яро страдает,
Продыху и покоя не знает
Ни день, ни час и ни получас,
Ни малую минутку, ни какую секунду.
Ешь, жук жующий,
Досыта напивайся, кровь пьющий.
Гады ползут, слова отлетают,
Духи приказы мои исполняют.
Абара, Бара, Ара, Ра, А!
Губы, зубы, ключ, замок, язык.
Аминь. Аминь. Аминь.
Когда мать – враг номер один…
Сидя на лавочке после службы в монастыре, Нина Павловна плакала и рассказывала мне о своей беде:
«Воспитывала я сына одна. Замуж меня звали, да я не пошла, боялась, как бы мой Виталик не обиделся, да и его чтоб никто не обидел. Все в него вложила: и душу, и здоровье, да и деньги все тратила только на него, что зарабатывала на двух работах. Лишь бы он был сыт, одет и получил образование. И такой получился хороший человек, все его любят и уважают. Он у меня песни пишет, их даже по радио можно услышать. Целую тетрадь стихов мне посвятил, я их читала и плакала. Думала, не бывает счастливее матери, чем я.
Но моя беда пришла в дом в виде молодой голубоглазой девушки. Таких красивых мало, наверное, на земле. Ну, думаю, и тут мне повезло. Только все иначе обернулось. Сноха моя так все повернула, что я постепенно пустым местом в своем доме стала. Готовлю не так, убираю кое-как, не так прошла, не туда зашла. Не спросив меня, все из дома выкинули, а взамен купили то, что хотела сноха. Как увидела я, что память о моих родителях на помойке стоит, заплакала. Ведь сын мой знал, как мне дорого то, что осталось от милых моих родителей. Их нет, и то, что от них осталось, выкинули. Как будто не было и нет тех людей. Поплакала я, но не стала выговаривать детям за неуважение ко мне и к моим родителям. Уж коль жизнь свою отдала сыну, так что ж теперь об остальном говорить…
Но на этом моя беда не закончилась. Сноха сказала, что не желает жить со мной в одной квартире, но и менять мою квартиру на маленькую ей жалко, да и место, где стоит дом, престижное – мы живем в самом центре Москвы. Сын снова пошел у нее на поводу и сказал: «Может, мы тебе комнату снимем? Не могу же я, мама, из-за тебя развестись с женой?» И вот тут я не сдержалась, о чем, конечно, теперь жалею. Обидно мне стало, и даже не потому, что под старость лет должна уходить из собственной квартиры, к чужим людям на подселение в квартиранты, а потому, что стала не нужна сыну и что он предал меня. Забыл, как я с самого его рождения заботилась о нем, как далеко не каждая мать. Утром встанет, а на столе свежеиспеченные пирожки, блины, и каждое утро все время разное и повкуснее. А для этого нужно рано встать, успеть приготовить и бежать на работу. Себе во всем отказывала, жизнь прожила, а никогда нигде не была, кроме своего города. Себе я покупала вещи только в комиссионке, и то только тогда, когда уже была в этом крайняя нужда. Никогда я не баловала себя кремом для лица, купишь, бывало, вазелин за пять копеек для рук, огрубевших от мытья полов на подработках. Мои волосы не знали шампуня – для меня годилось хозяйственное мыло.
Все прошло и все забыто. Помню, ему было двенадцать лет, а я мыла в подъезде пол, поскользнулась и полетела с ведрами с лестницы вниз. Дома прикладывала компресс к опухшей ноге, а он подошел и сказал: «Мама, я когда вырасту и буду работать, куплю тебе новое платье и пальто, а то у тебя оно некрасивое». И это он тоже, видно, позабыл.